Алек

Эйдин нахмурилась. — Я плохой друг.

— Иди, помоги Бранне с ужином, сумасшедшая.

Эйдин широко улыбнулась и гордой походкой отправилась на кухню.

— Она сводит Кейна с ума.

— Только потому, что он хочет ее и не может получить.

Алек рассмеялся. — Это точно.

Я улыбнулась, и он вздохнул. — Знаешь, что?

— Что?

— Я люблю тебя до Нептуна и обратно.

Мое сердце растаяло, и я рассмеялась.

— Ты хотел сказать, что любишь меня до Луны и обратно?

Алек покачал головой.

— Нет, Нептун — самая дальняя планета от Земли в нашей Солнечной системе, так что, чем больше расстояние, тем больше моя любовь.

Ох, вау.

Я поддразнила его. — Я думала, Плутон самая дальняя планета от Солнца?

Алек снова покачал головой.

— Плутон больше не планета; это карликовая планета, это означает что он ни планета, ни спутник.

— Откуда ты это знаешь? — пробормотала я.

Он обнял меня и посмотрел в мои глаза полные слез.

— Я говорил тебе, что смотрю канал «Дискавери».

— Я так возбуждена прямо сейчас, — заявила я, заставляя его рассмеяться.

Я не шутила. Наклонилась и поцеловала его.

Боже, мне так повезло.

Когда наш поцелуй прервался, я произнесла:

— Я тоже люблю тебя до Нептуна и обратно.

Алек заулыбался и ответил:

— Хорошо, от моей будущей жены я меньшего и не ожидаю.

Жена.

— Черт возьми, мы собираемся пожениться.

— Ага, и раз у нас все происходит в серьезной спешке — я имею в виду, что мы все делаем впопыхах — как насчет того, чтобы залететь сегодня вечером?

Я разразилась смехом.

— Притормози, Ромео, давай сначала свыкнемся с мыслью о свадьбе. О детях подумаем позже... гораздо позже.

Алек пожал плечами.

— Хорошо, что мы вечно будем вместе.

— Алек, Кила... ужин!

Он шлепнул меня по заднице.

— Пойдем, а то ее настроение меняется за секунды.

Я усмехнулась и отправилась в след за Алеком на кухню. Я села рядом с ним и подмигнула Кейну, который сидел по другую сторону от меня. Все замолчали и замерли, словно статуи, все, кроме Эйдин, которая потянулась за картофельным пюре.

— Первая! — закричали все, отчего мы с Эйдин подскочили от неожиданности.

— Что? — спросила я.

— Эйдин потянулась к еде первая, так что она должна произнести молитву.

Ох, класс!

Эйдин застонала.

— Это нечестно, я не знала об этом правиле!

— Произнеси уже молитву, пожалуйста, — умолял Нико, уставившись на изобилие еды на столе.

— Хорошо.

Все взялись за руки и наклонили головы вниз.

— Привет, Боже, это я... Эйдин Коллинз. Знаю, мы не разговаривали, с тех пор, как ты забрал у меня маму, когда я была маленькой девочкой. Братья Слэйтеры заставляют меня помолиться, чтобы мы смогли уже наконец-то поесть. Я не хочу показаться грубой, поэтому делаю это. Надеюсь у меня неплохо получается, но я понятия не имею, что еще тебе сказать... О, знаю, благослови этот дом и всех в нем. Благодарю. Аминь.

— Аминь, — ответил хор голосов.

Я прикрыла свой рот рукой, чтобы сдержать смех.

Первыми не выдержали Алек и Кейн, рассмеявшись вслух, остальные последовали их примеру.

— Надеюсь, ты не ведешь утренние молитвы в своем классе? — рассмеялся Алек.

Она закатила глаза.

— На самом деле, я каждый раз выбираю ученика, который мог сделать это за меня.

— Слава Богу, — пробормотал Кейн.

Эйдин метнула в него свирепый взгляд и прорычала:

— Именно поэтому я веду себя с тобой, как сука!

— Поэтому? У тебя есть целый список причин? — забавляясь, спросил Кейн.

Взгляд Эйдин дрогнул.

— Да, в этом списке целых две причины. Первая – ты чертовски глупый. Вторая – смотри номер один!

Я разразилась смехом.

— С твоей стороны это было грубо, — произнес Кейн и покачал головой.

Мы все засмеялись и принялись за еду, которую для нас приготовила Бранна, и позвольте мне сказать, все было очень вкусно. На протяжении всего ужина мы разговаривали на легкие и нейтральные темы, и никто не упоминал о событиях прошлой недели. И это не могло не сделать меня еще счастливее.

— Это было потрясающе, Бран. Спасибо, — сказал Нико, улыбнувшись.

Затем он откинулся на спинку стула, судя по всему, объевшись. Он подловил меня, когда я наблюдала за ним, поэтому подмигнул и послал воздушный поцелуй. Я рассмеялась.

— Оставь девушку в покое, она не хочет, чтобы твоя мерзкая задница посылала ей воздушные поцелуи, — заметила Брона.

Он посмотрел на нее и ухмыльнулся.

— Каждая девушка мечтает о том, чтобы моя сексуальная задница посылала ей воздушные поцелуи.

Брона закатила глаза. — Вот как?

— Ага.

— Очень жаль, что всем этим девушкам не приходится иметь с тобой дело, когда ты ведешь себя, как большой ребенок.

Нико фыркнул.

— Они бы с радостью захотели иметь со мной дело, если бы узнали, как я без посторонней помощи отлично справляюсь с твоей отпадной задницей.

О нет, он не сказал этого.

— Нико, ублюдок, никогда не говори, что у девушки большая задница. Ты, бл*дь, серьезно? — сорвалась я (прим. пер. — phat — отпадная, fat — толстая; различия в произношении в американском и английском языках).

Все мужчины посмотрели на меня и застонали.

— Отпадная задница — это хорошо! — заявили они в унисон.

— Что? В какой это Вселенной говорить, что у кого-то жирная задница, это хорошо?..

— Алек! Разберись со своей женщиной и объясни ей. Я не смогу пройти через это снова, ушли годы на то, чтобы убедить Брону, что я ее не оскорбляю. Я расплачусь, если мне вновь придется пройти через это.

— Я объясню позже, — пробормотал Алек, наблюдая за парочкой, сидящей напротив нас.

Брона повернулась к Нико и уставилась на него.

— Раз, два, три, четыре, пять... — она закрыла глаза.

— Доминик покидает комнату, — пробормотал Райдер.

Нико резко вскочил и выбежал из комнаты.

— Девять, десять. — Брона перестала считать и открыла глаза.

Она выдохнула и произнесла:

— Я собираюсь побегать на беговой дорожке.

Когда Брона покинула кухню, я посмотрела на Алека и увидела, как он трет лицо руками.

— Что это было?

Он убрал руки и вздохнул.

— Это были Доминик и Брона, котенок.

Я приподняла брови. — Их так легко вывести из себя.

— Ты не знаешь и половины.

— Они никогда не думали записаться на курсы по управлению...

— Брона начинает занятия на следующей неделе, — перебила меня Бранна.

Я кивнула.

— Это хорошо для нее.

— Ага, но Боже помоги тому классу, когда ураган по имени Брона появится там, — пробормотал Райдер.

— Я слышала это!

У Райдер округлились глаза, и он крикнул:

— Я просто шучу.

Я посмеялась и взглянула на Кейна, заметив, что он почти ничего не съел.

— Как ты себя чувствуешь?

Он посмотрел на меня уставшим взглядом и улыбнулся.

— Хорошо.

Я нахмурилась, на что он просто усмехнулся.

— Это просто грипп, все будет в порядке.

— Прошло почти три недели, это не чертов грипп. Тебе нужно обратиться в больницу, — разбушевалась Бранна.

Ого! Он настолько болен?

— Бран, все пройдет...

— Ты не врач, так что не пытайся успокоить меня, Кейн.

Он вздохнул.

— Если тебе станет легче, на этой неделе я схожу на осмотр, хорошо?

— Я пойду с тобой, — ответила Бранна, уставившись на него.

— О, ради всего святого, — пробормотал Кейн.

— Хорошо, хорошо.

Все усмехнулись. Но, все же, когда я снова посмотрела на него, у меня возникло странное предчувствие. Надеюсь, с ним все будет в порядке, и это просто грипп.

Алек обнял меня за плечи и ухмыльнулся, привлекая мое внимание.

— Добро пожаловать в семью, котенок.

— Нам нужно найти жилье побольше, — пробормотал Алек, пока я вытирала кухонный стол.

Мы оба находились на кухне и, пока убирались, столкнулись друг с другом около десятка раз. Я вздохнула.

— Знаю, это раздражает, но мы сможем начать поиски только после того, как я найду новую работу. Все еще не могу поверить, что меня уволили из-за того, что я пропустила всего один день. Почему они вообще захотели, чтобы я выходила? Чтобы распугать всех покупателей своим разбитым лицом?

Алек нахмурился.

— Почему тебе просто не сосредоточиться на писательстве и не зарабатывать на этом деньги?

Я рассмеялась.

— Потому что мне нужен реальный доход, чтобы мы не в чем не нуждались. Вот почему.

— Кила, ты же знаешь, что у меня много денег... правда?

Я взглянула на него.

— Да?

Он кивнул. — Если хочешь, мы прямо завтра можем купить нам новую квартиру.

Мои глаза округлились.

— У тебя так много денег?

— Я неплохо зарабатывал, работая на Марко. И к тому же предпочитал откладывать деньги, а не тратить. Сейчас на моем банковском счете около четырех миллионов евро.

В моей руке было чистящее средство, и когда Алек произнес эту огромную цифру, мой палец непроизвольно дернулся и нажал на распыление.

Черт!

— Почему ты живешь с братьями, если у тебя так много денег?

Он пожал плечами.

— У каждого из нас есть свои накопления... но раньше мы никогда не жили раздельно. На это не было причин, пока не появились Брона, Бранна и ты. Мы с братьями очень близки, мы вместе выросли.

Я нахмурилась. — Знаю, детка.

Он улыбнулся.

— Тогда решено, в ближайшее время мы купим дом, предпочтительно в Аптоне, и тогда ты сможешь сосредоточиться на написании собственной книги.

Я лишь улыбнулась, потому что не доверяла себе.

— Что не так? — спросил Алек.

Я пожала плечами.

— Скажи мне, котенок.

Я вздохнула.

— Всю свою жизнь я сама о себе заботилась, не принимая помощи ни от дяди, ни от матери. Не думаю, что будет правильно позволить тебе купить дом...

— Мои деньги — твои деньги. Мы помолвлены, Кила. Что мое — твое, а твое — мое.

Я вздохнула.

— Наверное... но все равно это кажется странным.

— Так кажется, потому что наши отношения развиваются очень стремительно. Но мы привыкнем, просто дай нам время.

Я кивнула.

Алек в ответ улыбнулся.

— Итак, твоя книга... когда я смогу ее прочитать?

Я ахнула. — Ты не станешь ее читать.

— Почему? — спросил Алек с обидой в голосе.

Я покраснела.

— Потому что я не хочу, чтобы ты читал... грязные сцены.

Он ухмыльнулся.

— Котенок, я уверен, что написанные тобой сцены не будут ничем отличаться от того, что мы проделываем в постели…и не только.

— Именно поэтому ты не будешь читать об этом.

Алек хмыкнул.

— Не срывай из-за этого свои штанишки.

— Я не жестокий человек, Алек. Бог свидетель, что это не так, но клянусь, если ты еще раз назовешь трусики гребаными штанишками, я задушу тебя своими стрингами!

Алек покачал головой и рассмеялся.

— Да ладно, ты знаешь, как я люблю книги. Тем более твою я буду читать не как твой парень, а как бета-чтец.

Я рассмеялась.