Следствие ведет блондинка

Глава 22

Южный штат. По дороге с бешеной скоростью летит Феррари. Шерифу едва удается обогнать машину и остановить нарушителя. За рулем туповатая блондинка.

Шериф (в предвкушении развлечения):

- Леди, с вас штраф за превышение скорости!

Блондинка (недоуменно хлоп-хлоп ресницами):

- Превышение чего?

Шериф (ехидно):

- Скорость — это расстояние, которое вы проехали, деленное на время, за которое вы его проехали.

- Откуда вы знаете расстояние, которое я проехала? Следили за мной от дома? Знаете, где я живу?

- Я не знаю, где вы живете.

- Но вы же сами признались, что замерили расстояние, которое я проехала, и поделили его на чего-то там! А я еду из дому!

Шериф (утомленно):

- Скорость в машине показывает спидометр! Я ехал за вами и смотрел на спидометр. Вы превысили допустимую скорость!

Блондинка (недоуменно хлоп-хлоп ресницами):

- Что такое спидометр?

Шериф (раздраженно):

- Посмотрите перед собой на этот кружок. Видите, на нем стрелка. Когда вы ехали, эта стрелка была за этой чертой!

- Откуда вы это знаете? Вас же здесь не было! Я должна срочно позвонить своему адвокату!

Шериф (обречено):

- Звоните.

Блондинка звонит. Кричит в трубку:

- Жорж. Я на шоссе номер девять. Срочно выезжай! Меня остановил незнакомый мужчина, он сознался, что незаконно преследует меня от самого дома и, более того, установил в моей машине какую-то гадость, которая видит все, что у меня делается. А теперь вымогает деньги!

Шериф (представив себе всю тягомотину с дурой-блондинкой, судом и

адвокатом, испуганно):

- Леди, извините, я вас с кем-то спутал. Вы свободны.

Блондинка показала на прощание оскорбительный жест средним пальцем, демонстративно утопила педаль газа до пола, рванула с места, так что асфальт закипел и умчалась.

Шериф (задумчиво):

- И кто же из нас двоих тупая блондинка?!

(Из сборника анекдотов)

Марго прошлась по кабинету, еще раз смерила сгорбленную у стола фигуру Ивана Тарасова взглядом прокурора, потом усмехнулась и села на стул, закинув ногу на ногу так, что Шарон Стоун, увидев это, поняла бы, как много недоработок допустила она при съемках нашумевшего фильма, в котором играла главную роль. (Речь идет о к/ф «Основной инстинкт»)

- Ну, что? – она оглядела собравшихся, - Так и будем ждать Изотова в скорбном молчании?

- А ты предлагаешь сыграть в города? – съязвил Рубцов, - Боюсь, что у Ваньки, кроме Магадана и Колымы ничего в голове сейчас не вертится. Уж очень он близок к этим регионам.

- Заткнись ты! – буркнул тот, зло зыркнув в сторону шутника.

- Неужели, вы все верите, что Ваня убийца? – усмехнулась Марго и повернулась к Катерине, - Даже ты, Катя? Ты же его жена!

Та только порывисто вздохнула, вновь утерев набежавшую слезу платком.

- Вань, может быть, хоть у тебя есть соображения? Или ты признаешь себя виновным? – не унималась Марго.

- Иди ты к этой матери, - выругался «подследственный», - Мисс Марпл хренова!

Марго пожала плечами:

- Как хочешь! Пускай все думают, что ты убийца.

- А ты подозреваешь, что нет? – удивился Тимофей.

Она подняла глаза к потолку, словно вопрошала у высших сил, каким образом судьба занесла ее в компанию таких недалеких людей, затем победным голосом изрекла:

- А зачем Ваньке убивать какого-то китайца?!

В ответ все промолчали. Марго встала и снова заходила по кабинету:

- Ну, раз вы все здесь такие дураки, мне придется самой разъяснять:

Возможно ли, чтобы Ванька убил всех работников завода из-за авантюры с Гусарской колбасой. Допустим. Одни могли что-то знать, другие видеть, третьи вообще участвовали в краже. Все, но только китайца к Гусарской колбасе даже за уши притянуть нельзя. А ведь его убили первым. Не логично ли предположить, что людей на заводе истребляют не из-за Гусарской колбасы!

- Не логично! – ответил за всех Рубцов, - Подстригаева вообще застрелили в квартире херра Шульца. И образец колбасы из его холодильника исчез. А Лютикова…

- Из лаборатории колбасу изъял Подстригаев, - хмуро проговорил Иван, - И он никого не убивал. Он забрал эту чертову колбасу еще в конце рабочего дня. Он специально караулил, когда Лютиков куда-нибудь отлучится.

- Вот видите! – удовлетворенно кивнула Марго.

- Ты верь ему больше! – усмехнулся Рубцов, - Ему сейчас самое время оправдательные версии сочинять. Еще минут пять, и он скажет, что действовал по заданию Папы Римского.

- Но неужели даже тебе, бывшему следователю не приходило в голову, что китайца Ваньке убивать совершенно незачем! – Марго глянула на него так, как смотрят только на умственно отсталых детей, которые в очередной раз совершили какую-то глупость – с усталым укором.

- Нет… ну, может быть, личные счеты… - растерялся тот.

- И я решил побегать за китайцем ночью по заводу, чтобы свести с ним личные счеты?! – Иван побагровел от досады.

- А этот ваш компьюторщик… бестолковый парень, который вчера пытался обучить меня Интернету?

- Не смог? – участливо осведомился Рубцов.

Марго не обратила на его вопрос внимание, продолжив:

- Уж я-то расспрашивала его о колбасе, будьте уверены. Я ведь всех с недавнего времени на этом заводе только о колбасе и расспрашиваю. Так вот он ничего путного сказать не мог. Зато битый час рассказывал, как он обучает сотрудников твоего предприятия, Тимочка, лазить по всяким запрещенным сайтам. Говорил, мол, это не его работа, но интересно-то как! С одним молодцом так он, аж, полдня искал в Интернете какие-то … как он их назвал…

- Сайты, - напомнил Тимофей.

- Именно! Только он их назвал «скрытые сайты». Пароли к ним надо подбирать, что ли… Работа стоит, а они сайты, видите ли, ищут! – возмущенно закончила она, - Пьер Антони вчера еще смеялся, что если бы застукал работника своего завода за таким занятием, то уволил бы без объяснений. Во Франции с этим строго.

- Тем не менее, я не понимаю, к чему ты клонишь, - Тимофей даже головой потряс, пытаясь привести запутанные мысли в порядок. По его растерянному виду было видно, что этого не получилось сделать.

- Я клоню к тому, что, как минимум, двое из убитых понятия не имели о Гусарской колбасы. И были настолько далеки от ее производства, да и вообще от колбасного цеха, что глупо было бы приписывать их к Ванькиным деяниям.

- Но если не Ванька, то, кто же их убил?

Марго снова подняла глаза к потолку, а когда оглядела собравшихся, во взгляде ее сквозило неприкрытое презрение к их умственным способностям:

- Всех застрелили из одного оружия, не так ли? Одним способом, так? Выходит, что всех пятерых убил один и тот же человек!

- Марго, давай выкладывай уже, к чему ты клонишь! – не вытерпел Тимофей.

На что она вздохнула и заявила:

- Понятия не имею! Я лишь указала вам на факт, что двоих Ваньке убивать было незачем. Вот и все!

- А… - протянул Рубцов, - Эта позиция называется «дама в сумнениях».

Марго усмехнулась от неожиданной идеи, только что пришедшей ей в голову:

- Но у меня есть один человек, который может нам помочь.

- Боже мой! Ты лично знакома с Шерлоком Холмсом или с Экюлем Пуаро?

Марго сморщила нос:

- Судя по их именам, они точно не работают в том министерстве, министру которого я собираюсь позвонить.

- Ты сейчас будешь звонить министру? – вскинул брови старший Тарасов.

- Ну, должен же кто-то выводить этот завод из кризиса! – равнодушно ответила она, ища в телефоне нужный номер, - Как хорошо, что я сохраняю номера всех своих знакомых. Что бы я делала, если бы, не оглядываясь, рвала старые связи. Правда, когда я была знакома с этим министром, он еще не был министром. Но все равно уже занимал высокую должность.

Она долго слушала гудки в трубке, наконец, ей ответили:

- Алексей Сергеевич, добрый день! Это Марго, помните? Я рада. Как вы поживаете? Приболели? Грипп? Ах, ну, тогда, конечно, нужно сидеть дома. Жена пытается напоить вас молоком с медом? Не знала, что у Мариночки такие странные представления о лечении гриппа! Кстати, передайте ей привет… Что? Вашу жену зовут не Мариночка? Вы уверены? Но ведь вы же при мне обещали Мариночке, что бросите свою старую грымзу и женитесь на ней. Ах, вы обманщик!... Я не понимаю, что это за шум? У вас хорошая слышимость телефона? Жена все слышала и теперь что? И теперь бьет посуду? Как неприятно! Скажите ей, что посуду бить крайне нелогично, потому что, в конечном итоге, именно ей придется покупать новую. А это так утомительно! Я вот недавно искала для своей кухни розовый тостер с перламутром. Это такая проблема! Оказывается, теперь не выпускают розовых тостеров с перламутром!... Вы какие-то странные звуки издаете, Алексей Сергеевич!... Жена кинула в вас тарелкой? И попала? А тарелка разбилась при этом? Алексей Сергеевич, не могли бы вы выйти в другую комнату, жене нужно дать перебить всю посуду, раз уж она начала. Потому что иметь в хозяйстве недобитый сервиз очень непрактично… Что? Отложить разговор? Об этом не может быть и речи, потому что на этот раз я звоню по крайне важному делу, которое касается вашего министерства… Завтра позвонить на работу? Но сегодня я могу позвонить Мариночке и сообщить ваш телефон. Она ведь его до сих пор не знает… Ну, что вы! Какой же это шантаж! Просто мне действительно нужно поговорить именно с вами, а не с вашими секретарями, к которым вы начнете меня отсылать! Видите ли, я являюсь акционером того самого мясокомбината, на котором убили китайца. Ну, вы должны знать…Да! И наше предприятие на гране закрытия, потому что убийства продолжаются, никто не понимает, в чем дело, включая и следователя Изотова, который запутался тут больше нас всех. И если уж ваши люди тоже бродят поблизости от нашего завода, то от них столько же пользы, что и от следователя Изотова. Ведь преступника до сих пор не нашли… На чем я основываю такой вывод? Да, хотя бы на том, что убийства продолжаются. И вы знаете, нам изнутри кажется, что уже как-то нужно поторопиться поймать убийцу, а то ведь никто из нас не знает, в кого ему вздумается стрелять завтра… Что бы вы сделали, если бы были на его месте? Стреляли бы в первую очередь в меня? Какие у вас мрачные шутки! Мне совсем не смешно, потому что я сижу в кабинете директора этого многострадального завода и практически холодею от ужаса. Вам придется все мне рассказать Алексей Сергеевич, потому что может быть мы сможем вам помочь. В конце концов, в этом кабинете все считают, что нужно действовать сообща.

После столь проникновенных слов, а может быть, смирившись с судьбой, министр начал говорить. Марго долго слушала, согласно кивая головой и барабаня наманикюренными ноготочками по стеклянной столешнице. Ее телефон не обладал хорошей слышимостью, поэтому все присутствующие в кабинете, напряженно ловили каждый ее вздох, пытаясь догадаться, о чем идет речь. А когда она начала прощаться, Рубцов в нетерпении прыгнул к ней, чтобы хоть так, быть ближе к тайне разговора.