Девушка с лабрадором

- Я? – почему-то испуганно спросила она. – Я и не знала, что в жизни так бывает. До этого судьба приходила ко мне только с траурными лентами.

Виктор отвёл взгляд, изменившись в лице.

- Прекрати уже, ладно? – сквозь зубы процедил он. – Не надо опять.

- А ты считаешь нормальным уводить женщину из семьи, которая хочет бросить двоих детей? Младшему только год с небольшим.

Виктор с холодным стуком поставил чашку на стол, расплескав кипяток себе на пальцы и зашипел, сжав кулак от боли.

- Она не хочет жить с ним, в чём я виноват?

- Ты должен повлиять на неё, чтобы она не бросала детей. Она же мать!

- Из неё вышла плохая мать, если хочешь моё мнение. Как и из тебя, неизвестно, какая была бы мать. Может быть, некоторым это и не дано, потому что не нужно? Как ты думаешь?

- Я не знаю, почему не дано, - её голос предательски дрогнул. – Тебе же лучше знать, ты ближе к Богу, чем я. Ты иногда решаешь, кому жить, а кому умереть, у тебя работа такая.

Он вскочил, едва не опрокинув кружку, толкнув стол. Его глаза были огромными от ярости. Она смотрела на него снизу вверх холодным синим взглядом глубоко уязвлённого человека.

- Признайся, ты обрадовалась просто, потому что твой любовник теперь прибежит к тебе. Ему же надо будет кому-то спихнуть своих детей? Ты очень удачно подвернулась.

- Это Марина так считает? Или ты? Я думаю, тебе нужно уехать в Англию, а так всё и без тебя образуется. Марина найдёт тебе замену очень быстро.

Виктор резко сделал шаг из-за стола, чуть не споткнувшись о перегородившую дорогу Морти, и через минуту его уже не было в квартире. Остался только его запах.

Катя долго сидела за столом, слушая, как в висках кипит кровь, и все его слова, как всегда, крутились в голове, повторяясь и множась.

Нет. Не было бы у них семьи. Никогда. Даже если бы смерть не пришла к ним в самом начале.

***

Когда наблюдаешь, как меняется твой собственный муж, как он врёт и изворачивается, чтобы выгородить себя и казаться хорошим, в какой-то момент наступает равнодушие. Это и есть настоящий тупик.

Марине раньше думалось, что она придёт в бешенство, если узнает что-то о Владе, будет бить посуду, кричать, царапать ему лицо, но на самом деле она уже остыла после разговора с уродливой курицей, которая корчила из себя бедную-несчастную. Если Влад был готов променять свою жену на это чучело, тогда он того и заслуживал.

Марина ходила на работу, занималась там своим любимым делом, и это очень отвлекало от разных тёмных мыслей. Рано или поздно придётся признаться себе – их брак с Владом подошёл к концу. Совсем.

Они жили рядом, почти не общаясь даже по поводу детей. И если трезво смотреть на ситуацию – их вообще ничего не связывало.

Зарывшись в свои проекты и разъезжая по стройкам, контролируя подрядчиков, Марина дышала полной грудью, пока Влад был дома. И она уже почти убедила себя, что не будет думать о будущем разводе, как позвонил Виктор.

Тот самый врач с зелёными глазами.

Она его не забыла, совсем нет, и он её тоже.

Прямо в ресторане на расстоянии вытянутой руки она чувствовала к нему необъяснимое притяжение, и он весь вечер ласкал её своими красивыми глазами, а потом – нежными руками в своей квартире на огромной кровати. Она не приехала домой, даже не позвонив. И ей было плевать, что скажет на это Влад.

Новый роман встряхнул её и открыл глаза.

Виктор был не просто наваждением – возможно, он тот самый мужчина, которого бы она всегда хотела рядом, а не за тридевять земель. У него была отличная работа, положение, уважение и вес в карьере, и сложно было представить, что этот человек был когда-то женат на той забитой клуше, по которой плачет психиатр. Но Марину совсем не интересовала эта история, она всерьёз хотела перечеркнуть разом прошлое и уйти от него.

Свидания были всё откровеннее и вызывали очень сильные эмоции, как будто ей было восемнадцать, а ведь такую, как она, сложно удивить. Она отдалась этим эмоциям, почти не появляясь дома вплоть до отъезда Влада.

Перед этим с ним состоялся очень странный, вскрывший боль, разговор.

Конечно, она знала, что он частенько бегает к своей жалкой, оставляя Илью на старшего брата или бабушку. Но Марина поклялась себе, что ни слова не скажет об этом. На деле вышло по-другому.

Она вообще не хотела разговаривать о чём-либо с Владом до того, как он улетит на полгода или больше, но он сам начал.

Было утро воскресенья, он уезжал во вторник, и Марина собиралась якобы на работу, хотя на самом деле – на прогулку с Виктором, он пообещал вывести её на дачу подышать свежим воздухом, посидеть у камина с коньячком и кофе.

Влад включил после завтрака мультики детям и вернулся в спальню, остановившись у неё за спиной и пристально глядя в зеркало. Марина спешно накладывала тональный крем и любовалась собой – предвкушение поездки светилось в глазах.

Она даже напевала какую-то песню, которую слышала вчера, когда возвращалась домой с очередного свидания.

Влад долго смотрел на неё молча, потом сказал: - Звонила Романова, пока ты была в душе и сказала, что ты сегодня свободна, она улетает в Париж на пару дней, и даёт выходной.

Марина застыла с тюбиком крема в руках, быстро придумывая, что сказать, и тут встретилась с его насмешливым взглядом.

- Но ты ведь не на работу собираешься, я прав?

Она повернулась на низеньком стульчике, оббитом плюшем.

- А ты ещё спрашиваешь? Можно подумать, ты ходишь к этой повёрнутой для того, чтобы творить добро и милосердие. Давай не будем, ладно?

Он просто покивал и продолжил.

- Хорошо. Давай оставим всё, как есть, а когда я вернусь…

- Мы уже будем разведены, - закончила она. – Неужели ты думаешь, я буду, как дура, ждать тебя снова? Хватит мне этого.

- Может быть, ты подумаешь? У нас дети…

- А ты каким местом думаешь, когда ходишь к ней? Да чем же она тебя приворожила?

- Я просто прошу пока отложить твоё решение. Нужно всё обдумать, - категорично покачал головой он, садясь на край неубранной постели.

- Не буду я никого ждать и ничего откладывать. Езжай на работу, я буду жить, как хочу.

- А ты разве когда-нибудь делала по-другому? – тихо, с болью в голосе сказал он.

Марина пошла красными пятнами.

- Пошёл к чёрту, святой. Я уйду, ясно? Детей забирай себе, ты их так хотел, я вообще бы не рожала.

Она не замечала, что её всю трясёт, а слова вырываются грубыми оплеухами.

- Я понял, - кивнул он. – Через полгода я приеду и поговорим снова. Серьёзно. Но не забывай, что ты – мать.

- Да пошёл ты знаешь, куда, самый чистый и безгрешный! И не смей меня судить, убийца! – бросила она самое страшное, что только могла ему сказать, чтобы ужалить.

Влад изменился в лице и быстро вышел из комнаты, поставив точку в их разговоре.

Ей он не звонил и не писал, только лишь изредка бабушке Жене, спрашивая, как дела у детей.

Марина почти жила у Виктора, приезжая на ночь или оставаясь у него, и выслушивая массу недовольства от мамы.

А когда начался новый год, она подала на развод.