Измена. Второй шанс на любовь

Глава 17

После съемок эпизода я спешу в вагончик, в котором меня с нетерпением ожидает Лара. Пока она расхаживает по вагончику туда-сюда и эмоционально возмущается непорядочным поведением Игоряши, я быстро переодеваюсь, снимаю сценическое платье и надеваю джинсы, футболку и пиджак.

– Какой же бессовестный мужик! Стоять в двух метрах от нас и нагло подслушивать! – громогласно восклицает Лара. – Это неэтично и по-свински! Правда, Катька? – смотрит на меня вопросительно и ждет поддержки.

– Правда, Ларик! – соглашаюсь я.

Встаю у зеркала и вынимаю шпильки из сложной прически, сделанной Юлей.

– Честный, порядочный мужик никогда бы так не поступил! – продолжает Лара во весь голос поносить Игоряшу. – Да честный, порядочный мужик никогда бы не пошел изменять своей жене с коллегой по цеху, рискуя своей и ее репутацией, и оглаской! А свинья – во всем свинья! Правда, Катька?

– Абсолютно!

– Как хорошо, что я этого бессовестного кобелину бросила, пока поздно не стало!

В этот момент открывается дверь вагончика и заглядывает Игорь.

– А орать потише можно? – с негодованием орет он на Лариску. – Вся съемочная группа уже в курсе, что ты бросила кобелину!

– У тебя разрешения не спросила! – орет в ответ Лара и меняется в лице. – Иззыди отсюда, а то съемочная группа о тебе еще много чего узнает!

– Стерва!

– Бабник!

Голова Игоря тут же исчезает, а дверь вагончика с грохотом захлопывается.

– Нет, ты это видела?! – в бешенстве поворачивается ко мне Лара. – Каков негодяй! А такой на личико халёсенький, миловидненький, в жизни не подумаешь, что подлец! Повелась как дура на его красоту. Как же мне теперь с ним сниматься, чтобы не придушить ненароком?

– Не знаю, Ларик. Зачем ты вообще с ним связалась? Вот так свяжешься и не развяжешься потом. А вы еще вместе работаете – вот в чем сложность.

Мне, наконец, удается разобрать сложный причесон и распустить волосы. С облегчением встряхиваю головой и ищу кроссовки.

– Сто раз уже пожалела, что связалась! – убивается Лариска. – А этот еще и мстить может. Знаешь, какие мужики мстительные бывают? Похлеще баб! Будет гадить за то, что я его бросила, а не он меня.

– Будем надеяться, что Игоряша не опустится до такой низости.

– Ха-ха-ха! – истерически хохочет Лариска. – Этот на все способен! Самое главное – не залететь от такого, а то потом всю жизнь расхлебывать.

– Что ты такое говоришь? – пугаюсь я. – Вы что, не предохранялись?

– Нет, – смущенно отводит глаза Лариска. – Но ты же знаешь, что у меня с залетом проблемы, но я продолжаю надеяться на чудо.

– О, господи, Лара?! А если у тебя случится такое же чудо от Игоряши, как у меня от Макса?

– Значит, я поверю в чудеса. Будет у меня самое красивое чудо на земле, такие гены… – шмыгает носом Лара.

– Ага, такие гены – красивые, но бессовестные! На всякий случай через месяц сделай тест на беременность. Как бы не пришлось и под тебя сценарий переписывать.

– Сделаю, – вздыхает подруга. – Хотя я была бы рада… Ну что, ты готова?

– Вроде готова, – надеваю кроссовки и беру сумку. – Пошли!

Мы с Ларой выходим из вагончика и видим стоящего поблизости спиной к нам мужчину в спортивной куртке и синих джинсах, с рюкзачком на плечах. Мужчина поворачивается, и я узнаю Колю – кинооператора Макса и его лучшего друга.

– Коля??? – удивляюсь я. – Что ты здесь делаешь?

– Привет, Кать, – улыбается Коля. – А я к тебе.

– Привет, Коля. А что на улице?

– Вы так громко кричали, что я не решился в вагончик зайти. Привет, Ларис.

– Привет, Колян, – смущенно здоровается Лара и краснеет как помидор. – Что, реально было слышно, как я орала?

– Еще как! – смеется Коля. – Ну да ладно. Я не подслушивал ни в коем случае, клянусь. Я к тебе по делу, Катя.

– По какому делу? – не понимаю, какие у меня могут быть дела с Колей.

– Макс попросил меня передать тебе документы.

Коля достает из рюкзака папку с документами и протягивает мне.

– Какие документы? Ничего не понимаю, – я действительно ничего не понимаю, но беру документы.

– Это дарственная на загородный дом. Макс подарил тебе дачу.

Я потрясенно смотрю в документы невидящим взглядом, потом на Колю и на Лару.

– Ничего не понимаю… А почему он сам не передал?

– Чтобы не нервировать тебя. Я ваших дел не знаю, просто он сказал, что ты не хочешь его видеть и так будет лучше.

– Ничего себе?! – Лара тоже крайне удивлена, берет у меня из рук документы и бегло просматривает. – Действительно, дарственная на загородный дом. А с чего такая щедрость? Как-то это подозрительно, – недоверчиво смотрит она на Колю.

– Да ничего подозрительного! Что ж вы такие шуганные-то? В каждом взгляде косой видите? – добродушно смеется Коля.

– Да потому что жизнь такая, а не мы такие! – с вызовом отвечает Лара. – И мужики такие – в каждом какой-то подвох или червоточина! Не то что шуганной станешь – кукухой съедешь!

– Я вас уверяю, никакого подвоха! – Коля растерянно прикладывает руку к сердцу. – Это подарок Кате и малышу. От чистого сердца. Чтобы они жили на природе, на свежем воздухе. Макс же в Штаты скоро улетает, ему там загородный дом в Московской области ни к чему.

– Точно, он же улетает, – эхом заторможено произношу я. – Ему там наша дача ни к чему, – и почему-то глаза наполняются слезами.

Изо всех сил пытаюсь сдержаться, чтобы не расплакаться, но не могу с собой справиться. Резко отворачиваюсь и закрываю лицо руками. Слезы предательски вырываются из глаз и текут сквозь пальцы.

– Кать, ты чего??? – окончательно теряется Коля и осторожно дотрагивается рукой до моего плеча. – Он же от чистого сердца. И алименты будет присылать. Хорошие.

Но ответить ему я уже не в состоянии. Плечи дергаются от беззвучных рыданий.

– Все, Коля! Мы пошли! – решительно берет дело в свои руки Лара, приобнимает меня одной рукой и уводит. – Передай Максу спасибо! – оборачивается к Коле. – Счастливого ему полета и сладкой-пресладкой жизни в «Гудбай, Америка»! А мы тут как-нибудь без него…

Доходим до Ларискиной серебристой «Ауди», припаркованной в конце Тверского бульвара. Лара помогает мне сесть на переднее сиденье, пристегивает ремнем безопасности и везет домой.

– Хорошо, что я сегодня забрала свою бибику из автосервиса. Сейчас домчу тебя с ветерком. Ты поплачь, поплачь, ничего страшного. Надо, чтобы весь стресс и негатив вместе со слезами из тебя вышел. Таким образом, твоя душа как бы очищается. Поняла?

– Не-е-е-ет… – всхлипываю я и вытираю глаза рукой, размазывая вместе со слезами щедро наложенный Юлей грим. – Есть бумажные платочки?

– Есть, в бардачке.

Я достаю платочки, вытираю глаза, но продолжаю реветь и никак не могу остановиться. Моя бурная фантазия рисует мне яркие картины будущей американской семейной жизни Макса и Дианы. Вот они вместе гуляют по Центральному парку в Нью-Йорке, держа свою дочку или сыночка за руки. Вот они развлекаются в Диснейленде в Калифорнии. Вот они всей семьей отдыхают на побережье Тихого океана, или Атлантического… Неважно.

Они вместе! А я тут буду сидеть одна с ребенком на даче в Московской области. Нет, этого я вынести не могу! На месте Дианы должна была быть я!!! Справедливости ради надо заметить, что я и была когда-то на ее месте, но сама добровольно самоликвидировалась и это место освободила.

– Почему жизнь такая несправедливая, Лара? Почему??? – захлебываюсь новым потоком слез. – Какая-то белобрысая лохудра заняла мое место рядом с Максом!

– Ну Катенька, родненькая, ну кто же виноват? – осторожно произносит Лара, с опаской поглядывая в мою сторону и боясь вызвать новый поток слез. – Может, еще не все потеряно?

– Все потеряно! – жестко отрезаю я. – Лохудра далеко не дура – успела залететь!

– Погоди, а вдруг что-нибудь произойдет, и все изменится? А если нет, то значит, так и надо? Правильно? Как говорится, все что ни делается, все к лучшему.

– О господи… Ну к какому лучшему? Почему я такая несчастная? – стону я и начинаю икать сквозь всхлипывания.

– Поикай, поикай, – сердобольно советует Лара, – может, легче станет?.. Все, забудь его, Катя! – вдруг грозно рявкает она и бьет ладонью по рулю. – Не стоит он твоих истерик и слез! Посмотри, на кого ты похожа? – отгибает солнцезащитный козырек с косметическим зеркалом для макияжа внутри и тыкает в него пальцем.

Я смотрю на себя в зеркало и пугаюсь. Вместо лица вижу опухшее, красное, мокрое месиво, с размазанной тушью и гримом. Сразу перестаю реветь и насухо вытираю лицо платочками.

– Все, я больше не плачу, – твердо произношу я и возвращаю зеркало на место.

– Вот и молодец! – хвалит Лара. – Из-за мужиков еще так убиваться… А знаешь, что? У меня предложение! А давай мы с тобой на этот уик-энд поедем в загородный дом, который тебе Кузнецов подарил? Заценим, чего там и как, отдохнем, погуляем, подышим свежим воздухом. А? Вкуснях разных накупим и устроим праздник живота. А? Как тебе тема?

– Поехали! – соглашаюсь я в надежде хоть как-то развеяться и отвлечься.

– Может, твоих родителей с собой возьмем?

– Нет, родители не поедут. У них культурная программа расписана по дням и по часам на все дни до отъезда. В выходные у них по плану Третьяковка, Воробьевы горы, Кремль и еще какие-то достопримечательности.

– Ладно, пусть окультуриваются. Тогда вдвоем поедем на моей машине!

И всю оставшуюся дорогу мы с большим энтузиазмом и вдохновением обсуждаем, каких вкуснях накупим и возьмем с собой. А Лара даже грозится взять мангал с шампурами и самолично жарить шашлыки.

– Никогда не понимала этот дикий стереотип о том, что шашлык должен жарить исключительно мужик! – негодующе заявляет она. – А если его нет, то что – шашлык теперь не жрать? Помнишь, наш спор на съемках на натуре? Юлька топила за то, что мужик, который не умеет сварганить шашлык – недомужик.

– Помню. А Игоряша с ней еще спорил и вопил, что мужик – это не кухарка, а тот, кто деньги в дом приносит, семью содержит и не изменяет! Ха-ха-ха!

– Ха-ха-ха! – подхватывает Лара. – Я тоже четко помню его слова – не изменяет – утверждал изменник Игоряша! Тьфу, брехло! А я и уши развесила… – снова яростно колотит руль ладонью.

– Да ладно тебе, расслабься, все уже позади.

– А мы и без мужиков сами отличные «чачлыки» сварганим! Правда, Катька?

– Правда, Ларик! Я очень люблю шашлыки. На тебя вся надежда.

– А этот кобелина даже не знает, как шашлык маринуется, – едко замечает Лара.

– Какой кобелина? – не сразу вникаю я.

– Игоряша.

– Да фиг уже с ним…

Дома меня с нетерпением дожидаются Феликс и родители с чугунным казаном плова, приготовленным по папиному любимому узбекскому рецепту.

В семейном кругу, рядом с папой, мамой и Феликсом я окончательно успокаиваюсь. Наевшись до отвала потрясающе вкусного узбекского плова, я умиротворенно засыпаю, вычеркнув перед сном Кузнецова из своей жизни. Обещаю себе, что больше ни одна моя слезинка не прольется из-за него. Точка.

В субботу утром родители отправляются в Третьяковку. А мы Лариской в летних сарафанах в пол, она в красном, а я в голубом, загружаемся в ее «Ауди» с полными пакетами продуктов и вкусняшек. И выдвигаемся теперь уже на мою собственную дачу на Истру в коттеджный поселок Чесноково.