Будешь моим героем?

***

Работа над магистерской шла бодро, но сообщение Яны прогнало его желание добить главу сегодня. Будут еще выходные — допишет. Убедившись, что сообщений больше не будет, — Яна вышла из сети — он решил не откладывать дело в долгий ящик и набрал номер матери.

— Мам, привет, вы с отцом дома?

— Ну а где нам еще быть, — Степан будто наяву увидел мамину улыбку, — а что, ты хочешь приехать?

— Да, примерно через час. Нормально?

— Мы будем ждать тебя, — ответила мама и, попрощавшись, повесила трубку.

Настроение, несмотря ни на что, было отличным: идиотская ситуация с его женитьбой скоро разрешится, так что можно дальше наслаждаться жизнью. Интрижку какую завести, например. Страшно даже вспоминать, когда он в последний раз девушку домой приводил… не Яну, а для определенных целей.

Встав из-за стола, он быстро принял душ, подсушил волосы и, переодевшись в удобные джинсы и свитер, отправился к родителям.

— А где папа? — поцеловав встретившую его маму в щеку, Степан скинул куртку и ботинки и прошел на кухню, где та уже накрыла стол к чаепитию. Ужинать, считала мама, можно самое позднее в семь часов, позже — нарушение режима, но ввиду специфики Степановой работы, ему она обычно делала послабления.

— Вышел в магазин. Помой руки, все-таки с улицы пришел, — безапелляционно потребовала мама, и Степан, уже успевший приземлиться на табуретку, послушно встал и отправился в ванну.

— Итак, — когда чай был выпит, а все университетские сплетни — рассказаны, заговорила мама, — что ты хотел обсудить?

— Яну Манцевич и нашу якобы свадьбу, — бухнул Степан, решив не тянуть кота за хвост.

Даже хорошо, что папа еще не вернулся. Кажется, он сильно обиделся, когда они разговаривали в последний раз, так что велик был шанс поругаться. С мамой отношения у него были… более стабильные. Когда он был маленький, родители активно строили карьеру, обоих часто не было рядом, и Степан рано научился быть самостоятельным. Однако если мама, пусть и работала, видела сына каждый вечер, то отец нередко ездил на раскопки, отсутствия иногда месяцами.

— Мама, я тебе клянусь, что с Яниной Манцевич у меня никогда ничего не было, — самым убедительным тоном, какой мог изобразить, проговорил Степан. — Мы просто знакомые.

— Опять ты за свое! — осуждающе покачала головой мама. — Степан, я не понимаю твоего нежелания признавать…

— Дело не в этом, — перебил он и резко встал из-за стола, чтобы поставить чашку в раковину. — Вот как мне убедить тебя, что я не вру?

— Никак, — мама насмешливо прищурилась и вскинула голову, разглядывая его лицо. — Ты сам виноват, что все делаешь втихомолку. Взять хотя бы театральный…

— Боже! Вы мне с отцом до смерти этот факт припоминать будете? — страдальчески скривился Степан.

— Не исключено, — мама уже откровенно издевалась. — Но, согласись, у нас с твоим папой есть резоны для такого мнения.

— Ладно, — сдался Степан и решил зайти с другой стороны: — Вот просто допусти на мгновение, что я говорю правду…

— Так, ну допустим, — спустя полминуты внимательного разглядывания уступила мама. — И что?

— Яна — не моя девушка, мы не собираемся жениться, а все, что ты видела, — всего лишь неудачное стечение обстоятельств. Ошибка. Недопонимание. Нелепая случайность.

— Довольно, — оборвала его мама. — Я поняла. К чему ты ведешь?

— К тому, что вы с папой занимаетесь самообманом, сами себя вводите в заблуждение.

Мама недоверчиво сощурилась.

— Я правду говорю! Тебе же самой будет стыдно, когда все вскроется, — не выдержал и повысил голос Степан, и это неожиданно подействовало: мама начала сомневаться.

Она помолчала, подвигала чайную пару перед собой, выравнивая чашку с блюдцем или ища идеальное с ее точки зрения положение на столешнице, а потом неуверенно спросила:

— А как же?.. Вы же с Яночкой вместе ночевали.

— Так получилось, — не желая объясняться по этому поводу, отмахнулся он. — Это сейчас не важно. Важно то, что все совсем не так, как кажется.

— Но… девочка даже не отрицала, — растерянно проговорила мама, глядя ему прямо в глаза.

— Ну а что она должна была сказать, — дернул плечом Степан и с прорвавшейся горечью проговорил: — В конце концов, это я у вас я такой непослушный сын, все вечно делаю не так, как требуется, и вас не предупреждаю, но Яну во всю эту историю впутывать не надо.

Мама открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыла, поджав губы. На кухне воцарилась неловкая тишина. Степан уже и сам пожалел, что так резко высказался, обидев мать, и тут — как всегда вовремя — вернулся из магазина отец.

— Валера, — мама встала из-за стола и, не глядя на Степана, поспешила встретить мужа. — Нам нужно поговорить.

Степа вздохнул и устало потер лицо ладонями. Разрешившаяся к лучшему ситуация почему-то не радовала.