Цена сомнения

Эпилог

Пять лет спустя

Марина

— Осторожней, любимая, тебе нельзя поднимать тяжелое — Адам забирает из моих рук пакет.

— Пфф, там весу всего полтора килограмма — фыркаю, как обычно, споря — Я бы донесла.

— Я сам донесу — чмокает меня в нос, обнимая одной рукой за талию — Куда поставим?

— Я хотела в детскую. Очень нежный цветок, правда?

— Правда — улыбается, и я залипаю. Господи, сколько же нам потребовалось времени на восстановление после той чудовищной аварии! Вспоминать до сих пор больно.

Мы поднимаемся по лестнице и Адам все — так же придерживает меня рукой. Он очень сильно переживает за меня, я ведь на седьмом месяце беременности. А это настоящее чудо, после того, через что нам пришлось пройти. Шансов, что Адам снова станет отцом, почти не было.

Лишь на пороге детской комнаты муж отпускает меня. Деловито проходится вперед и оборачивается:

— Куда ставить?

— На подоконник? — неуверенно пожимаю плечами. Муж кивает и ставит горшок с фиалкой в нужное место. Его походка почти такая же, как была раньше, лишь легкая хромота напоминает о том, что он перенес множество операций.

Зажмуриваюсь, чувствуя подступающие слезы. Память вновь переносит меня в тот кошмарный день.

Когда я услышала страшные слова, то потеряла сознание. Очнулась уже в больнице.

Попытки узнать где мой муж и жив ли он, ни к чему не приводили. За этими странными отмашками и нежеланием медсестры отвечать на мои вопросы, я предположила самое худшее. Лежала, давясь бессильными слезами. У нас ведь только-только стало все налаживаться и случилось страшное…

Выдернув иглу от капельницы, поднялась, шатаясь. Все же, приложило меня неслабо, но я ведь жива. И мне нужно позвонить домой. Рассказать об аварии деду. А потом, пойду выбивать правду.

Рассказав вкратце о произошедшем и заверив, что я в порядке, отправилась на поиски врача, плевав на возмущенные крики медсестры. Мне удалось узнать, что Адам сейчас находится на операции и врачи делают все возможное, чтоб спасти ему жизнь.

Когда ко мне в палату вошла бледная и измученная мать Адама, я была ей даже рада. Мы долго сидели молча, не решаясь заговорить друг с другом. Было страшно произнести вслух то, что крутилось в голове. Пусть только Адам выживет.

— Марин, мама хотела забрать Леву на выходные. Что думаешь? — голос мужа выдернул меня из лап прошлого.

— Пусть забирает — улыбнулась, обнимая любимого — Только скажи, чтоб сильно не потакала ему. А то опять разведет ее на какую-нибудь дорогущую и бесполезную штуковину — усмехнулась.

— Это вряд ли получится — хмыкает Адам — Мама совсем не умеет отказывать ему, чем сын бессовестно пользуется.

Отношения со свекровью у нас наладились лишь спустя полгода после аварии.

Адам перенес множество операций. Месяц в коме. Врачи не давали положительных прогнозов. После того, как он более-менее пришел в себя, его взгляд был пустым и бессмысленным. Прогнозы врачей на восстановление были критически низкие. Говорили, что он может остаться лежачим инвалидом.

Принять страшную правду было непросто. Но надежда на чудо была сильнее отчаянья. Я отказывалась думать о плохом. Пусть это было глупо и наивно, но я верила, что со временем, Адам вернется к нам.

Его мать, с которой мы разговаривали лишь на тему здоровья Адама, приложила много усилий, чтоб вернуть сына к жизни. Благодаря их деньгам и связям, Адама буквально вытащили с того света. Но радоваться было рано. Требовалась долгая реабилитация, и шансы на восстановление и возвращение его к нормальной жизни были очень слабыми.

Однажды, у нас со свекровью произошел разговор. Она сказала, что поймет, если я подам на развод и заберу сына. Что я слишком молода, чтоб быть прикованной к человеку, который, возможно, никогда не сможет ходить и жить полноценной жизнью. Что она все равно будет заботиться о нем, ведь он ее сын. И что Адам тоже поймет, если мы уйдем.

У меня тогда не нашлось даже слов. Я молча развернулась и уехала домой. Понимала, что говорит она не со зла, а просто в отчаянье. А вечером она приехала к нам. Просила прощение за все и плакала. Мне искренне было жиль ее, ведь ни одной матери не пожелаешь такого, что случилось с ее сыном. Именно эта эмоциональная встряска сблизила нас. Общая беда сплотила, оставив позади все обиды.

С этого дня мы вместе ездили к Адаму. И в один прекрасный день он смог связно заговорить и даже пошевелить пальцами на ногах. Это было настоящее чудо. И пусть прогнозы врачей не были обнадеживающими, мы продолжали верить, что рано или поздно Адам пойдет на поправку.

Снова вспоминаю первые дни в больнице и то, как приходили полицейские. Виновным в аварии оказался Игорь. Меня долго опрашивали, хотя дело на него было заведено. Игорю не повезло — он разбился насмерть. И все же, несмотря на то, что он творил в последнее время, мне было его жаль. Я помогла его брату в организации похорон, оказав финансовую помощь.

Бабушка с дедушкой вернулись в село. Потерю собаки баба Лида пережила стоически, помня рекомендации врачи о том, что нужно по возможности, исключить волнения. Она даже согласилась принять щенка в подарок, не сразу, а лишь спустя пару месяцев. Мы теперь жили порознь, но я старалась навещать их почаще, и, иногда, они сами приезжали к нам.

У отца тоже все наладилось. Он устроился на новую работу и переехал с семьей за город, в частный дом. Мы стараемся видеться и созваниваться как-можно чаще. Мой младший братишка полностью восстановился после последствий пожара, осталось лишь немного почти незаметных шрамов. Я иногда забираю его к нам на погостить.

Мать Адама все же развелась с его отцом. Он просто вычеркнул из жизни всех людей, которые были ему близки. Так и не смог простить Адаму его брак со мной и не принял внука. Пусть живет как хочет, своих детей я никому навязывать не собираюсь.

Словно в ответ на мои мысли, малышка сильно толкнула меня в бок. От неожиданности я даже охнула, чем напугала мужа.

— Все нормально, просто толкается — поспешила успокоить его, приложив мужскую руку к животу. Дочка тотчас снова толкнулась. Лицо Адама осветила счастливая улыбка.

— До сих поверить не могу, что у нас получилось — хрипловато, под наплывом эмоций, произнес он — Когда мне сказали, что у меня никогда не будет детей, я принял это карму за свои поступки и ошибки прошлого. Мне так страшно было потерять вас, но я должен был тебя отпустить. Дать шанс стать счастливой, без меня — он прижал меня к себе, целуя.

Этот этап нашей жизни был совсем не радужным. Адам тогда только — только начал восстанавливаться и узнал о том, что после перенесенных операций, он больше не сможет иметь детей. Он был сломлен. Пытался доказать мне, что наш развод — это самое лучшее решение ситуации. Что я встречу другого, который сделает меня счастливой и того, с кем я смогу родить ребенка. Каждое его слово причиняло боль нам обоим.

Но мы все пережили это. Вместе. Несмотря ни на что.

И вот однажды, спустя четыре с небольшим года, я узнала что беременна. Наша дочка, как подтверждение тому, что в жизни случаются чудеса, скоро появится на свет. А наша любовь, пройдя проверку испытаниями и временем, становится лишь сильней.

Адам

Держу на руках маленький сверток, в котором сладко посапывает наша дочь, и не могу поверить в то, что все это по-настоящему. Я чувствую себя счастливым и благодарным Марине за второй шанс. Целую жену, которая тут же обнимает меня.

— Спасибо, любимая — шепчу ей в макушку.

Перевожу взгляд на сына и улыбающуюся маму. Сегодня мы забираем Марину с дочкой домой. Теперь наша семья стала на одну кроху больше.

Мне до сих пор трудно поверить в то, что все это настоящее. Что я могу каждый день видеть жену и сына, а теперь еще и малышку дочку.

Сколько раз я просыпался после аварии в панике и страхе, что их не будет рядом? Сколько раз клял себя за то, что собственными руками едва не погубил наше счастье? Не счесть. Чувство вины давило и требовало отпустить Марину и сына, чтоб они были счастливы, чтоб жили полноценно, оставив меня в прошлом.

Мои сомнения в прошлом дорого обошлись нам всем. Я не видел, как растет сын, не слышал его первых слов. Пропустил важный этап жизни. Обидев любимую своим недоверием, я сам себя лишил возможности обрести семейное счастье.

И когда у нас только — только начало все складываться, когда Марина решила дать мне второй шанс и попробовать все сначала, авария едва не лишила меня всего этого.

Лежа на больничной койке, не в состоянии произнести и слова и пошевелиться, я понимал — если не случится чуда и я останусь таким навсегда, то я обязан отпустить их.

И пусть наше счастье было мимолетно, но оно навсегда останется в моей памяти.

Марина наотрез отказалась уходить. Она накричала на меня, высказывая все, что долго копилось на душе. Каждое слово било точно в цель. Я не пытался оправдаться. Понимал, что заслужил каждый упрек, злость, обиду и ярость.

А когда она выдохлась и плакала на моей груди, собрав всю волю в кулак, пообещал, что сделаю все, даже невозможное, но вернусь к ним. Встану на ноги и буду заботиться о своей семье.

Было чертовски сложно и больно. Но сцепив зубы, я упрямо шел к намеченной цели. Мне хотелось обнять своих любимых твердо стоя на ногах. И пусть это заняло не один год, но я смог.

И вот теперь, спустя пять лет, я держу на руках дочь, обнимаю жену и сына и улыбаюсь матери. Она заметно постарела. Но все равно пытается быть жизнерадостной, несмотря ни на что.

Дома, уложив малышку спать, собираемся на кухне. Мама живет с нами вот уже два месяца. Марина сама позвала ее. Я рад, что они смогли подружиться. Ведь, если вспомнить «помощь» матери с браком, удивительно то, что Марина смогла ее простить.

Каждый день благодарю судьбу за то, что мои самые любимые и родные люди рядом.

— Люблю вас — целую засыпающую жену. Она сонно улыбается и шепчет люблю в ответ. Я обнимаю ее крепче, прижимая к себе. Наша дочка — маленький, но очень требовательный ангелочек. Она обожает всеобщее внимание. Может подолгу бодрствовать, проснувшись среди ночи. Марина говорит, что у нее сбился режим дня и ночи и что со временем это пройдет. Я часто встаю первым, чтоб дать жене возможность поспать. Берегу ее, сожалея о том, что не был рядом, когда она родила Леву.

У нас впереди вся жизнь. И сделаю все, чтоб мои любимые были счастливы.

Конец