Попаданка для чёрного дракона

Зайдя, она активировала яркий магический амулет освещения. Обстановка тоже была не слишком вычурной, но куда лучше, чем то, что я могла себе позволить на зарплату в кондитерской. Я, правда, еще и откладывала, но все же.

— Мы никого не побеспокоим? — спросила я в полголоса, поглядывая в сторону лестницы на второй этаж.

— Я живу одна, — бросила она, вешая пальто.

Мы прошли через гостиную, заставленную мягкой мебелью, может, не новой, но вполне хорошей. На кухне Марион тоже все было по последнему слову местной техники: не печка, духовка и конфорка на магии. Она небрежно поставила на огонь чайник и выложила на стол пару кульков конфет. Спрашивать не стала, пока чай не заварился, лишь потом села напротив меня за столом и уставилась тяжелым немигающим взглядом:

— Ты работаешь на Арвина?

— Нет, — ответила я спокойно.

— Тебя наняли следить за мной?

— Нет.

— Ты навела их на меня?

— Нет.

— Но ты знаешь, что происходит?

Пришлось тяжело вздохнуть:

— Да.

Марион сделала большой глоток чая, хотя она налила туда целиком кипятка, и он не успел остыть. Сама я вяло помешивала его ложкой и дула, а ей все ни по чем. И смотрела на меня, как удав на кролика:

— Рассказывай, — велела она.

— Что рассказывать? — притворилась дурочкой я.

— Что опять натворил Арвин.

Рассказать? Как много? Поймет ли меня Марион, если быть честной до конца? Быть может, даже поможет? Знать бы, что их связывало. Они вели себя как давние знакомые, даже скорее бывшие возлюбленные. Но почему? Одно дело, если Марион сама бросила дракона, а совсем другое, если они любили друг друга, и она не подошла ему, так как не может быть невестой — тогда более удачливую соперницу она может и возненавидеть, даже если мне этот дракон не сдался.

Думать об этом было гадко, поэтому я решила дозировать информацию и начать издалека:

— Возможно, ты слышала когда-нибудь о так называемых «попаданках»? — медленно произнесла я и сделала паузу, дожидаясь ответа.

— «Попаданки»? Те дикарки, которых иногда приносит из других миров? Я слышала, что они совсем сумасшедшие: то бегают голыми по улицам, то кричат какой-то бред, то устраивают истерики…

— Их можно понять, их выдернули из их родного мира… — попыталась вступиться я за своих соотечественниц.

— Ну, да, им повезло попасть в цивилизованный мир, им следует быть благодарными и поскорее выучиться, как себя вести. У них ведь даже в мире магии нет, кошмар, они, наверное, там бегают топлес, как дикари на южных островах!

— С чего ты взяла? — с трудом выдавила из себя я.

— Все так говорят, — пожала плечами Марион. — А при чем здесь попаданки?

Я поняла, что говорить, что я из этих самых дикарок, нет никакого смысла. Не то чтобы я горела желанием быть откровенной, но убеждать Марион в том, что она ошибается, что ошибаются все в этом мире — это слишком сложно. Те сволочи из агентства знали, что все не так, что специально распространяли такие слухи. Зачем? Наверняка им это выгодно, чтобы в глазах будущих мужей лишить невест всякого доверия и права голоса. Расчетливые гады.

— Лорд-наместник заказал себе невесту из таких попаданок, — бросила я. — Я слышала, что двое колдунов и ведьма создали совместное предприятие по поиску подходящих девушек в другом мире. Лорд Арвин сделал заказ.

— Он не мог! — ахнула Марион, вскочила из-за стола, забегала по небольшой кухне. — Безумие какое-то! — шептала она, потом опомнилась, посмотрела на меня остро с прищуром: — И что дальше?

— Девушка не захотела выходить за него замуж и сбежала, — с горькой улыбкой пояснила я. — Вот ее и ищут по всему Черному городу.

— И ты решила, что это я?! Ты натравила на меня своих колдунов?! — возмутилась Марион.

— Да я вообще тут не причем! Я не имею к этому делу никакого отношения!

— Но ты много знаешь. И ты была среди них. И почему-то не вышла за мной из кондитерской… кстати, почему? Разве меня не проще было поймать, стоя сзади? Тогда бы я не смогла отбиваться… — она склонила голову на бок, словно хищная птица. — Ты странно ведешь себя, Рина, даже для ведьмы.

Граар, сидящий у меня на коленях, выпустил когти, впившись ими мне в бедра через ткань юбки.

— Я ведьма, и до меня доходили кое-какие слухи, — буркнула я. — Но я не хочу иметь с этим делом ничего общего, понимаешь? Я никогда не думала, что ты можешь оказаться той самой невестой наместника. Я ведь видела сотни раз твои руки и знала, что у тебя нет никакого браслета.

Это было верно. Сейчас, когда дома Марион сняла пальто, то осталась в юбке и блузе с закатанными по локоть рукавами. В таком виде она ходила на работу.

— Но почему ты тогда вышла через другую дверь? — подозрительно переспросила она.

— Я просто не хотела сталкиваться с ведьмами и колдунами. Я не такая, как они, я не хочу работать на это брачное агентство, не хочу варить зелья или наводить порчи. Бабушка умерла до того, как я выучилась до конца. Но я не хочу продолжать обучение и становиться полноценной ведьмой. Мне нравится заниматься сладостями. Я знала, что они тебе не навредят, что ты — не сбежавшая невеста наместника, у тебя нет браслета. Но к себе привлекать внимание колдунов не хотела. Но меня застали на выходе из кондитерской и позвали с собой. Решили, что я уже работаю над этим делом. И я согласилась, чтобы не привлекать внимание. Я просто хочу тихой спокойной жизни, Марион, пойми. Может, я трусиха, но это так. А еще мне жаль эту сбежавшую девушку.

— Жаль? — удивилась Марион, на ее лице появилась горькая усмешка. — Она подходит в невесты дракону, может с помощью брака обрести не только красавца-мужа, но и богатство, и статус, долгую жизнь и здоровье.

— Но она это не выбирала. Она сбежала, значит все это ей не нужно.

— Дикарка, — фыркнула Марион. — Кажется, все девушки нашего мира хотят замуж за дракона.

— За дракона, который навесит на нее ошейник подчинения, который будет ее бить током, если она сделает не то или заговорит без разрешения? — хмыкнула горько я.

— Арвин никогда бы так не сделал! — в голосе Марион слышалось неподдельное возмущение.

— Вы знакомы, не так ли? Вы вели себя как… давние друзья, — обтекаемо заметила я, хотя хотелось сказать «бывшие любовники».

Марион закусила губу, скривилась будто съела что-то горькое и села напротив меня за стол.

— Я должна была стать его женой, — выдохнула, наконец она. — Арвин… он хороший на самом деле. Да, иногда заносчивый и упрямый, резкий, порывистый, упертый, иногда его хочется просто задушить собственными руками, — ее пальцы скрючились, будто она прямо сейчас представила перед собой шею дракона, а потом опустились на стол. — Но он на самом деле хороший.

— Ты должна была стать его женой, то есть ты подходишь для этого? Ты подходишь в невесты дракона? — попыталась уяснить я.

— Я не знаю, — она покачала головой. — Я не приняла его браслет.

История, рассказанная Марион, была сложной и запутанной для человека, который не знает местных реалий: она упоминала какие-то имена, события, местные праздники, которые для меня ничего не значили. Говоря же кратко, отец Марион был популярным в городе художником, много работал и на обитателей местного замка: рисовал драконов, их супруг и детей, а также придворных. У Марион тоже были художественные способности, которые он старался развивать, но она больше любила натюрморты и пейзажи, так как портретов у юного дарования никто не заказывал. Как же можно — девица и художник, нет, так быть не должно. Вот когда отец показывал ее работы среди своих, тогда да, тогда покупали, удивлялись, если узнавали, что это картины «ученицы», а не «ученика», а заказов не делали.

И вот однажды художник, получив большой заказ из Черного замка, решил взять с собой и Марион. Пока отец рисовал большой парадный портрет где-то в замке, ей разрешили зайти в личный розарий жены предыдущего наместника, чтобы нарисовать несколько эскизов, как раз была пора цветения. Там-то она случайно и познакомилась с Арвином. Тогда она еще не знала, кто это. Он сделал ей замечание, она, вместо того, чтобы смутиться, как положено девице ее положения, его отбрила. Потом они сцеплялись каждый раз, когда она приходила вместе с отцом в замок. А, когда картина была закончена, Арвин сказал, что хочет заказать еще одну просто чтобы она продолжала приходить в замок.

— Я… я любила его безумно, — улыбнулась воспоминаниям Марион, — и мне казалось, что он любит меня тоже… — ее улыбка погасла. — Но все это было ложью.

— Почему? — не поняла я. Судя по ее рассказу, они друг друга стояли: довольно вредная и вздорная по местным меркам девица и упрямый своенравный дракон.

— Потому что он сделал мне предложение. Он сказал: «Я люблю тебя больше жизни и хочу, чтобы мы были вместе до конца наших жизней» и подарил мне серебряный браслет. — Я сжала тот самый браслет на своей руке, скрытый под рукавом. — А я спросила: «но что будет, если я не могу быть твоей невестой?» и он ответил: «мне все равно, я все равно буду любить тебя и буду с тобой». — Идеальная история любви по местным меркам. — И тогда я предложила: «тогда давай просто поженимся без браслета». Я не хотела проходить какие-то проверки. Если он действительно любит меня, то какая разница, есть во мне эта сила или нет? Если он все равно хочет на мне жениться, даже если я не подходящая невеста. — Она замолчала.

— И что дальше? Он согласился?

— Он сказал, что любит, но хочет знать. Я — что это значит, что он меня не любит на самом деле, раз хочет проверить, что хочет бросить. В общем, слово за слово, и мы поссорились. Мы вообще частенько ссорились, но быстро мирились всегда. Ночью я проворочалась на кровати и в конце решила: почему бы и нет, почему бы и не проверить? Но, когда я опять пришла в Замок, случайно услышала, что предыдущий наместник говорит Арвину, что тот должен скорее жениться на подходящей девушке и породить наследников-драконов. А тот ответил: «Я знаю». И я поняла, что на самом деле он хотел бросить меня, если я неподходящая невеста. Вместо того, чтобы помириться, мы опять поссорились. Я кричала, что он не любит меня, раз заставляет надеть браслет, а он — что это я не люблю его, раз не хочу его принимать. Он даже имел наглость заявить, что это забота обо мне, ведь неподходящая женщина в браке с драконом не сможет иметь детей совсем, то есть это он меня защищает от бездетности. А я считаю, что он просто не хотел прожить жизнь рядом со стареющей и дряхлеющей женой-человеком, он даже не хотел подождать, сколько мне отмерено судьбой! Значит он меня совсем не любил!

— Сложно жить рядом с тем, кто будет стареть и умирать на твоих руках, в то время как ты останешься неизменен. Любить его, но не иметь возможности что-то сделать, — с сочувствием произнесла я.

— Но он клялся, что согласен на это, что любит меня так сильно! — Марион так грохнула чашкой о стол, что чай расплескался на скатерть. — Врал он все, он меня совсем не любит! И теперь он вообще готов жениться на любой дикарке, лишь бы не на мне! Ему нужна подходящая невеста и дети, а не я!

Неожиданно она некрасиво скривилась и зарыдала, как ребенок. Всполошившись, я вскочила с места, уронив с колен Граара, и поспешила обнять девушку и прижать ее к себе. Некоторое время я гладила ее по голове, а потом она произнесла: