Ненавижу. Хочу. Люблю

Глава 4

— Зачем ты вернулась?! — рычит мне в лицо, возвышаясь надо мной свирепой глыбой.

Помню даже на каблуках раньше я была ему по плечи, но сейчас создавалась иллюзия, будто он за эти годы стал ещё выше. Мощнее. Идеальное твёрдое тело, неизменная щетина, серо-зелёные глаза. Он стал старше. И ещё сексуальней! Чёрт! И вот это тело прижимается ко моему сейчас тесно, сжимая мне шею. Ненавидит меня.

— Не трогай меня! Отпусти! — шиплю в ответ, впиваясь при этом ногтями в его руку.

— Какого. Хрена. Ты. Приехала?! — гневно чеканит каждое слово и ещё больше сдавливает кожу пальцами.

Воздуха начинает не хватать.

С размаху влепляю ему пощёчину.

— Ceffo!*

Котов тут же хватает меня за руки и пригвождает их над моей головой. Пытаюсь вырваться, извиваюсь, пихаю его коленом — тщетно! У этого ублюдка ни один мускул на лице не дрогнул от моих яростных попыток. Только дышит так же тяжело, как и я.

— Не твоё дело, зачем я приехала! Тебя это не касается! — вновь гневно шиплю, но тут замечаю, каким взглядом он пожирает моё лицо. Зрачки расширены, блеск сумасшедшего в глазах. Останавливается на моих губах. — И вообще, — растягиваю рот в ядовитой улыбке. — Ты разве забыл, что сказал мне в нашу последнюю встречу? — я очень хорошо запомнила каждое его слово. А он, видимо, забыл. — Что больше никогда не прикоснёшься ко мне!..

— Грёбанная сука! — выплёвывает с ненавистью практически мне в губы, после чего, резко отпустив руки и отодвинув меня, вылетает за дверь.

— Твою… бабушку, Котов! — пытаюсь отдышаться. И больше не от того, что он сжимал мне шею, а от близости с ним.

В шоке от произошедшего потираю шею, а потом и руки. Козлина! Осматриваю шею в зеркале. Уф, ладно хоть не видно ничего. Знает, как схватить, чтобы не оставить следов, но при этом сделать больно. Ублюдок!

Выхожу из туалета и направляюсь обратно на веранду. Тут же слышу и вижу, что Гриша и Алина прощаются со всеми. Уезжают? Правильно! Проваливайте!

Когда парочка в сопровождении Карима двигается в сторону выхода, ко мне подходит Аня.

— Тань, с тобой всё в порядке? — обеспокоено спрашивает подруга.

— Да, все нормально, — киваю я и невозмутимо поправляю волосы. — А что?

— Когда ты ушла, Гриша тоже заходил в дом. А когда вернулся, был злым и сказал Алине быстро собираться домой. Он с тобой был? Что произошло?

Как же не хочется рассказывать об «инциденте» Ане…

— Нет, я его не видела. Вышла из туалета и сразу сюда, — и лгу в итоге, стараясь изобразить удивление.

— А… Ну ладно тогда, — кивает подруга и, уже улыбнувшись, берёт меня под локоть. — Пойдём. Ты ещё не пробовала баранину. Карим её отменно готовит…

***

Вскоре уезжают и остальные. Аня провожает меня до гостевой спальни. Снабжает полотенцем, одеждой для сна и отправляет в душ, а сама уходит укладывать своих мальчишек.

Их сыновья такие милашки! Черноволосые и кареглазые. Чувствую, когда вырастут разобьют не одно девичье сердечко. Старшему сыну— Аязу четыре с половиной года, младшим близнецам — Данису и Ильясу не так давно исполнилось по одному году. И как она справляется с тремя?!

Вспоминаю своё тяжёлое время с Мией. Я была одна. Дима постоянно был на работе. Бабушек и дедушек рядом не было. Это только недавно Разумовский перевёз своих родителей в Рим. А нянек я никогда не признавала. Не могла доверить дочь чужому человеку. Хотя сейчас, я уверена, Мия находится под присмотром именно няни, из-за чего сердце ноет ещё больше.

Мне было тяжело с ней одной! А тут трое!

Захожу под душ, включаю воду погорячее и блаженно выдыхаю. Хочется распариться. На улице к вечеру похолодало, а я замёрзла в своем платьице.

Вспоминаю тёмный взгляд и тело пожирают мурашки. На веранде Гриша смотрел на меня с разъедающей ненавистью. Со сжигающей неприязнью.

Но, когда он стоял ко мне так близко в уборной, и я могла заглянуть ему в глаза, то уловила на глубине такой знакомый отблеск похоти. Когда-то он сводил меня с ума. Его неуёмная фантазия и неутомимый потенциал. Мы занимались с ним сексом по нескольку раз подряд. Практически без перерывов. И нам всегда было мало. И каждый раз было крышесносно. Неповторимо.

Вот и ворвались так долго отгоняемые воспоминания в мою больную голову. Отчего между ног уже вовсю полыхает.

«Нет, станет только хуже…» — пытаюсь я остановить себя.

Но рука, не подчиняясь воплям мозга, сама опускается вниз. Соскальзывает с живота и ныряет между ног к пульсирующему клитору, изнывающим губам.

И вот я уже тяжело дыша, опираюсь спиной о стену и немного раздвигаю ноги. Прикрываю глаза и сначала вожу пальцами медленно, возрождая образ перед глазами. Даётся это легко, он никогда далеко не уходил, всегда где-то рядом, будто только и ждал момента. Он. Такой сильный, жёсткий и временами нежный.

Увеличиваю давление пальцев, учащаю круговые движения.

Ещё и ещё. Снова и снова, вырисовывая вожделенные символы на чувствительной коже.

Его крепкая задница в моих руках. О-о-о, да-а-а. Всегда любила впиться в неё ногтями, отчего он всегда ускорял и без того бешеный ритм.

Погружаюсь двумя пальцами внутрь…

— Чёрт!.. — шепчу, захватив ртом воздух от ощущения своего внутреннего жара, мягкой плоти. И наружу под новый судорожный вздох. Провожу по клитору, размазываю соки. И снова внутрь. Колени подгибаются, с каждым новым движением всё меньше чувствую пол под ногами.

— А-ах… — глухо стону, но тут же закусываю губу, сдерживая себя, когда ускоряюсь.

Набираю скорость, как и Гриша из воспоминаний перед закрытыми глазами. Почти ощущаю его впившиеся пальцы в мои бёдра. Отдалённо слышу громкие шлепки, его рык. Предельную наполненность. Извиваюсь всё больше, сжимаю второй рукой грудь, выкручиваю сосок. Сильно, совсем не нежно, вновь воспроизводя то, как он управлялся с моим телом. И мне до кричащего безумия нравились его методы.

Низ живота стягивает всё больше, электрический ток проходится от кончиков пальцев ног и рук, сосредотачиваясь в самом центре вселенной, а затем взрывает меня изнутри. Сотрясая моё тело, накрывая мозг белым покрывалом эйфории, вырывая почти визг, который я пытаюсь сдержать, плотно сомкнув челюсти и зажмурившись.

— М-м-м!..

А в ушах звенят лишь его стоны, когда он кончал. А кончал он всегда феерично. Вцеплялся в мою шею зубами и до последней пульсации, до последней судороги вколачивался в меня. А затем ещё. И ещё пару раз, продлевая моё удовольствие. И только потом выходил и с шумным выдохом падал рядом.

Пытаясь отдышаться, соскальзываю по стене и сажусь на пол. Перед глазами ещё суетливо прыгают белые точки, а сердце разрывает грудную клетку. Совру, если скажу, что мастурбирую я с его образом в голове впервые. Но, кажется, последний раз я делала это несколько лет назад. И никогда… никогда не получала от этого такого удовольствие, какое получила сейчас. Потому, что образ свежий. Потому, что сегодня он вновь зажёг во мне тот огонь своими глазами. Даже смотря с ненавистью.

Дура ты, Таня! Ни к чему хорошему твои воспоминания не приведут! Только усугубят, ведь мне уже хочется снова. Хочется его наяву.

Выхожу из душа, одеваюсь и ложусь на кровать.

Решаю позвонить дочке. У неё имеется телефон и, слава богу, я могу ей беспрепятственно звонить в любое время. Разница с Римом в три часа, так что ещё не поздно. У них только семь вечера…

Слышу радостный писк дочки в трубке и широко улыбаюсь.

— Ciao figlia!*

— Mammina!* — выкрикивает Мия, а я, слыша такое её обращение, тут же таю ещё больше. Кажется, не слышала этого вечность! Мия знает русский язык, но из-за того, что дома разговоры в основном велись не на нём, свободней владеет она именно итальянским. — Ты уже прилетела?!

— Я прилетела ещё вчера вечером, — досадно морщусь, — Прости, что сразу не позвонила. У мамы тут очень много дел! — резко мне становится стыдно перед дочкой. Вчера с этой квартирой и гостиницей. Сегодня днём вся ушла в свои мысли и переживания из-за предстоящей встречи с подругой и… Встряхиваю головой и с улыбкой спрашиваю: — Что делаешь, солнышко?

— Я собираю игрушки. Лолита сказала, пока не соберу, никаких мне мультиков! — обиженно сопит в трубку Мия.

Так, а вот кто такая Лолита, мне очень интересно!

— Что за Лолита? — осторожно спрашиваю я.

— А это моя няня! Но иногда она ночует у папы в спальне…

Твою ж… Чебурашку! Какого они там устроили?!

Выдыхаю и новый вопрос стараюсь задать спокойно, хоть и полыхаю уже от ярости!

— Крошка, а папа сейчас рядом с тобой?

— Нет, он на работе ещё. Сегодня утром он сказал, что вернётся только через три дня.

Пиздец! Оставил дочь на какую-то Лолиту!

— А дома кроме вас с Лолитой ещё кто-то есть? — выдавливаю, скрипя зубами.

— Нет, мы одни! Мама, мне с ней так весело! Мы целый день играли, а потом ели мороженое! Мне очень нравится Лолита!

В сердце от её слов колет. Сильно.

Пока я тут сижу, не имея возможности поцеловать и обнять свою малышку, схожу с ума от тоски по ней, он приводит в дом какую-то швабру и оставляет с ней Мию?!

— Я очень рада, что у тебя появилась такая подруга! — но в трубку произношу слова так же счастливо, как и дочь. Не могу показать свои настоящие эмоции, ведь она ещё совсем малютка. И не должна знать о всём дерьме, которое крутится вокруг. Или о шлюхах, которые ошиваются рядом с папой ради его денег.

— Мамочка! Я очень-очень скучаю! И очень-очень люблю тебя! Когда ты вернёшься из командировки?

Сердце её слова сдавливают ещё сильнее, а из глаз вытекают слёзы.

Не сейчас! Не при ней!

Отрываю телефон от уха и несколько раз глубоко вдыхаю, успокаиваясь.

Прочищаю горло и вновь подношу телефон.

— Любимая моя, маленькая Мия! Я тоже очень люблю тебя и очень скучаю! Я обещаю, что скоро мы увидимся! Как только мама закончит все дела в России, то обязательно сразу же к тебе приедет!

— Хорошо, мама!

— Ну всё, малышка! Иди посмотри немного мультики и ложись спать! И помни, мама тебя не бросила и очень любит!

— Я знаю, мамочка! Спокойной ночи!

— Сладких снов, малышка… — зажмуриваюсь и, когда на той стороне слышу короткие гудки, даю волю слезам.

Боже, как я скучаю!.. Боже, как же мне её не хватает! А ведь для того, чтобы забрать Мию, нужно проработать минимум три месяца на одной работе! Я не выдержу такой долгой разлуки! Если после трёх дней я уже расклеиваюсь, то не представляю, что будет дальше!

Суд разрешил видеться мне с ней беспрепятственно, без ограничений во времени. Понимают, что девочке нужна мама. Но из-за того, что там у меня абсолютно никого нет, мне пришлось уехать в Россию. Здесь я всё же надеюсь на помощь семьи Ани…

Мои мысли прерывает открывшаяся дверь в комнату. Заглядывает Аня. Видит мои слёзы и морщится.

— Пойдем! — решительно произносит она и отходит в сторону, махнув мне рукой на выход.

Быстро сушу лицо ладонями и встаю. Берём себя в руки, сейчас должно решиться самое главное.

Заходим на кухню, где я усаживаюсь за барную стойку, а Аня следует к одному из шкафов. Но уже через мгновение ставит передо мной недопитую с вечера бутылку коньяка и снифтер.*

— Ты решила меня споить? — смеюсь я, смотря на коричневую жидкость.