Властитель вершин

Глава 15

Тон Логана напугал ее сильнее, чем в свое время рычание Тора. Ребекка отложила книгу на тумбочку и настороженно посмотрела на него.

— Я хотела…

— Вот в этом и заключается проблема, Бекка, — перебил ее Логан. Он сел рядом с ней, матрас прогнулся под тяжестью его веса. От взгляда его глаз, сейчас скорее серого, чем синего цвета, у нее по спине побежали мурашки. — Когда я отдаю приказ, я ожидаю, что его выполнят.

Она прищурилась.

— Если речь идет о доминировании, ведь ты сам говорил, что это работает только в спальне.

Он склонил голову, не отрывая взгляд от ее лица.

— Да. Отчасти. Я — доминант, Бекка, и мою натуру не изменить. За пределами спальни ты можешь со мной не согласиться, и мы поищем компромисс, — он взял ее за руку и провел большим пальцем по тыльной стороне ладони. Мозоли на его руках были очень жесткими. — Сегодня ты согласилась выполнять мои приказы, а потом нарушила их. И это происходило не единожды.

Нарушила приказы?

— Логан, я не ребенок, — возразила она, шокированная тем, что ее голос звучал хрипло. Внутри она почувствовала, что дрожит.

— Нет. Ты — взрослая женщина, — сказал он, слабо улыбнувшись. — А еще ты — моя саба. Моя саба на данный момент…

На данный момент. Почему его слова причинили ей боль?

Он продолжил:

— Это означает, что у меня есть перед тобой определенные обязательства. Например, не спустить тебе с рук неповиновение своему Дому.

Его твердые слова и жесткий взгляд усилили внутреннюю дрожь, и вот уже ее пальцы подрагивают в его руке. Она с ужасом посмотрела на свою ладонь. Что с ней происходит? Но она не испытывает страха, вернее, не совсем…

— Бекка, посмотри на меня.

Она подняла на него глаза.

— У нас есть два варианта. Если мы просто друзья и ничего больше, я прочитаю тебе лекцию о безопасности и спущусь вниз, оставив тебя одну.

От этой мысли у нее заныло в груди и стиснуло горло.

— А второй вариант? — прошептала она.

— Если я остаюсь твоим Домом до конца твоего пребывания здесь, я накажу тебя, как свою сабу, и мы покончим с этим, — он погладил ее по щеке. От нежного прикосновения она, казалось, она распалась на части. — Отношения Дома и сабы, долгие или кратковременные, могут существовать только, когда оба честны по отношению друг к другу. Так что решение за тобой, малышка. Ты отвечаешь мне или «Давай останемся друзьями», или «Я подчиняюсь Вам, Сэр».

Он положил руку ей на щеку, согревая похолодевшую кожу и не давая отвернуться. Пристально смотрел на нее и, казалось, видел насквозь. Она знала, что он чувствует, как она дрожит. «Думай, Ребекка». Но ее способность думать исчезла, так же как и сила воли. Она не могла вынести мысли о том, что они останутся просто друзьями. Не сейчас. Она сглотнула, во рту пересохло.

— Я подчиняюсь Вам, Сэр.

Он кивнул, его лицо ничего не выражало.

— Так тому и быть, — он взял ее за руки и крепко сжал их. — Поэтому я поясню, что наказываю тебя за то, что ты ушла в горы одна. И даже не потрудилась предупредить кого-нибудь, куда направляешься, — его голос стал звучать более сурово. — Часом позже мы бы уже не смогли тебя найти. Сегодня ночью ожидается проливной дождь…Ты бы погибла.

— Ч-ч-что ты…

— Я не разрешал тебе разговаривать.

О, господи, что она наделала? И все же ощущения его рук возбуждали ее. По крайней мере, до тех пор, пока он не положил ее лицом вниз себе на колени. В итоге ее плечи и голова свисали, а бедра расположились на его коленях, в то время как ноги все еще лежали на кровати. Голова закружилась. Она уперлась руками в небольшой тряпичный коврик и попыталась подняться. Когда он задрал ночную рубашку, и ее попку обдало холодным воздухом, она быстро все поняла.

— Порка? Не надо, — она безуспешно попыталась оттолкнуться от пола и обратно сесть на кровать, затем попробовала поддаться вперед, чтобы сползти с его колен на пол. Но что-то крепко удерживало ее за ткань ночной рубашки — возможно, его кулак, так что попытки Ребекки оказались тщетны. Он надавил ладонью ей на копчик.

— Отпусти меня!

— Если ты расслабишься, будет не так больно, — сказал он, будто не слышал ее слов и не заметил попыток к бегству.

— Ты сукин…

Шлепок! Удар пришелся по ее правой ягодице и был чертовски болезненным.

— Оу!

Он остановился.

— Дай мне знать, когда пожалеешь о том, что сделала. Или я просто продолжу, пока моя рука не устанет.

Пауза.

Шлепок. Еще один шлепок.

— Будь ты проклят!

Шлепок. Пауза.

— Я ненавижу тебя, ублюдок.

Шлепок. Шлепок.

— Ты больной! Садист.

Каждый удар был сильным ощущался больнее, чем она себе представляла. В конце концов, вся ее попка горела огнем.

— Уб-блю… — ее голос сорвался и послышался всхлип, а из глаз потекли слезы. Она ненавидела его.

Он нежно погладил ее по попке.

— Ты напугала меня, милая. Если бы мы не нашли тебя до темноты…

Удар. Удар.

Она сцепила зубы, пытаясь удержать рыдания. Пытаясь не умолять его.

Он продолжил, словно они просто разговаривали.

— Даже Тор не смог бы согреть тебя своим телом, особенно учитывая то, что ты не могла двигаться и найти себе сухое место.

Пауза.

Удар. Удар. Она вцепилась пальцами в тряпичный коврик.

— Знаешь, мы с Джейком были в ужасе. Мы буквально сорвались бегом в горы.

Они бежали? Ей и пешим шагом дойти туда было непросто. А потом он нес ее добрую часть обратного пути. Она была идиоткой. Беспечной идиоткой. Ее гнев иссяк. И сопротивление тоже.

Шлепок.

— П-прости меня, — прошептала она. — Пожалуйста… Прости меня.

— Вот так, — он поднял ее и усадил себе на колени. Она почувствовала новый прилив боли, когда ее попка потерлась о его джинсы. Она не могла перестать плакать, ее грудь сотрясалась от горьких рыданий. Смущенная и сердитая, расстроенная и измученная, она попыталась оттолкнуть его от себя.

— Не трогай меня, — рыдала она.

А он лишь крепче обнял ее и уверенно прижал ее голову к своему плечу.

— Вот и все, негодница. Все закончилось.

Он погладил ее по волосам, и она, чувствуя его заботу, смутилась еще сильнее. Он отшлепал ее, и из-за этого она разрыдалась, а теперь он обнимал ее.

— Мне очень жаль.

— Я знаю, милая, — он чмокнул ее в макушку. — Но, черт возьми, ты меня напугала.

Он так крепко сжал ее в объятиях, что она с трудом могла дышать.

— Я был так зол, что не стал наказывать тебя сразу же. Ты бы после этого неделю сидеть не смогла.

Услышав это, она вспомнила о своей попе.

— Я и сейчас, возможно, не смогу, ты… — она запнулась. — Сэр.

— Быстро учишься, негодница, — он подхватил ее на руки и отнес в ванную, усадив на закрытый стульчак унитаза. Она зашипела от боли. Ее попка, казалось, горела огнем.

— Умойся и приготовься ко сну. Позовешь меня, — он сурово на нее посмотрел, — когда будешь готова.

— Да, Сэр.

Когда она закончила, Логан отнес ее в кровать. Затем прошелся по комнате, зажигая свечи. Она смотрела на него, эмоции все еще бурлили внутри.

Он разделся, и она закрыла глаза при виде его обнаженного тела. Он был великолепен.

Она слышала шуршание пакетика с презервативом и знала, что он планирует заняться любовью. Ребекка поджала губы. После того как он ее отшлепал. Господи, даже само это слово звучит так по-детски. Он выпорол ее и теперь думает, что она захочет… трахаться? Никогда. Подтянув одеяло к подбородку, она скрестила руки на груди, пытаясь игнорировать то, что ее соски превратились в тугие горошины. Почувствовав, как кровать прогнулась под его весом, она открыла глаза.

Он лежал рядом с ней, подперев голову рукой.

Она нахмурилась.

— Я хочу просто спать. Сэр. У меня болит голова.

Он прищурился, изучающе ее разглядывая, и его лицо медленно окаменело.

— Нет, не болит, — он взял ее за подбородок и посмотрел обжигающим взглядом, заставляя Ребекку задрожать. — Ложь наказуема, маленькая саба, но я думаю, твоя попка для этого сейчас слишком чувствительна.

Он провел рукой по ее груди, несомненно, почувствовав, что соски сжались в острые пики, и улыбнулся безжалостной улыбкой.

— Я собирался быть нежным, но ты сама лишила себя этой привилегии. Вместо этого, я возьму тебя так, как захочу, и собираюсь сделать это жестко.

Ребекка открыла рот, но прежде, чем она заговорила, он сорвал с нее покрывало и перекатил ее на живот. Грубые ладони развели ее ноги в стороны, не прикоснувшись к больной лодыжке и не толкнув ее. Он подхватил ее за попку и заставил подняться на колени.

Логан задрал ее ночнушку, и на секунду она почувствовала прохладу. Затем коснулся пальцем ее киски и закружил по складочкам несмотря на то, что она извивалась. Он удовлетворенно хмыкнул.

— Ты мокрая, милая. Очень мокрая.

Что-то уперлось ей в киску, а затем он вошел в нее так сильно, что она не сдержала крик. Вцепившись руками в простыни, она дрожала от шока. Коленями он подтолкнул ее бедра, заставляя раскрыться ее сильнее, а затем вошел так глубоко, что коснулся ее матки. Она была все еще в шоке от такого вторжения, когда он начал двигаться.

Сейчас не было никакого нежного соблазнения. Он сжимал ее бедра, полностью контролируя. Толкался в нее так сильно, что она тихо охала. И все же, не смотря на то, как грубо он ее брал, внутри нее все горело. Складочки опухли и пульсировали, а ее желание становилось все сильнее. Она уткнулась лицом в подушку, отрываясь от нее лишь за тем, чтобы сделать вдох, прекрасно осознавая, что способна только на это. Она была полностью в его власти. Он держал ее в таком положении, что она не могла даже выпрямиться. Не могла ничего сделать — только принять то, что он дает.

И эта мысль лишь подогревала ее возбуждение. Она чувствовала, как все внутри нее сжимается вокруг его члена, как дрожь пробегает по всему телу. Ее ноги затряслись, и она прикусила губу, пытаясь заглушить стон.

Он коротко рассмеялся. И внезапно скользнул руками вниз по ее телу, поглаживая ее складочки и надавливая на клитор шершавым от мозолей пальцем. Это прикосновение грубых рук к нежной кожу невероятно возбуждало. Ее бедра дернулись, она попыталась отодвинуться, но он наклонился вперед и прижался грудью к ее спине. Одной рукой он оперся на кровать, вторая находилась у нее между ног, лаская и терзая ее…

Его твердые яйца бились о ее киску. От ритмичных толчков внутри нее все пульсировало, и каждый следующий усиливал кипящее в ней напряжение. Она часто дышала, вцепившись в простыни.

Он подался назад, почти полностью покинув ее тело, и она застонала. Затем он глубоко и резко вошел в нее, и она вскрикнула. Оставаясь глубоко внутри, он потер клитор, подводя ее к самому краю, затем убрал руку и почти вытащил член. С силой толкнулся обратно и снова принялся беспощадно ее ласкать. И повторял это много раз, до тех пор, пока она не смогла думать ни о чем, кроме ласк его пальцев и ощущений от его члена. Внутри нее все сжалось, ноги одеревенели, руки сжались в кулаки.

Внезапно он зажал клитор между пальцами, одновременно резко входя в нее.

— А-а-а! — Тугую пружину внутри нее словно резко отступили, и волна удовольствия накрыла ее с головой. Бедрами она пыталась оттолкнуть его руку, но его пальцы лишь настойчивее сжали ее клитор. Волны удовольствия накатывали одна за другой, и каждый раз ее киска тесно сжималась вокруг его члена.