Пожар моего сердца

Глава 18. Сюрприз

Анна быстро пошла к своей машине.

Они не спали до четырех утра. Она проснулась около восьми, он еще крепко спал рядом. Выскользнув из его объятий, она оделась, схватила образцы ДНК и вышла.

Дело было не в том, что Анна не хотела встречаться с Глебом этим утром, а в том, что на самом деле больше всего на свете она этого желала. Она думала, что сможет уйти от него с потрясающими воспоминаниями и двигаться дальше. Может быть — просто может быть, — если бы она ушла после их первого раза, тогда был бы шанс это сделать. Но, проведя всю ночь в его объятиях и еще дважды занявшись любовью, она поняла, что пересекла точку невозврата. Теперь ее сердце было занято, и она ничего не могла с этим поделать. Однако не имело значения, какие чувства она испытывала к Глебу и насколько удивительной была их ночь. Она разберется с последствиями.

Никаких сожалений.

Выйдя на улицу, Анна попыталась позвонить своей маме, чтобы узнать, как дела у детей, но звонок сразу перешел на голосовую почту. Поэтому она попробовала дозвониться Данилу. То же самое. Это ее не удивило. Никто из них не помнил, что нужно заряжать телефон. Данилу было девять — и это было его оправданием.

Добравшись до своей машины, она скользнула на водительское сиденье и положила тесты на пассажирское сиденье рядом с собой. Ее тело протестующе заныло. Мышцы, которыми она давно не пользовалась, прошлой ночью подверглись энергичной тренировке.

Прежде чем отправиться в путь, она хорошенько помоется. А затем вернется к реальности.

Проезжая мимо сада «Эрмитаж», она вспомнила, как гуляла по нему с Глебом.

Она будет скучать по Глебу.

И по этому городу.

Вот на чем ей нужно сосредоточиться. Только не на Глебе. На чем угодно, только не на Глебе. На городе.

Анна заехала на парковку и схватила с пассажирского сиденья белый бумажный пакет, в котором находилось будущее Данила.

Поднимаясь по лестнице, она ощущала, как ноют мышцы, напоминая о танцах, которые они исполняли с Глебом ночью. Он умел танцевать «танго» так, как никто из тех, с кем она когда-либо занималась «танго» раньше. У него были движения, которые заставляли ее слепнуть и глохнуть от удовольствия. Ее последний оргазм заставил зрение затуманиться, и все, что она слышала, — белый шум. Вот насколько он был хорош.

«Прекрати!» — резко одернула она себя, отпирая дверь.

Будет еще достаточно времени, чтобы вернуться к событиям предыдущей ночи, а сейчас ей нужно принять теплую, расслабляющую ванну, собрать вещи и отправиться в путь.

Она поставила пакет с тестами на стол и направилась прямиком в ванную. Поймав свое отражение в зеркале, она не поверила в то, что увидела.

Ее глаза сияли, а кожа светилась. Даже волосы выглядели шелковистыми и гладкими. Анна выглядела молодой, энергичной и живой.

Было ли это из-за того, что она на некоторое время отвлеклась от всех своих забот и обязанностей? Или из-за смены обстановки? Или из-за Глеба? Или из-за секса с Глебом? В чем бы ни была причина, это возымело потрясающий эффект. Впервые за долгое время она не съежилась при виде своего отражения.

Она присела на край ванны и включила горячую воду. Ожидая, пока ванна наполнится, Анна увидела отметину на внутренней стороне бедра.

Она провела по ней пальцами и закрыла глаза, вспоминая, как Глеб целовал и покусывал ее кожу. Его рот, его руки, его язык покрывали практически каждый дюйм ее тела. Метка на внутренней стороне бедра, возможно, была единственной видимой на ее теле, но душой и телом она принадлежала ему.

«Нет!» — отчитала сама себя Анна, открывая глаза.

Это не правда. Она не принадлежала ему, а он не принадлежал ей. Это какое-то безумие. Они провели вместе одну потрясающую, невероятную, ни к чему не обязывающую ночь. Вот и все, точка. Не многоточие. Не запятая. Не точка с запятой. Не вопросительный знак. Не восклицательный знак.

Ну, может быть, восклицательный знак.

Она подставила запястье под струю воды и отрегулировала температуру на максимально комфортную. Затем встала и начала снимать свою счастливую рубашку, которая после вчерашней ночи определенно оправдала свое название. Она как раз успела стянуть ее с рук, когда раздался стук в дверь.

Глеб.

Ее сердце колотилось, как у дикой лошади, мчащейся по открытому полю, когда она накинула рубашку обратно. Наклонившись, Анна выключила воду.

Направляясь к двери, она поняла, как глупо было думать, что это он. Вероятно, это был единственный человек, который когда-либо стучал в эту дверь. Сима.

Открывая дверь, Анна ожидала увидеть розовощекую добросердечную женщину, которая приютила и накормила ее в эти выходные. Но и тут она ошиблась.

— Мама! — закричала Лиза.

— Мамочка! — запрыгала вверх-вниз Лена.

Маленькие ручки потянулись к ней, а Анна посмотрела в глаза своей матери.

— Сюрприз! — Натали театрально раскинула руки.

— Мы решили сделать тебе сюрприз, Аля. — Лицо Данила выражало одновременно возбуждение и беспокойство. — Мы тебя удивили?

— Да, очень удивили! — воскликнула Анна так радостно, как только могла, поскольку Данил пристально наблюдал за выражением ее лица. Она наклонилась, крепко обнимая девочек и Данила. — Я так сильно скучала по вам, ребята. Не могу поверить, что вы действительно здесь.

— Я хочу в туалет. — Лиза начала извиваться у нее в руках.

Лена скрестила ноги.

— Я тоже!

Анна пригласила свою семью внутрь, привыкая к шоку от того, что все они были здесь. Она помогла девочкам воспользоваться туалетом, и они рассказали ей о своей долгой поездке и о том, что они гордятся собой за то, что сами собрали свои сумки, а также бабушка разрешила им порисовать в машине, и они не устроили беспорядка.

Это было что-то новенькое. Не рисование в машине, а то, что девочки называют ее маму бабушкой. Хотя та всегда настаивала на Натали.

Наконец Анна усадила девочек и Данила с тарелками перед телевизором, пока Натали была в туалете. Как только мать вышла, Анна потащила ее в спальню.

— Что ты здесь делаешь? — спросила Анна резким шепотом.

Глаза ее матери блеснули, и она закрыла дверь. Анна стояла рядом с дверью, чтобы слышать, если начнутся какие-нибудь драки.

— Ну, — ее мать заговорщически понизила голос, — прошлой ночью я открыла твой компьютер, и начали всплывать все эти фотографии, на которых ты рядом с молодым человеком. Ты выглядела такой счастливой и свободной. Ты и здесь и сейчас выглядишь молодой и счастливой! Вот я и подумала, что вместо того, чтобы ты возвращалась домой, мы приедем к тебе. Я сняла квартиру на неделю в прекрасном месте, рядом с парком Царицыно и конным клубом. Катание на лошадях, красивые виды…

— Ого. Погоди. — Анна подняла руку. — Какие фотографии? О чем ты говоришь? — Фотографии, на которых ты и… я не помню его имени, но, очевидно, он какой-то боец…

— Глеб? Там есть мои фотографии с Глебом?

— Да! — Ее мать щелкнула пальцами. — Точно. Глеб.

— Где? Где были эти фотографии?

— На компьютере. Они назвали тебя… «таинственной женщиной», если я ничего не путаю. — Ее мать развела руки радугой, изображая «таинственную женщину». В голове Анны роилось так много мыслей, что она не могла их упорядочить. И все же она должна была это сделать.

Анна достала свой телефон и поискала имя Глеба в Интернете. Конечно же, в результате поиска появились фотографии их двоих, представляющие собой хронометраж выходных, которые они провели вместе.

Должно быть, они появились на ее компьютере из-за оповещений, которые она установила.

Она почувствовала, что начинает паниковать, но быстро взяла себя в руки. Это не конец света. Новостные циклы в эти дни были такими сумасшедшими; она была уверена, что через неделю никому не будет до этого дела.

Неделя. Вот тогда-то и будут готовы результаты тестов.

Тесты.

Она оставила их в комнате с детьми.

Охваченная паникой, Анна выскочила из комнаты, чтобы забрать пакет. На пороге она увидела Данила с тем самым пакетом.

О, нет. Что, если он спросит, что это такое? Что сказать? Она взяла образцы его ногтей. Данил понятия не имел, что она, возможно, нашла его отца, и что она вообще его искала.

— Привет, приятель. — Ее голос был примерно на две октавы выше обычного.

Он протянул ей пакет. — Девочки хотели раскрасить пакет, но я не знал, захочешь ли ты, чтобы они это делали.

Облегчение охватило ее, она взъерошила его волосы и поцеловала в макушку.

— Спасибо, дружок. Не знаю, что бы я делала без тебя. — Он улыбнулся ей, и ее сердце растаяло.

— Пойду, доем свои мармеладки, пока девчонки их не съели.

— Хорошая идея. — Она улыбнулась, наблюдая, как он радостно возвращается к дивану.

— Что внутри? — спросила мать у нее за спиной.

— Ничего. Анна покачала головой и снова повернулась к ней лицом. — Почему ты не позвонила мне, прежде чем проделать весь этот путь сюда? Я должна вернуться. Мы должны вернуться. Мы не можем здесь оставаться. Мне нужно работать, а у детей расписание…

Ее мать протянула руку и положила ее поверх руки Анны. — Вот почему я тебе ничего не сказала. Знала, что ты бы отказалась. Я поговорила с Зоей. Она сказала, что у нее все под контролем.

Зоя была помощницей Анны на полставки и спасительницей на полную ставку.

— Откуда у тебя ее номер?

— Я нашла ее контакт на твоем компьютере. Она сказала, что даст знать, если ты ей понадобишься. Она возьмет на себя все социальные сети, выставление счетов, обслуживание клиентов и распределение работы на следующую неделю. Не стоит беспокоиться. Я даже предложила заплатить ей за дополнительное время, которое она будет уделять работе, но она сказала, что хочет сделать это просто так. Для тебя. Тебе это нужно, — настаивала ее мать. — Детям это нужно. Я хочу сделать это для всех вас.

— Почему? Анна не хотела подвергать сомнению мотивы своей матери, но ничего не могла с собой поделать. Натали никогда не была заинтересована в том, чтобы быть матерью, и еще меньше — в том, чтобы быть бабушкой.

Глаза ее матери наполнились слезами. — Потеря Алисы была… Я просто… Не хочу думать о мире без тебя. Знаю, что не была рядом с тобой в такой мере, как должна была быть. Знаю, что не могу изменить прошлое. Но я хочу большего в будущем. Я хочу быть рядом с тобой, если ты мне позволишь.

Анна не знала, что ответить. Она ценила ее желание измениться и то, что она пошла на все эти хлопоты ради нее. И все же она должна была думать о Даниле. Результаты еще не готовы, и им еще слишком рано встречаться.

«Нет!» Из гостиной донесся громкий крик. Анна поняла, что ее короткая передышка закончилась, пора возвращаться в реальность. И прямо сейчас ее реальность была в Москве.

Глеб перешагивал по две ступеньки за один раз. Он знал, что было рискованно поступать так, но в тот момент терять ему было нечего. Когда он проснулся этим утром, ее уже не было.

Может быть, ему следовало просто оставить все как есть. Если бы Анна хотела попрощаться, она сделала бы это. И все же после всего, что они пережили, казалось неправильным позволять ей вот так уйти.

Подойдя к нужной двери, он поднял руку и трижды постучал.