Мой милый шрам

Глава 16

Марк

Я ведь и раньше как-то жил без нее, ходил, дышал, занимался делами, встречался с приятелями, общался с новыми подружками, выполнял рутинную работу, слушал музыку, смотрел кино и читал книги. Моя жизнь никогда не была особенно яркой и впечатляющей, но она хотя бы была… Теперь я чувствовал только пустоту. В первые несколько дней после разрыва, я ощущал бешеную панику, будто плыл на большой глубине и внезапно в моем баллоне закончился кислород, я бился в истерике, совершал много резких движений, но вместо того, чтобы подняться наружу, все глубже тонул. Я отправил Марте сотню сообщений, я умолял ее не делать глупостей, просил дать мне еще один шанс, извинялся и пытался перевести все в шутку. Я утратил последние капли самоуважения, когда писал ей, что согласен на любые условия, лишь бы она не оставляла меня. Я был до омерзения жалким, но в моей груди образовалась такая огромная дыра, что я не мог дышать, спать, есть, я не мог думать и не мог успокоиться. Меня трясло, как тонкую, сломанную ветку в шторм. Марта заблокировала меня и тогда я понял, какую дичь натворил, но обратной дороги уже не было. Я вел себя, как малолетняя истеричка и только усугубил ситуацию. Не надо было устраивать такую драму, возможно, если бы я оставил ее в покое, она бы остыла и мы смогли бы поговорить. Теперь она считает меня тряпкой. На смену истерике пришла тупая боль и дышать стало еще тяжелей. Я просто маялся и слонялся из угла в угол. Меня убивал тот факт, что я совсем ничего для нее не значил, Марта предпочла бы компанию любого отвратительного старика лишь бы не жить со мной обычной, нормальной жизнью. Хотя, чего я от нее хотел, она предупреждала меня об этом с самого начала. Я сам выдумал эту любовь и страдал от утраченных иллюзий.

Примерно четыре дня меня жутко штормило, я много пил и жалел себя, а потом сел, взял карандаш и нарисовал первый, после долгого перерыва, рисунок. У меня была прекрасная черная бумага и белые художественные карандаши, я выплескивал на холст всю свою печаль, разбитые надежды, чувство тревоги, агонию и стыд. Я не долго возился с рисунком, руки будто сами меня вели. Когда я начинал его, у меня даже не было четкого представления, что должно получиться, но линии и штрихи сложились в идеальный союз, и теперь в моих руках была готовая картина, на которой была изображена изогнутая кисть руки, с тонкими, длинными пальчиками и маленькой родинкой на ладони, между средним и указательным пальцем. Это была Ее рука…

Я внимательно смотрел на рисунок и мне становилось легче. Отложив его в сторону, я взял еще один лист, а потом еще и еще один, я увлеченно водил карандашом по бумаге, создавая новый образ. Из одного получилась изящная ключица и кусочек узкого плеча, из другого- хрупкое колено, виднеющееся из под платья. Я словно собирал Ее по частям, рисуя по памяти. В тот день я не мог остановиться до самого утра, а к субботе у меня собралась целая стопка черно-белых работ. Потихоньку меня отпускало, дыра в груди не затягивалась, но по крайней мере, перестала кровить и отдаваться ноющей болью.

Когда у меня закончилась бумага, я понял, что пора выбираться из дома, чтобы купить необходимые принадлежности для рисования, еще я хотел попробовать мелки и акрил. Я должен был чем-то занять руки и голову, чтобы поменьше думать о том, как я по ней скучаю.

Я выбрал большой специализированный магазин для художников, где можно было найти все, что душе угодно и хватал все подряд, без разбора. Пусть будет… В следующий раз из дома выходить я собирался не скоро, поэтому хотел собрать большой запас. Мне казалось, Марта обязательно придет, как только успокоится, но так думало только мое сердце, разум говорил- она не вернется. Чтобы лишний раз не рвать себе душу и не сидеть в квартире в ожидании той, что не придет, я решил заскочить на ужин в ресторан. Я грустно ковырял ложкой в тарелке с Том ямом, вороша оранжевую жидкость, но не отправлял ее в рот, не было аппетита.

— Вам просили передать от соседнего столика, — юный официант в белой рубашке поставил передо мной бутылку дорогого испанского вина.

— Что? — я непонимающе нахмурил брови.

— Дама за соседним столиком отправила вам презент.

Я откинулся на стуле и заглянул парню за спину, в поисках дарительницы. Симпатичная, слегка полноватая женщина бальзаковского возраста кокетливо помахала мне рукой. На ней был надет дорогой красный костюм, на запястье красовались массивные золотые часы, а на шее россыпь мелких камней, стянутых в нить ожерелья. Я ошарашено смотрел в ее густо подведенные черными, кошачьими стрелками глаза и терял дар речи.

Мне? Вино? От неизвестной женщины? Дожили…

Я кивнул, слегка улыбнулся и вернулся к изучению тарелки, считая сколько же креветок плавает в моем супе.

— Добрый вечер, — низкий, приятный женский голос оторвал меня от процесса.

Брюнетка в красном опустилась на стул передо мной и широко улыбнулась.

— Вот смотрю на вас и удивляюсь, — говорила она, — такой красивый молодой человек, а столько грусти в глазах, тоже не любите ужинать в одиночестве?

— Люблю, — хрипловато произнес я.

— А для меня это всегда большая проблема, предпочитаю хорошую компанию.

Ее заигрывавший тон сбивал меня с толку, я не знал, как себя вести, когда тебя пытается склеить взрослая женщина, годящаяся тебе в матери.

— Наташа, — она протянула мне ладонь.

— Марк, — я неуверенно ее пожал, хотя брюнетка подставляла ее для поцелуя.

— Часто тут бываете?

— Бывал несколько раз.

— Здесь хорошие десерты…

— Спасибо, попробую.

Как теперь уйти отсюда? Лучше бы я сразу поехал домой.

— Это ничего, что я так нагло помешала вашему ужину? — брюнетка продолжала говорить с придыханием.

— Ничего… Я уже закончил.

— Какие планы на вечер?

Этого еще не хватало! Я не умею грубо отшивать женщин, а судя по напору, с которым она идет на меня, дама не привыкла получать отказы.

— Нужно немного поработать, — соврал я.

— А чем вы занимаетесь? — Наташа по-прежнему улыбалась.

— Ничего интересного. Мелкая, офисная работа, выполняю поручения начальства.

— Какое совпадение! Я как раз ищу себе молодого, перспективного помощника! Найти действительно ценный кадр сейчас такая роскошь… Знаете, я провожу на работе так много времени, что хочется иметь рядом человека, который будет не только приносить пользу, но и радовать глаз…

Флиртовала Наташа очень откровенно, она даже не пыталась завуалировать свои намеки, а ее томный, утрировано любезный голос, делал ситуацию еще более неловкой. Я сделал вид, что пропустил сказанное мимо ушей и посмотрел на часы.

— Мне пора бежать… Спасибо за компанию и вино.

— Всегда пожалуйста. Надеюсь, еще увидимся, — она сверлила меня игривыми глазками.

— Возможно, — я стал подниматься из-за стола.

— Завтра? — уверенно спросила Наташа.

Вот это хватка! Мне бы такую уверенность в себе.

— Завтра я занят.

— Ничего страшного, могу забрать тебя после работы.

— Я допоздна…

— Я очень поздно засыпаю, — захихикала она, — С меня ужин и хорошее вино, с тебя какая-нибудь интересная история.

Черт, она снимает меня, как стриптизера на вечер!

— Не могу обещать…

— Давай тогда договоримся о встрече по телефону.

— Хорошо, — облегченно выдохнул я, осталось только побыстрее уйти.

— Диктуй номер, сделаю тебе дозвон, — Наташа взяла в руки свой мобильный.

О, нет… Я собирался оставить ей случайный номер телефона.

— Записывайте, — угрюмо сказал я.

Марта полностью права, вот, что я за мямля? Приличное воспитание не позволяло мне ставить женщину в неудобное положение, но в этом положении теперь находился я сам. Я чувствовал себя эскортником, которого собиралась снять богатая дамочка, готовая платить.

Может развести ее так же, как это делает Марта? Я улыбнулся в первые за десять дней. Жаль, что мы с моей блондинкой не разговариваем, она бы пришла в восторг от этой истории и, бьюсь об заклад, сказала бы, что теперь мы коллеги.

Когда я вернулся домой я не взялся за новый рисунок, как планировал. Я отправился в душ и простоял под прохладной струей воды не меньше полу часа. От воспоминаний о том, как мы принимали этот душ вместе с Мартой и ее руки упирались в запотевшее стекло, меня накрыло приятной возбуждающей волной. Интересно, чем она сейчас занимается? Наверно, опять весело хохочет, откручивая очередного похотливого старикашку.

Я вышел из душа, налил бокал красного вина и подошел к окну. Закат был совершенно потрясающим, солнце плавно клонилось к горизонту, опуская на город последние мягкие оранжевые блики, окрасив облака в нежно-розовый цвет. Где же сейчас мое солнце? Сердце шептало мне: «Попробуй еще раз, не сдавайся, купи цветы, езжай к ней, скажи, что любишь ее и, что без нее жизнь не имеет никакого смысла. Не отпускай ее так просто!». Голова говорила мне: «Не делай этого, Марта посмеется над тобой или снова пошлет, в очередной раз разбив твое несчастное сердце».

Как же сильно я скучаю по ней. Невыносимо скучал.

Внезапно, я ощутил какой-то странный толчок в области груди, словно душа рвалась наружу и что-то необъяснимое тянуло ее невидимыми нитями. Я почувствовал острый приступ дикой тоски. Мне так сильно захотелось увидеть мою любимую, просто посмотреть на нее, поймать запах ее духов, насладиться самыми красивыми в мире глазами и услышать ее смех. Мне было неважно, что скорее всего Марта не обрадуется моему визиту или вовсе не откроет мне дверь, я ощущал, что должен быть рядом, даже если она снова скажет мне: «нет». Нити, тянувшие мою душу, блокировали работу здравого смысла и толкали меня поехать к ней прямо сейчас. Я зажмурился, сделал глубокий вдох и взял с подоконника телефон, чтобы вызвать такси.