Пелена чувств

Глава 22

Сегодня в клинике обычный день. У меня день консультаций и работы с документами. В такие дни я изучаю истории болезни пациентов, которые заявились на приём ко мне, отсеиваю срочные случаи, расставляю приоритеты, составляю совместно с Полиной график операций.

Мы всегда оставляем окошки для срочных случаев. Просматриваю внимательно анамнез детей, которые записаны на консультацию через несколько дней, делаю пометки, разрабатываю ход операций, если необходимо, консультируюсь с другими специалистами.

Как всегда, забываю про обед. Полина приносит заказанную Даней еду из ресторана. Я уже не возмущаюсь. Принимаю с благодарностью его заботу. Вспоминаю позавчерашнее утро на даче у родителей.

Когда проснулась утром, удивилась, заметив спящего на стуле Вяземского. Он выглядел таким расслабленным, незащищенным, не таким суровым, как обычно. Черты лица разгладились. Какое-то теплое чувство в груди подтолкнуло меня укрыть его своим пледом, и тихо на цыпочках выйти из комнаты, постаравшись не разбудить.

Я быстро приняла душ и переоделась в чистое. Спустившись в кухню, застала там отца и маму, которые на завтрак ели сырники, запивая их чаем.

Я молча села к ним за стол. Нам не нужны слова. Всем и так понятно, как это тяжело — потерять пациента.

Но папин комментарий заставляет меня замереть, не донеся сырник до рта:

— Всю ночь тебя сторожил, как лев свою раненную львицу.

Мама нежно улыбается на его слова.

А я задумавшись смотрю в сторону гостиной, где за стеной спит мой лев. И мои губы сами расплываются в улыбке.

По завершению рабочего дня. Выхожу из больницы и с удивлением на месте одного из охранников вижу Михаила, главу службы безопасности Дани. Настораживаюсь, но подхожу к нему, чтобы узнать, в чём дело.

— Садись, Катерина, прокатимся. Ваня твою машину пригонит.

Сажусь на заднее сиденье. Молчу. Жду, когда безопасник сам заговорит.

— Ты своих детей-то хочешь? — спрашивает меня Миша.

Неожиданное начало. Заинтриговал.

— Хочу, конечно.

— Тогда у тебя только один вариант — простить Даню.

— Это почему?

— Потому что он уже считает тебя своей женой, и никого к тебе не подпустит. И поверь, на штамп в паспорте ему наплевать.

— Ну, быть с ним силой он меня тоже не заставит. — Отворачиваюсь раздраженно к окну, не люблю, когда на меня давят.

— Божечки упаси! — Смешно выпучив глаза, восклицает Михаил. — Да, он скорее себе руку отрежет, чем позволит самому себе снова тебя обидеть. Он с тебя волоску не даёт упасть. Моим ребятам за каждый твой чих у него на ковре отчитываться приходится. Даже материться и курить при тебе им запретил.

— Бедные, — улыбаюсь я, не сдержавшись.

— Тебе смешно?! — Поворачивается ко мне Миша всем корпусом с грозным видом. — А у меня уже все, кто к тебе приставлен был хотя бы по три раза, набожными стали. Сильнее родственников за твоих пациентов молятся. Переживают, что не дай бог ты расстроенная из операционной выйдешь. Тогда же всё! Хана! Данил даже разбираться не будет, всех под орех разделает! Так что, ты там давай, не дури. Хватит уже обижаться. Прости дурака, женитесь и рожайте детей на радость бабушкам и дедушкам.

— Почему вы решили, что он хочет жениться? Мне он ни разу не предлагал.

— Не предлагал. — Кривится безопасник. — То-то после возвращения из Сочи, как к нему в кабинет не зайду, он всё кольцо в руках вертит. Наверное, для себя с дорогим камушком присмотрел, да, Катюх? Вот только оно ему даже на мизинец не залазит. Ошибся малость с размером. Ага. Эх, хоть пацанов моих пожалей.

— Чем же им это поможет?

— Подобреет хотя бы твой на-всю-голову-на-тебе-повёрнутый. Нее, рычать, конечно, из-за тебя всё так же будет. Но хоть кусаться перестанет. Достал уже их метелить на тренировках. — Тяжело вздыхает. И ведь не похоже, что шутит. — Да, там не только мои пацаны, там весь офис тебе на свадебный подарок скинется. Никогда мы ещё такого неадеквата от Данилы не видели, как в эти недели. Пиздец, что творит.

— Хорошо. Я подумаю.

— Вот и умница! — Как же быстро его настроение меняется. Уже улыбается мне, снова повернувшись всем корпусом. — Так может я тебя сразу к нему и отвезу, а? Чего тянуть-то кота за яй… в смысле за хвост.

Вот наглость. Но мне и самой эти непонятки в отношениях с Даней надоели. Не люблю я так, чтоб вокруг да около. Уж лучше или всё хорошо, или горькую, но правду. Чтоб сразу отсечь. В конце концов, хирург я или не хирург.

— Поехали.

— Эх, Катюша, не ошибся я в тебе! Вот нравишься ты мне!

Мы приехали в загородный дом Дани через два часа. На улице уже стемнело. У Миши, как у начальника безопасности Дани, был пульт от ворот, поэтому он меня завёз сразу во двор… и уехал, хитрый жук. Дверь в дом оказалась открыта.

В доме тишина. Я разулась, повесила плащ в гардеробную. Темно, свет везде выключен, и только всполохи света из гостиной видны. Иду медленно туда. Игра света — это, оказывается, разожжённый огонь в камине с огнеупорным стеклом. Красиво. Очень уютно. Запрокинув голову на спинку дивана и закрыв глаза, напротив камина полулежа сидит Даня. В рубашке и брюках. В руке держит бокал с тёмной жидкостью.

— Привет. — Обнаруживаю сразу себя.

Даня удивленно подрывается и оборачивается на мой голос.

— Я думал это Миха приехал.

— Он меня привёз.

— Обманом? — Прищуривается мой защитник.

— Нет. С моего согласия.

— Как же он тебя уговорил?

— Сказал, что ты его ребят кошмаришь. А я, как врач, против членовредительства. — Скидываю сумку и пиджак в кресло, прохожу медленно ближе к камину. — А ещё сказал, ты мне давно кольцо хочешь подарить, но никак не решаешься.

— Прям так и сказал? Вот смертник! Давно на увольнение нарывается.

— На самом деле, ты ему очень дорог. Не стоит на него злиться. Он, конечно, своеобразный человек, но за тебя стоит горой. Так где моё кольцо?

— У меня в кармане. Но ты должна понимать, что если ты его примешь, то значит согласишься на всё, что оно в себе несёт.

— А поточнее?

— Ты выйдешь за меня замуж. Станешь матерью моих детей. Состаришься со мной, и на пенсии будешь печь мне пироги и баловать наших внуков.

— Пироги — обязательный пункт в этом перечне? Я не умею их готовить.

— Обязательный. Люблю пироги. У меня с ними приятные воспоминания из детства. Тебя Янис научит, оплачу тебе его курсы, чтоб на пенсии не скучала.

— Ты же понимаешь, что со мной просто не будет? Нервную систему я тебе подпорчу. Прогибаться не в моём характере.

— Да хоть струнный инструмент из моих нервов делай. Только рядом будь. Без тебя интерес к жизни теряется. Что-нибудь сломать хочется, когда ты находишься вне зоны видимости и на звонки не отвечаешь. Катюш, я не смогу без тебя. У меня сердце без тебя биться не хочет. Может ты меня обследуешь? С ним явно что-то не то.

Улыбаюсь. Медленно подхожу к Дане. Кладу ладонь на грудь в области сердца, закрываю глаза и прислушиваюсь. Учащенное сердцебиение.

— М-м-м… тахикардия. Для более точного диагноза придется раздеться.

Помогаю Дане снять всю одежду. Толкаю его в грудь:

— Садись.

Он падает на диван, закинув руки на спинку дивана, и завороженно наблюдает, как я отхожу от него. Медленно расстегиваю молнию сбоку платья, снимаю его через голову, отбросаю в сторону. Вслед за ним избавляюсь от ливчика, чулок и трусиков.

Подхожу к любимому. Опускаюсь на колени между его расставленных ног. Беру в руки член. Он уже в возбужденном состоянии. Делаю поступательные движения вверх-вниз. Наклоняю голову и беру его в рот.

Чувствую под языком теплую, бархатную головку. Облизываю её, провожу дразня по уздечке, член дёргается в ответ. Поднимаю голову, чтобы посмотреть на Даню. А он закрыв глаза, запрокинул голову на спинку дивана, полностью отдавая себя в моё распоряжение.

Я снова беру член в рот и начинаю заглатывать его, помогая себе рукой. В какой-то момент Даня не выдерживает, опускает свою ладонь мне на голову, и не сильно направляет её, подмахивая тазом на встречу. Входит в моё горло глубоко. Я с непривычки задыхаюсь.

— Носом дыши, — распоряжается Даня, не давая мне отстраниться.

Я начинаю дышать носом, успокаиваюсь, потому что воздух снова поступает в лёгкие. И позволяю Дане трахать меня в рот, контролируя темп и глубину проникновения.

Но через мгновение он рыкнув отпускает меня, так и не кончив. Я встаю с колен и сажусь сверху, направляя его в себя. Впиваюсь поцелуем в губы. Даня отвечает мне, в глазах безумие, но продолжает держать руки на диване, позволяя мне самой вести.

Я начинаю медленно двигаться вперёд-назад, слегка приподнимаясь. Отпустив его рот, покрываю поцелуями шею и плечи. От закручивающегося узла внизу живота, руки сами впиваются пальцами в бицепсы любимого. Слышу тихий стон Дани.

Продолжаю неспешно раскачиваться на нём вперёд-назад, продлевая удовольствие, которое получаю, когда член затрагивает чувствительную точку глубоко внутри. Мне нравится это контролировать. Нравится чувствовать нарастающее напряжение.

Оно перерастает во что-то горячее, распространяется от низа живота по всему телу, заставляет неметь ноги и руки. Но в этот момент Даня не выдерживает, хватает меня руками за талию, и начинает вколачиваться быстро и жестко.

От первого же толчка меня сносит оргазмом. Я вскрикиваю. Опускаю голову на плечо мужчины, позволяя таранить себя дальше. Чувствую внутри, как его головка увеличивается и начинает заполнять меня тёплой спермой. Даня надавливает на бёдра сильнее, кончая максимально глубоко. Утыкается носом мне в висок. Дышит тяжело через рот прямо в ухо.

А я медленно прихожу в себя и вспоминаю, что не принимаю никаких таблеток. Намеренно не стала комментировать ещё в прошлый раз, что Даня единолично решил не предохраняться. Я ещё тогда решила, как бы ни сложились наши отношения, хочу от него ребёнка. И если мне было суждено забеременеть тогда, то пусть так и будет. Тут я с ним солидарна.

— Люблю тебя, — шепчет Даня.

А я улыбаюсь. Мой. И я тоже его люблю. Вот только признаюсь чуть позже.

Эпилог 1

В мой кабинет врывается муж, упирает руки в бока и недовольно смотрит на меня:

— Ты почему ещё не на обеде? Моего ребёнка голодом моришь?!

Я улыбаюсь, потому что уже знаю, мой лев рычит, но никогда не кусает. Уж меня точно. Ну, разве что во время секса, и не больно. Он уже изучил, что меня заводит сильнее, и быстрее приближает к оргазму, и в наглую этим пользуется. Поэтому периодически меня всё же покусывает, но ласково.

— Всё, всё. Я уже заканчиваю.

— После обеда ты домой? — Успокаиваясь спрашивает Даня.

— Эм-м… у меня одна консультация нарисовалась, и потом я домой.

Даня снова смотрит на меня недовольно. Подходит, помогая снять халат. Вешает его в шкаф, и взяв пальто расправляет передо мной, облегчая процесс одевания. На последних месяцах беременности это уже не просто. Даня соединяет полы пальто, обнимая меня со спины, и застёгивает пуговицы, умудряясь одновременно погладить живот и тут же получить пинок в ответ.

Меня поражает их связь с малышкой. Она всегда ему отвечает. Уже сейчас чувствуется, как папа любит свою дочку, хотя та ещё даже не появилась на свет. И это у них, явно, взаимно.