Одна ошибка

* * *

— Елена, мне нужна твоя помощь, — прохныкала в трубку Сони.

— Ты где? Дома? — лишь спросила Елена.

— Да, — с трудом выдавила Сони.

— Никуда не уходи, — бросила Елена.

Через полчаса в дверь постучали и раздались два нетерпеливых длительных звонка.

Сони открыла дверь и увидела на пороге Елену с Джоном.

— Боже мой, а он зачем тут? — удивилась Сони, но смущенно отвернулась, и прошла в зал, оставив дверь открытой.

— Ну, мало ли что, — смутилась Елена, замявшись, — я ж не знала, в каких габаритах требовалась помощь.

Сони села в кресло, следом за ней прошла Елена, а Джон, смутившись, остался стоять в коридоре, прислонившись к косяку двери в зал.

— Джон, уйди, пожалуйста, я не хочу, чтобы ты видел меня в таком виде, — вяло промямлила Сони и потянулась к пачке сигарет.

Джон не отреагировал никак, он видел Сони в таком состоянии впервые и понимал, что ситуация из ряда вон выходящая и его помощь может пригодиться.

На журнальном столике стояла нетронутая бутылка вина, но уже откупоренная. Елена села напротив Сони в другое кресло, взяла бокал и налила себе вина.

Повисла пауза, и никто не смел нарушить благоговейную тишину.

Елена смотрела на Сони, у которой припухли глаза, было понятно, что она вновь проплакала всю ночь. Вид у нее был помятый, что явно показывало — вряд ли она спала, возможно, только украдкой. Но нетронутая бутылка вина, да и отсутствие перегара указывало, что к алкоголю она так и не притронулась.

— Сони, я дала тебе пару дней выходных, но не думала, что ты их проводишь вот таким образом, — решила нарушить тишину Елена и залпом выпила бокал вина, а затем спросила, как бы невзначай, — у тебя есть что покрепче?

— Да, там, в буфете, — махнула Сони рукой, не обращая внимания на Джона, и продолжила разглядывать пачку сигарет, словно не решаясь закурить.

Елена достала бутылку коньяка, разлила в три рюмки и залпом выпила. Джон прошел на кухню, нашел лимон, разрезал его, разложил на тарелочке и занес в зал, где женщины продолжали свой разговор, не обращая на него никакого внимания, словно он был призрак.

— А теперь, Сони, давай с начала и всё по порядку, — безапелляционно потребовала Елена.

Сони отодвинула рюмку дрожащей рукой и неуверенно закурила, выпуская с наслаждением густую струю дыма. Затуманенный разум с первой затяжкой сигареты не получил ожидаемого расслабления, хотя и на протяжении всей ночи жаждал получить очередную порцию никотина, в которой Сони старательно себе отказывала. Всю ночь Сони лишь рассматривала пачку сигарет и откупоренную бутылку вина, стараясь не поддаваться искушению наброситься, как на спиртное, в котором желала затопить своё горе, так и на сигареты. Но в итоге, не сдержалась. И всё-таки закурила, в надежде собраться с мыслями.

— Тебе всё и сразу? — заплетающим языком пролепетала Сони, и скупая слеза покатилась по щеке. — Или по кусочкам, с деталями подробностей, чтобы смаковать каждую крупицу коварного плана? Плана, который строился на осколках моей разбитой судьбы… на осколках моей наивности, безропотности, самоотверженности…

И Сони, уронив голову на ладони, тихо всхлипнула.

— Давай начнем с того, что вчера было? Ты просила помощи, так помоги мне понять, чем я могу быть тебе полезной?! Сони, не разрывай мне душу, мне нелегко наблюдать за твоими душевными страданиями, — Елена налила себе коньяку и вновь залпом выпила.

Сони подняла взор на Елену и запинаясь промямлила:

— Вчера? Что было вчера?

— Да.

— То есть ты имеешь в виду позавчера? — безразличным тоном уточнила Сони.

— Да, и не придирайся к словам, — раздраженно бросила Елена. — Ты меня понимаешь.

— А позавчера мне Римма открыла глаза на коварство человека, которого, как мне казалось, я знаю лучше неё, прожив с ним столько лет… а оказалось, что я ничегошеньки-то и не знаю, — смакуя каждое слово, медленно произнесла Сони, иронично пожала плечами и с горечью улыбнулась, — представляешь?!

— Я так и знал! — процедил сквозь зубы Джон и ударил в ярости кулаком стену.

Но Сони словно и не замечала присутствия Джона.

В противовес Джону, Елена удивилась:

— Я верно понимаю, речь идёт…

— Да, ты правильно поняла, — перебила её Сони и ухмыльнулась с разочарованием, — мы говорили о нём.

— Что она тебе там наплела?! — возмутилась Елена. — И ты поверила каким-то россказням, какой-то там Риммы? Брошенная женщина, тем более, если учитывать, что эта хищница — Римма, может пойти на всё, чтобы вернуть себе мужика! — уверенно сделала заключение Елена и закурила сигарету.

— Возможно! Я тоже так думала, — усмехнулась Сони и тоже закурила еще сигарету, — но, она включила диктофонную запись, где мой, ничего не подозревающий, любимый изливал душу и говорил, какая я гадина, что сломала его жизнь и заслуживаю жестокого наказания. И пока он меня не уничтожит, не сотрет в порошок, он просто не успокоится!

Елена замерла от шокирующих новостей.

— Вот так вот! — цокнула языком Сони. — И что мне оставалось делать? Я решила с ним распрощаться навсегда. Мне было больно, но я всё же это сделала вчера.

— Ты поговорила с ним? Что он тебе сказал? — Елена молча возмущалась, и ее вид это явно выказывал — сведённые брови на переносице и пыхтение носом.

— А зачем? Чтобы он мне начал рассказывать сказки, как сильно меня любит? — язвительно усмехнулась Сони, делая очередную затяжку. — Это ж его главное оружие в коварном плане… а мне ж так хочется услышать от него, что это все ложь… и я ему сразу же поверю, как это было всегда! Я наивная дурочка, которая до сих пор смотрит на мир сквозь розовые очки.

— И всё же… не верю я этой Римме… — Елена задумчиво посмотрела на Сони, — тебе нужно с ним поговорить откровенно.

— Зачем? Думаешь, он сразу признается в коварстве и, возможно, раскаяние придёт на смену его подлому замыслу? Маловероятно!

— А ты уверена, что именно Римма тебе не лжёт? — осторожно спросила Елена.

— Слишком много фактов, которые несложно было сопоставить, — и Сони молниеносно вспомнила игровую комнату, так внезапно оборудованную Камалом.

Ну не могла Римма знать о трагедии пятилетней давности, если только сам Камал не просветил её. А раз так, какие еще могут быть сомнения?

Елена обескураженно молчала не в состоянии что-либо противопоставить ей в ответ.

— Сомневаюсь, что Камал стал бы откровенничать с человеком, который ничего не значил бы для него. Такие подробности не обсуждаются лишь из праздного удовольствия, — выпалила Сони, — или ты хочешь, чтобы я снова поверила в его ложь? Либо закрыла глаза и продолжала его игру, зная исход?! Но и лично из его уст выслушивать повторно все эти гадости, мне бы просто не хотелось, если бы даже я решилась на откровенный разговор с ним… Это невыносимо… Как можно такое вынести???

Слезы катились по щекам Сони, но она пыталась периодически усмехаться над своей глупостью и иронизировать.

— Прости, Лен, что дёрнула тебя…

— Ну что ты, дорогая, — Елена протянула руку и положила на ее ладонь, поглаживая ободряюще.

— Лен, мне действительно нужна твоя помощь. Я не знаю, что мне делать, — она провела пятёрней по волосам и старательно уводила взгляд, пряча слёзы, что застилали ей взор. — Мне нужен небольшой отпуск, Лен. Нужно собраться с мыслями и понять, как мне теперь жить дальше…

Сони уронила голову на руки и всхлипнула пару раз, а затем тяжело вздохнула и, затушив докуренную сигарету, дрожащей рукой потянулась к очередной сигарете и выдохнула:

— Я беременна…

Елена охнула и прикрыла рот рукой.

Джон подошел и взял бутылку коньяка, чтобы сделать несколько больших глотков, но его видимо не замечали ни Елена, ни Сони. Он не стал вмешиваться в разговор, и просто поодаль сел на диване, с трудом сдерживая гнев.

— Сони, ты ему сказала? — дрожащим голосом спросила Елена.

Сони отрицательно покачала головой:

— Нет, и ты не смей.

— Что ты собираешься делать? — Елена обескураженно смотрела на неё, не решаясь заговорить об аборте.

Но Сони словно прочла её мысли:

— Об аборте и речи не может быть, я хочу этого ребенка! Я потеряла малышку… но этого ребенка я не могу потерять, — голос Сони дрожал, — Камал не должен узнать об этом. Он отнял у меня Джимми, и ему ничего не стоит отнять и этого ребенка… Ведь он ищет любые способы, чтобы заставить меня страдать, — и Сони вновь уронила голову на ладони, тихо всхлипывая, — я не хочу, чтобы он и его отнял у меня. Я этого не перенесу…

— Сони! Тогда какого черта ты сейчас вытворяешь?! — возмутилась Елена, нескромно выразившись, что было отнюдь ей несвойственно, но явно выказывало её крайнее недовольство. — Ты соображаешь, что делаешь? Тебе нельзя в твоем состоянии употреблять алкоголь, да и курить, тем более в таком количестве!

Со злостью Елена выхватила с её рук сигарету и убрала рюмку, к которой Сони и не притрагивалась.

— Да, знаю я, знаю, — вскричала Сони, облокачиваясь на подлокотник кресла, — но я со вчерашнего дня с трудом сдерживаюсь, чтобы не накидаться… забыться… заглушить эту раздирающую боль внутри… мне всё так осточертело…

Елена села на подлокотник кресла, крепко обняла подругу и посмотрела на Евгения:

— Тебе стоит остаться с ней сегодня, присмотри за ней.

Евгений ошарашенно махнул головой и глотнул коньяка прямо с бутылки.

— Не надо, — воспротивилась Сони, — я не маленькая, сама справлюсь. Мне просто нужно время… немного времени, чтобы разобраться, как дальше жить…

И с трудом сдерживая громкие рыдания, что накатывали к самому горлу, она прошептала:

— Как мне жить дальше, Лен? Если даже после того, что я узнала, я всё еще не могу выкинуть его из головы… как мне вырвать его из сердца?

— Мне с трудом верится, что Камал на такое способен, — робко прошептала Елена, всё же сомнения её гложили и она осторожно продолжила, — Сони, я видела в каком состоянии он пришел в поисках тебя…

— Значит, стоит отметить его превосходную игру! — улыбнулась Сони, с иронией глядя в глаза Елены, — Он смог убедить в своей любви не только меня, даже окружающие в это поверили. Браво!