Одностороннее движение (СИ)

Глава 9

Я услышала звуки приближающихся босых ног по паркету, которые остановились у двери в спальню. Чего он ждет? Почему он остановился? Жалеет о нашей ночи? После этих мыслей я натянула одеяло до подбородка и ждала, когда Андрей войдет в комнату. Во мне в данный момент как будто шла война, все мои внутренности скрутило в тугой узел… Мне просто было не по себе. Я так долго ждала этого момента, но теперь даже и не знала как нужно себя вести, боялась взглянуть ему в глаза. Мне было так стыдно! Мне было стыдно смотреть ему в глаза, разговаривать с ним… Меня почему-то мало волновал тот факт, что впереди состоится тяжелый разговор с братом, но вот мысли о прошедшей моей самой лучшей ночи в жизни не давали спокойно вздохнуть. Прикрыв от переизбытка лишних мыслей в голове глаза, я стала ждать, когда Андрей войдет в комнату и развеет витавший в воздухе образ неловкости. Звук открывающейся двери остановил все мои мысленные процессы, и я открыла глаза. Андрей вошел в комнату, остановился напротив кровати и посмотрел на меня. И в этот момент моё сердце остановилось, заметив разбитую губу. Понятно! Женька не из мирных побуждений приходил в эту квартиру; он уже знал, что я здесь!

Мы некоторое время смотрели друг другу прямо в глаза, но мое смущение взяло верх, и я опустила глаза, обратив внимание, что на Андрее кроме пижамных брюк ничего больше нет. Я еще сильнее натянула одеяло на себя. Почему он ничего не говорит? Неужели, действительно, жалеет?

— Там Женька приходил, — подняла на него глаза, а он, обхватив свой затылок ладонью, начал нервно его тереть.

— Я поняла, — пальцем обвела на своей губе область, которая у Андрея была разбита. Он улыбнулся.

— Он в машине тебя ждет.

— Я слышала.

— Ясно.

— Можно… — киваю головой в сторону ванной.

— Да, конечно. Иди. Я пока кофе сварю, если ты будешь.

— Вряд ли Женька будет рад так долго ждать. Но, спасибо все равно…

Он кивнул головой и вышел из комнаты, а я как раз смогла вздохнуть нормально, потому что в его присутствии у меня это не получалось сделать. Я довольно сильно нервничала, и, судя по поведению Андрея, он это заметил.

Я поднялась с кровати и накинула на себя рубашку Андрея, которая лежала на полу, просто запахнув края, и, поднося рукав к своему носу, начала вбирать в себя запах МОЕГО мужчины, которым пропиталась рубашка. Я зашла в ванную, встала перед зеркалом, уперевшись руками о края раковины, и начала внимательно вглядываться в своё лицо. Улыбнувшись своему отражению, я включила кран, ополоснула лицо холодной водой и освежила дыхание.

Оказавшись снова в спальне, я вдруг вспомнила, что моё платье так и валяется в прихожей. О, ужас! И вполне возможно, что Женька его увидел. Черт! Как будто прочитав мои мысли, в комнату зашел Андрей и на кровать положил моё платье. Посмотрел на моё одеяние и почесал подбородок.

— Что? Ты же сразу не принес моё платье!

— Хм…

В ответ на его «Хм» я только улыбнулась и покачала головой. Что еще сказать? Взяв платье в руки, и начав снимать рубашку, я повернулась в сторону Андрея, который все еще находился в спальне и смотрел на меня в упор.

— Так и будешь стоять и смотреть? Может, выйдешь? — Андрей только приподнял правую бровь.

— Есть что-то еще, чего я ночью не увидел? — от его вопроса и воспоминания о прошлой ночи я залилась румянцем, мои щеки начали полыхать адским огнем. Боже! Только он умеет меня вгонять с такой скоростью и частотой в краску. Посмотрев на Андрея последний раз, я поняла, что уходить он не намерен, поэтому повернувшись к нему спиной и скинув рубашку, я начала натягивать своё малюсенькое платье. Застегнув замок, я, наконец, повернулась к Свиридову, и увидела, что его глаза светились страстью и желанием. Улыбнувшись такому очевидному факту, я пошла в сторону прихожей. Пока я шла до места, где я оставила свою сумочку и туфли, меня мучил один очень важный для меня вопрос: ЧТО была для Андрея эта ночь? И решив не мучать свою больную голову, я решила узнать всё у самого Свиридова, который вышел в прихожую тогда, когда я как раз обувала туфли. Помявшись немного у двери, я несмело спросила, глядя прямо в глаза Андрея:

— Слушай, Андрей… Я не знаю, что сказать Женьке… Он по-любому спросит, что между нами происходит и насколько это все серьезно, и, чтобы… и тебя не ставить в неловкое положение и себя… я хочу знать, что мне лучше ему ответить?

Он долго мучил меня своим молчанием и поеданием безумно красивыми голубыми глазами, а потом дал ответ, который вызвал в моем теле целую гамму эмоций.

— Всё серьёзно.

Всего два слова, которые перевернули мой мир с ног на голову, благодаря которым, я стала дышать полной грудью; я почувствовала себя самой счастливой на свете женщиной, которой только что подарили крылья и небеса. Кивнув в ответ, но, не решившись его поцеловать, я вышла из квартиры. И лишь подходя ближе к лифту, меня дернули за руку назад; я успела только охнуть, прежде чем сладкие и влажные губы Андрея коснулись моих. Он одной рукой ласкал меня по щеке во время поцелуя, а другая обнимала меня за талию, прижимая все ближе и ближе к себе по мере того, как поцелуй становился все более глубоким и беспощадным. Я таяла в его руках, а его губы дарили мне новую жизнь, вдыхали в меня новые надежды и мечты, которые я уверена сбудутся. Также резко, как это все и началось, поцелуй прервался; я медленно открыла глаза, смотря как Андрей пожирает меня своими безумно голодными глазами, и по моему телу пробежала дрожь, унять которую теперь сможет только один Андрей. Я робко улыбнулась ему и, подняв руку к его лицу, погладила по щетине.

— Я пойду… Там Женька…

Он только кивнул и выпустил меня из своих объятий, сам нажал кнопку вызова лифта, который довольно быстро приехал, и я зашла внутрь. Последний раз улыбнувшись Андрею, я нажала на кнопку первого этажа и двери плавно закрылись, оставляя по ту сторону мужчину, которого я любила больше всего на свете, который подарил мне самую лучшую ночь, который подарит мне их еще очень и очень много. Ведь я теперь не смогу без него, без его ласк, объятий, поцелуев; он привязал меня к себе настолько крепко, что, лишившись всего этого, я просто-напросто лишусь воздуха…

С улыбкой на лице я вышла на улицу, но, увидев свирепый взгляд брата, который стоял у своей машины, я поняла, что рано радоваться моей победе над покорением Андрея: впереди самая серьезная битва! Женька молча сел в машину и стал ждать меня внутри. Я его первый раз за все время видела ТАКИМ. И меня это пугало.

Сев в машину и пристегнув ремень безопасности, я посмотрела на брата, который плотно сжал губы и, играющие на скулах желваки, говорили о его злости, которую он пытается держать в себе. Машина резко тронулась с места. Я протянула ладонь к его руке, которая лежала на коробке передач, но Женька резко её убрал, продолжая вжимать педаль газа и смотреть на дорогу.

— Жень…

— Молчи!

Я удивленно смотрела на своего брата, который за всю жизнь ни разу даже на меня не накричал, но сейчас меня просто поражал своей несдержанностью, направленной на МЕНЯ! Я отвернулась к боковому стеклу и думала о том, что же сейчас скажу брату, когда мы окажемся дома.

Войдя в квартиру, брат бросил ключи от машины и дома на полку, прошелся в гостиную и сел на диван, опустил голову и обхватил её руками. Боже! Весь драматизм ситуации меня, честно говоря, смешил: Женька вел себя так, будто я влюбилась в серийного убийцу, и ночью мы совершили обряд жертвоприношения… ну или в мафиози…

Решив, что будет лучше принять для начала душ, а потом уже «завоёвывать города», я отправилась в свою комнату.

— Я в душ! Скоро приду! — в ответ ожидаемая тишина.

Скинув с себя платье, распустив от злополучного «пучка» свои волосы, я пошла под струи теплой воды, которые, к моему сожалению, стирали запах Андрея, возвращая меня в реальность. Как бы я хотела каждый день чувствовать его запах на себе… Чувствовать Андрея рядом с собой… в себе… Я глупо улыбнулась своим мыслям и поняла, что стала одержимой этим мужчиной, хотя, это понимание давно уже пришло, но сейчас я поняла, что всегда буду хотеть только его…

Пока принимала душ, сушила волосы и искала подходящую для «серьезного разговора» одежду, я уже раз десять в голове прокрутила фразы, которые скажу брату, которые должны помочь мне пробить его стену, помочь ему не потерять друга…

— Жень… — брат сидел в гостиной всё в той же позе, что и полчаса назад. — Жень, Женечка… — все фразы и все слова в миг улетучились, стоило ему только поднять на меня взгляд и посмотреть прямо в глаза. Я, как обычно, начала реветь и припала перед братом на колени, обняв его за талию. Он, слава Богу, медленно обнял меня в ответ и прошептал:

— Он тебе жизнь разрушит… Я ведь вижу, что для тебя он многое значит.

— Женечка, я не могу без него…

— Мил, тебе ВСЕГО девятнадцать лет. — Я улыбнулась, когда брат произнес эти слова, потому что вспомнила, как недавно Андрей говорил, что мне УЖЕ девятнадцать лет. — Милая, я не смогу смотреть, как ты потом убиваешься по нему, я не смогу постоянно морду ему бить, он мой лучший друг… Черт! — он резко встал и начал ходить туда сюда по комнате. — Мы больше пятнадцати лет дружим. Мила, он мой друг! Я не смогу спокойно смотреть, как он ломает тебя, я слишком хорошо знаю его.

— Женечка… — я уже заливалась слезами, потому что понимала, как сильно меня любит брат и как ему тяжело теперь, ведь он ударил своего лучшего друга, но больше меня задевало то, что он ТАКОЕ говорит об Андрее; ведь я уверена — теперь у нас с Андреем все будет хорошо, потому что я люблю его, а он… он… тоже полюбит. — Жень… — я подошла к брату и обняла его снова за торс, уткнувшись в его грудь и начав лить слезы на его футболку. — Я люблю его! Ты даже не представляешь насколько сильно…

— Милааааа! — взревел брат. — Какая любовь!? Ты с ним больше часу еще ни разу и не общалась! Сомневаюсь, что эту ночь вы потратили на разговоры, которые помогли вам лучше узнать друг друга. — Брат снова оттолкнул меня от себя и сел на диван. — Тебе ВСЕГО девятнадцать лет, а ты уже…

От его слов меня еще сильнее слезы зажали в тески, и я начала тыльной стороной ладони вытирать непрошенную влагу с щек, которая перекрывала мне воздух, из-за чего я просто всхлипами произносила фразы.

— Жень, не говори… так… Он хороший… Он ласков со мной… Я ему дорога… Он… сам сказал… Пойми… я не смогу уже без него… Прости, что… так вышло… Но… это правда…

— Как я понял, пробить твою стену упрямства мне не получится, да? Будем принимать крайние меры? Дома запирать до тех пор пока твой воображаемая любовь не исчезнет? Да лучше бы ты со Стасом была!

Я удивленно уставилась на брата, и не могла поверить своим ушам: он готов был меня запереть дома, лишь бы я не виделась с Андреем? С его лучшим другом? Я не понимала…

— Как ты тогда можешь с ним дружить, если… — я уже не могла даже говорить, потому что мое сердце разрывалось на части от любви к брату, от его слов, от его отношения к своему лучшему другу, которое так резко изменилось из-за меня! — он же твой друг! Зачем ты тогда с ним дружишь, если считаешь таким… таким…