Дед Мороз для пингвиненка

Глава 16

Прошла почти неделя с того разговора, что произошел между мной и Ромой. В первые дня три я просто не могла думать об этом. Слишком сильны были эмоции. И столько противоречий внутри, что собраться с мыслями, не получалось.

А еще…

Слишком много мыслей занимало то, что произошло после нашего разговора…

Он меня поцеловал! И это был непросто поцелуй. По крайней мере, он не был похож на все предыдущие. И не закончился так же внезапно, как любит это делать Морозов.

Он целовал меня, а потом…

Я не знаю, что со мной произошло. Сначала я злилась, потом проклинала, и даже мне хотелось плакать. И вот вдруг он набрасывается на меня, не давая возможности прийти в себя. И я отвечаю…

Отвечаю с такой жадностью, словно только это мне и нужно было. А потом и вовсе теряю связь с реальностью, отдаваясь во власть его губ и рук. Это все было похоже на безумие, которому нет объяснения.

Он целовал меня так жадно, а его руки…

Они были повсюду. И мои тоже. В какой-то момент, до сих пор не знаю, как это произошло, но наша одежда исчезла. Почти вся. Но ощущения были такие, что ее и не было вовсе.

Слишком горячи были его прикосновения.

Слишком хорошо мне было в его объятиях.

И я понятия не имею, куда бы это все привело нас двоих, если бы Матвей не проснулся. Услышав его голос в радионяне, которую не сразу заметила, я подскочила, как ужаленная. А потом рванула к двери, напрочь забывая о том, что на мне всего лишь одно белье. И поняла это, только когда стала подниматься по лестнице.

Это было ужасно.

Но еще ужаснее, увидеть Рому, что поднимался вслед за мной. Он, по крайней мере, успел надеть штаны. А в его руках были мои вещи. И он явно был чертовски довольный собой. А я чертовски смущена. И поэтому, вырвав свою одежду из его рук, я помчалась дальше. А потом, когда я уже привела себя в порядок, то Рома отвез нас с Пингвиненком домой.

Я думала, что он будет возражать, но кроме Матвея никто ничего не имел против. И мне пришлось пообещать сынуле новую игрушку, если он согласится поехать домой. Поэтому по пути мы заехали в торговый центр и купили все, что он захотел.

Я ужасная мать, раз не учла тогда желания своего ребенка, но оставаться наедине с Морозовым было непросто. И мне нужно было обо всем подумать. Только вот прошла неделя, а я до сих пор не знаю, что мне делать.

А еще, к моему разочарованию, Рома мне ни разу не позвонил. Конечно, я могла бы сама набрать ему, но не решалась. Да и сказать ему мне было нечего. Окончательного решения я не приняла.

Мне надо срочно поговорить с подругами.

Да-да, за неделю я так и не набралась смелости рассказать им о предложении Ромы. Хотелось все обдумать самой, но сейчас понимаю, что самостоятельно мне не справиться. И не делиться же мне своей проблемой с сестрой. Она, слава богу, уже почти пришла в себя. По крайней мере, нытья с ее стороны стало все меньше. Но она до сих не хочет говорить мне о том, что с ней случилось. И каждый раз, когда я пытаюсь добиться от нее ответа, мы только ругаемся.

И я просто мечтаю, чтобы она поскорее уехала. Только в ее планы, кажется, это не входит.

Придется с ней поговорить…

Еще раз…

Обо всем этом я думала, пока возвращалась домой с работы. Время уже было почти три ночи. И на удивление, мне совсем не хотелось спать, хотя еще час назад я только и делала, что мечтала о мягкой постели.

“А, может, ты мечтала о том моменте, когда к тебе снова придет во сне Морозов?” - внутренний голос никогда не дремлет и сразу же выдает мои самые потаенные мысли.

Зараза!

Но да, она права. Я хочу увидеть его во сне. Потому что только там я могу делать все, что захочу. А когда он рядом… Уточняю, рядом во сне… Я хочу делать с ним все. Наяву бы я на такое не решилась.

Никогда.

“Да прям уж.. - хихикает мое внутреннее “я”. — тогда в его кабинете ты вела себя очень даже решительно.”

— Ой да заткнись уже.

Боже, я разговариваю сама с собой. Это ненормально. Я точно схожу с ума.

Паркую машину и вылезаю из нее. И когда подхожу к своему подъезду, то просто замираю, видя мужчину, стоящего возле домофона.

— Привет.

— Что ты тут делаешь?

На всякий случай делаю шаг назад, жадно разглядывая Рому. Его приезд очень неожиданный. И уж точно я не ожидала увидеть его здесь в три часа ночи. А еще меня очень бесит фонарь, что светит прямо мне в лицо, в то время как Рому едва видно.

— Хотел тебя увидеть!

Оу…

— Зачем?

Боже, зачем я это спрашиваю, кажется, тут и так все очевидно. Но, видимо, не мне.

— Зачем? - он улыбается, делая шаг ко мне.

Замираю, переставая дышать. И кажется, мое сердце только что сделало кульбит.

— Чтобы пожелать тебе сладких снов.

Его рука обнимает меня за талию и притягивает к себе. Смущенно улыбаясь, шагаю к нему и обнимаю его за шею. Я не специально, просто руки как-то сами потянулись к нему.

Н-неужели я влюбилась?

Ответа на свой вопрос я не знаю, да и сейчас уже не важно. Как только его губы касаются моих, я забываю обо всем.

— Мне нравится такое пожелание. - шепчу и улыбаюсь, как только его рот оставляет меня в покое. — Уже чувствую, как сладко буду спать.

— Я мог бы составить компанию.

Оу…

Я уже второй раз за пять минут прихожу в шок и не знаю, что сказать. Не то, что это неожиданно, просто…

Просто я не маленькая и прекрасно понимаю, что если мужчина приезжает к тебе в три часа ночи, то он наверняка планирует остаться.

Но готова ли я к этому?

Не все ли так быстро?

Я даже еще не решила, хочу ли я с ним жить, а уж про то, чтобы провести с ним ночь…

Об этом я не думала. Точнее, думала, но не знаю, как правильно…

— Я тебя смутил?

Рома смотрит мне в глаза, ожидая хоть какого-то ответа, но у меня словно язык к небу прилип.

— Есть немного. - честно признаюсь, потому что другого ответа у меня сейчас нет.

— Малышка, мы будем жить вместе. Ты же понимаешь, что пластическими наши отношения не будут?

А вот этом мне совсем не нравится. Даже как-то неприятно. И вообще, своими словами Морозов убил всю романтику, что успела разбудить во мне надежду.

Надежду на что?

Что он тоже в тебя влюблен? И что его абсурдное предложение жить вместе - эти своеобразное признание в любви?

Боже, Арина, ты такая дура!

— Понимаю. - отвечаю и убираю руки с его шеи, чтобы затем сделать шаг назад.

И он даже меня не остановил. Не это ли говорит о том, что ему плевать. И ни о каких чувствах речи быть не может. Он просто…

Просто меня хочет.

А когда получит… Что будет тогда?

И возможно его предложение жить вместе - это всего лишь попытка затащить меня в постель? А потом, когда этого добьется…

Прогонит меня?

Заберет Матвея и я больше никогда его не увижу?

— Тебе от меня только…

Собравшись с силами, я решилась задать вопрос, что так меня интересовал, но вот договорить я не успела. Яркий свет фар подъехавшей машины осветил нас, прерывая мою речь. И когда я оборачиваюсь, то вижу свою сестру, выходящей из автомобиля.

Разве она не должна сейчас быть в постели?

Снежана захлопывает дверь и идет в нашу сторону. Ее взгляд зло цепляется сначала за мое лицо, а потом она переключает его на Морозова.

— Что он тут делает? - спрашивает у меня. — Арина, неужели ты такая дура? Ты спишь с ним?

Ее наезды такие неожиданные, что я не сразу нахожу, что ответить. Но за меня это делает Рома.

— Это не твое дело! - говорит он ей.

— Это мое дело. Она моя сестра и я не позволю тебе испортить ее жизнь. Что тебе от нее надо, Морозов?

— Лучше ответь, что нужно тебе?

— Да пошел ты… - она злится еще сильнее.

— Успокойтесь! Вы, оба! - я решаю вмешаться, потому что сейчас мне только их разборок не хватало. — Пошли домой.

Хватаю Снежану и тащу за собой. Прохожу мимо Ромы, даже не посмотрев на него.

Просто не могу.

Кажется, у меня открылись глаза. И я больше не витаю в облаках, думая, что нас связывает что-то сильнее, чем проклятая похоть.

Оказавшись дома, сразу же иду в ванную комнату, не обращая внимания на сестру. Нам с ней придется поговорить, и в этот раз она расскажет мне все, но сначала я хочу побыть одна.

Всего пару минут.

Включаю воду и мою руки, а затем умываюсь, смывая макияж, а вместе с ним и слезы, что невольно собрались вокруг глаз. Но успокоиться было сложнее, чем я думала. Хотя, в конце концов, мне удалось взять себя в руки.

И когда я вышла из ванной, Снежана ждала меня уже на кухне. Она сделала нам кофе, и наверное, это правильно, учитывая, что уже четвертый час.

Скоро уже рассвет, а я даже не ложилась. И навряд ли смогу сегодня уснуть.

— Где ты была? - сажусь на стул, беря в руки бокал.

— Ездила по делам.

— В три часа ночи?

— Я не спрашиваю тебе, где ты была все это время.

— Ты прекрасно знаешь, что на работе.

— А Морозов, наверное, просто мимо проезжал?

— При чем тут Морозов? - как-то много его стало в моей жизни, и это жутко бесит. — Сейчас речь идет о тебе. Ты появляешься на моем пороге, вся избитая, а потом не хочешь ничего объяснять. А сегодня вообще потащилась непонятно куда.

— Я, в отличие от тебя, знаю, что делаю, а вот ты? Ты хотя бы понимаешь, с кем связалась? Морозов… Он… Боже, Арина, он волк в овечьей шкуре. И таких, как ты, он съедает на ужин, а потом просто выкидывает косточки на помойке. И не факт, что после такого ты снова сможешь вернуться к жизни. Ты ведь такая наивная.. Доверчивая дура…

— Я была такой. Раньше. Когда верила, что моя сестра никогда меня не предаст. Но спасибо, ты дала мне хороший урок. И теперь все иначе.

— Я была бы рада, если все было именно так. Но я же вижу, какими глазами ты смотришь на него. И как он смотрит на тебе.

— И как же?

— Ты влюбилась, а он… Он просто хочет тебя …

— Замолчи. - поднимаю руку, призывая ее замолкнуть. — Я еще раз повторяю, речь не обо мне.

— Хорошо. - она как-то быстро соглашается. А еще эта ее холодная улыбка. — хочешь знать, кто меня избил?

— Хочу!

— Мой бывший любовник! Ему очень не понравилось, что я сбежала… - она на секунду замолкает, и я вижу, как тяжело ей дается это признание. — Но я просто не могла выносить его больше. Его манию всегда все держать под контролем. Держать под контролем меня. Говорить, что мне надо одеть. С кем можно разговаривать, а с кем нет. Я не выдержала и приехала сюда, к тебе.

— Зачем?

— Просто мне больше некуда было бежать. У меня есть только ты.

Снежана рванула ко мне и обняла меня. А потом она заплакала. И я плакала вместе с ней. И не только потому, что я вдруг почувствовала, что у меня снова есть сестра. А еще потому, что слезам в моих глазах давно уже нужен выход.

Мы проговорили еще несколько часов. Ни о чем и обо всем сразу. Но ни одна из нас больше не затрагивала самые болезненные темы. Просто не хотелось портить настроение. Может быть, потом мы и сможем выговориться до конца, но сейчас она не тот человек, которому мне бы хотелось все рассказать. Да и простить ее не так просто.

Спать я легла ,когда уже за окном было далекое утро. Но уснуть сразу у меня не получилось. Я все думала, думала, думала. И не смогла ничего придумать, кроме как написать сообщение Морозову, чтобы задать самый важный вопрос.