Привязанность

— Ты солгал мне.

Прежде чем он успел ответить, я повернулся к нему. Его щеки побледнели, и, несмотря на весеннюю температуру, лоб заблестел от пота. Его губы приоткрылись, но он не произнес ни слова, а в его глазах мелькнуло понимание не только того, кто я, но и того, на что я способен. Все верно, как и в кошмарном сне, бугимен вернулся.

Как только его взгляд встретился с моим, его подбородок и глаза опустились.

— К-как… вы…узнали? Что я здесь?

Это был не полный вопрос, но я понял, что он имел в виду. Качнув головой, я тихо заговорил.

— Нет, доктор Олсен, неправильный вопрос. Какая жалость. Я предложил тебе возможность жить и наслаждаться жизнью. Взамен я попросил только одного — правды. Я предложил тебе будущее, а ты упустил эту возможность.

— Нет.

Он покачал головой.

— Из того, что я помню о прошлой ночи, я не лгал.

— Ты сказал, что больше ничего не знаешь.

— Я не лгал.

— И все же ты утверждаешь, что у тебя есть доказательства смертей и продаж на черном рынке.

Он наклонил голову, его тон стал возмущенным.

— Вы прослушиваете мои звонки?

— В данный момент это не самая большая твоя забота.

Слезы наполнили его глаза, капли собрались на нижних веках.

— Когда я впервые увидел вас, я подумал, что вы собираетесь убить меня. Я думал, Карл нанял вас, как и других, чтобы убить Лорел и Рассела. Когда я проснулся с путаными воспоминаниями о прошлой ночи, я понял, что, хотя вы и не убили меня, я недолго прожил в этом мире.

— Разве вы не понимаете? Если я умру слишком рано, моя жена и семья могут остаться ни с чем. Он сделает все, что в его силах, чтобы забрать это, наказать их вместо меня. Вот почему сегодня я решил, что мне нечего терять. Я бы воспользовался своими подозрениями.

Подозрения. Это чертовски подозрительно?

Я посмотрел на телефон.

— У тебя есть семь минут до прибытия Оукса. Расскажи мне все до мельчайших подробностей. Ты также наденешь передатчик во время разговора с ним.

Он наклонил голову.

— Вы из правоохранительных органов? ФБР или что-то в этом роде?

Кончики моих губ слегка приподнялись. В последний раз, когда мне задавали этот вопрос, я работал на что-то в этом роде — на Орден. Сегодня это было не так. Это было мое задание, мой собственный выбор. В этой роли я не следовал приказам. Эта незначительная деталь сама по себе имела решающее значение для будущего Эрика Олсена.

Кадер — вершитель судеб.

— Шесть минут, — сказал я. — Во-первых, дай мне свой пиджак. Во-вторых, начни говорить. Выкладывай все, что знаешь.

— Зачем вам мой пиджак?

Вынув руку из кармана куртки, я разжал пальцы и обнажил ладонь. Устройство, которое я держал, было похоже на то, которое я поместил в лифчик Лорел.

— Это тот самый передатчик, о котором я упоминал. Я вставлю его в подкладку пиджака. Как только он будет на месте, не снимай его, и я смогу услышать все, что будет сказано.

Выдохнув, он расстегнул молнию и вытащил руки из рукавов. Под пиджаком на нем была слегка мятая белая рубашка на пуговицах и темно-синий галстук. Впервые я обратил внимание на его синие брюки и черные мокасины.

— Довольно формально для субботы.

Олсен пожал плечами.

— Я жил ради работы. Одевался ради работы. Мне в этом удобно.

Я кивнул, вставляя устройство в подкладку.

— Говори.

— Я… я не знаю, что сказать. Это не факты. Это предположения. — Он усмехнулся. — Как игрок, отчаянно жаждущий победы, вы могли бы сказать, что я использую то, что знаю, и ставлю на победу.

— Что ты знаешь и откуда у тебя эти предположения?

Он вздохнул.

— Я знаю, что Оукс не тот великий человек, за которого себя выдает. У меня нет доказательств, но я думаю, что он продал бы свою собственную мать за правильную цену.

— Он продал тебя?

— Всех и вся. Он продал университет, кафедру, Рассела, Лорел, исследования и меня.

— Ты сказал, что он приостановил сделку с Синклером. Так в чем же он выигрывает?

— Он, а не университет.

— Говори.

Олсен заерзал на скамейке, сел повыше и наклонился, оперевшись локтями на колени. Посмотрев на пешеходные дорожки нами, он начал:

— Не так давно я подслушал кое-что, но суть разговора понял только сейчас. Речь шла о ставках на исследования. — Он посмотрел на свои руки. — Сначала я подумал, что кто-то пытается переубедить «Синклер Фармасьютикалз». Этот разговор, который я слышал, произошел позже обычного времени. Большинство людей, которые все еще были с нами, разошлись по домам. Я находился в одной из лабораторий, пытался восстановить данные, — он покачал головой. — Это было не из-за чего-то плохого. Я думал, что восстанавливаю данные для продажи Синклеру, чтобы помочь университету. Несмотря на то, что я не был в восторге от этой идеи, в основном потому, что знал, что это не то, чего хотела Лорел, я делал то, о чем меня просили.

— Не отвлекайся от сути.

Сев обратно, он вдохнул.

— Да. Это произошло вскоре после исчезновения Лорел и Рассела; Карл попросил меня принести ему все, что я смогу найти об их исследованиях и разработках. Мы все знали, что у Рассела и Лорел был какой-то секретный способ разделения их данных. Чтобы сохранить их в безопасности, как они говорили. — Он вздохнул. — Их план не сработал. Ну, в каком-то смысле. Данные, которые я нашел, были неполными. Так что, я думаю, они сохранили исследования в безопасности. Но этот план не был безопасным для самой Лорел и Рассела.

— Продолжай.

— В тот вечер я нашел некоторые ранние данные клинических испытаний. Файлы были большими. Копирование их на внешнее хранилище заняло много времени. Ожидая загрузки, я выключил свет. — Он посмотрел на меня. — Я плохо спал. Думал, что смогу несколько минут посидеть с закрытыми глазами.

Темные круги и мешки под глазами подтверждали его слова.

— Кого ты подслушал?

— Сначала я не был уверен. Кажется, я задремал. Я проснулся от звука захлопнувшейся двери. Мое внимание привлек приглушенный тон. Не думаю, что они знали, что я был там. Они не включали свет.

— Ты не узнал голоса? — спросил я.

— Частично. Я узнал голос Стефани. Другой человек был менее знаком.

— Твое время на исходе, — подсказал я.

— Я мог их видеть. В коридоре горел свет, проникавший через окно. Когда я увидел другую женщину, я понял, кто она. — Его глаза расширились. — Другим человеком была Пэм, Памела Браункоски, давняя личная помощница Карла. Обычно она находится в административном здании, а не в нашем и уж тем более не в лабораториях.

— И ты думаешь, что она представляла интересы Оукса?

Он кивнул, и его кадык дернулся.

— Думаю, да. Видите ли, Стефани расспрашивала Пэм о принятии предложения. Она, Стефани, — подтвердил он, — упомянула число в миллиардах. Пэм велела ей набраться терпения, сказав, что он еще не готов согласиться.

Олсен сделал ударение на местоимении.

— И ты веришь, что это он?

— Я предположил. Как я уже сказал, это спекуляции.

— Почему ты сказал, что, по твоему мнению, Оукс нанял кого-то убить Карлсон и Картрайта?

— Опять предположение. Они оба исчезли — пропали. — Олсен сложил руки на коленях. — Как я уже сказал вчера, я не верю слухам, которые распространяют люди, предполагая, что Лорел и Рассел ушли с исследованиями. И… — Он оторвал взгляд от своих рук. — Когда я подслушал разговор, Пэм упомянула что-то о том, что он хочет вернуть деньги, которые потратил, чтобы расчистить путь.

— А Стефани? — спросил я.

Он покачал головой.

— Она не казалась обеспокоенной проблемами Пэм. Она подчеркивала, что их время истекает.

— Чье время?

Олсен пожал плечами.

— Я бы предположил, что ее, Пэм и Оукса.

Я протянул Олсену его пиджак.

Надевая его обратно, он добавил:

— Стефани упомянула, что было сделано еще одно предложение, чтобы они поторопились и взяли деньги.

— Еще одно предложение? — спросил я, чертовски хорошо зная, что это было мое предложение.

— Я предположил, что Лорел и Рассел занимаются исследованиями и разработками.

— У кого может быть такая информация?

Слезы снова навернулись ему на глаза.

— Рассел или Лорел. Но… — Он покачал головой. — Я не поверю, что это она. — Он быстро повернулся в мою сторону. — Может, то, что она сказала, неправда. Я не знаю, как искать незаконные продажи…а вы? — добавил он.

— Значит, другие верят, что они могут быть живы?

— Они говорят, что знают… Я больше ничего не знаю. Есть еще один вариант.

— Какой?

Прежде чем он успел ответить, мой телефон завибрировал, предупреждая меня, что Оукс близко. Стоя, я заслонял Олсена от согревающего солнечного света. Кивнув, я сказал:

— Вероятно, ты прав.

— Да? На счет чего?

— Ты ходячий мертвец. Уйди со славой. Прижми Оукса и дай мне послушать, что он скажет.

— А вы можете? Вы можете остановить его?

Я кивнул.

— А моя семья…?

— Они не останутся без гроша, если ты мне поможешь.

Впервые за время этой встречи или прошлой ночи Олсен встретился со мной взглядом и вместо того, чтобы отвести глаза, остался.

— Вы сказали, что я не могу вам доверять.

— А какой у тебя выбор?

Глава 19

Кадер

Припарковавшись по-другому, я видел большую парковку ближе к главной дороге, а также скамейку в парке, где ждал Олсен. Это было не все, что я мог видеть. Там были пешеходные дорожки, заполненные людьми всех возрастов, а также собаками разных размеров на поводках. Там также были футбольные поля различной длины с воротами соответствующего размера, большая часть из которых была в стороне. Поля были не только обведены белой краской, но и окружены семьями. Толпились дети в ярких футболках, гоняясь за черно-белым футбольным мячом.

Для человека не из его лиги, Олсен принял разумное решение встретиться с Оуксом в таком публичном месте.

Я кивнул, когда вдалеке Оукс вышел из своего «Мерседеса». Действительно, для этой области марка и модель его автомобиля ничем не выделялись. Этот шумный мегаполис к северу от Индианаполиса был в основном населен теми, кто зарабатывал намного больше среднего. Даже этот парк демонстрировал различие с адской дырой в центре города, куда я отвез Лорел.

Вместо того, чтобы поспешить к Олсену, Оукс остановился, расхаживая возле своей машины.

— Чего ты ждешь? — тихо спросил я.

Мой телефон был настроен на передатчик Олсена. Единственным текущим звуком было биение его сердца. Поскольку устройство не было так близко к его телу, как у Лорел в ее лифчике — гребаном белом лифчике — оно не давало мне считывать частоту сердечных сокращений Олсена. Однако, если судить по тому, что я наблюдал прошлой ночью и сегодня, он был близок к тому, чтобы взорваться. Давление в его старых венах с каждым мгновением становилось все выше, более чем вероятно, приближаясь к опасному уровню. Если бы этот человек был скороваркой, красная сигнальная лампочка мигала бы, и пар вырывался на высоком уровне.