Венер. Всё просто

Глава 43

Пульс грохочет, в ушах звенит, в голове бардак …

Что ему надо от меня?—ни одной идеи.

-- Явился, блядь, не запылился, -- ласково встречает меня на входе Валера, и я сразу успокаиваюсь. -- Мы тут все загсы уже обзвонили…

-- Что? – удивлённо на него смотрю, не понимая, шутит он сейчас или серьёзно.

-- Как что? – делает удивлённое лицо и разводит руки по сторонам. -- Я тут смокинг фильдеперсовый на прокат взял за бешеные деньги, мечтал на твоей свадьбе свидетелем быть, да вот видимо не судьба, -- показательно тяжело вздыхает. -- Снимай, давай свои говнодавы и иди руки мой, -- показывает направление, -- с грязными руками тебя до твоей принцессы не допустят. С этим тут строго.

«Придурок» -- бурчу себе под нос.

А у самого руки трясутся от волнения, как у алконавта. Никак берцы расстегнуть не получается, вспотевшие пальцы соскальзывают. Хорошо, что Валера отвернулся, по телефону поговорить, не видит моего позора.

Надраиваю руки, ругаю себя, на чём свет стоит: под ногтями бензиновая грязь, линии на ладонях не отмоются ещё долго, -- вот чем я думал?

Иду за Валерой. Дышу. Стараюсь успокоиться.

Дверь в детскую открывается, а я как дурак, улыбаться начинаю.

Макаров стоит около детской кроватки с молодой женщиной о чём-то беседует: в спортивных штанах, футболке, босиком, и с пелёнкой на плече. Я его таким никогда и не видел. И если бы не Валера, то мог бы даже и не признать.

Улыбнулся нам, -- надо же!

-- Любаш, можешь идти пока, мы тут сами справимся, -- тепло так обращается к ней.

-- Можно я пока в магазин быстренько сгоняю? – спрашивает она.

-- Конечно, я сейчас водителю позвоню, -- говорит Макаров, а я уже никак не дождусь, когда они от кроватки отойдут.

-- Да что вы, тут ехать одну остановку, я быстро. Она даже проснуться не успеет, -- бросает ему, и выбегает из комнаты, махнув нам всем рукой.

Иду к кроватке, под чутким руководством Валеры, который меня в спину шпыняет легонечко. Сам думаю, как бы в обморок не грохнуться, засмеют ведь потом. Состояние прям предобморочное: слабость, головокружение, в глазах темно, ноги ватные, -- полный набор.

Но вижу её, и всё проходит моментально.

Никогда не видел таких красивых детей. Никогда. Врут все безбожно, когда говорят, что дети рождаются страшненькими, -- они прекрасны.

-- Можно взять её на руки? – тихо спрашиваю у Макара, поигрывая пальцами от волнения.

-- Любаша говорит, что нельзя, когда она спит, -- не сразу втыкаюсь, кто такая Любаша, но послушно киваю и прячу руки за спину.

-- Документы на тумбочке, -- шепчет, показывая головой направление.

-- Какие? – не понимаю его.

-- Свидетельство о рождении и остальное. Она твоя…

-- В смысле, моя? – туплю.

-- Свою, я бы назвал по-другому, – усмехается. – и, я слишком сильно люблю эту малышку, чтобы так шутить. Надеюсь, ты разрешишь мне с ней встречаться…

-- Ну как ощущения, папаша?— вклинивается в наш разговор Валера, а Нер заворочалась в своём коконе из пелёнок, недовольно покряхтывая.

-- Т-ш-ш, -- шипим с Макаром на него.

-- Да я читал, что дети в таком возрасте не обращают внимания на шум, им можно тяжёлый рок ставить на полную мощь…

-- Своим будешь ставить тяжёлый рок, -- обрубает его Макар…

-- Зоя, где? – спрашиваю, не находя вокруг следов её присутствия …

И тут малышка заплакала…

Интуитивно хватаю её из кроватки, и прижимаю к себе. Ощущения непередаваемые. Сладким бальзамом кровь по жилам растекается, когда она замолкает.

Но через минуту начинает рыдать ещё громче...

-- Дай её мне, -- тянет руки Макар, -- она просто тебя не знает ещё.

Мне не хочется выпускать её из рук, но он прав, и я аккуратно передаю ему сладкий комочек.

Но она не успокаивается. Захлёбывается просто плачем. Изгибается вся. Паника нереальная накрывает.

-- Может голодная? – спрашиваю.

-- Да нет, вот только покушала, -- покачивает её на руках, -- безрезультатно.

-- Может я попробую? – предлагает Валера, а мы с Макаром только головой недовольно мотаем.

-- Сейчас Любаше позвоню, узнаю что делать, -- вытаскивает телефон, но позвонить не успевает.

Пётр в комнату заходит:

-- Что, не справляетесь? – ухмыляется довольно. -- Хреновые няньки из вас, -- и спокойно так идёт мыть руки.

-- Пе-еть, -- орём в три голоса и следуем за ним.

-- Иди-ка сюда моя красавица, -- умело берёт её одной рукой под попку, второй придерживает головку.

Мы притихли.

Смотрит на нас, недовольно головой покачивает и нарочито ласково говорит: -- придурки, у неё подгузник переполнен, вас бы в обкаканные штаны всех посадить, посмотрел бы я на вас…-- начинает быстро её разворачивать.

Да так умело, что мы стоим все втроём и пялимся на них, как заворожённые. – Учитесь, пока я добрый, -- подмывает её не спеша. Макар ему какие-то прибамбасы подаёт: мазики там, кремики разные, подгузники.

Мы с Валерой не лезем. Стоим молча в сторонке, только головы вытягивая. Подсматриваем.

Не мешаемся под ногами, когда Пётр её в кроватку укладывает, чуть на руках покачав.

И так уютно вдруг становится. Спокойно так.

Сидим, тихо переговариваемся. Посматриваем на неё иногда: как она сладко чмокает во сне и как улыбается…

-- Где она? – повторяю вопрос.

-- Я сделал ей предложение, от которого она не смогла отказаться, -- Макар усмехается, и кажется, совсем не расстроен, -- она уехала, у неё всё хорошо.

Я молчу, не понимая до конца, что он имеет в виду.

-- Думаю, что она вообще пока не готова к детям, -- говорит абсолютно спокойно, -- не пришло её время.

А до меня, как до жирафа, начинает доходить….

-- Она подписала отказ? – уточняю у него.

-- Подписала, -- подтверждает.

Не знаю, я, наверное, должен радоваться сейчас этой информации, но я не рад. Непонятные ощущения причастности к чему нехорошему, грязному, некрасивому, -- оставляют неприятное послевкусие, которое, впрочем, вскоре проходит.

-- А договор?

-- Я отозвал развод, уничтожили мы договор. Так что ты свободен, Венер.

-- Ух…, -- не знаю, что ему сказать на это. Не знаю, как благодарить…

-- Оставишь мне её пока? – не ждёт благодарности, -- пока комнату готовишь и вообще… Ты хоть школу молодых бойцов-то прошёл?

-- Нет, а в какую лучше? – мне даже в голову такое не приходило.

-- Пошли вместе, -- предлагает Валера, -- мне тоже надо.

Да ты что? – не успеваю удивиться, как в комнату вбегает раскрасневшаяся Любаша:

-- Ой, как вас много! Не плакала? – окидывает нас всех внимательным взглядом.

«Нет» -- все, как один, мотаем отрицательно головой.

-- Молодцы какие, даже переодеть её смогли, -- восхищённо смотрит на нас, а мы на Петра. – Всё мальчики, можете идти, мы тут сами справимся. И спасибо Станислав за машину, -- добавляет, а я опять туплю, не понимая, к кому она это обращается сейчас, втихаря оглядывая присутствующих.

-- Та-ак, -- начинает Петя, как только мы выходим из детской, -- в школу эту, куда он ходил, -- показывает на Макара, -- не ходить. Хуёвая школа, если вы ребёнку подгузник поменять не смогли.

-- Да я растерялся просто, -- оправдывается Макар, -- разволновался. Ребёнок неделю у меня всего, не освоился ещё, -- честно докладывает, как школяр, какой-то. – А ты в какую школу ходил? -- серьёзно спрашивает у него, -- тот только ржёт зараза.

-- Да ни в какую я не ходил. Как-то само всё пришло… .даже мысли не было в школу пойти. Но вы можете попробовать, -- тычет в нас с Валерой пальцем, вдруг поможет…

-- Пойдём Венер со мной, для тусы, -- предлагает Валера, -- а то я прям волнуюсь…

У меня сегодня день сюрпризов просто. Смотрю на него и не понимаю ничего…

-- Я же тебе сказал, я стараюсь, -- шепчет мне загадочно…

Ладно, потом уточню, решил для себя.

Я всё ещё не верю, в то, что сейчас происходит. Не верю, что после стольких лет борьбы и лютой ненависти, мы сидим с ним за одним столом и нормально общаемся.

Не верю, что он пошёл на это, – отказался от развода, от своей персональной, многолетней тюрьмы и долгожданной свободы.

Ради моей дочери.

И не забываем про звёздочки, которые поднимают настроение автору))