Малыш от бывшего

Глава 31

Дни плавно сменялись один за одним. Как привыкнуть к тому, что в твоей жизни теперь есть человек из прошлого, такого болезненного, что ранее ты и вспоминать не могла без оглушительной боли в груди? Аня во многом чувствовала небывалый подъем, а затем и падение, потому что не могла просто взять и переломать себя.

Но в то же время она не могла не обращать внимание на то, как выпрыгивало ее сердце из груди всякий раз, когда Ник заявлялся к ним домой, как он смотрел на нее долго, будто смаковал, будто впервые в жизни имел возможность изучить каждый сантиметр ее тела. И, конечно, Ветрова не могла отрицать тот факт, что ей все это нравилось, пусть внутри она и корила себя за то, что быстро сдалась. Но нет, отступления не было. Ник делал для нее так много, что порой ей казалось, будто она в сказку попала.

Она по-прежнему держалась настороженно, словно боялась, а Варшавский принимал и такое отношение. Любое, лишь бы не выгоняла, лишь бы позволила быть рядом в таком вот подвешенном состоянии.

Они разговаривали, много и долго. Совсем как в первый раз, и каждый раз как в первый. Так она узнала, что он по-прежнему любит лазанью, приготовленную по-особенному, только так, как умеет Аня, что он продолжает пить зеленый чай по утрам с долькой лимона, что так же сильно любит ужастики, как и раньше, и не представляет своей жизни без шоколадного медовика. Да, он такой же, поменялась только Аня, заимела стержень, уверенность в себе и силу, что двигает ею для достижения всех целей.

Неожиданно поступил заказ на проведение цветочной выставки в городской день цветов, это был достаточно выгодный проект с крупной выручкой, а особенно выгоден он был со стороны бесплатной рекламы всех участвующих в конкурсе. Так о сети могло бы узнать больше людей, вот только заказов посыпалась целая гора, но и отказаться от проекта девушка не могла, пусть весь ее персонал чуть ли не ночевал на работе. В этот момент все в свои руки взял Ник.

От от этого Аня еще больше пребывала в каком-то коматозном состоянии, потому что он быстро организовал дополнительный штат, делегировал весь процесс организации, а сам следил за выполнением.

Все, вплоть до последней стойки для цветов он организовал самостоятельно, единственное что Ане было поручено, — согласование общего дизайна, а в остальном…она занималась своими делами, совершенно не думая о проблемах, что возникали в ходе подготовки, а они были. Особенно сложно было совладать со стаей женщин, считавших, что место у входа — наиболее удачно и так спонсоры или простые покупатели увидят больше.

Если бы Ник тогда не подхватил, Аня бы отказалась, честно. Плевать, что много лет она хотела стать площадкой для этого мероприятия, но чисто физически девушка не выгребала, что называется. Благодаря очередной его поддержке, она могла не разрываться на пятьсот частей и даже спокойно спать по ночам без беспричинных подскоков спросонья.

Единственное, что также волновало девушку — взаимоотношения Ника с родными. Вернее, их отсутствие. Аня слишком хорошо понимала, что его мать не тот человек, который так просто отдаст сына, плевать, что он взрослый и состоявшийся человек. Такие женщины своего добиваются любыми методами, но вот только методы вполне могли нести угрозу Ветровой и ее сыну. А за него она будет рвать глотки всем и не посмотрит ни на что.

Однажды встреча состоялась, Ник, по обыкновению, забрал Андрея, затем и Аню, чтобы завести домой. И прямо у подъезда их встретила мать Варшавского. По внешнему виду этой, ценящей себя как самую важную особу в мире, женщины и не скажешь, что она сильно горюет по отсутствию в ее жизни сына или внука. Бегло глядя на Андрея, она кивнула Нику, но тот заслонил собой любимую и сына, коротко кинув:

—Идите в дом, я за вами.

Но разговора не было. Аня осматривалась, схватив сына за руку и думала, что может сейчас что-то громыхнет. Нет. Ник просто смотрел на мать, не предпринимая никаких попыток заговорить. А она смотрела на него, слишком гордая начать разговор первой, пусть женщина приехала, и в целом, это можно было рассматривать как первый шаг.

А затем Варшавский молча обошел гордо стоявшую женщину и отрицательно махнул головой. Вывод сделан обоими.

Ни мать, ни сын не сделают первый шаг. Отец тоже не объявлялся, по крайней мере, так было известно Ане. Позже, поднявшись в дом, мужчина не проронил ни слова, только после ужина задумчиво прошептав:

—Больше всего в своей жизни я боюсь разочаровать сына. Что вдруг в его глазах я буду подонком, тварью или недостойным человеком. Ради чего тогда жить, если твой ребенок считает тебя таким не на пустом месте, а потому что ты на самом деле такой?

—Ты не такой.

Аня поверить не могла, что Ник и правда так считал, боялся таких вещей. Нет. Он не такой. Несмотря на то, что вырос в окружении, где, мягко сказать, совсем другие ценности и приоритеты. Тогда Ветрова сделала единственно верное: обняла мужчину и осторожно гладила его по голове.

—Хотел спросить. Что там с этим…другом, — сделал особенный акцент на этом слове Ник, намекая на Петю.

Говорить и не хотелось. Вообще вспоминать о нем было мерзко, словно Аню в болото макнули разок-другой.

—Мы не общались. Он как узнал, что я не буду избавляться от ребенка, показал всю свою сущность. А дальше смысла поддерживать связь не было. И давай больше не будем об этом.

—Тварь он.

Все трудности они смогут перебороть вместе, если будут вот так вот держаться друг друга в минуты особой печали. Ник поддерживал Аню, а Аня его. И это было естественно, словно не было прорвы лет разлуки.

Все шло своим чередом.

Спустя пару недель состоялась выставка по случаю дня цветов. Совершенно идеальный, именно такой, каким Аня себе его представляла в мечтах, только теперь реальный магазин встретил участников конкурса по высшему разряду. Закуски, сладости, все также имелось для тех, кто думал заморить червячка. Ник даже благотворительную акцию провел, чтобы помочь местному дому малютки. Половина от выручки с продаж букетов в этот день отойдет деткам на их действительно важные нужды.

Среди толпы Аня выхватила глазами Ника и прошептала одними губами:

—Спасибо.

Мужчина кивнул и вернул девушке нежную улыбку, после чего прошептал нечто, подобное «тебе спасибо». Их диалог был без слов, но каждый понял, за что его благодарят. Всматриваясь друг другу в глаза, они словно напитывались незримой энергией, что связывала молодых крепкой нитью, что уже не разорвать, как ни пытайся.

—Мам, смотри, смотри, ты видела? —Андрюша потянул за руку девушку в сторону стойки, где были кустовые розы, собранные в разнообразные фигурки. Один участник краше другого.

—Конечно, видела, тебе нравится?

—Очень. А как это сделали?

—Такие букеты собираются на основу, но долго не стоят, малыш. Внутри, конечно, есть пузырь с водой, но этого недостаточно. Вода быстро портится, а букеты стоят от силы дней пять и начинают вянуть.

Андрей нахмурился, посмотрел на мать печально, словно она огорошила его, по правде сказать, ужасной новостью.

—Это грустно, хочется, чтобы они стояли хотя бы год.

—Это невозможно. Единственный способ сохранить цветок — не срывать его, Андрюш.

И речь сейчас шла не только о цветах.

Выставка и конкурс были помпезными, магазин посетили даже люди действующей верхушки власти города. Когда с “Маленьким принцем” случилась беда, многие предложили помощь, а на этапе открытия даже бесплатно отрекламировали в соцсетях. Такие мелочи показывают истинное отношения, и Аня вдруг неожиданно для себя поняла, что у нее много людей, на чью помощь она и не рассчитывала, но в итоге получила.

—Как тебе праздник, сын? — рядом с матерью и сыном появился и отец, подхватывая ладонь Андрея.

—Очень красиво, пап. Когда я вырасту, тоже открою такой вот магазин и подарю его маме.

Сердце Ани забилось чаще, как всегда бывает, стоит только Варшавскому появиться рядом.

—Малыш, но у меня же есть магазин и не один, — мягко улыбнулась сыну Аня.

—Будет еще один, будет очень много. Все будут знать о нем!

Решительно заявил Андрей, сжимая ладонь слева матери, а справа отца. И не было сейчас ребенка счастливее, потому что он наконец-то получил все то, о чем мечтал. Полноценную семью. По глазам было видно, что Андрей готов обнять весь мир на то, что у него сейчас есть. Да, пусть Ник не жил с ними, но не жил он с ними не потому, что не хотел, а потому что Ветрова делала шаг назад, стоило только Варшавскому сделать три навстречу. Но несмотря ни на что, Ник почти каждый день был в гостях, вот так плавно и равномерно Аня начала готовить не на двоих, а на троих. А однажды и вовсе позвонила мужчине уточнить, что приготовить.

Реакция Ника на этот вопрос была такой, словно ему подарили игрушечный поезд на пять лет. Словно то, что он так долго ждал, свершилось. Мужчина был терпелив, не давил, хотя грудину рвало на части, когда ему приходилось уходить из квартиры девушки и прощаться с сыном и женщиной, которую он любит больше жизни. И ведь порой ему казалось, что все как раньше, особенно когда мягкое и податливое тело девушки оказывалось в его руках. Но потом дымка спадала, Аня сдержано отталкивала мужчину и тепло прощалась. Однако в глазах читалось другое, в глазах Ник разглядел тлеющий огонек, что с каждым днем распалялся сильнее.

После праздника Ник отвез своих домой и сам зашел, по привычке, как всегда, проходил теперь почти каждый его вечер, если не считать те дни, когда работа упорно хотела заграбастать его себе в единоличное пользование. Но даже тогда Ник звонил сыну по видеосвязи, чтобы не терять и дня, что не упустить ничего. В сад теперь он тоже часто ходил, забирал теперь только Андрея, потому что за Настей приезжала мама. Вот было удивление у воспитателей, когда один и тот же мужчина сначала забирал одного ребенка, теперь другого.

Уложив Андрея спать, Ник зашел на кухню, где сидела Ветрова, попивая кофе, и это перед сном.

—Забавно, что от кофе ты хочешь спать, — с ухмылкой произнес мужчина, целуя девушку в плечо. Но не спеша отнять губы от манящего тела.

—Да уж, не действует он на меня так, как на обычных людей, ничего тут не поделать, — глубоко втянув воздух, прошептала Ветрова. А затем и вовсе прикрыла глаза, ощущая шершавые губы на коже. Мурашки сами собой посыпались по коже, заставляя все тело напрячься.

—Все равно лучше не пить на ночь, — прошептал Ник, цепляя губами ушко девушки. А затем жадно вдыхая неповторимый аромат, от которого мозг отключался, не хотелось ничего, кроме как вдыхать и касаться.

Ладони плавно легли на плечи, мягко надавили на нужные точки, призывая тело расслабиться. Успокоиться, потому что волнение ветровой резонировало в радиусе километра и отдавало ярким красным светом.

—Я знаю, но хочется.

—Даже если очень хочется, выпей чаю. Мята или мелисса, — продолжая поглаживать кожу, ответил Ник, погружая своим голосом Аню в состояние нестояния. По венам моментально хлынул жар, поджигая внутренности Ветровой как вертеле.

—Но хочется кофе, — не своим голосом сипло прошептала девушка.

Порхающие поцелуи посыпались на шею, а жадные руки начали сминать талию. Теперь не скрыть пылающих щек, не замаскировать ничем безумно колотящееся сердце. Остались голые чувства, оборванные как электрические провода, искрящие яркими вспышками в ночи. А еще были трепетные слова, от которых душа воспарилась на самую высокую точку земли, были алчные и жалящие поцелуи, оставляющие следы на белоснежной коже. Были тяжелые вздохи и стоны наслаждения, порой сдавленные и тихие, словно украденные. Пара сталкивалась душами, целовалась ими же. Дорвавшись друг до друга, Аня и Ник не заметили, как окончательно утонули в наслаждении, дыша одним воздухом, смакуя забытый вкус, сносящий голову.