Красавица и ветеран

– Потом, – пробормотала она. – Просто подержи меня так еще немного.

Под ее взглядом его рука, обнимающая ее, напряглась. Дотянувшись до его лица, она осторожно погладила поврежденную кожу его правой щеки.

– Расскажи мне о том, как это случилось.

Его брови сошлись на переносице, а черты лица стали жесткими, когда он с неуверенностью во взгляде посмотрел ей в глаза.

– Я думал, интервью у нас проходят в четыре ч…

– Никаких интервью. Никаких журналисток. Только твоя дев…

К ее щекам прилил жар, когда она поняла, какое слово чуть было не сказала. Несмотря на то, что они сейчас пережили, он так и не назвал ее своей девушкой. Она отвела глаза в сторону и, чувствуя себя подавленно, опустила подбородок ему на грудь.

А потом ощутила на волосах его ладонь. Он ласково гладил ее.

– Если моя девушка спрашивает, то я ей отвечу.

Она тихо рассмеялась ему в грудь, потом с облегчением подняла лицо.

– Она спрашивает.

– Погоди. – Он тоже улыбнулся и потряс головой, точно был изумлен или озадачен. – Это что сейчас было?

– Мой мужчина любит менять тему, – заметила она чопорно.

– Дашь мне минутку, чтобы это переварить? Я ведь восемь лет жил один. Я – Ашер Ли, дэнверский отшельник, и ты – роскошная, потрясающая Саванна Калхун Кармайкл, самая прекрасная женщина, которая когда-либо возвращалась из Нью-Йорка в Дэнверс, и которая секунду назад добровольно, безо всякого принуждения или угроз назвала себя моей девушкой.

– Так точно, – сказала она, сплетаясь с его ногами.

– Я должен знать. Говори, с какой ты планеты?

– Это секрет.

– А, то есть сам факт ты признаешь.

– Я ничего не признавать, – отчеканила она с русским акцентом.

Ашер рассмеялся, и ее уставшие мышцы встрепенулись, снова готовые потребовать его внимания.

– Детка, ты сводишь меня с ума, – сказал он.

Она поцеловала теплую, упругую кожу над его сердцем.

– Об этом ты мне уже говорил. Я хочу узнать, что с тобою случилось.

– Это тяжелая история, красавица. Не легкое чтиво.

– Я читаю и серьезную литературу, красавец, – ответила она. – Это часть тебя. И я часть тебя. Пришло время нам встретиться.

Его улыбка померкла. Он мягко склонил ее голову обратно себе на грудь, словно ему было легче решиться на этот рассказ, если Саванна не будет смотреть. Он перебирал ее волосы, а она терпеливо ждала, давая ему время собраться.

– Мы были в районе Жари. Несколько наших ребят ушли в пеший патруль. Один из них, старший сержант Уильямс, подорвался на мине, и меня, как ближайшего полевого медика, отправили к нему на помощь. Когда я туда добрался, он так и лежал на поле. Меня встретил капрал из его отряда, парень по фамилии Лагерти. Он повел меня к Уильямсу, мы шли, разговаривали, и внезапно он наступил прямиком на еще одну мину. Она была справа от меня. Подбросила его на пятнадцать футов в воздух и убила.

– Сначала я ничего не почувствовал, – продолжал он. – Мина взрывается не так громко, как все думают, но оставляет огромное облако пыли и песка. Меня отбросило в сторону. Я знал, что я жив. – Ашер замолк, и она почувствовала, как он сглотнул. И стала ждать, прижавшись губами к его груди. Когда он заговорил снова, его голос дрожал. – Потом я не раз жалел, что не умер. И теперь мне за это стыдно. Многим досталось хуже, кто-то потерял обе ноги или три конечности, но продолжал бороться за жизнь. В тот момент я не понимал, насколько все плохо. Я не знал, что мне оторвало руку, а лицо превратилось в кусок рубленого мяса.

Он убрал руку с ее волос, и Саванне показалось, что он вытирает слезы. Она и сама плакала. Слезы все капали и капали ему на грудь, но она не вытирала их, продолжая прижимать ладони к его теплой коже. Он снова положил руку на ее волосы, но уже не гладил ее, а просто оставил ладонь лежать.

– Шрапнель на лице… я ее не чувствовал. А рука… я даже не знал, что ее нет, пока кто-то не положил меня на спину со словами «лицо, серьезное ранение шрапнелью», а кто-то еще сказал: «Трое пострадавших, один с отрывом конечности». Я никак не мог понять, о ком, черт возьми, они говорят. Единственным пострадавшим был Уильямс. Кому тогда оторвало конечность?

– Я все порывался сесть. Я хотел сесть и помочь раненому с оторванной конечностью, но они продолжали повторять: «Нет, нет. Не вставай. Лежи.» Я попытался открыть глаза, но веки, они… и я…

– Не надо больше, – произнесла Саванна тихо, но твердо, тыльной стороной ладоней вытирая глаза. Приподнявшись, она взглянула на него, на ужас и безысходность, которыми заволокло его взгляд. – Ашер? Ашер, посмотри на меня.

Его дыхание было быстрым, неглубоким и немного хриплым, словно он проснулся от очень дурного сна. Когда он неуверенно посмотрел на нее, его глаза блестели.

– Теперь ты уйдешь?

– Что? – переспросила она и затрясла головой. – Нет, я никуда не уйду.

С потерянным выражением на лице он сглотнул.

– Я предупреждал тебя, что это не слишком красиво.

– Ашер, – промолвила она с сердцем, разрывающимся от боли за то, что пережил этот необыкновенный человек. – Честное слово, я не уйду.

Она прижалась губами к его солоноватым от слез губам и покрыла их неровные контуры крошечными нежными поцелуями. Они не были гладкими, как когда-то. Но она любила их такими, как есть.

Его рука медленно прошлась по ее обнаженной спине к шее, удерживая ее на месте, когда он захватил губами ее нижнюю губу. Она оседлала его, перекинув ногу через его тело, и он сел и обнял ее, крепко прижав к груди, а когда она скрестила щиколотки у него за спиной, поцеловал ее глубже, смакуя ее вкус, поглаживая кожу ее бедра, пока она посасывала его язык.

Она почувствовала, как в ее живот уперлась его эрекция, упругая и пульсирующая, и в тот же миг приняла решение, зная и душой, и сердцем, что поступает правильно.

– Я хочу тебя, – прошептала она ему в шею.

– Я тебя тоже, – дрожа в ее объятьях, выдохнул он. – В следующий раз я…

– Не в следующий раз. – Она заглянула ему в глаза. – Сейчас.

Он нахмурился, и его прерывистое дыхание опалило ее губы.

– Потому что тебе стало жаль меня?

– Жаль? Я сейчас тебя стукну, Ашер.

– Тогда что изменилось? – спросил он, и она, увидев в его глазах замешательство, смягчилась.

– Во-первых, я не была твоей девушкой, когда пришла сюда.

Она лизнула его губы, и они разомкнулись для нее, а язык закружил вокруг ее языка, пока она устраивалась у него на коленях, прижимаясь складками своего лона к основанию его эрекции и глотая его стон, когда ее скользкое тепло слилось с ним.

– А еще…

– Еще? – онемело повторил он.

– Меня так сильно влечет к тебе, Ашер, и…

– И?

– И тебя так же сильно влечет ко мне.

– Да, – сказал он. – Я никогда не испытывал ничего подобного. Ни к кому, за всю свою жизнь.

– Я тоже, – призналась она, подавшись вперед и любуясь тем, как он, резко выдохнув, поморщился от боли и удовольствия. Боже, как же сексуально он выглядит с таким лицом, как сейчас. Она подвигала бедрами, чтобы еще раз увидеть его реакцию.

– Саванна, – предостерегающе произнес он.

– Я не хотела заниматься с тобой сексом, потому что не была уверена в том, кто мы друг другу, но сейчас…

– Сейчас ты уверена?

– Нет. Не совсем. Но я знаю, что небезразлична тебе. И почему-то… этого мне достаточно. – Она всмотрелась в его лицо. Она больше не могла ждать. Она больше не хотела ждать. – Я на таблетках. Ты чист?

Он заглянул ей в глаза.

– Ты же знаешь, что да.

– Мне нужно было спросить, – проговорила она и наклонилась, чтобы снова поцеловать его.

Она взяла его лицо в ладони и качнулась к нему. Между исступленными поцелуями скользнула по щекам к шее, потом к плечам и, ухватившись за них, привстала, затем отклонилась назад и поймала взгляд его глаз.

– Помоги мне, – попросила она тихо, глядя на него со всей расцветающей в ее сердце любовью.

Его рука спустилась по ее спине вниз и приставила его плоть к ее входу.

– Ты уверена? – спросил он, готовый остановиться, если она ответит «нет».

– Уверена, – сказала она, а потом медленно, мучительно медленно опустилась на него сверху.

***

Задержав дыхание, он оставался совершенно неподвижен, пока ее тугая влажность идеально, мучительно крепко обволакивала его. Он чувствовал каждую кромку ее шелковистой внутренней плоти, каждую мышцу, которая приспосабливалась к его длине и толщине. Он пульсировал внутри нее, поток эйфории уносил всю кровь из его головы, его бросало то в жар, то в холод, пока она опускалась. И только в момент, когда кончик его члена коснулся ее матки, он вздохнул.

– Ашер, – простонала она.

– Детка, с тобой так хорошо, так приятно. Сладкая Саванна.

Ашер коснулся ее лица, привлекая к себе, чтобы поцеловать, а она, держась за его плечи, приподнялась и опять опустилась. Он содрогнулся, вспоминая, как дышать, и становясь внутри нее до невозможности толстым и твердым. Она покачивалась на нем и, когда он втянул ее язык в рот, снова оттолкнулась от его плеч и приподнялась. Но на сей раз, когда она заскользила вниз, его бедра дернулись ей навстречу, и она ахнула ему в рот.

Он застонал, когда она вновь привстала. Вновь и вновь он толкался вверх, когда она скользила по нему вниз, создавая вместе с нею их собственный ритм. Она наклонилась, царапнула зубами его шею, беспредельно возбуждая его, и он захотел войти так глубоко, как только возможно, чтобы нельзя было сказать, где начинается он, а где она.

– Саванна, – вымолвил он, накрывая ее щеку ладонью и заглядывая ей в лицо. Она двигалась на нем, встречая удар за ударом, ее глаза были закрыты, а голова в экстазе откинулась назад. – Кончи для меня, детка. Кончи сейчас.

Задыхаясь, она закусила губу, стиснула его плечи, до крови впиваясь ногтями в его плоть.

– Ашер, я… я… О-о-о-о!

Ее ноги сжали его талию, а голова откинулась назад. Он приник губами к ее горлу, а когда почувствовал, с какой силой пульсируют вокруг него стенки ее лона, потерял последние остатки самоконтроля и вонзился в нее в последний раз так глубоко, как только смог. Прорычав ее имя, он кончил сильнее, чем когда-либо раньше, и все вокруг начало исчезать, и во всем мире остался существовать только он и невероятно прекрасная, яркая, нежная девушка в его руках.

Саванна, которую он любил.

Саванна, которую он будет любить вечно после того, как она уйдет.