Каменные глаза

Рыцари занесли мечи для удара. И тут они услышали голос Рона. Ужасное, отвратительное смешение миллионов голосов.

– Вы мои.

Рыцари замерли. Медальоны у них на шее засветились бледным светом. Мечи задрожали. Некоторые клинки по-прежнему указывали на Гладстона. Другие опустились к полу.

– Деритесь! – крикнул Дрейк. – Сражайтесь с ним! Не сдавайтесь!

– Ты, – с усилием произнёс Аттикус, – совершил… ошибку, Рон.

– Да, – заговорил Браккус. Казалось, слова даются ему легче, хотя он по-прежнему не мог сдвинуться с места: остриё его меча опустилось к полу. – Ты не сможешь одновременно удерживать всех пятерых.

– Ты прав, – произнёс Рон устами Гладстона. Гладстон повернулся и выхватил свой горящий меч. Но прежде чем он успел нанести удар, Тиннэй подскочила к нему и отрубила ему руку с мечом. Она задрожала, издала ужасающий вопль и вонзила свой меч в грудь Сорен. Чтобы противостоять его воле, магам приходилось ослабить бдительность, и Рон заставлял их за это заплатить.

Аттикус и Браккус вонзили мечи Гладстону в сердце. Но прежде чем он упал на пол, Тиннэй снова вскочила. Её глаза были огромными и пустыми. Она выронила меч и подняла руки ладонями вверх. Из них вырвались ленты чёрного пламени, шипя и обвиваясь вокруг её рук, как змеи, пока не покрыли всё тело.

– НЕТ! – крикнул Аттикус, но было уже слишком поздно.

Тиннэй бросилась на Мартаэс, обхватила её руками, и вскоре их обеих скрыло всепоглощающее чёрное пламя. Они побежали к каменной стене башни. Лоскуты пламени падали на пол, испепеляя стул и прожигая в полу дыру. Когда женщины оказались у каменной стены, пламя поглотило и её, и они рухнули в ночь.

Аттикус и Браккус переглянулись. Ни один из них не сдвинулся с места. Ни один не заговорил. Они по-прежнему держали мечи в руках. Воля Рона, которая прежде управляла шестью магами, теперь сосредоточилась лишь на двоих.

Тесса, которая до этого неподвижно лежала на столе, зашевелилась и встала с отнюдь не тессиной[111] грацией. Она погладила свой кодекс, расправила плечи и подняла дубинку. В это же мгновение с балок сорвался тёмный, безмолвный силуэт и приземлился у неё за спиной. Тайк обхватила Тессу ногами и повернулась, как крокодил, ухвативший добычу.

Тесса упала на пол, и Тайк вскочила на неё. Она приложила два пальца к челюсти Тессы, ударила её ладонью по лбу, и Тесса обмякла. Потом Тайк достала у неё из-за пояса нож Флинта и подошла к магам. Она срезала цепь с шеи Аттикуса и освободила Браккуса. По их телам пробежала дрожь. Аттикус подбежал к дыре в стене, которую проделали Тиннэй и Мартаэс, а Браккус опустился на одно колено и проверил пульс Сорен.

– Она мертва, – сказал он. – А остальные?

Аттикус отошёл от стены и покачал головой.

– Будучи в здравом уме, они могли бы спастись при таком падении, но я полагаю, что ночное пламя поглотило их, как только они исчезли из виду.

– Игниноктис, – яростно произнёс Браккус. – Я не знал, что Тиннэй способна его вызвать.

– Способна, – устало ответил Аттикус. – Но не по своей воле.

– Этого хотел Рон, – заметил Браккус.

– А теперь мы увидим, чего ещё он хочет, – заключил Аттикус, кивая в мою сторону.