Солнце встает над ними

— Просила Аллаха, чтобы он мне показал, где мой сын. Сын во сне пришел ко мне и показал, что рядом с Аллахом теперь, и что искать его не надо, — подняв палец вверх сказала Назира. — Я молила Аллаха, чтобы он забрал и меня к себе.

Кристина внимательно слушала хозяйку и в ее голове всплывали обрывками странные, неяркие картинки, в которых мелькал ее отец, но она не придала им особого внимания.

— Потом подружилась с одной женщиной хорошей, Валентиной. Она меня все домой отправляла. Да она сама концы с концами сводила, детям ипотеку помогала платить. Она так удивлялась как это я говорит, умею лечить, а денег за это не беру. Тут в Москве говорит этим на каждом углу зарабатывают. А хозяйка кафе паспорт мне не отдавала, ничего не платила, я за еду так и работала. Потом Валентина привела ко мне знакомых своих, у них дочка болела. Я ее вылечила, и они хорошо меня отблагодарили.

— Да ладно! — подпрыгнув на месте воскликнула Кристина.

— Да. Это были мои первые деньги, заработанные целительством. Я большую часть Валентине отдала, и себя смогла выкупить у хозяйки.

— Офигеть! Это ж сколько вы бабла подняли?

Назира нахмурив брови смотрела на девушку.

— Ну имеется ввиду, как много вам заплатили!

— Я и не считала сколько там было. Главное, что выкупила себя и домой вернулась.

— А сейчас к вам ходят лечиться?

— Ходят, кому денег не жалко. Слух недобрый пошел по кишлаку, что я деньги брать стала за лечение. Но я на себя ни сума30 не потратила. Все на благо идет, на пожертвования, но людям этого не объяснишь.

— Интересная у вас жизнь. Вы так интересно рассказываете. Я бы, наверное, тоже брать деньги не смогла, если бы умела лечить, — рассуждала Кристина.

Назира поменялась в лице.

— Ночь давно. Тебе спать надо. Завтра будем тебя на учет ставить, а то время пребывания истечет, депортируют еще.

— Ну неееет, — с неохотой сказала Кристина. — я спать сейчас вот совсем не хочу. Давайте лучше вы мне еще что-нибудь о себе расскажете?

Назира смотрела на нее и вспомнив свое видение поняла, что наутро девушка и половины не вспомнит от того, что сейчас слышала. Та жизнь, которую Назира вдыхала в нее с каждым днем, за ночь сжирала темная сила. Эта живая и любопытная девушка утром будет валяться пластом, пока Назира вновь не отдаст ей часть себя и так до бесконечности.

— Я не буду больше лечить тебя, — неожиданно произнесла Назира.

Кристина растерялась.

— Это потому, что я не могу вам заплатить? Вы к этому вели? — напугалась девушка.

— Бог с тобой! Конечно не поэтому.

— А почему тогда?

— Я все никак разобрать не могу. У тебя происхождение какое?

— Как это какое? — задумалась Кристина. — Человеческое.

Назира не поняла ее шутки.

— Давай погасим свет, и ты можешь лечь сегодня со мной. Кровать у меня большая, поместимся, — предложила Назира. Кристина, обрадовавшись схватила фонарик и побежала в подвал отключить генератор. Назира решила рассказать девушке все, как есть, потому как дальше оттягивать было бессмысленно. Кристина быстро обернулась и легла рядом с хозяйкой приготовившись внимательно ее слушать.

— Ну что, шагнем далеко назад, чтобы увидеть контуры будущего? Мне тогда не исполнилось еще и тринадцати, и жизнь представлялась мне доброй, сказочно-прекрасной, готовой в любое мгновение — только пожелай, подарить все хорошее и радостное, что есть в мире. Семью нашу в округе хорошо знали, уважали, поэтому отец не мог допустить чтобы образование дочери, подобно окружающим ее сверстиникам, ограничивалось школьной программой. По настаянию отца я училась музыке, усиленно занималась историей и естествознанием. Мы жили не здесь, а в горном кишлаке неподалеку от Ташкента. В том кишлаке, очень давно жила семья, еще больше уважаемая чем наша. Отец мой только их и нас признавал, с остальными людьми он не считался. Поэтому о выборе для меня будущего мужа вопрос не стоял. Мне с малых лет предназначался внук одной почтенной женщины. Да вот женщина эта была непростая. А вот такая как я, понимаешь? — спросила она тихо лежавшую рядом девушку.

— Людей лечила? — уточнила Кристина.

— Не только людей. И скот лечила. И разные чудеса творила. С силой её никому из ныне живущих не сравниться. Она больше ста лет прожила. Никогда она моему отцу не подчинялась. Он к ней и так и этак, но она супротив ему всегда шла. Отец мечтал выдать меня за муж за ее внука Алишера. Алишер был сыном ее внука, а внук ушел на войну и не вернулся. Она забрала к себе Алишера и его брата на воспитание.

— А как звали ту женщину?

— Галия.

— И вы вышли за него замуж?

— Нет, не вышла. Бабушка Галия обладала необычным даром. Никто не знал о ее происхождении. Где она выросла, кто ее предки. Внешне она менялась, не старела. В свои девяносто лицом выглядела на сорок лет. Известно всем было только то, что дар ее может только девочке-наследнице передаться. А в ее роду все мужчины: три сына, четыре внука, два правнука. Муж Галии рано ушел, она с сыновьями жила, потом с внуками своими, и даже правнуков воспитала. Помню, как отец мой однажды проговорился про потомков Тамерлана31, и что Галия принадлежит его роду. Ну да о человеке необычном всегда плетут небылицы. У отца моего идея фикс, — с акцентом произнесла Назира. — Задумал он дар ее себе забрать, мечтал о могуществе, чтобы всех к себе подчинять.

— А как? Если только девочкам?

— Через меня. Мне исполнилось четырнадцать, самое время становиться женщиной. Алишеру восемнадцать исполнилось и пришел мой отец к бабушке Галие договариваться о нашей женитьбе: «Вот вам моя дочь Назира, она вам наследницу родит». Моя мать — дочь кишлачного имама. Дед мой, отец матери — человек богобоязненный и мудрый, он боялся отдавать меня в жены внуку всевидящей. Он считал ясновидение за большой грех. Алишер сам не пожелал брать меня в жены, хоть я была и образованной девушкой, и играли мы в детстве вместе. Алишер сказал мне, что я должна выбрать для себя мужа сама, а не отец должен решать мою судьбу. И мне как тогда, так и сейчас, кажется, что он был прав в своих словах. Но отца моего захватило желание и переубедить его было неподвластно никому. Так Алишер бежал из родного дома спасая меня от уготованной моим отцом ложной судьбы. И никто его больше никогда не видел. Я спрашивала у бабушки Галии, как ее внук, где он сейчас, но было похоже, что она и сама не знала где он. Отец уже разнес по кишлаку новость о нашей с Алишером женитьбе, раз бабушка Галия против этого, то, чтобы перед людьми ей не было стыдно, она заставит внука взять меня в жены. Но бабушка Галия своего решения не меняла и получилось так, что отец потерпел позор перед людьми. У отца гордыня взыграла и как-то в одну из ночей он с топором пошел во двор к бабушке Галие и зарубил чинар, под которым она любила сидеть. Все люди думали на моего отца. И я думала. Но невозможно за одну короткую ночь срубить дерево, ствол которого не обхватить и впятером. А сама бабушка Галия скоро заболела. Бахтиёр, брат Алишера пришел к отцу с просьбой пожалеть старую женщину и не трогать больше их семью. Отца это еще сильнее разозлило, и он чинил им разные неприятности, поскольку он был влиятельным человеком в кишлаке, ему это делать было очень легко. Бабушка Галия и ее внук с семьей достойно принимали удары от моего отца. Чтобы спасти и меня от позора, отец отправил меня учиться в Ташкент. Бабушка Галия узнала об этом и попросила Бахтиёра привести меня к ней. Разговор у нас с ней был недолгий. Из-за своей болезни ей тяжело было разговаривать и двигаться, она говорила со мной обрывками фраз. В тех краях и поныне из уст в уста передается легенда о молодой женщине, которая придет на наши земли и будет исцелять одним своим прикосновением, о женщине, которая избавит людей от мук и страданий.

— Действительно, легенда, — подтвердила Кристина.

Я запомнила каждое ее слово, — сказала Назира. — Вот что она сказала мне:

— Аллах дал мне длинную жизнь, Назира. Но не дал мне наследницу. Это говорит о том, Назира, что время еще не подошло. Но подошло мое время. Чтобы мне легко уйти, я передам тебе все, что должна была передать наследнице, Назира.

Назира замолчала.

— И что было потом?

— Потом она передала мне свой дар со словами: «Ты не навсегда будешь владеть им. Когда белый ворон обронит свое перо, придет час».

Назира вновь замолчала.

— И что это означает? — спрашивала нетерпеливая Кристина.

— Белый ворон — символ их рода, их ангел хранитель.

— Подождите, — сев на кровати и подогнув под себя ноги сказала Кристина. — А белые вороны разве существуют в реальности?

— Конечно существуют. Но увидеть их, особенно в наших краях большая редкость.

— А вам удалось хоть раз увидеть его?

— Нет, только перо.

Кристина задумалась.

— Я тогда совсем девчонка была, представь себе. На следующий день отец отвез меня в Ташкент к своей сестре. Как только я школу кончила, пошла учиться в институт искусств. Я очень любила петь. Отцу про бабушку Галию и про дар я ничего не сказала. А потом и совсем забыла. Мама моя рассказала мне, что через день после моего отъезда бабушка Галия умерла. Я так долго оплакивала ее. Она была ну очень хорошей. Только после замужества и рождения ребенка дар этот открылся у меня.

— Вы стали лечить людей вместо нее? Это про вас говориться в той легенде?

— Нет, жоним32. Это легенда про тебя.

Кристина очень громко и заливисто засмеялась.

— Вы шутите так?

— Нет, не шучу. Я пока не могу понять, почему в тебе ее кровь, — говорила Назира.

Кристина с трудом верила словам целительницы.

— Почему ты молчишь? — спросила Назира.

— Я устала. Можно я пойду к себе?

— Нет. Если ты сейчас уйдешь, то утром с тобой будет то же самое, что и сегодня, и вчера. Понимаешь?

— Нет. Я не помню себя ни сегодня, ни вчера.

— Пока ты не примешь свой дар, ты будешь мучаться всю жизнь. Пойми, другого пути у тебя нет. Либо с ума сойдешь, либо сопьешься. Жизнь в тебе поддерживает только твой особенный дар. Если ты не сделаешь то, что я тебе сейчас накажу, то все твои дни будут похожи на кошмар. Ты понимаешь меня? Умереть тебе дар не позволит, но то, что ты будешь живым трупом это точно я тебе говорю.

Кристина смотрела в темноту и не понимала что хочет от нее хозяйка. Назира поднялась с кровати и включила фонарик. Она открыла нижний ящик прикроватной тумбочки и достала оттуда тонкую тетрадь. Смочив слюной пальцы, она листала тетрадь в поисках подходящей молитвы. Вырвав листок и подогнув его на нужном месте, она подала его напуганной девушке. Кристина прижалась к стенке обхватив руками колени.

— Бери, не бойся, — сказала Назира, протягивая ей листок.

— Что там?

— Эти слова ты должна повторять три раза в день по семь раз.

Кристине пришлось взять листок.

— Здесь же не по-русски написано. Я не понимаю.

— Попробуй прочти.

Кристина начала читать, а потом убрала листок и по памяти повторяла написанное. Назира не подала вида удивлению. Она, конечно, верила своему видению, верила предсказанию бабушки Галии, верила своим духам, но до конца все же не была уверенна что это именно та девушка, которая должна унаследовать великий дар.