Венер. Всё просто

Глава 19

Вся эта ситуация, похожа на лабиринт – я гуляю по нему с закрытыми глазами и ищу выход. Подсказок нет ни хера, но надо идти и искать, иначе будет хуже. А я не могу пока даже понять, есть ли выход из этого лабиринта или это очередная ловушка…

Зачем прилетал? Только душу разбередил…

На чужбине как-то не так остро всё это ощущается, а дома прям по живому…ножом…без наркоза…

Все они правы по-своему. Все, без исключения. Но что делать с сердцем, которое не хочет успокаиваться?

За время, что я её не видел, я не встретил никого, кто бы заставил моё сердце биться так, как оно билось при встрече с ней. Я столько раз пытался её забыть и найти себе другую девушку. Влюбиться пытался. Но все мои попытки заканчивались полным крахом….

После секса, и кратковременного удовольствия, в душе опять оставалась только, ничем не заполненная, пустота.

Да и секс тоже был другим. Мало кто умеет так дарить себя, растворятся в партнёре так, как умеет это делать она. Мало кто не стесняется показать себя настоящей: слабой, незащищённой, даже некрасивой. И дело тут не в природной красоте. Дело в желании и умении идти до конца, не задумываясь ни о чём и ничего не боясь.

Она всегда чётко знала свою цель и шла к ней напролом, не сворачивая с намеченного пути. Ей просто нужно было помочь поменять цель или путь помочь поменять, но я не смог этого сделать, как ни пытался.

Больно…

Начинает нестерпимо ныть нога, как всегда, когда я думаю о ней, а её нет рядом.

Когда она была со мной – я чувствовал её любовь. Был уверен, что она меня любит, несмотря на то, что потом она уходила к другому. Никогда даже в голову не приходило, что я когда-нибудь смогу делить свою девушку с другим. Но эта её самоотверженность и ощущение полной отдачи и любви, которую она дарила -- чувство не сравнимое ни с чем. Это невозможно объяснить. Это наркотик, от которого невозможно отказаться, когда ты его уже попробовал. Ты знаешь всё про опасность, но поделать с собой ничего не можешь – бессилен. И как мотылёк, летишь на огонь, чтобы сгореть...

И я сгораю сейчас…

Я до сих пор помню её запах. И когда слышу что-то похожее, останавливаюсь, принюхиваюсь, ищу источник, как последний идиот. Иду на него, как собака на запах своей жертвы, но найдя его, разочаровываюсь, понимая, что это не она.

Мне до сих пор снятся во сне её стоны. В такие моменты я просыпаюсь и хромаю в душ, чтобы снять напряжение, а потом ещё долго обливаюсь ледяной водой, чтобы выбить дурь из головы.

Мои руки, мои губы, мой язык помнят каждый изгиб её совершенного тела, бархат её кожи, её охренительный вкус, который сводит меня с ума…

Я найду её в толпе, с закрытыми глазами. И никогда ни с кем не перепутаю.

И я до сих пор задыхаюсь от нежности к ней…

На автомате сдаю багаж, прохожу паспортный контроль -- всё, назад пути нет.

Иду в бар, чтобы скоротать время и позвонить всем своим друзьям и близким, сажусь и заказываю себе чай с лимоном…

… втыкаю в уши наушники и включаю песню своей землячки -- Зефиры. И сейчас мне, вместе с ней, хочется громко выть на весь зал: «Ну почему?»

А теперь ещё и ребёнок…

Мой ребёнок.

Наш ребёнок.

Чёртов лабиринт!

Провожать меня сегодня поехали все. Даже Дина с ребёнком, которого у неё сразу же конфисковала моя мама, давно мечтающая о внуках.

Валеры только не было с нами. Решили, что не стоит ему рисоваться перед мамой, дабы она ничего не заподозрила. Мой небольшой синяк на лице я объяснил ей неудачным спаррингом с Лёхой, -- он не раздумывая, в содеянном признался.

Сам он, кстати, тоже не поехал. Из-за Зубайды. Не готов он пока ещё, встречаться с ней в новом статусе, а она, естественно, после того весёлого вечера, когда мы заявились под утро, все красивые и сильно навеселе, не могла не проконтролировать ситуацию и возглавляла сегодня нашу торжественную процессию -- проводов меня, любимого.

Сильно мне от неё не досталось, как ни странно. Весь огонь на себя принял Валера. Да и был он намного красивее меня, во всех смыслах.

Пьяный Валера оказался тем ещё кадром…

Когда он ей залепил, бесстрашно уткнувшись носом в её грудь:

-- Зу, можно твои титьки потрогать? - я о таких всю свою жизнь мечтал -- думал, она ему вмажет и уже приготовился прийти ему на помощь, -- подобрать его пострадавшую челюсть, если что. Но она только хмыкнула и отправила его спать, пообещав разобраться с ним утром, когда он проспится.

Умный Валера, отсиживаться в уголочке, в ожидании наказания, не стал. И поутру, проспавшись, ринулся на амбразуру первым, -- извиняться за своё непотребное поведения по причине сильного подпития. Но, кажется, мнения своего не поменял и что-то долго втирал ей на ухо в уголочке. Судя по тому, как она кивала ему, с несколько задумчивым выражением лица, -- был великодушно ею прощён.

Силён парень – так подкатывать к нашей Зу, не каждому по силам.

На меня у неё запала уже не осталось.

Мне она только кулак показала и почти негрозно спросила:

-- Если работу потеряешь, такой красивый, что делать будешь?

Работу мне терять никак нельзя. У меня семья, которую надо содержать.

-- Привет, амиго, -- с распростёртыми объятиями встречает меня Алехандро в Милане, готовый уже облобызать по доброй европейской традиции, -- не успеваю отреагировать. В ту же минуту, на меня с визгом набрасывается его шальная сестрёнка – Сара, чуть не сбив с ног, своим напором и начинает что-то тарахтеть без остановки…

-- Ой, что это с тобой? – наконец замолкает, разглядывая моё лицо.

-- Ты поэтому, что ли просил тебя завтра подстраховать? – спрашивает Алехандро, рассматривая мои синяки, -- хорошо погуляли…-- добавляет, расплываясь в улыбке…

-- Да не страшно, я замазать всё смогу, никто ничего не заметит, -- Сара вертит за подбородок моё лицо.

Я притворяюсь немым, пока они увлечённо обсуждают мои синяки между собой…

С грустью вдыхаю воздух, так отличимый от родного. Становится невыносимо тоскливо…

Звонкий голос Сары, затянувшей, неожиданно, во всё горло «калинку-малинку», вытряхивает из задумчивости…

Я остановился, ошалев, от её импровиза…

Глянул на Алехандро – тот, прикрыв лицо ладонями и еле сдерживая хохот, пошёл за сестрой, бодро марширующей, в сторону выхода.

-- Ви, -- поворачивается ко мне уже на улице, прервав своё выступление, Сара. – Как тебе? Есть акцент?

-- Нет,…почти нет, -- выдавил из себя, всхлипывая от смеха…

-- Поеду в Россию и буду всем говорить, что я русская, -- идёт к машине, как ни в чём ни бывало, продолжая песню…

«Без неё точно, мир был бы серее». – подумал я…