Круги на воде

Когда бы Декстер не появился, и что бы он ни делал, он всегда был чист и пах свежестью и властным ароматом мускуса и специй. Где бы он не проводил время без неё, это точно не была затхлая бетонная комната. Несмотря на то, что он делал с ней, она обнаружила, что скучает по нему. Может он был прав тогда, в аэропорту Мюнхена. Может она была сумасшедшей. Кто нормальный бы желал присутствия этого человека?

Но одиночество было отвратительно. Оно пожирало её, словно голодный грызун. А в присутствии Декстера голова была занята им. Он не только делал с её телом, что хотел, но и овладел её мыслями. Она пыталась просчитать его следующее движение, и была всё время начеку. Ей редко удавалось угадать, что у него на уме, но она научилась распознавать некоторые сигналы, и это давало ей приятное чувство предсказуемости.

Если ей приходилось ползти к пище, она могла быть уверена, что он будет испытывать её терпение, когда наступит «время Декстера». В её прежней жизни невозможно себе представить такое, но предсказуемость такого рода сейчас её успокаивала. Однажды, когда они сидели и общались, как нормальная пара за обедом, она обнаружила, что чувствует раздражение. Она благоразумно не показала этого, но внутри её всё напряглось.

Галантный, с чувством юмора мужчина почти заставил её забыть, что она у него в плену. Его глаза цвета моря блестели, когда он слушал, что она рассказывала. Его смех наполнял её тоскливую келью беззаботным весельем. В этот момент даже тусклый свет казался ярче. Но это всё могло измениться в одно мгновение. Проблески доброты, на которую Декстер был способен, делали суровую реальность ещё более пугающей.

Но, хотя Натали была в смятении от таких разных проявлений его личности, когда он ушёл, и она осталась одна, ей стало ещё хуже. Да, на её коже не появилось синяков. Она не плакала от боли. Её не унижали. Но, оставшись одна, она смогла поразмыслить. У неё было время вспомнить, задаться вопросами и почувствовать сожаление.

Её возбуждение от его прихода не было только сексуальным, это была искренняя радость от возможности избавиться от одиночества своей тюрьмы. Это облегчение мог предоставить только Декстер.

Единственной мерой времени стали месячные. У неё они всегда приходили в срок: каждые четыре недели, как часы. Ей не пришлось ему об этом рассказывать: она проснулась и только тогда обнаружила следы. Это было ещё одно из унижений. Она представляла его гнев из-за испачканных простыней, брань, но встретила понимание. Ей были предоставлены женские гигиенические средства, а дневное расписание было облегчено. Натали хотела сказать ему, что не больна. Это не было поводом даже для пропуска физкультуры в университете. Но она была не против передышки и сдержалась.

Его единственным требованием было сказать, когда всё закончится.

Как и мимолётные проблески его второй, более мягкой натуры, амнистия была временной.

Сейчас ленч закончен, месячные прошли около недели назад, и наступало «время Декстера», которое вышло на новый уровень, когда они снова вернулись к обычному расписанию, словно во время передышки он изобретал способы расплаты за доброту, которую он проявил.

Это бессмысленно — желать его присутствия. Натали могла предположить, что он будет делать. Может не конкретные действия, но она знала, что он будет истязать её тело, проверяя её возможности. Она знала, что будет всхлипывать или нечленораздельно кричать, испытывая боль. Он также знала, что когда он будет удовлетворён, то станет действовать, чтобы облегчить её состояние. Он скажет, что это его обязанность — позаботиться о ней. Поэтому он кормит её и обеспечивает её нужды. Она его — его королева, и он будет брать, что он хочет, потому что это его, но в то же время он всегда даст, то, что ей нужно.

Глава 16

Наша первейшая цель в жизни — помогать другим.

А если вы не можете им помочь, то хотя бы не мучьте.

Далай Лама.

Тейлор Роуч смотрела на девушку издалека. Она была похожа на Натали Роулингс, но лишь немного. Она не была её копией. Меньше ростом дюйма на два, с волосами, забранными в такой же, как у Натали хвост, она была привлекательной, но не отличалась красотой, которая была у дочери Тони и Клэр. Все трое их детей были красивы, но Натали словно излучала светлую ауру наивности и невинности. Если задуматься, это было в ней всю жизнь.

А ещё у неё был талант, творческая жилка, стиль. Её причёска и одежда всегда менялись, отражая её изменчивую натуру. Она могла менять свой внешний вид до пяти раз за день. Тейлор и Фил смеялись, что, что сама она даже не замечает, что делает это, но они, наблюдая за ней со стороны, были молчаливыми свидетелями этого. Тейлор не могла припомнить, чтобы Нат когда-нибудь носила одну и ту же причёску или джинсы и свитер одного стиля дольше недели, как другие женщины.

Женщина подняла взгляд в сторону Тейлор, выбросила недавно купленный маленький телефон в урну и кивнула.

Тейлор подождала, когда женщина выйдет из кафе и последовала за ней.

Зимний ветер развевал им волосы, когда Тейлор и женщина встретились лицом к лицу.

— У тебя есть инструкции на следующее сообщение?

— Нет, — сказала Диана. — Но я много думала об этом и думаю, что мне нужно с этим заканчивать. Я скажу ему, что я выхожу из игры.

Тейлор улыбнулась, увидев подошедшего Фила.

— И потеряешь двойную оплату? — Фил сощурил свои глаза орехового цвета. — Я бы на твоём месте трижды подумал. У тебя ещё есть долги, из-за которых ты и ввязалась в это с самого начала. И твоей сестре пока не лучше.

Диана покачала головой.

— Но мистер Сойер очень настаивал, что я никому не могу рассказывать об этом. Он сказал, что иначе… вы не понимаете. Он такой…

— Страшный, — сказала Тейлор, перебивая, эти слова она слышала уже не раз. — Как мы говорили, наш наниматель тоже страшный.

Фил ухмыльнулся.

— Да, наш нам не зря платит, но когда мы найдём твоего, то шансов у него не будет никаких. И можешь оставить это «мистер Сойер». Мы знаем, что это ненастоящее имя.

Диана затрясла головой.

— Послушайте, я ничего не знаю. Он назвался так. Я просто ответила на объявление.

— Мы это уже слышали, — сказал Фил. — Не беспокойся об этом. Продолжай отправлять сообщения, которые он велит. На данный момент люди, которые их получают, уже знают, что они не от их дочери. Они также знают, что мы на пути к определению её местонахождения.

— Я ничего не имею общего с её исчезновением.

Тейлор наклонила голову.

— Диана, это неправда. Ты не захватывала её, но притворилась ею. Ты лгала на паспортном контроле в Германии. Ты не невинна.

— Но я даже никогда её не видела. Я сидела в самолёте далеко позади. Он сказал мне, какую надеть одежду, а стюардесса принесла мне её сумку с документами. Я видела её фото на правах и всё. Мистер Сойер, или кто он там, не хотел, чтобы я даже его видела. Я не могу вам сказать, как он выглядит.

— Дела обстоят так, — сказал Фил, — или ты работаешь на обе стороны в этой истории…

— Представь себе, что ты двойной агент, — Тейлор изобразила улыбку.

— Или мы сдадим тебя властям, и тебе предъявят обвинение в помощи и соучастии в краже Натали Роулингс, — продолжил Фил. — И тогда ты будешь объяснять, что ты не имеешь ничего общего с её исчезновением, а твой работодатель узнает, что ты провалила задание. Он узнает и о том, что ты получила двойную оплату. Твоей сестре не придёт помощь, пока ты будешь под арестом… — Он сморщил нос, взглянув на жену. — Хммм… Что ты думаешь? Что Диане следует делать?

Тейлор пожала плечами.

— Это зависит от того, насколько этот человек действительно страшен.

Мобильный Дианы зазвонил.

Тейлор и Фил схватились за свои телефоны, те, которыми можно отследить звонок на телефон, который находится поблизости. Фил протянул Диане провод, который уже давал ей раз шесть. Всё стало несложно, когда они выяснили для себя алгоритм действий Дианиного работодателя.

Он давал инструкции насчёт того, что нужно написать в сообщении и когда. Сообщения нужно было отправлять то каждые два, то пять дней. Затем ей говорилось, где купить телефон. Его нужно было покупать не ранее утра дня, когда отправлялось сообщение. После отправки сообщения от телефона нужно было избавиться. Минут через десять после этого он позвонит, проверит.

Фил и Тейлор, хотели от Дианы, чтобы она подольше продержала этого человека на связи, чтобы определить его местонахождение. Данные с их телефонов должны поступить на ноутбуки в их гостиничном номере и отследить геолокацию.

На данный момент они определили, что он звонит из Австрии южнее Зальцбурга. К сожалению, гористый рельеф осложнял поиск. Вышки с ретрансляторами были расположены не так регулярно, как, например, в Нью-Йорке или Лос-Анджелесе. Его звонок шёл по спутниковой связи, сигнал которой отражался с орбиты. Вот почему они никак не могли точно определить его локацию. Каждый звонок и каждая лишняя минута, которую Диана продержит его на связи, мог в этом помочь.

— …Я понимаю. Как я…? — говорила она, опустив голову, прячась от ветра. — Милан? Это в Италии? Нет, я не знаю другого…

Фил покачал головой, взглянув на жену.

Тейлор согласно кивнула. Они уже долго вели эту охоту.

— Мистер Сойер создавал видимость, что Натали путешествует по всей Европе. Именно так можно было подумать по отправленным сообщениям и письмам на электронную почту, которые начали приходить после нескольких дней после её исчезновения.

Сначала Роулингсам хотелось верить, что письма действительно от Натали. Движения средств по кредиткам фиксировалось в тех местах, которые она, по её словам, посещала. Но потом они нашли Диану и поняли, что кредитные карты Натали у неё.

Хотя про письма на почту Диана ничего не знала, они приходили из тех мест, где она была. Этот трюк был несложным. Используя VPN, установленную в каждом месте, можно легко зашифровать место отправки почты. Роулингсы проделывали то же самое много лет назад, имитируя отправку писем Клэр из Атланты, хотя фактически её ноутбук находился в Айове.

Но было бы логично, если бы Натали действительно находилась там, где «мистер Сойер» организовывал звонки. К тому же то, как отвечала Натали, давало им эту надежду. Она одна могла знать определённую информацию, неизвестную другим, чтобы так ответить.

У Тейлор и Фила было немного данных на человека, организовавшего всю эту шараду. Они видели его на нечётком снимке из аэропорта Мюнхена. Он был высоким, светловолосым и, соответственно паспорту, возрастом двадцати шести лет. Это заняло больше времени, чем хотелось бы, но они узнали, что они въехали в Мюнхен как Джонас Ди и Нелли Смиттерс.

Они начали собирать информацию на Джонаса Ди Смитерса, но, раз Натали была не Нелли, вероятно и он не Джонас.

— …да, сэр. Я обещаю. Моя сестра… — Голос Дианы сорвался. — Врачи говорят, что, если она получит необходимые лекарства… Да… Спасибо. — Она кивнула. — До свидания.

Диана подняла взгляд на Роучей.

— Он всегда это делает. Как и вы.

— Что? — спросила Тейлор, подозревая ответ.

— Спрашивает о Дженни. — Её глаза наполнились слезами. — Я поэтому и согласилась — из-за неё.