Лучше бы я согрешила

– Я ждал тебя, - долетел до меня обжигающий шепот.

– Я скучала.

– Я слышал тебя.

– Я звала.

– Я трогал тебя.

– Я чувствовала.

– Лучше бы ты согрешила?

– Да! Да! Лучше.

– Так и будет.

Соблазнение и грех, которым был пропитан его голос, лишал желания сопротивляться. Если бы Ярослав сейчас задал снова тот же вопрос о свадьбе, я бы бездумно ответила «да». Но он не воспользовался ситуацией, лишь подводил меня и себя все ближе к черте, за которой мы оба могли потерять счет времени и осторожности. Слова о любви,тоске, будущем, о том, как не хватало друг друга, прерывались нaшими вздохами и шепотом. Едва я открывала глаза, как ощущала кружение в голове, все плылo и исчезало в горячей жажде обладания. Лишь оказавшись лежащей на диване, немного опомнилась. Аромат новогоднего праздника наполнял эту комнату: корица, мандарины, еловые, ни с чем несравнимые нотки настоящего зимнего волшебства. В поле зрения попало зеленое деревце, приютившееся у окна. Казалось, что оно стыдливо напоминает о том, что до сих пор не украшено.

– Ярослав, – прoшептала я, то сильнее надавливая, то слегка поглаживая его короткостриженый затылок, отчего получала взамен нежные и не очень поцелуи влажных горячих губ, – мы забыли про елку. Она ждет свои наряды.

– Точно. Сейчас. Дай немного остыть. Но если ты готова, начинай без меня. Коробка с игрушками там рядом.

Я слезла с дивана и, чуть пошатываясь, поправила на себе одежду, которая была в таком виде, что в пору было бы краснеть, но вызвала у меня лишь счастливую улыбку. Ярослав удобно устроился на подушке и наблюдал, как я доставала большие красные и золотые шары, и развешивала их на ветвях деревца, которое было точно с меня ростом.

– А тут гирлянда уже есть, - сказала, обернувшись к нему. - Ты заранее ее пристроил?

– А как надо было?

– Как тебе больше по душе. А мне все нравится. Смотри, какая красавица получилась. Только надо ещё Деда Мороза и Снегурочку под елку поставить. У тебя они есть?

– В другой коробке, рядом с телевизором. Правда, я не силен в игрушках. Купил то, что понравилось.

– Очень красивые, современные и, наверное, дорогие. Даже стразы на шапках сверкают, – сказала я, вынимая из упаковки главных сказочных персонажей.

Дед Мороз был в красной шубе с посохом, на верхушке которого сидел снегирь. А Снегурочка, высокая,тоненькая, в голубой шубке и белоснежном ажурном кокошнике, держала в руках подарок. Насмотревшись на эти шедевры, я наклонилась и хотела поставить их под елку, когда заметила там еще одну обычную картонную корoбочку, похожую на ту, в которой было кольцо. Я оглянулась на Ярослава: он улыбался и кивал мне, предлагая посмотреть на сюрприз. Аккуратно разместив игрушки, взяла коробочку и открыла. Внутри, поблескивая золотом, горя сочным янтарем, лежали сережки.

Я взяла их в руку и вернулась на диван. Присев рядом с Ярославом, поцеловала его в щеку и просто сказала:

– Спасибо тебе. Столько подарков! А я ничего тебе не приготовила.

– Как? А наш малыш? - слегка возмущенно спросил он и осторожно уложил меня рядом. - Ты подарила мне то, чего у меня никогда не было – семью, самую настоящую. Дороже нет подарка.

Ярослав смотрел мне в глаза, чуть касаясь, обвел открытой ладонью контур моего лица, провел по бровям, скулам и в конце медленно обрисовал рот. Я поймала губами кончик пальца и чуть сжала, наблюдая за мужской реакцией.

– Стася, не шали, – глубоко и резко вдохнув, прошептал мне. – Я не железный.

– Ты совсем не железный, а романтичный, добрый, прекрасный человек.

– Слышали бы тебя мои подчиненные.

– Не поверю, что ты там другой.

– Другой. Иначе нельзя. Но ты меня не дразни. Так, нам надо поужинать, а тебе и малышу – обязательно. А вот потом…

– Ярослав, мне надо кое-что сказать тебе, - начала я, осознавая, что ему вряд ли понравится моя новость. – Понимаешь, при таком сроке беременности не рекомендуется заниматься…

– Почему? - удивился он, сдвинув светлые брови.

– Как сказала врач, а я ей доверяю, это может спровоцировать прерывание беременности. Проще говоря, привести к выкидышу.

Ярослав побледнел почти до белого цвета, привстал на локте и пристально всмотрелся в мои глаза.

– Даже не произноси больше это страшное слово. Оно такое жуткое, словно что-то вынимают из души. Скажи честно, ты хорошо себя чувствуешь? Может, лучше в клинику?

– Да ты же сам говорил, что нечего делать в этих больницах! – с улыбкой напомнила ему. – И вообще, я чувствую себя хорошо. Просто передала рекoмендации доктора.

– Будем соблюдать, сколько потребуется, - твердо произнес Ярослав. – А сколько потребуется?

– Месяц примерно.

– Всегo-то? Справимся. А целоваться же можно?

– Можно.

– Отлично. Мы найдем применение губам и рукам, – многозначительно поиграв бровями, пообещал он, вызывая стыдливую волну любопытства.

Ярослав сполна наверстал два месяца нашей разлуки и без угрозы беременнoсти…