Развод. (не) Говори прощай

Глава 50. Ильдар

Мне нужно покаяться, пока не поздно. Возможно, сейчас у меня последний шанс. И другого не будет. Никогда. Ни у кого.

Смотрю в глаза Диляре, не отвожу взгляда. Хотя стыд и презрение к себе пожирают меня изнутри. Но я пойду до конца. Сниму с себя всю броню и откроюсь навстречу любой судьбе, которая мне уготована.

— Ильдар, это я виновата, что попала под колёса… — пытается остановить меня Диляра.

Молитвенным жестом заклинаю её дать мне слово.

— Сейчас не об этом, — начинаю я. — С этой болью мне тоже предстоит жить столько, сколько отведено мне оставшихся дней на Земле. Настало время объяснить, откуда взялись те фотографии…

Слышу какое-то движение рядом. Это Алишер приближается. Лицо его полыхает от ярости, а из глаз вырываются страшные молнии.

— Я просил не упоминать о моей жене! — цедит он сквозь зубы.

— Алишер! — Диляра останавливает брата взглядом. — Пусть Ильдар расскажет. Пожалуйста…

Она настолько слаба, что потратила на этот окрик, кажется, все свои силы. Диля замолкает, дышит так тяжело. Я всё бы отдал, чтобы поменяться с ней местами! Но почему-то ей, а не мне приходится теперь настолько худо…

— Те фотографии, — вновь возвращаюсь я к своей исповеди, — были сделаны по моему заказу. Я подговорил знакомого фотографа, чтобы он тайно сфотографировал нашу встречу со Светланой.

— Можешь не продолжать, — рычит Алишер. — Уже того, что вы тайно встречались у меня за спиной достаточно, чтобы вычеркнуть имя этой женщины.

— Это было всего раз! — настаиваю я.

— Довольно! — не сдерживается Алишер и, похоже, намерен выставить меня из палаты.

Но Диляра вмешивается и снова защищает меня:

— Али! Я прошу! Ради меня…

Она совсем обмякает. Её щёки бледнеют, будто сама жизнь по каплям утекает из её тела.

Алишер тоже это видит и останавливает свою агрессию.

— Я позвал Светлану на встречу в ресторан, чтобы повидаться с ней. Возможно, в последний раз. И попросил её не говорить никому об этой встрече. Мы только разговаривали и не более того…

Хакимов злобно хмыкает, но ничего не говорит.

Я продолжаю:

— Хотел оставить себе эти фотографии на память. А на встречу позвал Светлану, чтобы признаться ей, что болен. Есть вероятность, что в скором времени меня не станет…

— Что ты городишь?! — Алишер опять закипает. — Ты ещё и про болезнь решил насочинять?!

— Про болезнь не вру, — говорю ровно. — У меня опухоль в головном мозге. Неоперабельная. На тот момент прогнозы были двоякие. И я боялся худшего.

— Как же так? — шепчет Диля. — Ты можешь умереть?

На её глаза тут же накатывают слёзы.

— Сейчас я вне опасности, — быстро объясняю. — Благодаря лечению рост опухоли прекратился. Но риски остаются. А тогда я был буквально в отчаянии и не знал, с кем поделиться. Поделился со Светой. Она смогла меня поддержать. Она заново вдохнула в меня жизнь…

Алишер нервно ходит рядом. Его шаги едва не пробивают пол.

— Али, послушай, — обращаюсь к нему. — Со Светланой у нас никогда и ничего не было. Ничего и никогда. Ты слышишь?

— Слышу, — бросает Алишер и останавливается. — Слышу, но не верю ни единому твоему слову.

— Я понимаю. Я сам всё подстроил так, чтобы разлучить вас, чтобы Светлана пришла ко мне и стала моей. И мне удалось вас разлучить. Удалось даже сделать так, чтобы Светлана была рядом. Но она никогда даже помыслить не могла стать моей. Она скорее бы умерла, чем согласилась принять другого мужчину. Кроме тебя, Алишер.

Хакимов молчит. Скорее всего, не верит. Или сопротивляется тому, чтобы поверить.

— Значит, — произносит Диляра, — ты и Светлана никогда не были любовниками?

— Никогда.

— Но она работает в твоём ресторане…

— Что?!. — подскакивает Алишер.

— Да, это правда, — подтверждаю также хладнокровно. — Я помог Свете устроиться на работу. Помог найти жильё. И помогал я от чистого сердца. Но и продолжал надеяться на её взаимность. Но никакой взаимности она и на сотую долю меня не удостоила. Алишер, — смотрю прямо на Хакимова, — Светлана была и осталась тебе верной женой. И даже после вашего развода продолжала хранить тебе верность.

— Но ребёнок… — словно бы только-только просыпается Алишер и растерянно озирается по сторонам. — Светлана ведь сказала, что беременна...

— Беременна. Так и есть. У неё будет сын. Твой сын, Алишер.

В эту секунду с ним начинают происходить какие-то изменения. Собственными глазами вижу, как Алишер начинает буквально метаться в мыслях и чувствах. Правда постепенно укладывается в его голове, хотя он всё ещё глядит волком на меня.

Внезапно из его рта вырывается вопль:

— Где Светлана?

Мне нечего ответить, потому молчу. Отвожу взгляд.

В который раз Алишер кидается ко мне. Но уже не с кулаками. Теперь он почти в отчаянии, требует ответить.

— Где Светлана?!

— Не знаю, — наконец, выдавливаю из себя. — Она пропала.

— Как?..

— Мы встретились в ресторане, — заговаривает Диля, она шепчет, пересказывая те последние минуты, когда она ещё была цела и здорова. — И я выпалила ей в лицо всё, что думала о ней. Обругала, обозвала. Показала ей те фотографии…

Диляра плачет. Её дыхание учащается.

— Я не хотела… — продолжает она шептать. — Не хотела её обижать… Я ведь ничего не знала…

— Это не твоя вина, — горячо уговариваю я. — Не твоя, Диля. Это полностью мой грех.

— Но я ведь так жестоко поступила с ней… Хотя она этого не заслужила…

— Я ничего не понимаю, — нетерпеливо врывается Алишер. — Так где она? Где моя жена?

— Она исчезла, — объясняю снова. — Всё оставила. Всё бросила — и дом, и работу. И просто исчезла. Её телефон выключен уже несколько дней. Я не знаю, где её искать.

— Ильдар, — зовёт Диля. — Когда найдёшь Свету, передай ей от меня, что я очень-очень сожалею…

— Ты сама ей это скажешь. Мне не нужно передавать твои слова.

— Нет… — говорит Диля, слабея с каждой секундой. — Обещай, что передашь. Ты ведь так любишь её…

— Любил, — хватаю Диляру за руку и прижимаю к своему сердцу. — Думал, что любил. Но теперь это в прошлом. Теперь вся моя оставшаяся жизнь предназначена тебе в искупление. Тебе, Диля. Я найму лучших врачей для тебя, найду лучшие клиники…

— Не надо… — слёзы всё капают и капают с Дилиных щёк. Она будто растворяется в воздухе, становится всё меньше и меньше. — Не надо, Ильдар. Главное, что сейчас ты со мной. Мне ничего не надо…

Она смолкает внезапно. Первую секунду ни я, ни Алишер не понимаем, что произошло. Осознание приходит внезапно и беспощадно.

— Сестра!!!

В палату врываются люди в белых халатах. Они отталкивают нас с Али от кровати Дили. Всё происходит быстро, чудовищно быстро.

— Диля… — застывает на губах имя.

В то время как губы Диляры белеют и белеют до мертвенного оттенка.