Твоя одержимость

Глава 87

Леон

Ну вот все было хорошо, к чему были эти разговоры, я не понимаю. Я столько лет жил нормально, да было всякое, были и руки по локоть в крови, но чаще всего кровь была не моя. Наверное, все дело было в том, что мне нечего было терять. Сейчас есть, но все ведь прекрасно, к чему что-то менять, однако Примроуз была бы не собой, если бы не психанула и не заставила меня дать ей обещание. Ладно-ладно, просто пойдем уже спать, а не глупостями заниматься.

Я задумывался об обещании, которое дал своей девушке, но при этом ничего не мог сделать. Это семья, а из семьи уходят исключительно вперед ногами, но Прим об этом знать не обязательно. Я жил так, как и до этого обещания, делал все тоже самое, только пораньше возвращался с работы, как она и просила. На самом деле дел было слишком много, чтобы думать о чем-то больше, но как не крути этот новый роман просто возвысил меня к небесам. Я был счастлив, действительно счастлив, и все не так как обычно — через две недели я устал от этого и сбежал, нет. Все становилось только ярче и сильнее.

В какой-то день я выходил из офиса с парнями, шел к стоянке и увидел на другой стороне Примроуз. Ничего себе, моя малышка решила меня встретить. Я заулыбался во все тридцать два, но мое счастье было не долгим. Черный грузовик остановился на дороге, перекрывая наши взгляды, оттуда буквально высыпались пару человек и начали бездумно стрелять по мне, я даже не успел увернуться, пули одна за другой пронзали тело. Земля будто уходила из-под ног, а я пытался схватиться за воздух. Я ничего не успел сделать, уши заложило, я перестал держать равновесие, лишь успел увидеть, как подлетела Прим и успела поймать меня, но мы оба упали на асфальт. Я смотрел на нее и видел слезы, слышал ее голос. Господи она такая красивая… Я никогда не боялся умереть, я так и думал, что закончу все вместе со свинцом в теле. Только вот я совсем не успел насладиться этими моментами вместе с Прим… У нас было так мало времени. Я столько всего не успел ей сказать…

Парой месяцев ранее…

— Она вчера взяла с меня обещание выйти из игры… — задумчиво сидел я, покручивая в руках нож.

— И ты дал ей это обещание? — переспросил отец.

— А какой у меня был выбор?

— Сказать правду.

— Какую? Что меня быстрее убьют, чем я выйду из игры?

Я задумался, а затем выпалил:

— А ведь когда-нибудь меня снова попытаются убить, — в моем голосе это уже больше походило на план. — Когда это постараются сделать, скажи всем что я умер.

В моем голосе звучала радость, надеждаю

— Надеюсь я и правда не умру, — я засмеялся.

— Лео… — укоризненно протянул отец.

— Серьезно. Это единственный способ выйти из игры — умереть для всех. Если вдруг, такой момент произойдет, тебе позвонят как близкому родственнику. Договорись с врачом. Похороните меня. А потом скажи Прим, что у нас есть семейный особняк в Италии и пусть она туда поедет. Я сделаю себе поддельные документы и поеду туда. Это единственный шанс, отец.

Я говорил серьезно, а мой отец всегда знал, что меня вряд ли получится переубедить.

— Ты не скажешь ей?

— Нет, если меня попытаются убить, за ней будут следить, искреннее горе будет символом того, что меня не стоит искать. Это чтобы нас не искали.

— Она тебя возненавидит.

— Мы такое уже проходили, — улыбнулся я и откинулся в кресле. — Это идеальный план.

— То есть ради нее ты и правда готов все бросить?

— Вы же всегда этого хотели. Радуйтесь, что хоть кто-то меня в этом убедил.

— Я предупрежу мать, если она будет правда думать, что хоронит единственного сына, она не переживет.

— Ладно, — махнул рукой я. — Только будьте убедительнее.

— Только не умри.

Спустя 4 месяца… Италия. Палермо

Прошло четыре месяца с момента моей смерти. Я жив, цел, орел. С тремя дырками в теле, которые уже почти не ноют. Мои похороны прошли, весь круг мафии на них был. Кто был в гробу? Я и был… Как я и просил отца он все сделал по высшему разряду. Врачу дали очень много денег, они даже придумали план, как мне казаться умершим, но при этом быть живым. Я не вникал во все это, я согласился на все. Похороны прошли, а уже через пару часов меня выкопали и отвезли в безопасное место, где я пришел в себя после волшебного укола. Мне было адски больно, но теперь я был тенью. Мне дико хотелось сказать обо всем Прим, но это бы навредило нашему плану. Пока я поправлялся отец ходил по черному рынку и добывал для меня то, что обычно очень сложно достать. Поддельные документы на имя Витторио Вальверде. Купил недвижимость через родственников, которые мне потом передадут ключи. Все постепенно было готовым к тому, чтобы начать новую жизнь. Я так скучал по Прим, это было просто что-то невыносимое.

— Уверяю, она сама тебя убьет, — заметил отец, с которым мы говорили по телефону. — Она правда тебя любит, она была убита горем.

— Ради нее я все это и делаю, — сказал я.

Когда я лежал весь в крови и смотрел на нее, я понял, чего я действительно боюсь — потерять ее. Даже умирая, я боялся не смерти, а быть там без нее. Эгоизм. Но я ведь жив, я оказался жив, теперь я могу нормально исполнить свое обещание.

— Сможешь убедить ее поехать в этот дом?

— Придется соврать, что ты там родился и хотел ее туда отвезти.

— Добейся, чтобы она туда поехала любой ценой, если нужно будет, просто усыпи ее и отправь самолетом. Мы такое уже практиковали, — засмеялся я.

— Иногда мне стыдно, что ты мой сын.

— А я и не твой сын, я Витторио Вальверде, ты забыл? Старик, пей таблетки уже — засмеялся я. — Ладно, я уже в норме, в доме обжился, но мне тут слишком одиноко, мне нужна Прим, пожалуйста.

С этими словами я сбросил звонок и оперся о перила балкона, с которого виднелся вид на море. Морской бриз обдувал кожу, воздух был такой чистый, а я ощущал себя так свободно, но в то же время немного грустил. Теперь и правда придется найти занятие не связанное с криминалом. Все мои деньги были распределены между отцом, на весь наш план, а остальные переданы Примроуз, мы сделали вид, что я понимал, что никогда не смогу освободиться и на этот случай написал завещание. План был отличный, за исключением того, что все эмоции и все что происходило для Прим было настоящим. Как хорошо, что я не видел всего этого, видит Бог, я бы сорвался и просто выдал себя. А сейчас у нас будет начата новая жизнь, мое имя Витторио Вальверде, а ей мы придумаем такое, какое она захочет, если захочет. Осталось лишь дождаться ее.

— Тебе тут понравится, Прим.

У нас было несколько вариантов того, как помочь Примроуз добраться до этого места, и не все из них были гуманные. Не хотелось возвращаться к тому, с чего мы начинали, но если бы она упрямилась, то пришлось.

Однако спустя еще пару дней мне позвонил отец и сказал, что «птичка вылетела», а это означало, что совсем скоро она будет тут. Несмотря на то, что она больше не жила в том городе, она всегда была под присмотром. Мое сердце пустилось в пляс, господи, я наконец-то ее увижу. Я принялся бегать по дому и думать, что нужно еще докупить, что ей может понадобиться. Я затарился едой на долгое время, забил холодильник до отвала. Я догадываюсь, что реакция на меня может быть, как положительной, так и отрицательной, с побегами. У меня для этого уже все заготовлено. Также я закупил все необходимые медицинские препараты для оказания первой медицинской помощи, на случай если в меня что-то полетит. Нужно быть готовым ко всему. Я как мальчишка, ждущий кануна нового года, чтобы наконец открыть подарки, бегал от одного окна к другому.

И вот наконец к дому подъехала машина, а из нее вышла моя прекрасная, идеальная Примроуз. Я заулыбался во все тридцать два и довольно протянул:

— Моя королева… — в отличии от нее я точно знал все проходы в этом доме и стоило ей оставить вещи в коридоре и пойти вглубь дома, к террасе с которого открывается вид на задний двор, я закрыл на ключ дверь на территорию.

Сомневаюсь, что она станет перепрыгивать высокий забор, чтобы убежать и для точного отреза дополнительных путей я забрал из ее сумочки паспорт и кредитку. Медленно я прошел дальше, следом за ней. Она смотрела на яркие виды заднего дворика, а после чихнула.

— Будь здорова, — с улыбкой и теплом в голосе сказал я.

Она обернулась резко, явно не ожидая увидеть тут кого-то, но стоило ей увидеть меня, как она замерла, а затем пошатнулась. Черт… Я рванул к ней, успевая подхватить свою малышку, потому что она упала в обморок. Да, к этому я тоже был готов. Я поднял ее на руки и понес в гостиную, а после аккуратно уложил ее на диван. Я взял нашатырный спирт и немного смочил им ватный диск, после чего пошел к Примроуз и аккуратно, на расстоянии от носа, поводил рукой, как маятник. Резкий запах должен был привести ее в чувство, что и произошло. Я заботливо тут же начал говорить:

— Спокойно… Не делай резких движений… Это правда я, я жив, я все тебе объясню.

Она смотрела на меня не веря, а после я буквально видел, как ее глазки превращались в огромные блюдца.

— Ты хотела, чтобы я вышел из игры… Ты была права в том, что моя деятельность рано или поздно могла бы навредить мне, или не дай Бог тебе… Это нападение открыло мне глаза, что я могу потерять тебя. Поэтому я решил, что дам им повод думать, что они меня устранили. Я не хотел говорить тебе, потому что ты была бы первой, по реакции кого, могли заподозрить неладное.

Примроуз все еще молчала, поэтому я продолжил:

— Лежа на твоих руках я словил себя на мысли, что если бы мы поменялись местами, видит Бог, я бы перестрелял их всех, а потом застрелился бы сам, потому что без тебя я не хочу. Ты одурманила мой разум, влезла в него, пропитала собой весь мой мозг и… Я люблю тебя, Примроуз.

Она все еще долго смотрела на меня, в шоке, а после резко толкнула меня, зацепляя раны, которые хоть и зажили, но все равно то и дело причиняли дискомфорт. Я чуть сморщился, лежа на полу, держа руку в области пулевых ранений, а после перевел взгляд на нее. К тому времени Прим вскочила с дивана и остановилась у комода.

— Я в принципе и не ждал радости и крепких объятий, ты вправе злиться на меня.

Она смотрела на меня, но пока я поднимался с места, она уже взяла в руки шкатулку, стоявшую на комоде и запустила в меня ее. Я еле успевал уворачиваться от того, что в меня то и дело летели разные вещи, которые разбивались, гремели, а параллельно с этим у Примроуз начался словесный взрыв. Она кричала, оскорбляла меня, негодовала, спрашивала, как я мог и все это чередовалось с вещами, запущенными в меня. В какой-то момент я перестал уворачиваться, лишь прикрывал лицо, а точнее глаза.

— Успокойся, — пытался вразумить ее я, но все бес толку, до того пока в меня не прилетела ваза, прямо в лицо.

Она буквально разбилась о меня, на что я немного тряхнул головой, а после резко подорвался к ней, прижимая, ловя ее руки, которыми она пыталась меня колотить. Было больно, походу у меня еще и синяк будет, но я вновь не подавал виду, как делал это обычно. Сильно сжав ее в объятиях, я придавил ее к стене, после чего дал ей выговориться, а после громко заявил сам:

— Успокойся! Да это жестоко, да в меня стреляли, но я выжил, но, чтобы выполнить твою просьбу и быть свободным. Из мафии уходят только вперед ногами, но я пошел на этот шаг. Леона Галанте больше нет, он умер, а перед тобой стоит Витторио Вальверде, человек не имеющий никакого отношения к мафии. Рядом с которым, ты не будешь больше переживать, что в очередной день кто-то явится, застрелит его, или навредит вред тебе или нашим детям! Теперь мы оба свободны и больше не имеем отношения к этому всему, но есть обратная сторона медали — я ничего не умею, кроме того, чтобы быть беспощадным солдатом. Но ради тебя, ради нас, ради нашей безопасности и я пошел на это. Поэтому теперь ты еще больше нужна мне, потому что без тебя я снова сверну не на ту дорожку, а ты делаешь меня нормальным. Ты самая лучшая женщина, которую я когда-либо встречал, без которой я уже не могу!