Одна ошибка

* * *

Сони бродила по улицам, переулкам, вдоль дорог и домов, не осознавая, что делает и куда идет.

Она просто шла и шла, медленно бродила в раздумьях, а слезы застилали ей глаза. Недавнее ликование как рукой сняло, и осталась лишь безмерная глубокая пропасть и пустота. Полнейшая пустота, что начала глушить адскую душевную боль в груди и этим сводила с ума.

А в голове пульсировала фраза, периодически чеканя отдельные слова и вбивая молотком в сознание:

«Он желает раздавить тебя!

Уничтожить!

Его ненависть так сильна, что он жаждет только мести!»

Не понимая, как оказалась в каком-то дворе, Сони добрела до беседки и, сев, закурила сигарету на автомате.

Перед глазами всплыла картина недавней встречи с Риммой у входа в офис Камала.

Римма настояла на том, чтобы они поговорили в уютном кафе, которое располагалось на углу этого здания. Сони не сильно отпиралась, так как переполнявший ее позитивный настрой противостоял негативу, и она не смогла отказать ее просьбе.

Вид у Риммы был весьма удрученный, но не совсем схожий с видом брошенной и разочарованной женщины. Видимо девушка умела держать удар, если тот факт, что ее бросили, не расстраивал ее, а, наоборот, делал ее цветущей, раскрывая все краски молодости.

— Прошу прощения, — возмутилась она. — Но я здесь только в твоих интересах. Так сказать, из женской солидарности.

— Серьезно? — удивилась Сони.

И Римма начала свою беспощадную тираду, в абсурдности которой Сони была абсолютно уверена, она ни на мгновение не сомневалась в искренности своего возлюбленного.

Да! Камал не идеален! Но Сони ни на каплю не усомнится в его порядочности! Ее муж, хоть и бывший, за все годы, что Сони провела с ним, был как на ладони. И она знала все его слабости, его недостатки. Да, он вспыльчив, раздражителен, нетерпим порой, но всегда считался с мнением другого человека. Он беспощаден к своим врагам, но умел проявлять милосердие даже к ним. Порой он был жесток! Но быть злопамятным?! Нет!!!

Месть?!

Да, ему знакомо это чувство. Чувство долга и чести! Это может быть оправданием для его жестокости и мести. Но в нем всегда преобладало милосердие, благодушие, нравственность.

И все гадости, что звучали из уст Риммы в адрес Камала, были из области фантастики.

Сони яростно защищала и защищалась, пока Римма вдруг не достала из сумочки маленький ручной диктофон.

И тут Сони шокировано начала вслушиваться в мягкий баритон голоса, до боли знакомого и такого родного…

«Римма, любовь моя, прошу тебя, потерпи немного. Скоро все закончится! Дай мне немного времени. Ты даже не представляешь, как сильно я ее ненавижу! Месть сжигает меня изнутри, я не успокоюсь, пока не раздавлю её! Я хочу, чтобы она жестоко страдала, валялась у меня в ногах и молила о пощаде! За всё, что было в прошлом, она жестоко поплатиться и будет рыдать кровавыми слезами. Я сделаю так, что ей даже и в голову не придёт мысль о возврате сына. Потому что даже Джимми не подаст ей руки. Я сделаю так, что он будет готов плевать ей в лицо, не то, чтобы проявлять уважение, как к матери! Я раздавлю её как личность! В ней не останется ничего человеческого! Я сравняю её с землёй! За её честь и ломаного гроша не даст никто! Я уничтожу Сони её же главным оружием — любовью. Она даже не сможет усомниться в моей любви, и сама попадет в мои сети. Ее твердая вера в силу любви так сильно пошатнется, что она сама в петлю полезет, если у нее останутся на это силы!»

Сони окаменела, сидя на месте, не веря своим ушам.

Неужели это говорит человек, которого она любила больше всех на свете, всю свою жизнь???

— Это еще не все. Думаю, ты уже видела игровую комнату? — посмотрела Римма на молчаливо сидевшую с каменным видом Сони, но при упоминании красной комнаты ее взгляд словно затуманился, и Римма усмехнулась. — Вижу, что ты уже знакома с ней! Так вот, она сыграет не последнюю роль в его плане.

Сони стало дурно от всего услышанного. В сознании словно помутнело, голова загудела и закружилась. Голоса вокруг превратились в какой-то кошмарный хаос. Не осознавая, что делает, Сони молча встала и медленно зашагала прочь от этого ужаса, от этого голоса, что жужжал в голове. Выйдя из кафе, она пошла прочь в противоположном направлении от офиса Камала, в неизвестность.

Она не знала, как долго бродила по улицам города, молча обливаясь слезами. А люди обходили ее стороной, шарахаясь от нее, как от проказы, пропуская ее. Она не понимала, куда идет, зачем идет. Но ноги сами несли ее прочь. Помутневший рассудок овладел ею, и она шла, как бродячая собака, без цели, без смысла, без надежды.

Надежда!

Вера!

Любовь!

Что это? Пустой звук?! Просто слова, не значащие абсолютно ничего, не имеющие под собой ни малейшей ценности!

Люди потеряли смысл этих слов и таинство их предназначения!

Почему так легко были растоптаны законы природы, дарующие человечеству мир, свет и покой?

Этим гневом и яростью в душе Камал разнёс в пух и прах все надежды Сони. Её вера была расколота на части одним коварным планом мести, что так легко изливали его уста. А любовь была растоптана и облита грязью ненависти, осквернив всю её прелесть и чистоту.

Непорочность любви была обесценена…

Сидя в беседке и закуривая очередную бесполезную сигарету, что не приносила умиротворения душе, Сони продолжала вновь и вновь прокручивать в голове малейшие совпадения в поведении Камала и соприкосновения действительности с фактами, предоставленными Риммой.

Он привел ее в ту красную комнату, богато обустроенную различными экзотическими и эксцентричными штучками. Но в глаза Сони в первую очередь бросился ряд различных плёток, которые с любовью были разложены на видном месте. Она больше ничего и не видела, так как в тумане перед глазами у нее предстал Гарик, размахивающий плетью и истязающий её прилюдно. Ни это ли знак того, что явно доказывало его намерения? И неважно, о чем разглагольствовал Камал в тот момент! Он явно дал понять, что комната была предназначена для нее! В каких целях? В самых явных и откровенных, как напоминание о той роковой ночи!

А разве нет?

Ведь он в действительности так и не простил ей ту единственную ошибку. Он не простил ей ночь, проведенную в объятиях его друга. Эту ночь измены, что так круто перевернула всю её жизнь.

Он ей не доверяет и не верит более!

Он считает её последней дрянью, у которой очередь из любовников!

«Я бы мог без труда овладеть тобой сейчас… если захотел бы, но… Но не хочу мараться, после всей швали, пред которой ты стелилась, как подстилка…», — как молния, в распаленном мозгу Сони пронеслась фраза, гневно брошенная Камалом, возрождая в памяти все те реплики, что явно указывали на его внутренние убеждения.

Память лихорадочно чеканила злобные слова, вырывая из контекста фраз:

«Ты спишь с ним?»

«Почему же один или два?! Скорее всего, их должно быть уйма у тебя! Зная твой темперамент, не ошибусь, сказав, что утолить твою жажду не по силам одному человеку…»

«Знал, что твоя плоть слаба перед любовным искушением! Да и вообще ты самка и слишком темпераментна, любишь себя и своё тело, чтобы оставаться кому-то верной! Ты мне противна! Ты ничем не лучше уличных девок!»

«Ты шлюха!»

Шлюха-шлюха-шлюха…

Эхом отдалось в ушах и, как стекло, разбившись, раскололо всё её существо, и Сони пришлось закрыть уши руками, намереваясь приглушить этот жестокий треск и звон.

Шлюха!!!

А разве нет???

На этот раз память лихорадочно начала прокручивать перед глазами сцены её близости с Камалом. Различные позы в эротических красках предстали пред ее взором в своей постыдной откровенности, где она, как богиня Венера, в исступлении задыхалась от страсти:

«… Да, да, да…

… Еще, любимый, еще…

… О-о-о-о, да, еще…

… Пожалуйста…»

Сони зажмурилась, и дико вскрикнув: «Хватит!!!» — зажала уши.

Разве она в его объятиях не превращалась в ту завидную и загадочную сирену, что сводит мужчин с ума от совокупления с ней? Разве она не поклонялась Эросу в момент близости, забывая все приличия и границы, сгорая от страсти в пламени желаний.

Да!

Да! Да! Да!

В объятиях Камала, в пламени его жарких поцелуев она готова была быть кем угодно!!! Для него единственного — сиреной, богиней, искусительницей, дрянью, развратницей, шлюхой! Да кем угодно!!! Лишь бы пылать страстью и умирать в экстазе, слившись в одно целое со своим единственным возлюбленным! Лишь с ним одним, и лишь для него одного, она готова сверкать ярче любой звезды, что озаряет путь влюбленным! И никогда в жизни она бы не посмела осквернить таинство брака!

Но в итоге, так безнравственно опорочили её самоотверженность…

Желание любить и быть любимой, так безапелляционно было изъято и разодрано в клочья…

И единственная ошибка с Димкой не должна так жестоко клеймить её!!! Клеймить званием падшей женщины!

Но именно эта ошибка постоянно преследует её…

Сони продолжала бродить, как юродивый, не знающий ни крова, ни места.

Наступил вечер, а следом спустилась и мгла, где сумерки предвещают зловещую ночь. Но Сони все бродила по улицам и улочкам. И каким-то неосознанным чувством она забрела во дворы, после которых, огибая гаражи, в ряд расположились застройки частных домов. Медленно пройдя один квартал, она остановилась у ворот двухэтажного особняка и постучала неуверенно.

Проулок был пуст, и стояла тишина. Ночь медленно оседала на землю, покрывая небо первыми звездочками.

Лена открыла ворота и удивленно прошептала:

— Сони?

— Можно к тебе? — жалобно спросила Сони.

Елена в шоке рассматривала Сони, у которой вид был не первой свежести: волосы растрепаны, торчали местами и свисали; глаза, покрасневшие от слез; щеки с размазанной по ним тушью.

— О, Боже, конечно же! — воскликнула Елена и обняла подругу. — В чем дело? Что случилось?

Сони ничего не ответила и молча вошла.

Внезапно выбежал Валерий и ахнул:

— О Боже, Сони! Что случилось?

Елена шикнула на него и махнула ему рукой, прогоняя прочь. Она прямиком завела Сони в ванную комнату и насильно затащила ее под душ. Сони не в силах была сопротивляться и поэтому покорно приняла ванну. Затем она силком усадила Сони за стол, поставила бутылку коньяка, налила в две рюмки и сказала:

— А теперь рассказывай. Давай вначале выпьем, без этого, я смотрю, просто никак!

Все это время Елена, как и Сони, молчала, лишь на автомате выполняла определенные действия. Но глотнув одним махом коньяку и закусив лимоном, процедила сквозь зубы:

— Господи! Сони! Прошу тебя, только не молчи.

Сони не могла вымолвить ни словечка, она лишь безразлично смотрела в одну точку.

— Сони, пожалуйста, — взмолилась Елена.

Неуверенной рукой Сони потянулась к рюмке и залпом выпила.

— Можно мне остаться у тебя на ночь сегодня? — тихо прошептала Сони, и непослушная слеза покатилась по щеке.

— Без проблем, ты ведь знаешь, — вздохнула Елена и продолжила более настойчиво, — Только объясни, пожалуйста, что происходит?

Сони упорно продолжала молчать.

— Сони! Ты ушла с работы в 11 утра, с тех пор тебя никто не видел. Твой телефон не отвечает. Ты вообще умеешь им пользоваться? — раздражаясь, начала распаляться Елена.