Свадьбы и разводы

Глава 29

– Привет! – не планируя встретить Веру на выходе из лифта, вскрикиваю от неожиданности.

– Чёрт, ты с ума сошла! Напугала.

– Олесь, как дела? Как настроение? Как провела выходные и где? Отдохнула?

Иду к офису, но помощница преграждает мне путь, двигаясь спиной, замедляет движение и засыпает вопросами. Моё внимание притягивает стакан, зажатый в руке.

– Отлично. В субботу после свадьбы поехала домой, отшила Даню и провела великолепные два дня в собственной квартире с выключенным телефоном. Смотрела сериалы, ела пиццу и пила кофе из своей кружки. Иногда, чтобы почувствовать себя счастливой, достаточно чашечки любимого напитка в компании собственных приятных мыслей. Отдохнула, полна сил и энергии для завершения подготовки к двум предстоящим свадьбам.

И я действительно чувствую себя великолепно. Проснувшись сегодня, приняла решение оставить прошлое и двигаться вперёд: к новым целям, достижениям и значительному заработку на новом месте без неприятных соседей.

– Лесь, выпей успокоительного, – Вера протягивает мне стакан.

Взяв его в руки, в нос бьёт резкий запах лекарства.

– Это что? – кривлюсь, не желая пить.

– Капельки сердечные. Просто выпей, – подталкивает донышко и заставляет сделать несколько глотков.

– Зачем? Вера, что случилось? – напрягаюсь, потому что вид помощницы, мягко говоря, взбудораженный.

– Лесь, ты только не волнуйся…

– Обычно после таких слов люди и начинают волноваться.

– Помни, ты отдохнула и полна сил, а мелкие неприятности не стоят твоего внимания. Ни на кого не обращай внимания. Делай своё дело и иди только вперёд.

– Вер, что происходит? – дойдя до двери, останавливаюсь, чтобы добиться ответа. – Скажи прямо.

Девушка мнётся, словно решаясь на отчаянный шаг, а затем указывает в сторону соседней двери.

– Вот.

Повернув голову и пробежавшись глазами по строчкам на золотой табличке, решаю, что мне мерещится. Снова и снова читаю несколько слов. Дежавю. В одну секунду возвращаюсь на месяц назад, когда я также удивлённо смотрела на двери соседнего офиса.

Внутри закипает адский коктейль из злости, негодования и беспомощности. Всё это, смешиваясь воедино, захватывая каждую клеточку тела и отключая мозги. Сейчас я способна на всё. И даже больше. Потому что тот, от кого я, наконец, избавилась, нагло ворвался в мой новый мир, изгадив его лишь одним своим присутствием.

– Лесь, Лесенька, – Вера гладит меня по плечу, – моргни хотя бы, а? Ты меня пугаешь…

– Да он что, блин, издевается?! – взрываюсь и решительно дёргаю за ручку, врываясь к тому, кого хочу придушить.

– Ой, Олеся Дмитриевна, здравствуйте! – меня встречает знакомое лицо. – А мы снова соседи, представляете?

– Это ненадолго, – шиплю на Веронику, – потому что я прямо сейчас убью вашего босса!

Девушка, отпрянув к стене, сжимается и молчаливо кивает, вероятно, не ожидая подобного от «Милой Олеси». Но мне плевать на её мнение, потому что единственное желание, разносящее в клочья – увидеть Ворона. Поэтому направляюсь к глухой двери.

– У него клиент… – доносится позади, но мне плевать.

Отворяю преграду, замерев на пороге и обратив на себя внимание двух мужчин, один из которых – объект моей ярости.

– Доброе утро, Олеся Дмитриевна, – слащавая улыбочка, которая, видимо, должна умерить мой пыл и остановить попытку убийства, бесит ещё больше.

– Ты… – задыхаюсь от негодования, – ты…

– Максим Максимович, я пойду, – неизвестный мужчина поднимается и пятится к двери, ступая осторожно и бесшумно. Не сводит с меня взгляда, словно перед ним дикое животное, а любое резкое движение чревато смертью. – До встречи.

Дверь за моей спиной закрывается, но я молчу, наблюдая за довольным и улыбающимся Максимом в кресле.

– Какого чёрта ты здесь делаешь? – цежу сквозь зубы. Кажется, от злости даже челюсть свело.

– И я невероятно рад тебя видеть, – в янтарном взгляде скачут задорные смешинки, а на щеках проявляются ямочки. – Офис снимаю, – обводит рукой кабинет, и я только сейчас замечаю, что стена за его спиной выкрашена в цвет фуксии, который совершенно не вписывается в общую цветовую гамму в коричневых тонах.

– Я съехала на другой конец города не для того, чтобы ты припёрся следом. В нашем городе помещения закончились?

– Знаешь, я хотел вернуться в свой бывший офис, но увы, оказалось, что неделю назад его сняла обаятельная и милейшая особа, – указывает на меня, продолжая довольно улыбаться.

– О, и как я не догадалась, кто мог оставить после себя уродливую зелёную стену, которая закрасилась только с третьего раза! Это же твоя прерогатива – сидеть в тёмной норе.

– Не скажи. Я решил, что внесение изменений в интерьер предыдущего офиса без моего согласия, вполне позитивное явление. Поэтому, как ты могла заметить, – указывает за спину, – я всё же создал яркое пятно в своей, как ты выразилась, норе.

– Почему ты здесь?

– Знаешь, я соскучился по влюблённым парочкам. Не поверишь, но я готов смотреть на них не отрываясь, и даже при встрече поздравлять с предстоящим счастливым событием. Потому что оставленное тобою помещение, теперь занято похоронным бюро, которое мои трудовые будни сделало ещё мрачнее.

А Пономарёв не солгал, когда говорил, что изначально выбор стоял между адвокатом по разводам и венка́ми. Я даже рада, что Максим не в восторге, потому что лучшего соседства представить невозможно.

– Чем оно тебя не устроило? – включаюсь в привычную для нас обоих перепалку, делая два шага вперёд и приготовившись к противостоянию. – На мой взгляд, идеальное соседство: вы занимаетесь практически одним и тем же.

– Но в моём случае возможна «реанимация», у моего же нового соседа такой вероятности нет.

– И многих реанимировал? – Максим поднимается, чтобы сделать несколько шагов, почти обнулив расстояние между нами.

– Две пары. Я их помню. У одних был кризис после рождения ребёнка: беспокойный малыш, усталость мамы, недосып папы и множество вопросов, которые ни один из них не желал решать.

– И что ты сделал? – чувствую кожей, как градус напряжения сбавляется.

– Отправил их к семейному психологу, который, кстати, решил проблему. Развод не состоялся. Видел их недавно – счастливая пара с двумя детьми.

– А вторая?

– Твои родители.

– Ч-что? – перехватывает дыхание после произнесённого. Не верю Максиму, который стремится меня задеть, причинить боль и разочароваться в тех, кого я считала примером.

– Я только-только присоединился к отцу, принимая участие в делах, когда пришли твои родители. Они хотели развестись тихо, предварительно оговорив нюансы. Твоя мама перечисляла имущество, а папа беспокоился о дочери, считающую их брак идеальным. Мой отец был готов ринуться в бой, но я предложил им пожить раздельно месяц, а после прийти вновь, если решение останется неизменным. Они больше не появились, а спустя двенадцать лет я встретил тебя. Признаюсь, вспомнил не сразу, но они – моя вторая победа. Люди, которые остались вместе.

Меня словно отхлестали словами. Стою, растерянно смотря на Максима и понимая, что долгое время считала своих родителей идеальной парой с совершенным браком, который, оказывается, в своё время мог разрушиться. И лишь благодаря молодому адвокату, предложившему альтернативу разводу, я выросла с мыслью, что стремлюсь к подобному. Вот только проблемы бывают у всех – исключений нет. Главное, чтобы в критический момент на твоём пути встретился человек, который подарит шанс.

– Я найду другой офис, а ты можешь занять соседний, – принимаю решение за секунду, желая сбежать подальше от него.

– Меня устраивает наше соседство.

– А меня нет.

– Что именно тебя не устраивает: моя деятельность или же я сам? – Ворон больше не улыбается, застыв на месте и перейдя, как мне кажется, к тому, что действительно его волнует.

– Второе, – отвечаю честно. Хотя он и сам понимает, что сейчас перед ним женщина, которая опрометчиво влюбилась не в того мужчину. – Плюс я не желаю видеть твоего партнёра. Яна была откровенна и дала понять, что такие, как я, недостойны тебя.

– Яны, как и моего отца, больше не будет. Теперь я работаю один.

– Это ничего не меняет.

Любуюсь его лицом и плыву от взгляда, в котором плещется нежность, несвойственная Максиму. Я по нему скучала, и те чувства, немного притупившиеся за прошедшую неделю, захлёстывают с новой силой, выбивая почву из-под ног. Не хочу позорно расплакаться, поэтому устремляюсь к двери, когда Ворон останавливает меня и резко дёргает на себя.

Нагло врывается в мой рот, орудуя языком, и не позволяет отстраниться, удерживая ладонь на моём затылке и стягивая волосы. Жёсткий захват не даёт возможности вырываться, хотя я предпринимаю попытки, а сдавшись, проваливаюсь в настойчивый поцелуй, от которого подкашиваются ноги. Горячо и голодно, алчно и страстно – мы оба тонем без возможности выплыть и спастись. Шалею от искренности и его одержимости, обхватив руками шею Максима и притягивая ближе, чтобы почувствовать его вновь. Острые воспоминания отшвыривают разумные мысли, и я отвечаю ему, позволяя врываться в мой рот, и присваивать то, что и так принадлежит ему.

Не хочется признавать, но я бы многое отдала, что чувствовать эти губы каждый день, просыпаясь в крепких объятиях. Мурчать от удовольствия, когда он сонный и разнеженный, привлекает к себе и втягивает носом запах моих волос. Минута нежности, рисующая на моём лице глуповатую улыбку на весь день. Но одного утра недостаточно – я хочу тысячи таких. А чего хочет он?

– Скучал, – отрывается от меня, спустившись поцелуями по шее и прижав к себе так, что я с трудом дышу.

– Этого недостаточно.

– Чего ты хочешь? – отстраняется и, поймав мой взгляд, ждёт ответа.

– Чтобы меня берегли, потерять боялись, беспокоились. Хочется доброты, покоя, ласки, нежности и чего-то родного. Неважно, есть у меня на пальце кольцо, или отношения имеют статус свободных, я хочу, чтобы человек рядом всё равно каждый день выбирал меня.

Максим гладит большими пальцами моё лицо, а затем покрывает его поцелуями, касаясь осторожно, словно опасаясь навредить. А я жду ответа, чтобы, наконец, понять, выберет ли он меня.

– Я по-прежнему не считаю брак подтверждением любви, и уверен, что чувства, если они есть, не нуждаются в письменном подтверждении. Штамп – не гарантия счастья, а лишь временная прописка в отношениях. Но несмотря на всё это, я всё-таки спрошу: ты выйдешь за меня замуж?