B щупальцаx смертельной гонки

I

- Глупая желтая шлюха, - сказала Адская Мамаша, наблюдая, как Дзюнко мчится вперед, оставив ее посреди зубастого торнадо.

Она ничего не имела против других водителей, кроме этого японца. На самом деле тот другой водитель, тот парень Самсон, он был симпатичным. Если бы выдалась такая возможность, она бы с удовольствием сделала ему минет.

А может, и нет.

Люди – это собаки. Им нельзя доверять. Конечно, они могли построить дом, поставить еду на стол и сделать небольшой ремонт дома, но они были хороши только для этого. Они, конечно, не удовлетворяли никаких эмоциональных потребностей, и редко кто из мужчин удовлетворял ее сексуальные потребности. Если ты найдешь мужчину, который будет хорошо трахаться, он будет продолжать это делать только до тех пор, пока ты ему не наскучишь или он не станет слишком стар, чтобы тратить энергию на секс.

Да, мужчины не стоили таких хлопот.

Но с Адской Мамашей все было в порядке. Она была довольна гонкой. В свободное время она любила помогать молодым людям, с которыми сталкивалась во время своих путешествий по Пустошам. Обычно она помогала только молодым женщинам, которых находила. Молодые люди могли сами о себе позаботиться. Когда ее муж Нейт был жив, они помогли десяткам молодых женщин перебраться в безопасные убежища.

Адская Мамаша чувствовала, что заслужила что-то для себя, что-то, что, по крайней мере, напоминало бы пенсию в послевоенную эпоху. Жизнь в этом городе с Мистером Сильвером казалась ей чем-то, с чем она могла справиться, пока Мистер Сильвер будет держаться подальше от неё.

Она нажала на газ, повернула руль и выехала из торнадо, ведя фургон вокруг гротескных ветвей деревьев, разбросанных вдоль дороги. Она поняла, что это не ветки, а кости какой-то ядерной дикой живности.

Оказавшись достаточно близко, Адская Мамаша вытащила еще одну ракетницу и выстрелила в Дзюнко, которая помчалась еще быстрее, уходя с линии огня.

- Желтый урод! - сказала Адская Мамаша. Она подумала о том, что Дзюнко – мужчина, одетый как женщина. Она считала себя довольно терпимой и любящей личностью, но трансвеститы, гомосексуалисты и другие сексуальные извращенцы находились за пределами ее терпимости. Они были больными мерзостями, богохульными примерами того, что происходит, когда общество забывает Бога.

После войны Мамаша думала, что разруха может привести к переменам, в которые она сможет поверить. Она надеялась, что сброд, чужаки и иностранцы вымрут, оставив страну тем, кто этого заслуживает. Она знала, что ее предки были выходцами из Европы и не были коренными жителями этой страны, но индейцы были настолько близки к дикарям, насколько это вообще было возможно. Они были хуже японцев. Они были отродьем сатаны!

Но все вышло совсем не так, как она хотела. Пустоши были практически переполнены небелыми, и ей было трудно найти хорошее место для проживания, где не было бы какого-то процента черных, латиноамериканцев, индейцев или какой-то другой разновидности нежелательных. Мамашу чертовски бесило, что они бродят по земле в поисках подачек или грабят людей... точно так же, как они делали это до войны. Всякий раз, когда у нее была возможность, мамаша переезжала некоторых из них или, если она чувствовала себя в творческом настроении, посылала горящий снаряд в их головы, поджигая этих бездельников. Она решила, что им нужно привыкнуть к огню, потому что они проведут в нем вечность.

- Японский ублюдок. - Повторила она.

Адская Мамаша сидела у Дзюнко на хвосте. Его маленькая пидорская машинка кашляла выхлопными газами ей в лицо, пока между ними не образовалось облако пыли.

- Ох, пидормот, - сказала она. Должно быть, это было сделано намеренно. Эта маленькая Хонда не должна выплевывать столько дыма.

Адская Мамаша ничего не видела перед собой, поэтому она сбавила скорость и подкралась к Дзюнко справа, но ублюдок скользнул в сторону. Микроавтобус врезался в дорожную глыбу и чуть не съехал с дороги. Мамаша взяла себя в руки и перескочила на другую сторону от Дзюнко, протискиваясь достаточно быстро, чтобы не дать ему заблокировать ее. Его маленькая Хонда попыталась столкнуть ее, но микроавтобус не сдвинулся с места.

Адская Мамаша открыла отделение на приборной панели и потянула за ручку. Сбоку от ее машины торчал металлический прут, и к нему была прикреплена гигантская циркулярная пила. Как только она нажала кнопку на рукоятке, лезвие начало вращаться.

Она рассмеялась.

- Давайте отрежем от гомосека кусочек!

Полотно пилы торчало так далеко, что почти касалось машины Дзюнко. Лезвие закрутилось, и, как только Мамаша повернула микроавтобус влево, оно начало врезаться в бок Хонды.

Ей хотелось вонзить эту пилу поглубже в машину и разрубить этого урода пополам. Мамаша улыбнулась при мысли о том, как из этого уродливого платья, в которое была одета Дзюнко, будут вываливаться кровь и внутренности. Тогда Мамаша преподаст ему еще один урок своими сапогами со стальными носками. Топ, топ, топ. Она раздавит его фруктовую головку, как дыню.

Хонда попыталась вырваться, но бензопила застряла в дверце со стороны пассажира. Мамашин микроавтобус так просто не отпустит. Дзюнко ускорилась и свернула вправо, сильно потянув пилу, сгибая металлическое полотно.

- Ублюдок, - сказала Адская Мамаша, подъезжая ближе к Дзюнко, чтобы ее оружие не сломалось. Пила все еще сверлила Хонду и, наконец, проникла внутрь. Если бы она могла подобраться поближе к нему, то смогла бы разрубить этого япошку пополам.

Но у Дзюнко были другие планы. Она затормозила и резко повернула налево, сломав металлическую перекладину фургона.

Адская Мамаша потеряла контроль на несколько секунд, пропустив огромный кусок светящегося дорожного убийства на дюйм.

- Черт! - завопила она, оплакивая потерю пилы. В зеркале заднего вида она увидела, как Дзюнко завертелась, как волчок, в воздух полетели искры и мелкие металлические осколки. Ее так и подмывало вернуться и выпотрошить этот дурацкий кусок дерьма прямо там, в Ротвилле, но она понимала, что это слишком большой риск. Кто знает, вернется ли этот зубастый торнадо? Было лучше просто двигаться дальше.