Безрассудный

— Так-то лучше, — сказал Адам самодовольным тоном.

И без того твёрдый член Ноя запульсировал.

— Адам...

Адам захватил его губы в поцелуе, проникая языком внутрь, а затем снова отошёл. Самое трудное. Ожидание. Иногда ему казалось, что Адам пошёл сделать себе сэндвич или ещё что-нибудь, оставив Ноя ждать, гадать и волноваться, вернётся ли он на этот раз. Связанному и ослеплённому Ною, время, казалось, текло как патока.

Адаму нравилось заставлять его ждать, заставлять его нервничать. Он говорил, что страх и нервная энергия Ноя опьяняют. А то, как Адам пытался зарыться в запах Ноя, заставило его задуматься, действительно ли хищник в Адаме чуял его.

Ной ахнул, когда что-то защекотало его бедро и яйца, а затем снова исчезло. Перо? Он уже был твёрд и потёк. Даже малейшее прикосновение заставило его нервные окончания задрожать от удовольствия. Черт, ему нравилось так с ним играть.

У Ноя вырвался изумлённый вздох, когда внезапно по его упругим соскам шлёпнули кожаным наконечником, сначала по одному, потом по другому. Хлыст для верховой езды щёлкал о его кожу. На его лбу выступила испарина. Перо снова коснулось его кожи, на этот раз проведя вдоль члена. Потом оно исчезло.

А затем снова возвращалось. Мягкое прикосновение пера порхало над ним, над его сосками, шеей, рёбрами, то внезапно исчезало, сменяясь резким шлепком кожаного хлыста, оставляющего после себя огонь в любом месте, где он приземлялся. Ной понятия не имел, как долго они так играли, но когда матрас наконец просел, и тяжёлый вес Адама прижался к его груди, он задрожал, надеясь, что тот закончил его дразнить. Ной застонал, когда Адам провёл головкой члена по его губам.

— Открой, — приказал Адам.

Ной сделал то, что ему сказали, и постарался расслабиться, когда вес Адама сместился, и Ной взял в рот член, проводя по нему своим языком.

— Соси.

Ной послушно сосал, наслаждаясь вкусом чистой кожи и запахом мыла, его собственная эрекция пульсировала, когда Адам запустил пальцы в его волосы, вводя член по дюйму за раз, пока не упёрся головкой в заднюю стенку горла, перекрывая доступ воздуха до головокружения.

— Хороший мальчик. Я люблю трахать твой рот почти так же сильно, как твою задницу. — Ной не мог ответить; его рот был полон, а сознание затуманено. Он плавал в том туманном, тёплом месте, куда он попадал, когда они с Адамом так играли. Но это не мешало Адаму вести грязные разговоры. — Тебе чертовски нравится сосать мой член, да, детка? Мой хороший мальчик.

Адам вытащил член, постучал им по смазанным слюной губам Ноя, а затем шлёпнул его по лицу достаточно сильно, чтобы тот застонал.

— Ты знаешь, что да, — сказал Ной, не узнавая свой собственный грубый голос.

Адам сдвинулся, и внезапно до губ Ноя долетело его дыхание.

— Да, я знаю. Но мне нужны чертовы слова. — Адам ущипнул сосок Ноя, затем провёл по нему большим пальцем. — Скажи мне это, детка.

Ной не успел ничего сказать, как у Адама зазвонил телефон, отчего он повернул голову к столу.

Адам схватил Ноя за подбородок и притянул обратно, прижавшись губами к его уху.

— Не смотри туда. Там для тебя ничего нет. Смотри на меня. Скажи. Скажи мне, как сильно ты, чёрт возьми, любишь это.

— Я люблю сосать твой член, — прошептал Ной. — Очень сильно. Но ещё больше я люблю, когда ты трахаешь меня. Пожалуйста, Адам.

Адам усмехнулся, затем разочарованно застонал, когда телефон снова зазвонил. Не обращая на него внимания, Адам провёл языком по соскам Ноя, покусывая и посасывая их, пока Ной не застонал.

— Мне нравится, когда ты издаёшь такие звуки. От этого мой член становится таким твёрдым. Черт, как же ты хорошо пахнешь. — Телефон зазвонил в третий раз, и Адам встал, запыхавшись. — Какого хрена?

— Вдруг это срочно, — предупредил Ной.

Адам пошевелился, и Ной представил, что он тянется за телефоном. Затем он прорычал:

— Лучше бы кто-то умер. — Сердце Ноя ёкнуло, а эрекция спала, когда голос Адама стал резче. — Что случилось?

Кто-то умер? Ранен? В тюрьме?

В голосе Адама послышалась какая-то нерешительность, когда он спросил:

— Что она о нём сказала?

Сказала? Речь шла о... сплетнях? О ком? Кто звонит кому-то из-за сплетен? Парни Малвейни не особо беспокоились о сплетнях, если только из-за них их не посадят в тюрьму, чего, насколько Ною было известно, никогда не случалось.

— Кто это? — прошептал Ной.

Адам проигнорировал его, сказав:

— Это не очень похоже на оскорбление.

Август.

Только Август мог позвонить Адаму из-за оскорбления. В некотором смысле он был по-детски добр в своих переживаниях. Он проводил так много времени, размышляя о больших глобальных картинах, что на человечность почти не оставалось времени. Наверное, речь идёт о новом увлечении Августа. Как его зовут? О, да. Лукас.

Август был в ярости, потому что кто-то злобно отозвался о Лукасе. Если бы это был кто-то другой, Ной нашёл бы это забавным, но он не понаслышке знал, что психопат, испытывающий лёгкое неудобство, может быть хуже разъярённого не-психопата. А Август, похоже, был очень, очень увлечён своим новым другом.

— Я всё понимаю, но ты должен держать себя в руках, брат, иначе папа попытается забрать его у тебя. Так что соберись, ладно? Ну, вот и ладненько, хорошо поговорили.

Ной невольно поёжился. Плохи дела, когда Адам выступает в роли голоса разума.

Ной рассмеялся, когда Адам сказал:

— Он сейчас немного... связан.

Его смех перешёл в лепет, когда Адам обхватил рукой его теперь только наполовину твёрдый член, медленно подрачивая его.

— Хнф.

Ной не мог видеть Адама, но он, как и прежде, прекрасно справлялся с многозадачностью, разговаривая с братом так, словно не он посылал Ною волны удовольствия при каждом толчке.

— Ты хоть представляешь, сколько времени нужно, чтобы связать эти ограничители, брат? Он позвонит тебе позже. — Раздался многострадальный вздох. — Да. Буквально. Он у меня сейчас привязанный буквально к нашей кровати. Перезвони позже.

Ной покраснел.

— О, боже, Адам. Нельзя вот так говорить людям, что ты привязал меня к кровати.

Адам крепко сжал кулак, поворачиваясь при движении вверх.

— Почему нет? Ты и так привязан. Кроме того, это не люди. Это Август. — Августу он сказал: — Он перезвонит тебе позже. — Затем голос Адама повысился. — Свидание?

— Включи громкую связь, — потребовал Ной, даже когда он подался бёдрами вверх в сжатый кулак Адама.

— Ты ведь не серьёзно? — спросил Адам.

Ной закатил глаза, хотя Адам не мог этого видеть.

— Да. Ему нужна наша помощь.

— Уф, хорошо. Пять минут. Это всё, что ты получишь. Слышишь меня? Пять.

Ной не знал, кому говорит Адам — ему или Августу, но это не важно. Раздался гудок, а затем шум, говоривший, что Август находится в своём ужасном джипе «мерседес».

Ной затаил дыхание, когда кровать опустилась, и Адам прижался носом к его бедру.

— Что случилось, приятель?

— У меня назначено свидание с Лукасом. Сегодня вечером.

— Это здорово, — заверил его Ной, в его голосе слышалось фальшивое веселье.

— Я никогда раньше не ходил на свидания, — сказал Август.

Ной не смог сдержать резкого вдоха, когда Адам лизнул его яйца, а затем провёл языком по его твёрдой длине. Как он, черт побери, это делает? Ной заставил себя сконцентрироваться.

— Хорошо. Ну, куда вы идёте?

— К нему.

— О, да. Черт, продолжай, — прошептал Ной, когда Адам сомкнул губы на его члене и начал сосать медленными, целенаправленными движениями, начиная от основания, затем до головки, замедляясь и начиная всё сначала. Адам явно нашёл новую игру. Заставить Ноя кончить во время телефонного разговора.

— Что продолжать? Я ничего не делаю, — сказал Август. Ной был благодарен Августу за его буквальность.

— Не тебе, — заверил Ной.

Август звучал слегка раздражённым, когда сказал:

— Мы должны поужинать и поговорить о его бывшей коллеге-убийце.

Ной подавил стон, когда Адам засмеялся, и это вызвало вибрацию по его члену.

— Большинство людей просто ведут светскую беседу на первом свидании, но, честно говоря, тебе это, кажется, подходит, — размышлял он.

Адам отстранился от Ноя с хлопком и спросил:

— Ты уверен, что это свидание? — сказал он с сомнением в голосе.

— Да. Я спросил. Он сказал «да».

Возмущённый ответ Августа был довольно милым.

Иногда Август игнорировал основные контекстные подсказки, но Ной не собирался разрушать его иллюзии. Августу это было на руку. Он так сильно хотел иметь своего человека. Тем не менее, Ной не мог побороть нерешительность в своём голосе.

— Ладно, что ж... хорошо.

— Помоги мне, — умолял Август. — Что делают, говорят, или надевают на первом свидании?

Адам снова взял член Ноя в рот, пальцем протиснулся между ягодицами, подталкивая большой палец к входу Ноя. Ублюдок. Дыхание Ноя стало дрожащим.

— Адам, остановись, — сказал он умоляющим шёпотом.

— Ты говоришь «хватит», но не имеешь это в виду, — прошептал он в ответ, проникая пальцем в его отверстие. — Продолжай разговор, — приказал Адам. Как, блядь, Ной должен связно разговаривать, когда Адам пытается высосать душу из его тела? Ной сильно прикусил внутреннюю сторону щеки, когда шёпот Адама превратился в низкий гул. — Сделай это. Сейчас.

Черт. Почему это так возбуждает? Ему нужно сосредоточиться.

— Эм, полное разоблачение. Я никогда не ходил на свидания. Адам просто появился в моём трейлере и не уходил.

— Боже, это бы всё упростило, — несчастным голосом произнёс Август.

Ною хотелось заплакать, когда Адам перестал сосать, чтобы сказать:

— Не наряжайся слишком сильно. Ты будешь выглядеть как придурок. Джинсы, хорошая рубашка, — и снова вернулся к задаче заставить Ноя кончить по телефону.

— Хнф, — выдавил Ной, остро чувствуя сосательный жар вокруг своего члена и сухое давление пальца Адама на его простату. Он мог кончить в любую минуту, но не мог сказать об этом Адаму, не сказав об этом Августу. — Захвати цветы. О, или вино.

На этот раз Ной не скрывал своего недовольства, открыто застонав, когда Адам снова отстранился, чтобы предупредить:

— Не говори, как тебе нравится убивать людей под поп-музыку... или о твоей странной одержимости Селин Дион. Или о твоей коллекции ножей. Или о мечах. Или о средневековых орудиях пыток, которые у тебя есть. В общем, просто избегай темы оружия вообще.

— Вино. Цветы. Никакого расчленения. Никакой Бритни или Гаги, — повторил Август. — Думаю, я справлюсь.

Адам отстранился, и Ной услышал, как он сказал:

— Твои пять минут истекли.

— Удачи, — сказал Ной, а затем застонал, когда Адам впился зубами в нежную плоть его бёдер.

Раздался грохот, словно Адам швырнул телефон на пол. Ной усмехнулся. Он разбил так много телефонов. Адам встал, отчего Ной слегка отклонился влево, потом вдруг смог пошевелить одной ногой, потом другой. Через мгновение его руки были отвязаны от изголовья, но не друг от друга.