Развод. (не) Говори прощай

Глава 8. Светлана

Телефон разрядился, даже позвонить не могу. Зарядка с собой, но розетку на набережной не найдёшь. Может, зайти в кафе? Отогреюсь, выпью кофе, приду в себя, заряжу телефон…

Стоп. Какой кофе? Мне такие напитки теперь воспрещены. И по кафе нечего рассиживаться. У меня есть банковская карточка, привязанная к счёту Алишера, но я не хочу ей пользоваться. Да и он мог уже заблокировать её.

Дома было немного наличных денег. Муж бросил меня вместе со всем, что осталось в квартире. Я решила, что всё-таки могу взять эти деньги. Их немного, и на кофе или чай бы хватило. Но мне нельзя сейчас тратиться. Лучше попробую добраться к родителям без предупреждения.

У меня с ними ровные отношения, даже отчасти прохладные. Никогда они пылинки с меня не сдували и всегда учили, что при первой же возможности мне нужно выскочить замуж и перестать сидеть на их шее. Я думала, что мне несказанно повезло встретить Алишера Хакимова.

Его отец, Карим Маратович Хакимов, и мой отец, Эдуард Рудольфович Максимовский, учились вместе — старые приятели. Когда-то они вместе начинали вести строительный бизнес, но моего отца потянуло в игровую сферу. Он хорошо зарабатывал, пока бизнес сначала не ушёл в подполье, а затем и вовсе превратился в незаконный. Карим Маратович продолжал развиваться в своём направлении, и вскоре у него появился другой партнёр — Шафик Ренатович Яруллин, отец Ильдара. Все трое бизнесменов неплохо ладили между собой в дружеском смысле.

Примерно десять лет назад, когда они все часто собирались на отдых со своими семьями, я и познакомилась с Алишером и Ильдаром. Отец сразу наметил план, кому бы из сыновей своих приятелей отдать меня в жёны. По большому счёту, ему было всё равно кому: оба потенциальных жениха его полностью устраивали. К тому же я обоим приглянулась. А когда выяснилось, что между мной и Алишером взаимные чувства, вопросов больше не возникало. Да и сомнений тоже. У меня в том числе. Всё сложилось просто идеально — лучше не придумаешь.

Вот только сейчас у моего отца дела идут из рук вон плохо. Он кое-как распрощался с игорным бизнесом, но денег на развитие чего-то нового у него постоянно не хватало. Насколько я знаю, он уже неоднократно занимал крупные суммы у Карима Маратовича.

Но я не лезла в эти дела. Я мало что понимаю в бизнесе. Только-только закончив школу, я получила предложение руки и сердца от Алишера и сразу его приняла. Точнее, тогда я получила сразу два предложения руки и сердца. Ильдар тоже сватался и даже несколько раз, но мой ответ для него всегда был одинаков. Он для меня — друг. Любимый, почти родной, но всё-таки друг. Алишер же олицетворял для меня буквально всё: и любимого мужчину, и преданного друга, и страстного любовника, и надёжного защитника.

Я с радостью приняла его предложение. Мы поженились, когда мне было девятнадцать, а Али — двадцать семь.

Теперь мне двадцать два, а ему — тридцать. И мы на грани развода.

Хотя нет. Уже не на грани. Мы фактически в разводе. А я возвращаюсь туда, где меня не ждут, но должны принять. Ведь дети для родителей всегда остаются детьми.

Подхожу к подъезду. Звоню в домофон. Отвечает мама. И она явно удивлена позднему визиту.

— Кто там?

— Мама, это я!

Домофон молчит долго. Мне начинает казаться, что я ошиблась номером квартиры.

Наконец, слышится сигнал, позволяющий войти.

Иду к лифту. Поднимаюсь на этаж.

В отличие от Хакимовых, мои родители живут скромно. Когда-то и у них был свой довольно приличный загородный особняк, но теперь это в прошлом. Отцу пришлось урезать «хотелки», чтобы закрыть долги и залатать неприятные последствия не самого законного бизнеса.

Мама и папа дома. Они не скрывают ни удивлённых взглядов, ни недовольства моим появлением без предупреждения.

Конечно, они любят меня. Но семейное дело всегда для них было для них на первом месте. Когда-то мама мечтала о большой семье. Но сначала у неё не получилось забеременеть, и она полностью ушла в работу над проектами отца — стала его правой рукой. Её настолько засосало в дебри бизнес-процессов, что новость о появлении меня на свет буквально шокировала и выбила почву из-под её ног. Она посчитала, что будет правильным родить и желательно сына — будущего преемника и продолжателя рода. Но родилась я, что наверняка огорчило и отца, и мать.

Вопреки собственному жизненному пути, мама была убеждена, что женщине не место в мире бизнеса. Думаю, она таким образом пыталась защитить меня от тех напастей, которые пережила сама, и привести меня к лучшей женской доле, которая не сложилась у неё.

— Света? — спрашивает папа, будто бы сомневаясь, что именно я стою на пороге. — Что ты тут делаешь?

— Где Алишер? — не дав мне и слова вставить, дознаётся мама.

— Я одна, — признаюсь. — Алишера со мной нет. Может, пройдём в кухню?

— Конечно, — отвечает папа, хмуря брови. — Лида, приготовь чай.

Последняя фраза предназначалась маме.

Бросив на отца нервный взгляд, она резко разворачивается и идёт в кухню.