Одностороннее движение (СИ)

Глава 7

Раз, два, три, четыре, пять!

Ровно пять декоративных бабочек на моём светло-коричневом тюле.

Раз, два, три, четыре… одиннадцать!

Ровно одиннадцать фоторамок украшают стены моей, ставшей недавно столь тесной и удушающей, комнаты. Поворачиваю свою тяжелую от сумбурных мыслей голову вправо и смотрю на календарь, стоящий на прикроватной тумбочке.

Раз, два, три, четыре… двенадцать!

Уже двенадцать! Ровно двенадцать дней прошло с той злополучной среды, которая теперь в моем календаре закрашена черным маркером. Поднимаю снова голову вверх и смотрю на безупречно ровный и белоснежный потолок. Интересно, тяжело ли создать такую ровную поверхность?

Боже! Прикрываю глаза. О чем я думаю! Ведь на самом деле меня мучает только один вопрос, который разрывает мне душу уже двенадцать дней: почему он не позвонил и не попросил прощения? Он даже к брату больше не приходил. Замечательно! Не хватало еще, чтобы они с Женькой не общались из-за моей минутной слабости… Или это его была слабость? И была ли это вообще слабость? Тем более минутная?

Двенадцать дней я никуда не хожу, каждое утро из этих дней ко мне в комнату заходит брат и интересуется моим состоянием здоровья: он думает — я заболела. А больна ли я? Да! Свиридовым! Сердце болит от нанесенных оскорблений, обиды… унижений! Неужели я дала повод ТАКОЕ о себе подумать? Или он обо всех девушках такого мнения?

Продолжая рассматривать потолок, думаю о том, что я уже три дня не плачу: слезы закончились, высохли, сожгли в душе и в сердце все живые клетки, рецепторы. Чувствую себя не то что разбитой, а просто мертвой! Живой труп! Знаю, я еще слишком молодая, чтобы так убиваться по мужчине, который отверг твои чувства и выкинул за порог твое сердце, как ненужный хлам, но вот такая я, Милена Колосова, слабая!

Звенящую тишину в моей комнате разрывает входящий вызов на моем телефоне; по мелодии поняла, что звонит подруга. Не поворачивая головы, дотягиваюсь рукой до телефона, лежащего на тумбочке, и подношу к уху.

— Привет. Если вы хотите обсудить моё нынешнее состояние или свои проблемы, то, к сожалению, абонент занят самобичеванием и на долгие разговоры не настроен, а если вы позвонили просто узнать живая ли я еще, то да, тело живое…

— Мдаааа… а иначе никак с тобой связь наладить нельзя?

— Что ты хочешь?

— Я хочу обратно свою подругу, а не дождевого червя! Ты голос свой слышала? Сколько можно…

Дальше я, естественно, не смогла услышать подругу, так как отключила телефон, перевернулась на живот и уткнулась лицом в подушку…

Иначе говоря, я целыми днями жалею себя!

Так! Надо что-то делать! Так не может больше продолжаться (резко поднимаюсь на кровати)! В конце концов, клином свет не сошелся на Свиридове! О, нет! Только вспомнила Андрея, и сразу стало погано на душе, как будто тысячу грызунов поедают мою плоть изнутри! Чувствую себя развалиной. Пора что-то делать, решать! У меня вся жизнь впереди, а я раскисаю из-за неудачного первого сексуального опыта. Вспомнив прикосновения Андрея, я, упав снова на подушку головой, застонала от бессилия и сожаления, что не прекратила сразу же весь тот фарс, который начался у него в прихожей. Как я только могла подумать, что небезразлична ему? Как могла решить, что он ко мне что-то испытывает? А ведь ТАК смотрел! А как он меня ласкал? Как проводил своими руками по моей коже? Как касался самых заветных мест и возбуждал во мне потаённые инстинкты? Нет! Я так больше не могу! Я больше не стану мучить себя из-за мужчины, который воспользовался мной и… Черт! Он даже толком и воспользоваться мной не смог! О чем я вообще думаю?

Дотягиваюсь до пульта управления, включаю музыкальный центр и из него начала литься песня Dope Stars Inc. «Can You Imagine». Сначала я сидела и просто под музыку кивала головой, а когда припев начал набирать обороты я встала на кровать и начала прыгать, подпевая солисту группы. Настроение, конечно же, значительно поднялось! Когда песня закончилась, я упала на колени и взгляд вперила в белое шелковое покрывало и провела по нему рукой. Недавно здесь мы лежали с Андреем, и он целовал меня, ласкал…

Понимая, что дела хуже некуда, подрываюсь с кровати, на центре ставлю повтор услышанной песни, а звук на максимум, и бегу в душ. Именно бегу, так как спокойным шагом есть вероятность растерять свой боевой настрой!

Встав под струи прохладной воды, поднимаю голову вверх, и капли бьют по моим чувствительным губам, которые совсем недавно жадно сминал Свиридов, порабощая и привязывая и без того невольное тело и душу к себе. Прикасаюсь ладонями к стенке душевой кабинки, гляжу ровно перед собой и не вижу абсолютно НИЧЕГО! Честно говоря, меня это пугает. Раньше в любом предмете я видела не только краски, цвета и мелкие детали, но и суть, содержимое… А теперь не вижу ни-че-го!

Выйдя из душевой, обмотав голову сухим полотенцем, а другим — своё тело, замечаю, что в комнате музыка не играет. Так! Опять Женьке моя музыка мешает!

Настроенная более чем серьезно поругаться с братом, выхожу из ванной комнаты и неожиданно подпрыгиваю на месте, так как боковым зрением замечаю силуэт человека. Повернув голову в сторону обнаруженного объекта, я теряю дар речи, ведь передо мной стоит Свиридов и разглядывает рамки с фотографиями на стене, а в руках держит мой пульт. МОЙ пульт! Это, значит, вот чья наглость посмела выключить песню, которая услаждала мой слух. Андрей медленно поворачивает голову в мою сторону и взглядом окидывает моё «одеяние». Я же, вспомнив обстоятельства последней нашей встречи, краснею и переминаясь с ноги на ногу, подправляю повыше полотенце, пытаясь скрыть своё довольно обнаженное тело, хотя, судя по взгляду Свиридова, я не полуобнаженная, а «малость одетая».

— Привет! — от его голоса по коже прошлась мелкая дрожь, которую он, по-моему, заметил, и, наконец-то, соизволил отвести свой взгляд от лицезрения моего тела и посмотреть в глаза. Я подошла вплотную к нему, грудью (полуприкрытой!!!), на которую сразу же упал его взгляд, прикоснулась к его идеально выглаженной рубашке с закатанными рукавами (ему не жарко так ходить?), потянулась рукой к его ладони и, коснувшись пальцами его кожи, выхватила пульт.

— Что тебе надо? — неужели он думал, что после всего я еще буду с ним любезничать и выказывать признаки гостеприимства. — Женькина комната дальше! — Хотя, судя по его взгляду, он не его искал.

— Нам надо поговорить! — уперся руками в свои бедра, а я, как дура, уставилась на него, осталось только платочек найти, чтоб слюнки подтереть.

— Знаю! Послушай, Андрей, тебе не стоит с Женькой портить отношения, я не собираюсь ему ничего рассказывать…

— Да, я не это… — поднимаю руку перед собой, останавливая его.

— Не перебивай! Я просто хочу сказать, что Женька никогда не узнает о том, что случилось между нами. Так что не стоит пропадать на несколько недель и вызывать у брата подозрения, потому что ты перестал приезжать именно с того дня, как собирался меня довезти до дому. Женька — не дурак! Он у меня напрямую спросил, что между нами произошло такого, что тебе перекрыли дорогу в этот дом. Вот. — Чувствуя, что от задержки дыхания при произнесении сей речи, полотенце норовит упасть, и я подтягиваю его снова вверх и придерживаю его, для пущей безопасности, рукой. Он несколько секунд смотрел мне в глаза, а потом усмехнулся и отвернулся.

— Я не об этом…

— А нам больше не о чем говорить. — И, знаю, что это ОЧЕНЬ глупо выглядит со стороны и по-детски, я снова включаю музыку, ту же самую песню, а звук также ставлю на всю мощность. Свиридов сморщился от громкого звука и, подойдя к центру, повернул звук влево.

— Я тебя выслушал, будь добра сделай то же… — остальное я не смогла услышать, так как, держа пульт в руке и даже не поднимая его, я добавила звук до максимума. СНОВА!

От произведенного действия его взгляд стал бешенным. Ого! Его разозлить проще простого! И, смотря прямо мне в глаза, начал медленно и плавно, как лев, приближаться ко мне. Сердце заколотилось в моей груди так, что его было слышно в соседнем доме и даже сквозь шум музыки. Я отступила на шаг, так как, действительно, испугалась его выражения лица, которое в данный момент и в данной ситуации не сулило ничего хорошего. Андрей же на подобный мой жест только усмехнулся, отчего по моим венам вновь разлилась раскаленная лава, прожигающая меня изнутри и выворачивая моё подсознание наружу. Когда он делал шаг навстречу мне, я делала два назад, но, почувствовав спиной прохладу стены, я устремила на Свиридова гневный и ненавидящий взгляд, а он вплотную подошел к моему бездыханному телу, продолжая все также прожигать меня взглядом. Замечательно! Он даже никак не реагирует на мои отрицательные чувства к нему. Он поднял руку, а я просто-напросто готова была задохнуться, так как не знала чего ожидать от него, от подобного его жеста. Он усмехнулся, заметив мою реакцию, и касаясь пальцами моей чувствительной кожи, которая просто пылала от его прикосновений, прошелся сверху вниз по всей длине руки, и, добравшись до ладони, сжимающей пульт, резко выхватил тот и выключил центр. Ну, все! Моему терпению пришел конец! Я злая и недовольная и, пожалуй, даже выбрасывающая языки пламени из ноздрей, решила вернуть себе МОЙ украденный предмет. Потянулась ладонью к пульту, но Свиридов поднял свою ладонь вверх, а я, конечно же, не могла достать до такой высоты. Бросив последний раз, взбешённый и разъярённый взгляд, прямо в глаза Андрея, я процедила:

— Не-на-ви-жу!

Хотела ретироваться в сторону ванной и переждать там уход незваного гостя и стоило только повернуться, как моё лицо было зажато мужественными пальцами одной руки Свиридова. Он повернул меня к себе и… О нет, нет, нет!!! Устремил свой взгляд на мои губы! Я поняла, что ноги начали подкашиваться, а мысли хаотично биться о стенки головы, дыхание сбилось, пульс участился…

В этот самый момент, когда я поняла, что не смогу ему сопротивляться, если он решит меня поцеловать, двери моей комнаты распахнулись и, словно ветер, в комнате возникла моя подруга, от появления которой я смогла нормально вздохнуть и оттолкнуть от себя Андрея.

— Эм… Я помешала?

— Нет! Ты как раз вовремя! — и, посмотрев с вызовом в глаза Андрею, выхватила свой пульт.

— Хмм… — усмехнулся Свиридов, и, окинув снова меня с ног до головы своим обжигающим взглядом, тихо произнес — Мы еще не закончили! — резко развернулся, но я успела крикнуть ему прежде, чем он скрылся за дверью:

— Мы это уже проходили! Я дважды на одни грабли не наступаю!

Посмотрела на подругу, которая с округленными глазами смотрела сначала на мое лицо, а затем прошлась взглядом по моему полу прикрытому телу.

— И что это было?

— Он у меня пульт забрал. — Показала я ей пульт, лежащий в моей руке, отлично понимая, что это не тот ответ, который ей нужен.

— Ну, ну… Ты куда? — спросила подруга, увидев, что я закрываю дверь в ванной.

— Голову сушить! — и показала язык. Зайдя в ванную, я сразу же прислонилась головой к двери и попыталась перевести дыхание. То, что сейчас произошло в моей комнате, в голове просто не укладывается: Свиридов решил, что когда захочет, то может вломиться в мою жизнь, перевернуть все вверх дном, разбить в дребезги моё сердце, а потом еще и смотреть на меня таким взглядом… голодным? Боже! Подношу пальцы к вискам и начинаю их растирать, как будто это поможет мыслительному процессу. Не помогает!