Тайны старой аптеки

Дверь черного хода скрипнула и открылась.

В аптеку ввалились четверо. Все были одеты так, словно обшивались у одного портного — в темно-серые пальто разной степени поношенности — и к тому же стриглись у одного цирюльника — весьма странного, если не сказать, сумасшедшего цирюльника. Прически появившихся господ напоминали застывшие огоньки свечи — формой они отдаленно походили на парик прадедушки Лемони, но, в отличие от него, были рыжими.

Джеймс мгновенно понял, кто это такие: об этих типах часто писали в газетах — в рубрике преступлений и злодеяний.

В аптеку пришли члены банды Свечников. Вот только что им нужно от Лемюэля Лемони?!

Главенствовал среди этих Свечников невысокий пухлый тип с моноклем и с таким кислым выражением лица, что от одного взгляда на него даже у Джеймса свело скулы.

— Мое почтение, мистер Лемони, — поприветствовал он аптекаря.

— Здравствуйте, мистер Монокль, — ответил Лемюэль. — Я вас ждал.

Мистер Монокль повернул голову и многозначительно глянул на подчиненных. Те, очевидно, многозначительности не понимали и продолжали стоять, глупо пялясь на аптекаря.

— Груз, болваны! — рявкнул мистер Монокль, и подчиненные оживились. Они по очереди подошли к стойке и поставили на нее большие картонные коробки, которые держали в руках. Один из них плюхнул свою коробку довольно грубо, и из нее раздался звон стекла.

— Осторожнее, Щуплый! Ты же не хочешь, чтобы аптека нашего друга мистера Лемони взлетела на воздух и мы вместе с ней!

— Вот была бы жалость! — раздалось насмешливое от дверей, и Джеймс понял, что в аптеку незаметно вошел еще один человек. Этот тип был непохож на Свечников — в длинном коричневом пальто и котелке, с забинтованным лицом так, что между бинтами проглядывали только глаза, он выглядел довольно жутко.

Лемюэль натурально затрясся, глядя на него. Джеймс обратил внимание, как крепко он сжал шприц.

— Мистер Пири, я ведь велел вам ждать в экипаже, — проворчал мистер Монокль.

— Мне стало скучно, — ответил этот Пири, снуя у стены с ящиками и нагло исследуя их содержимое. — А здесь между тем столько всего, что прекрасно горит.

— Мы ничего здесь не поджигаем, мистер Пири, — раздраженно дернул щекой Монокль и повернулся к аптекарю. — Мистер Лемони, предлагаю провести учет поставки.

Аптекарь кивнул и, заставив себя оторвать взгляд от Пири, раскрыл книгу. Мистер Монокль достал планшетку и карандаш.

— Косоглаз! — велел он, и один из Свечников тут же исполнительно облизал карандаш в его руке.

Лемюэль открыл ближайшую коробку и, пересчитав стоявшие в ней склянки, озвучил:

— Двадцать пузырьков глицерина.

— Глицерин. Двадцать. — Мистер Монокль сделал отметку на планшетке.

Открыв вторую коробку, аптекарь пересчитал пакетики с чем-то сыпучим и записал их количество в книгу.

— Сорок упаковок «Багряной пудры».

— «Багряная пудра». Сорок.

В третьей коробке оказались три живых растения, которые тут же попытались напасть на Лемюэля, как только крышка была снята. Затолкав щипцами пронырливые лозы обратно, аптекарь озвучил:

— Три горшка с Удушливыми Лианниками Бергиста.

— Лианники. Три. — Мистер Монокль оторвал взгляд от планшетки. — Добыть их было непросто, мистер Лемони. Пришлось проникнуть на ботаническую кафедру ГНОПМ. При этом один из наших был задушен этими сорняками.

— Я сожалею, но оплата останется прежней, мистер Монокль. Ваш босс был поставлен в известность о рисках.

— Разумеется. Я просто посчитал, что должен предостеречь вас — обращаться с этими растениями следует осторожно.

— Я умею с ними обращаться, — оскорбленно ответил Лемюэль. — Листья Лианников применяются для некоторых редких лекарств — я хорошо знаком с нравом этих растений.

Мистер Монокль с безразличием пожал плечами

— Что ж, если мы закончили, поставьте подпись. Вы знаете, что я люблю порядок, мистер Лемони.

Он протянул аптекарю планшетку, и тот быстро черканул что-то на ней.

— А теперь оплата.

Лемюэль, не спуская взгляда со Свечников, поднял руку и указал на ящик, стоявший у двери.

— Щуплый, проверь! — велел мистер Монокль, и Свечник последовал приказу — поднял крышку, вытащил продолговатый стеклянный сосуд с черным порошком и продемонстрировал его своим спутникам.

— Сколько их там? — спросил мистер Монокль.

Столько же, сколько и зубов у Эрни.

— До того, как он столкнулся с фликом в Пуговичном переулке? Или после?

Щуплый на миг задумался.

— До.

Мистер Монокль сделал запись, после чего спрятал планшетку и карандаш.

— Приятно иметь с вами дело, мистер Лемони.

— Взаимно.

— На выход, парни!

Мистер Монокль развернулся и первым направился к двери, его подчиненные потянулись за ним. Вскоре они покинули аптеку, но не все.

Тип с забинтованным лицом уходить не спешил. Развязной походкой он подплыл к стойке. С каждым шагом из мешка за его спиной раздавался характерный жестяной перезвон и всплески, как будто там сталкивались друг с дружкой какие-то емкости с чем-то жидким. Подойдя, он склонил голову и выжидающе уставился на аптекаря. В нос Джеймсу ударил едкий запах керосина, исходящий от этого Пири.

— Чем могу быть полезен? — сквозь зубы спросил Лемюэль.

— О, полезен, да…

— Я повторяю вопрос, мистер…

— До меня дошли слухи…

— Слухи?

— Шепоток. Скользкий слюнявый шепоток о том, что вы, господин аптекарь, иногда готовите для особых клиентов некие… гм… сывороточки с, я бы сказал, уникальными свойствами.

— Вы о чем?

— Вы знаете, о чем я. И я тут подумал, что мне пригодятся ваши навыки.

— Боюсь, это решительно невозможно. Я ничем не могу вам помочь.

— Я заплачу́…

— Не стоит. Я не стану вам помогать. Сколько бы вы ни предложили.

Бинты на лице Пири шевельнулись, и Джеймс понял, что он улыбнулся под ними.

— О, да вы, оказывается, сноб, господин аптекарь.

— Вы поджигатель, и я не стану…

— Если вы знаете, кто я, — перебил его Пири, — то я бы на вашем месте задумался, стоит ли мне отказывать. У вас тут много чего, что прекрасно горит.

— Вы мне угрожаете?

Пири не успел ответить — с улицы раздался голос мистера Монокля:

— Мистер Пири! Сколько вас еще ждать?! Лавка Спонженса сама себя не сожжет!

Поджигатель приставил два пальца к котелку.

— Я еще загляну, господин аптекарь.

После чего развернулся, и громыхая жестянками с керосином, двинулся к выходу.

Лемюэль вздохнул с облегчением, только лишь когда дверь за ним закрылась.

Джеймс терялся в догадках, что здесь происходит, следя за тем, как кузен складывает коробки одна на другую. Темные дела творились под покровом ночи в «Горькой Пилюле Лемони»…

Аптекарь тем временем взял коробки и направился с ними в коридорчик.

Когда он скрылся из виду, Джеймс осмелился изменить позу. За время, что он прятался в нише, тело затекло — по ощущениям, его руки и ноги кто-то лениво жевал последние десять минут.

Колокольчик над стойкой снова зазвонил, и Лемюэль вернулся на свое место.

В аптеку вошел хмурый громила в черной куртке и крошечной шапочке, какие носят докеры в порту. Вся нижняя часть его лица скрывалась под сизой щетиной, которая лишь усугубляла мрачный вид этого господина.

— За заказом для босса, — пробурчал посетитель, не обременяя себя приветствием.

Лемюэль выдвинул ящик в стойке и передал громиле черную лакированную шкатулку.

— С вас ровно сто фунтов, мистер Грёниг.

«Сто фунтов! — потрясенно подумал Джеймс. — Да один этот заказ, вероятно, равен дневной выручке аптеки! Что же там, в этой шкатулке, такое?!»

Громила между тем расплатился и, ничего не сказав, направился к выходу.

— Мое почтение вашему боссу! — воскликнул Лемюэль, но посетитель даже не обернулся и исчез за дверью.

Долго она закрытой, впрочем, не оставалась. Почти сразу после того, как громила Грёниг ушел, появилась высокая дама с чучелом ворона. Дама прятала лицо под вуалью, — и неудивительно, ведь она явилась за ядом. Посетительница оказалась утомительно дотошной — засы́пала господина аптекаря едва ли не сотней вопросов о том, как быстро яд действует, какие вызывает последствия, имеет ли он вкус и запах, во что его лучше добавлять — в еду или питье, оставляет ли он следы и тому подобное. Выяснив все, что только возможно, она удалилась, спрятав флакон в ридикюль.

Следом за отравительницей в аптеку заходили и прочие покупатели, которых интересовали яды. Джентльмены и дамы — среди них были даже констебль в обычном городском костюме и девочка лет десяти — и всех заботило быстродействие и следы, которые яды оставляют. Лемюэль отвечал сухо — было видно, что ему претит пособничать этим личностям, но при этом он даже не пытался кого-то разубеждать или отговаривать.

Обслуживая клиентов, он косился на часы, и с появлением очередного посетителя становился все раздраженнее, словно ожидал, что в аптеку войдет кто-то другой и раз за разом разочаровывался, не увидев его.

Время едва ползло. Клиенты сменялись клиентами. А потом в какой-то момент наконец явился тот, кого Лемюэль ждал.

Ближе к утру в аптеку вошел тип, настолько отвратительный, что Джеймс даже поморщился: сутулый, вжимающий голову в плечи и пускающий слюни на подбородок. И имя у него было соответствующее…

— Я ждал вас еще вчера, Гадли! — раздраженно воскликнул Лемюэль.

— Задержка не по моей вине, мистер Лемони, — прошамкал беззубым ртом Гадли и вытер слюни рукавом. Меньше их, впрочем, не стало. — «Безымянный» пришел в порт только два часа назад. В порту были люди из «Сомнии» — они проверяют все суда, которые следуют через море Слёз. Проникнуть в трюм под носом этих хмырей было той еще задачкой.

— Вы принесли его? Ваш человек с того берега сдержал слово?

— Мой… хе-хе… человек сдержал слово. Ему понравился подарочек, который я ему отправил. Он обожает этих миленьких девочек.

— Что?! — потрясенно прошептал Лемюэль. — Вы отправили ему девочку? Ни о каких девочках речи не шло!

Гадли часто-часто заморгал. Было видно, что он испугался.

— Не-е-е… вы меня не так поняли, мистер Лемони. Я отправил ему девочку… ну, не живую…

— Вы похитили и убили ребенка?!

— Да нет же, — заламывая руки, ответил Гадли. — Ну как же… как же объяснить-то… ну, такую девочку, фарфоровую, с нарисованной мордашкой.

Лемюэль успокоился.

— Куклу? Вы отправили ему куклу? Но зачем ему куклы?

— А мне почем знать? Может, он с ними играет…

— Товар, Гадли, — едва сдерживая отвращение, сказал Лемюэль.

Гадли снял со спины котомку и вытащил из нее большую банку с чем-то, похожим на чернила.

— Вот ваш заказ, мистер Лемони. Самая опасная штуковина во всем Габене. Если кто-то узнает, что она здесь, бед не оберешься. Тут даже не виселица…

Лемюэль его не слушал — он завороженно глядел на банку, его губы что-то беззвучно шептали.

— Мистер Лемони? Что с моим вознаграждением?

— Поразительно… просто поразительно…

— Мистер Лемони, сперва заплатите мне, а потом поражайтесь, сколько душе угодно.

Аптекарь оторвал взгляд от банки и, прищурившись, уставился на Гадли.