Малышка для большого босса. Любовь не продаётся

Глава 40

Руслан

Костяшками пальцев барабаню по двери. Сразу вытираю их о платок, поданный водителем Мишей.

– Ну и клоповник, – читает мои мысли подчинённый. Сам не понимаю, как здесь можно жить. В подъезде дикая вонь, куча грязи, обшарпанные стены. Тоска неописуемая. И звонок даже не работает – приходится марать руки.

– Согласен.

В унисон с моими словами по лестничной площадке разлетается щелчок замка. И ворчливый женский голос по ту сторону двери:

– Первое января, кому не спится?

Мне, млять! Особенно после вчерашнего пьяного бреда друга. Который вовсе не похож на бред. Если сопоставить все факты, вспомнить поведение Весты, взвинченность Славы… И слова моей домработницы, которая умоляла не оставлять её одну… Именно после того, как в квартире появился Афанасьев.

Странное поведение можно было бы списать на её ненависть к таким, как я, но…

Я отчётливо помню тот день, когда Калинина потеряла сознание. Благодаря заплаканному лицу бедной Вари, которое до сих пор стоит перед глазами. Наверное, именно из-за болезненных картинок я всё это и делаю. Каждый раз в районе солнечного сплетения что-то скручивает, стоит вспомнить то, как малышка лила горькие слёзы, когда её мама упала.

Это ребёнок. Но, несмотря на свой возраст и несознательность, она словно всё понимает. Остро чувствует. Пропускает через себя.

И я не хочу снова видеть её в таком подавленном состоянии. Но вчера пришлось. Встретив Славу, Варя начала истошно плакать и орать. Ненормальная реакция. Напрягающая. При мне и при Мише она так себя не вела. А тут… Будто что-то почувствовала.

Не своего ли отца?

Если прокрутить в мозгу тот день, то Веста обмолвилась, что выпила много успокоительного по одной причине: она встретила своего бывшего. Отца Вари. И ведь тогда же Афанасьев и бедовая столкнулись в моей приёмной. Тогда она застыла, опешила. Я подумал, что просто растерялась, не ожидая увидеть в кабинете кого-то ещё.

А затем, быстро пихнув мне бумажки, убежала…

И Слава ушёл. Последовал за ней? Наверняка.

Все ниточки из разных концов ведут в центр, собираясь воедино. Картина становится целой. И понятно поведение Весты, Славы… Его допросы. Он ревновал? Ту, что бросила его? И ради кого? У Весты ведь никого нет. Да и мужикам она не доверяет.

Чёрт. Всё логично. Всё сходится. Кроме одного.

Варя не похожа на Весту. И на Славу – уж точно.

Зеленоглазая шатенка и голубоглазый блондин, у которых родилось маленькое темноглазое и черноволосое чудо. Генетика – штука забавная. Но у меня всё равно возникают подозрения.

Информация от пьяного друга, конечно, хорошо, но хотелось бы узнать версию Весты. И я устрою ей допрос с пристрастием, но для начала…

Миша отодвигает грузную рыжую женщину в сторону, проходя в тесный маленький коридор. Куртки с вешалки задевают плечи, и я ощущаю себя в консервной банке.

Внимательно всё изучаю. В прихожей куча верхней одежды, будто здесь живёт целое поселение. Обуви – человек на десять. И среди ботинок нахожу те самые светлые кроссовки. Всё-таки Веста здесь живёт.

– Эй, вы что себе позволяете? – возмущённо вопит рыжая.

Молча достаю из внутреннего кармана пальто крупные купюры. Не знаю сколько их там. Не считая, затыкаю женщину. Она обескураженно, но быстро выхватывает деньги из моих пальцев, прячет в огромном декольте халата.

– Может, подсказать что-то? – переобувается в полёте и вдруг становится милой и учтивой. – Меня Алла Иванна, кстати, звать.

– Где комната Весты? Девушки с ребёнком.

– А вот пройдёмте, – семенит передо мной, огибает Мишу и ведёт нас прямо, в центральную комнату. На двери висит бумажка с каким-то расписанием. График уборки? Здесь и такой есть? – Вот. Что-то ещё?

– Пока нет. Но будьте поблизости.

Она кивает, как болванчик, и послушно замолкает.

Открыв дверь, захожу в небольшую комнату. Максимум десять квадратных метров. Всё, что в них умещается – синий потрёпанный диван, застеленный милым розовым пледом; белый деревянный шкаф. На удивление чистый, опрятный, хоть и краска содралась в некоторых местах.

В углу – небольшая тумбочка цвета слоновой кости, на которой стоит ящик. По-другому этот телевизор назвать я не могу. Он, надеюсь, не чёрно-белый?

Взгляд скользит дальше, в противоположный угол, где я нахожу большой коробок с игрушками. И их довольно… много. Для меня это неожиданно. Веста экономная, явно не раскидывается деньгами, но для ребёнка, видимо, ничего не жалеет.

Коврик милый купила и расстелила по центру. В виде пчёлки.

Миленько настолько, что невольно приподнимаю уголки губ.

Если сравнивать с коридором, то здесь вполне можно жить.

– Веста умничка, – лебезит за спиной Алла Ивановна. – Сама ремонт тут делала.

Серьёзно?

Осматриваюсь, разглядывая пастельных тонов обои. Светлые, с розовыми узорами и бабочками.

– Красила шкаф, тумбочки, – хоть и хвалит Весту, но в её осипшем после гулянки голосе мелькает недовольство. – Типа моя мебель ужасная была. И ей захотелось внести чуточку чистоты. А чем ей рыжий не понравился?

– Ясно, – сухо отвечаю.

В маленькой комнате ощущаю себя неуютно.

Подхожу к шкафу и уже без неприязни дёргаю за ручку.

Внутри полный порядок. Детские вещи, которых тоже немало, аккуратно разложены по полочкам. Что-то висит на вешалках, отглаженное и чистое. Стиральным порошком пахнет…

Вещей Весты не так много.

Ясно, на себе экономит, зато на ребёнка тратится.

А выше что?

Открываю верхние полки, и тут же на меня сваливается что-то. Мягкое такое, в виде одеяла.

Хватаюсь за ткань, убирая с лица. Угадал, одеяло.

Снова взгляд летит вверх.

Теперь понятно, почему оно выпало… Большой плюшевый медведь вытолкнул. Судя по свисающему с лапы ценнику – совсем новый. Подарок для Вари? Не успела вручить из-за того, что ушла из дома?

Кстати, об этом…

Разворачиваюсь на пятках. Я даже обувь не снял, пощадив носки.

– Миша, собери все вещи Весты. Одежду, игрушки, медведя. Погрузи в машину.

– А вы что это себе позволяете? – с гонором начинает женщина, упирая руки в бока. – Я сейчас полицию вызову!

– Ваша квартирантка переезжает, – безразлично кидаю, делая несколько шагов вперёд. Пусть вызывает, кого хочет. Напугала ежа голой жопой. – Где тот человек, что её вчера ударил?

– Чего? – выпучив глаза, приоткрывает рот и хлопает им, как рыба на суше.

Молча тянусь к внутреннему карману пальто. Снова достаю несколько пятитысячных. Деньги творят чудеса. Затыкают или, наоборот, заставляют говорить. С ними можно сделать всё. Даже манипулировать людьми. Что и происходит, когда женщина жадно принимает купюры.

– Славка, – кивает куда-то в сторону. – В соседней комнате. Он вчера с её полки еду забрал. Оливье и торт. Он часто у неё что-нибудь ворует. Ну, сами знаете. Молодая, одна, постоять за неё некому. Вот и обижает её. Вчера вот взял еду. Веста разозлилась, прибежала к нему – и как вывалит кастрюлю с оливье ему на голову, а он как замахнётся! Ну, я, конечно, их сдержала, но… Вот так.

Гнев, который я давно не испытывал, ярким огоньком вспыхивает в груди. От бушующего ветра сильнее разгорается, заставляя сжать кулаки.

И он дебил, и она дурочка.

– И сколько это продолжалось? – цежу сквозь зубы.

– Что именно? Кража продуктов?

– Она самая.

– Ну, полгода, может, – пожимает плечами.

– Ясно, – жёстко бросаю и прохожу мимо неё. Направляюсь в коридор, нервно дёргаю за ручку соседней двери, в этот раз не обращая внимания на грязь. Плевать, пройдусь антисептическими салфетками.

Захожу в комнату, пропитанную перегаром. Воняет, как…

Мне даже сравнивать не с чем. Я в таких местах раньше и не был. Но амбре стоит такое, что… Зажимаю нос запястьем.

Первое января, хрена ли…

Три полутрупа лежат в комнате. Один – на диване, двое – на полу рядом с пустым столом.

– Кто их них Слава?

Весте явно не везёт на людей с этим именем.

– А вон тот, на диванчике.

Барин, ясно. На диване не просто так спит. Или прикидывается? При моём появлении открывает сонно глаза, привставая на постели.

– Алка, ты чего шумишь с утра раннего? С ума сошла? А это ещё кто?

Смотрит на меня, часто моргая.

– О, а ты что за хрен с горы?

По его виду многое скажешь. Алкаш натуральный.

И он домработницу мою ударил…

Думаю об этом – и мозг отключается. В два шага преодолеваю и так маленькое расстояние. Комната не больше той, в которой я был до этого.

Пальцы хватаются за серую, измызганную майку. Поднимаю дохлика с постели. И не знаю, что движет мной, моим кулаком. Точным ударом попадаю ему по той же стороне лица, по которой он вчера ударил Калинину.

Он что-то кряхтит, а меня это… Не успокаивает.

Наоборот, подстёгивает. Из-за чего я бью его ещё раз, ощущая острую боль в руке. Но при следующем ударе уже её не замечаю. А вот кровь, испачкавшую белую рубашку, виднеющуюся из-под расстёгнутого чёрного пальто… Да.

Я брезглив к такому мусору.

Поэтому выкидываю бессознательного алкаша обратно на диван.

И ищу, чем вытереть руки.

– Нет, ну давно пора было, – с победой в голосе проговаривает рыжая. – Достал прям.

Пытается ещё бабок заслужить?

Пусть. Я пролетаю мимо неё, не давая ни рубля. Мельком цепляюсь взглядом за комнату Весты. Миша уже начал собирать коробки, в которые будут погружены вещи Калининых.

Доверяю это своему водителю. А сам сигаю из квартиры, желая как можно быстрее вытереть руки от этого мусора. И уже в машине, убрав кровь влажными салфетками, звоню одному хорошему знакомому.

Веста

– Тяф-тяф! – ругается Лаки, подпрыгнув на лапы.

– Ар-р-р-р, – рычит ему в ответ Варя, стоя на четвереньках напротив пушистого друга.

Смотрят воинственно друг другу в глаза.

Вот же…

Дети!

Не поделили яблоко, которое я дала Варе. А она вдруг решила похвастаться им перед щенком. И теперь моя малютка хочет вернуть своё обратно. Жадина-а-а.

Кстати, о яблоках. Уже обед. А босса всё нет. Еда остывает…

И я, ожидая его, лениво сижу на диване и изредка поглядываю на плазму на стене, пока два воина сражаются между собой.

Краем уха слышу в новостях информацию про мой район. Кидаю взгляд на плазму, замечая знакомые просторы. Наше здание, детскую площадку, а точнее то, что от неё осталось…

– Дому под номером тринадцать повезло меньше всего. Его готовят под снос, а на его месте построят офис одного известного банка.

Чего-чего?

В смысле?

Как наш дом сносят? А как же наша комната?

Нет, я собиралась переезжать, но… Вещи же нужно забрать!

И когда будут сносить? Почему именно его?

Боже мой, теперь срочно нужно искать квартиру… Это так неожиданно, что я теряюсь и не знаю, что делать. Позвонить сначала Алле и узнать подробнее об этом? Или сразу кидаться искать новое жильё?

Проваливаюсь в свои мысли и не замечаю тихих шагов за спиной.

Вдруг вздрагиваю от бархатистого, приятного голоса, раздающегося над самым ухом:

– Интересно… А кормить сегодня будут?