Измена. Подарок небес

Глава 29

Обсудив всё с мамой, некоторое время набираюсь решимости, потом отправляю смс на номер Глеба:

«Глеб, здравствуй. Нам нужно срочно встретиться и поговорить. Сможешь подойти сегодня к шести вечера в «Чашку-вилку» которая на Ленина?»

Ответ приходит незамедлительно:

«Привет, Лесечка! Так рад, что ты мне написала. Скучаю по тебе, маленький. Конечно давай встретимся! Я только за. Радость моя, неужели ты могла подумать, что я упущу шанс тебя увидеть?!»

Морщусь. Противно от этой слащавости. Раньше подобное казалось таким естественным, но сейчас я абсолютно не верю в его искренность. Ни единому его слову не верю!

Набираю короткое:

«Тогда до встречи. Спасибо.» — включаю беззвучный режим и откладываю телефон в сторону.

Теперь нужно подумать, в чем пойти:

С одной стороны я хочу выглядеть довольно прилично, чтобы Глеб осознал, насколько для меня важен наш разговор.

С другой стороны — у него и мысли на тему чего-то романтического промелькнуть не должно.

Перебираю свой обновленный гардероб. Отсеиваю один вариант за другим: Джинсы — слишком неформально. Юбка — ну нет, у Глеба фетиш по юбкам. Платья — тоже не то, они как бы намекают на что-то большее, дают надежду на шанс всё исправить. Большинство блузок и футболок тоже забраковываю — то слишком короткие, то слишком глубокий вырез, то слишком сильно облегают фигуру…

Наконец останавливаюсь на легких бежевых брючках-трубах в продольную полоску. Подбираю к ним светлую блузку с высоким воротником-стойкой. Получилось довольно стильно, но слишком скучно для Глеба. Глядя на меня, он, определённо, должен сообразить, что я точно не с целью его завлечь наряжалась.

Волосы решаю собрать в высокий пучок на затылке.

Макияж накладываю неброский и максимально естественный: слегка припудриваюсь, подкрашиваю реснички и выравниваю линию бровей.

Обуваюсь в удобные сабо на платформе.

Придирчиво изучаю свое отражение в зеркале: нечего лишнего, никакой вульгарности или нарочитости. Остаюсь полностью довольна плодами своих трудов. Просто отлично! Пять тебе, Олеся! Нет, даже не пять — десять!

В «Чашку-вилку» прихожу немного загодя назначенного времени. Беру поднос и встаю в очередь на раздачу.

Кушать совсем не хочется — нервничаю. Но заказать что-то нужно. Пустой столик будет привлекать ненужное внимание сотрудников, а у меня разговор намечается серьезный. Не хочу, чтобы нам мешали.

В итоге, беру порцию овощного салатика, маленький бутербродик с красной рыбкой и компот из сухофруктов. Подумав, добавляю ещё стакан кипятка и два пакетика заварки — буду успокаиваться крепким чаем. Кофеин не только на Игоря странно действует. Меня кофе и чай тоже уравновешивают и немного расслабляют.

Расплатившись за свой заказ, выбираю самый дальний угловой столик у окна. Сажусь лицом ко входу — так приход Глеба точно не застанет меня врасплох.

Мой (пока ещё) муж появляется ровно в шесть и ни минутой позже. Пунктуален как никогда!

Входит в кафе, окидывает взглядом столики — меня ищет. Наконец замечает и расплывается в широкой улыбке. Поднимает в приветствии руку и направляется ко мне.

Одет он повседневно: синие джинсы, светлая футболка с принтом. Но даже в такой одежде он смотрится как какой-нибудь Голливудский актёр или модель, только что спустившаяся с подиума.

— Привет, солнышко! Чудесно выглядишь! — произносит Глеб и наклоняется через стол, пытаясь поцеловать меня в щеку.

Резко отстраняюсь от его губ. Не хочу, чтобы он прикасался ко мне. При одной мысли об этом мерзко становится!

— Лесь, я опять тороплюсь? — удивленно и как-то обижено спрашивает Глеб, — Радость моя, ну не мучай меня так! Скажи уже, я могу как-то исправить случившееся? Обещаю, что сделаю всё, о чём бы ты не попросила.

Он усаживается напротив меня. Сидит понуро — с лица слепок отвергнутого влюбленного впору делать. Ну не актёр ли?!

— Да, Глеб, у тебя есть возможность хоть как-то исправить моё отношение к тебе. Это не будут прежние чувства — убитого не воскресить, но… ты ещё можешь вернуть моё уважение.

Глеб напрягается, в его взгляде мелькает какая-то звериная настороженность. Смотрит на меня практически не моргая. Сейчас он похож на змею, сжавшуюся в пружину и готовую к броску. Мне становится неуютно под этим ледяным взглядом.

— Я не совсем тебя понимаю, Олеся. Зачем ты меня сюда позвала?

Вздыхаю. Ну вот оно — час икс пробил. Пора огласить ему моё решение, попросить принять его, и постараться решить все наши вопросы мирным путём.

— Глеб, завтра я подаю на развод. Мы больше не можем жить вместе.

— Что ты сказала? — Глеб наклоняется ближе, заглядывает мне в глаза, — Олесь, я не понимаю. Какой развод? О чём ты?!

— Какой развод? Да самый обыкновенный. Я буду жить с Кирюшей, ты будешь спокойно встречаться со своей белокурой красавицей. Никому не обидно, не больно, никто никому ничего не должен…

— Лесь, ты сейчас прикалываешься, да? Ментально меня отшлёпать стараешься? — голос Глеба наполнен едва сдерживаемым гневом, — Во-первых, я тебе уже говорил и ещё раз повторяю: тот раз, с этой девахой, был единичным случаем. Это новый зам шефа. У неё хобби странное есть — она мужиков коллекционирует…

Глеб, не спрашивая, хватает мой компот и осушает его практически залпом.

— Домогалась она меня на протяжении месяца. А на прошлой неделе приперла а стенке, угрожая, что либо я с ней ночь провожу, либо она сделает так, чтобы Георгич меня уволил, — он снижает тон, переходит практически на шёпот, — И она могла это сделать, Лесь! Ещё как могла! Помнишь Сашу Кондратова? Мы ещё на прошлом корпоративе с ним и его женой за одним столиком сидели. Так вот, эта гадина, новая замша, Сашку сожрала, выжила с работы. Он до сих пор никуда устроиться не может. Благо жена у него тоже трудяга — деньги в семью приносит. Иначе не вывезли бы.

— А я, Лесь, я не мог позволить себе такой роскоши, не мог потерять единственный источник дохода. Мне же вас с Кирюшей кормить нужно, — Глеб трет руками виски и продолжает, — Вот и пришлось стать товаром на одну ночь. Да, продался! Да, изменил! Но, Лесь, хладнокровно проанализируй ситуацию и постарайся понять всё правильно. Ну что мне ещё оставалось делать?!

Смотрю на него внимательно. В этот момент он действительно кажется таким искренним, мне даже его немного жалко становится. Ну и кто же он: запутавшаяся жертва обстоятельств или циничный, беспринципный врун, каких ещё свет не видывал?

Кто же ты, Глеб? С кем я жила всё это время?