Не могу тебя забыть

— Можно, — кивнул он.

Кирилл сварил кофе, налил в две большие керамические чашки, поставил перед ней одну, другую взял себе и сел напротив нее за стол.

— Я сегодня после работы заеду к Людмиле и заберу твои вещи. Ты после своей работы не заходи к ним, иди прямо сюда, — сказал он ровным, почти равнодушным голосом, отпивая кофе из кружки.

Юлька перестала улыбаться, медленно положила бутерброд на тарелку, так и не откусив от него ни кусочка, и уточнила, правильно ли она поняла:

— Ты предлагаешь мне переехать к тебе?

— Да. Будешь жить со мной, — тем же ровным тоном, без эмоций сказал Кирилл.

Юлька открыла рот, чтобы возразить, — нельзя же вот так, сразу, она не готова! Но Кирилл опередил все ее возражения:

— Ты будешь жить здесь, со мной, но только жить, спать вместе и заниматься сексом мы больше не будем, по крайней мере в ближайшее время!

Она уставилась на него, совершенно и окончательно не понимая, что здесь происходит.

А он объяснил. Очень доходчиво.

— Занимаясь со мной сексом, ты всю ночь называла меня Ильей. Видишь ли, я предпочитаю, чтобы женщина занималась любовью со мной, а не представляла на моем месте другого мужика, когда я ее беру.

У Юльки пробежали мурашки внутри, мелкие, противные, неприятно щекочущие, ей показалось, что она окаменела.

— Я должна извиниться? — хриплым, чужим голосом спросила она.

— За что? За то, что любишь какого-то там мужика, который, как я полагаю, тебя обидел? Да люби себе на здоровье и страдай, если тебе это так нравится. Только я не тот клин, которым все это выбивают. Я очень себя люблю и уважаю для такой роли. Уж извини.

— Зачем тебе тогда надо, чтобы я жила с тобой?! — заорала Юлька. — В качестве кого? Да и на фига?!

— Чего ты кричишь? — искренне удивился Кирилл. — Мне так удобно и тебе так удобно, что тут непонятного!

— Что тебе удобно? Видеть меня каждый день и знать, что я называла тебя в постели другим именем? — возмутилась Юлька. — Что я воспользовалась тобой и обидела тебя?

— Да что ты кричишь-то? — тоже повысил голос он, но сразу успокоился. — Я трудный мальчик, с людьми не уживаюсь и не переношу никого на своей территории. А ты как-то сразу вписалась в квартиру, с тобой мне спокойно и уютно, уж не знаю почему. Еще ни одна баба не совпадала с моим житьем, а ты вот совпала. Квартира у меня большая, а я не могу домработницу в дом пустить, когда чужой человек что-то делает в моем доме, меня это сильно нервирует. Будешь следить за хозяйством, займешь левую часть квартиры, можешь водить мужиков, я не против, ну а я буду водить баб — непременно! А насчет неприятного не беспокойся, не такой уж это удар по моему самолюбию, как тебе показалось. Ну, не сложилось — и не сложилось, ну и ладно! Какие проблемы? Это не повод переставать быть друзьями. Все, хватит базара! Я решил, значит, так будет! Тебе на работу пора? Вот иди и собирайся, я тебя отвезу! И быстрее, я уже опаздываю!

Они стали жить вместе. Странное это было житье.

Квартира на самом деле была огромной. Большая, широкая прихожая и гостиная, совмещенная с кухней, прямо напротив прихожей, делили квартиру пополам — на правую и левую части. В левой, где поселилась Юлька, было три комнаты — справа по коридору спальня, библиотека, она же кабинет, а слева гостевая спальня, которая почти не использовалась, ванная и туалет. В правой, Кирилловой, части квартиры располагалось еще три комнаты — спальня, тренажерный зал, кабинет, в конце коридора большущая ванная, совмещенная с туалетом.

Иногда они не виделись по нескольку дней, не совпадая рабочими графиками, Кирилл рано уходил на работу, как правило, где-то зависал после нее, в выходные очень часто уезжал за город — на дачи к родственникам и друзьям. Если Юлька была свободна от работы, всегда старался взять в эти поездки и ее. Юлька работала ненормированно, то вставала раньше его по утрам, то отсыпалась после поздней работы. Она определяла по его обуви и брошенным на столик в прихожей ключам от машины и квартиры, дома он или отсутствует. Бывало, когда она приходила совсем поздно, Кирилл ждал ее, усаживал за стол в кухне, кормил легким ужином, и они болтали обо всем.

Ей было хорошо с ним, он умел слушать, вникать в суть проблемы, давать толковые советы как по работе, так и по жизни.

Он часто приводил женщин. Пикантность ситуации заключалась в том, что они не оговорили Юлькин статус, как-то не подумав или забыв о том, что дамы Кирилла неизбежно столкнутся с Юлией.

Как-то субботним утром Юлька, выйдя из ванной в коротком халатике с полотенцем на голове, заглянула в кухню. За стойкой, отделяющей зону кухни от гостиной, сидела девушка в накинутой на голое тело незастегнутой рубашке Кирилла. В одной руке она держала маленькую чашку с кофе, в другой — дымящуюся сигарету. Она посмотрела на вошедшую Юльку, не сделав никакой попытки прикрыть победно торчащие груди, недоуменно подняла брови, по-хозяйски спросила:

— Я не поняла: ты кто?

— Это Юля, — за спиной у Юли ответил Кирилл, входя в кухню.

Он подошел, чмокнул Юльку в щеку, поправил заваливающееся на бок намотанное на голову полотенце.

— Привет, Рыжая, ты сегодня не работаешь?

— Привет, у меня выходной, — проблеяла Юлька, чувствуя ужасную неловкость.

— Ты что будешь: омлет или бутерброд? — спросил у нее Кирилл.

— Так, Кирилл, кто это? — требовательно спросила его дама, застегивая рубашку.

— Я его сестра! — быстро выпалила Юлька.

Кирилл посмотрел на нее, вопросительно приподняв одну бровь, и скептически улыбнулся.

— Вы не похожи! — не поверила дамочка.

— У нас разные отцы! — сообразила на ходу Юлька.

— Да что вы мне здесь врете?! — возмутилась девушка. — Какая сестра? Это что, твоя любовница, ты с ней живешь, а меня привел для остроты ощущений?!

— Не бредонось, Зиночка, тебе же объяснили: она моя сестра, — вступился за Юльку Кирилл.

— Я знаю тебя третий год, и никакой сестры у тебя не было, — взорвалась Зина. — Хорошо, я поняла, наверняка девица приезжая, ты ее приютил, потрахал, и тебе стало неинтересно. Ладно, всякое бывает, мы с тобой полгода не виделись, это понятно, но сейчас пусть она немедленно уйдет!

— Так! — сурово сказал Кирилл и вышел из кухни.

Он вернулся очень быстро, через пару минут. Пока его не было, Юлька повернулась к Зине спиной и стала что-то судорожно переставлять на столешнице. Кирилл принес вещи девушки, подошел к ней, взял за локоть и потащил за собой к входной двери.

— Ты что, с ума сошел?! — закричала Зина.

Не отвечая, он распахнул входную дверь, вытолкал на площадку возмущавшуюся подругу, сунул в руки ее вещи, вернулся в прихожую, взял туфли, сумочку, вышел, поставил перед Зиной на пол.

— Все, дорогая, свободна! Спасибо за прекрасную ночь! — Кирилл поцеловал ее в щеку, вернулся в квартиру и захлопнул дверь.

— Зачем ты так с ней? — возмутилась Юлька. — Некрасиво как получилось!

— Не бери в голову! — спокойно ответил Кирилл. — Так что, омлет или бутерброд?

— Я, знаешь ли, очень неловко себя чувствую! — не дала сбить себя с толку Юлька. — Давай договоримся, если я остаюсь здесь, ты будешь предупреждать своих подруг, что живешь с сестрой.

— Хорошо! — легко согласился он. Определившись, как себя вести с девушками Кирилла, Юлька почувствовала себя непринужденно, сталкиваясь с ними, лучезарно улыбалась и сразу представлялась:

— Здравствуйте, я сестра Кирилла!

Недели через две после инцидента с Зиной Кирилл привел симпатичную барышню, которую звали Стелла. Девушка была приветливой, сразу постаралась подружиться с Юлькой и по-простецки непринужденно предложила помощь в домашних делах, видимо рассчитывая подзадержаться в их квартире. Но Кирилл, услышав это, ответил за Юльку:

— Она не любит, когда в доме кто-то хозяйничает, кроме нее.

Юлька поняла, что он никого не пустит в их быт. Ну, нет так нет.

Стелла приходила к ним в гости и в отсутствие Кирилла, несколько раз поджидая Юльку у дверей на площадке. Юльку немного коробила такая простота и навязчивость, но это было не ее дело — нравится Кириллу, бог в помощь, совет да любовь! Но вскоре она поняла причину этих неожиданных приходов. Стелла исподволь, как бы невзначай, стала жаловаться на Кирилла, откровенничать с Юлькой, вздыхать по поводу того, что они редко видятся, живут далеко друг от друга, много работают, а хотелось бы больше времени проводить вместе. Заходы эти не отличались особой тонкостью и хитростью, Юлька расщелкала все сразу и пресекла в тот момент, когда Стелла, решив, что она на ее стороне, попросила Юльку повлиять на Кирилла.

— Юль, может, ты ему скажешь, что нам надо жить вместе? — спросила Стелла.

— Взаимоотношения с женщинами — это личное дело Кирилла, ни влиять, ни вмешиваться в эти дела я не собираюсь! — ответила Юлька и еле удержалась, чтобы не добавить: «Передай это и другим кандидаткам!»

Постепенно Юлька так свыклась с ролью сестры, что стала сама воспринимать себя таковой — так было спокойнее и удобнее. Но однажды произошел смешной казус с ее мнимой родственной связью.

Юлька пришла с работы около восьми вечера, для нее это было рано, но сегодня выдался очень напряженный день, она несколько часов сидела скорчившись на полу, внося срочные дополнения и изменения в проект. Спина болела, ноги гудели. Юлька сбросила туфли в прихожей, босиком прошла на кухню и остановилась на пороге от неожиданности.

За столом сидел Кирилл в компании с неизвестной женщиной. Женщина была необычайно красива — натуральная блондинка с зелеными яркими глазами, тонкими классическими чертами лица, она сложила перед собой на столе узкие аристократические кисти рук. Очень стильная, очень изысканная, очень холеная! Да, да, и к тому же прекрасная! У нее руки зачесались, так ей захотелось немедленно нарисовать портрет этой незнакомки, ее лицо просилось на полотно. Юлька увидела, как она будет ее писать.

Определить возраст женщины было невозможно, но она была старше Кирилла на много лет — на десять, пожалуй. Это было странно, Кирилл предпочитал девушек младше себя, у него, насколько знала Юлька, и ровесниц-то не было.

Они сидели за торжественно накрытым столом — небольшой букетик роз в центре, две свечи в высоких подсвечниках, полная сервировка, бутылка дорогого вина.

Юлька растерялась и от неожиданности понесла всякую пургу.

— Вы не беспокойтесь, я сестра Кирилла! — заявила она.

— Странно, — ответила дама красивым грудным голосом, не окрашенным эмоциями.

Она взяла бокал, медленно поднесла к губам, сделала глоток и так же медленно, величественно поставила его на место. Юлька зачарованно смотрела на ее движения, так ее поразил весь облик женщины.

— Насколько мне известно, — продолжила незнакомка, — я родила только одного ребенка — Кирилла, и в нашей семье больше не было детей. Никаких двоюродных или троюродных братьев и сестер у него нет.

— Юль, знакомься, это моя маман, — вмешался в разговор Кирилл, — и зовут этого ангела Карелия.

— Благодарю за «ангела», — улыбнулась женщина, позволив себе окрасить голос эмоциями.

— О господи! Как неудобно получилось! — смутилась Юлька, не зная, куда деваться со стыда.