Заклятье лабиринта

С этими словами Найл открыл ящик стола и вынул из него блестящий чёрный пистолет. Вложив патроны и сняв предохранитель, он плавным движением утончённой руки положил оружие на стол напротив Елены.

– Тебе остаётся только спустить курок. Не бойся, моя прекрасная Елена. В происходящем нет твоей вины – это воля высших сил. Стрелять будешь в висок, чтобы у полиции не было вопросов, ведь для них чуждо всё то, что мы делаем во благо человечества.

Елена с ужасом смотрела на чёрный металлический предмет. Её сердце бешено билось в груди. Каждый его удар отзывался болью в висках. После стольких лет страданий, она всё же нашла ответ на свой вопрос. Всем своим существом она ненавидела Барри, но убить его, вот так просто в один миг взять и убить – звучит жутко. Елена вскочила со стула и попятилась назад к двери.

– Это какой-то бред! Я не верю не единому вашему слову! Скажите честно, вы решили просто поиздеваться надо мной, да? Это ваша очередная уловка?

– Ох, Елена, милая моя Елена… мне больно слышать от тебя такие слова. Я честен перед тобой. Всё что я сказал здесь и сейчас – сущая правда, – невозмутимым тоном продолжил Найл.

– Значит, вы сошли с ума…

– Возможно, что и так. Однако дело должно быть закончено.

Елена в ужасе замотала головой, продолжая пятиться к двери. Коснувшись холодного, как лёд, металла своей огненной ладонью, Елена закричала хриплым прерывающимся голосом:

– Эй, кто-нибудь, помогите! Нэнси, я знаю, что вы там. Откройте дверь!

– Она не откроет дверь, Елена. Твои крики напрасны. Я предупредил её. Так что ты не выйдешь от сюда пока не исполнишь свой долг.

– Какой же вы жестокий, доктор Барри. Только самый извращённый ум мог придумать такую пытку.

– Да, я жестокий, Елена. Но, поверь, эта жестокость служила лишь во благо, ибо…

– Вы убили двух невинных людей! – перебила его Елена, – А жизни скольких вы искалечили, а? Вы считаете это справедливым!? Похоже, вы добились своего…

Елена быстрыми шагами подошла к столу, схватила пистолет и приставила дуло к виску невозмутимого Найла.

– Да, Елена, я знал что ты сможешь это сделать, – усмехнулся Барри.

– Замолчите!

– Я люблю тебя, милая моя Елена, – едва слышно прошептал Найл и закрыл глаза.

Елена отвернула голову, насколько это было возможно, и.… спустила курок. Раздался резкий страшный звук. Елена почувствовала что-то тёплое и влажное на правом боку, затем услышала, как что-то тяжелое глухо ударилось об пол.

Несколько минут она стояла, отвернув голову и зажмурив глаза. Наконец собралась с духом и посмотрела в ту сторону, где её недавно сидел Барри. Пол вокруг письменного стола был весь залит липкой чёрной кровью, даже на её туфлях было несколько капель. Стул отъехал к стене, а рядом с ним лежало обезображенное тело покойника. Немой крик застрял в горле у Елены. Она бросила пистолет на пол прямо в лужу крови и вжалась в противоположную стену, не в силах отвести взгляд от того страшного места. В этот момент послышался шум, беготня за дверью, громкие голоса.

– Внимание! Полиция. Отойдите от двери!

Елена ещё сильнее вжалась в стену. Дверь с грохотом повалилась на пол. В кабинет ворвался целый наряд полиции.

Прошло долгих четыре дня. Всё это время Елена жила в состоянии оцепенения и ужаса. Она почти ничего не ела, плохо спала. Её большие карие глаза ввалились, придавая лицу больной и испуганный вид. Одинокая медсестра Нэнси забрала Елену к себе домой, где её не могли бы найти любопытные журналисты. Все телеканалы и газеты пестрели яркими заголовками об ужасной трагедии.

– Перейдём к последним новостям: только что стали известны новые обстоятельства загадочной смерти директора центра психического здоровья "Арбория", – тараторил диктор, – По предварительным данным…

Звук резко оборвался. Елена вздрогнула и обернулась. Нэнси стояла в комнате с пультом в руках.

– Вот этим сплетникам делать больше нечего – надо же всё по сотому разу переворотить! – горячилась Нэнси.

– Сегодня в полдень назначены похороны… Я должна прийти, – строго и холодно отрезала Елена.

– Даже не думай об этом! Тебя же там разнесут на части.

– Пусть так, но я непременно должна там быть, иначе я себе места не найду.

Надо положить конец всему, отпустить, забыть…

– Ох, милая, – Нэнси присела на диван рядом с Еленой, – понимаю, мне самой тяжело всё это… тогда я пойду с тобой – не могу отпустить тебя в таком состоянии одну.

Через час Елена и Нэнси сели в такси. На обеих дамах были простые чёрные отрезные платья и густые траурные вуали. Кладбище было всего в нескольких минутах езды. Когда Елена вышла из машины, её сразу окружила толпа журналистов. Девушка, не отвечая ни на один из вопросов, прошла вперёд.

Нэнси, едва поспевая, семенила за ней. Впереди на фоне серого неба чернела большая группа людей – человек тридцать или даже больше. Елена встала в самом конце траурной процессии, стараясь быть как можно неприметнее. Когда толпа приблизилась к месту, где через несколько минут будет погребён доктор Барри, Елена с удивлением заметила, что рядом было приготовлено место для ещё одной могилы. К этому то месту подошла сгорбленная старушка. Она несколько минут неподвижно стояла, что-то шепча и приговаривая. Вдруг с каким-то остервенением она накинулась на гроб Найла. Она выкрикивала различные проклятья, плакала и снова кричала. С силой ей оттащили от гроба. В этот момент одна дама обратилась к Елене:

– Вы не знаете, кто эта женщина?

– Простите, но я почти никого здесь не знаю. Я коллега доктора Барии, —торопливо произнесла Елена, предугадывая следующий вопрос любопытной дамы.

– Это мать покойной жены доктора, – послышался чей-то шепот сбоку.

Тут Елена вспомнила, что Найл говорил что-то о своей жене. Боже, неужели он и правда убил её! Елене в этот момент стало так жутко и противно, что захотелось скорее уйти от сюда, но этого сделать было никак нельзя. Ещё долго длилась траурная церемония, а затем тела были преданы земле. После этого все стали расходится. Елена осталась одна. Она подошла к полосе перекопанной земли, на которой вместо надгробья пока лежала временная табличка. Елена стояла, не в силах оторвать глаз от этого места. Вдруг какой-то холодок пробежал по спине. Девушка вздрогнула и обернулась.

– Пойдём, дорогая, – сказала озабоченным голосом Нэнси.

– Постой. У меня есть ещё одно важное дело – я хочу найти могилы своих родителей.

Место погребения доктора Арбория найти не составило труда – новая могила была тут же рядом на этой аллее, но где была похоронена мать Елены никто не знал. Да и найти было бы трудно, ведь Елена даже полного имени её не знала.

– Елена, пойдём домой. У меня уже ноги болят от долгой ходьбы, – жалобно просила Нэнси.

Всю дорогу до дома и весь вечер они провели в напряжённом молчании. Ни одна из них не решалась даже телевизор включить, чтобы не нарушать гордой тишины. Обе дамы устали после тяжелого дня, однако Елену волновало больше всего то, что завтра должно состояться итоговое заседание суда. Хотя её адвокат мистер Браун был очень опытным в своём деле и заверил девушку, что всё закончится для неё наилучшим образом, Елена боялась, как бы он не заподозрил чего-нибудь. В таком состоянии она могла случайно сказать или сделать что-то, что могло бы вызвать подозрение и выдать её. Мысль о том, что она убила человека, не давала Елене покоя. Пусть он был негодяем, жестоким маньяком и сумасшедшим убийцей, но кто давал ей право лишать его жизни?

Да, он сам дал ей в руки пистолет, но она могла бы отказаться, не совершать этот жуткий поступок. И Нэнси, стоявшая за дверью, она ведь всё слышала и знала. Значит она тоже виновата в том, что позволила всему этому произойти. Елена не знала, сколько боли и мучений пришлось претерпеть Нэнси от Найла. Когда он сходил с ума от невозможности овладеть Еленой, он с остервенением дикого зверя набрасывался на робкую медсестру. Нэнси не решалась написать жалобу в полицию, ведь тогда её бы точно уволили, а найти работу в маленьком городке было трудно.

На следующее утро Елена проснулась вся разбитая – её мучали кошмары.

Наскоро приготовив завтрак, она без аппетита съела чуть подгоревший омлет, оделась и отравилась в суд. Нэнси не могла поехать с ней, поскольку сегодня у неё было дежурство в клинике. Елена вошла в огромный зал, пробираясь через толпу журналистов. Там её уже ожидал адвокат и ещё несколько человек.

Поприветствовав всех, Елена присела на скамью. Через несколько минут боковая массивная дверь отварилась. В зал твёрдыми быстрыми шагами вошёл судья в окружении своих двух помощников. Они о чём-то быстро переговорили шёпотом, а затем один из молодых людей пригласил нескольких журналистов. Они вместе с массивной аппаратурой вошли. Дверь за ними плотно затворилась.

Настал решающий момент. Судья долго зачитывал постановление суда. Из его витиеватой казённой речи Елена ничего не могла понять: то ей казалось, что её хотят обвинить в чём-то, то наоборот оправдать. Наконец судья строго взглянул на девушку, тем самым показывая, что речь пойдёт о ней.

– Согласно завещанию мистера Найла и за неимением других претендентов на наследство, мисс Арбория объявляется законной наследницей всего движимого и недвижимого имущества мистера Найла, а также обладательницей контрольного пакета акций центра психического здоровья "Арбория". Заседание суда объявляю закрытым.

С этими словами судья звучно ударил деревянным молоточком по столу, закрыл огромную папку с бумагами и, передав её своему помощнику, слегка поклонился и вышел.

– Примите мои искренние поздравления, – обратился к Елене мистер Браун с дежурной улыбкой.

Елена лишь кивнула ему в ответ и поспешила выйти, но толпа корреспондентов преградила ей путь.

– Мисс Арбория, что вы сделаете в первую очередь на посту директора?

– Мисс Арбория, какова судьба клиники?

Елена растерялась, не зная на какой из посыпавшихся вопросов ей ответить в первую очередь. Она лишь смущённо моргала и затравленно озиралась по сторонам. К счастью, мистер Браун подоспел вовремя.

– Господа, мисс Арбория ответит на все ваши вопросы позже. Пойдёмте, – обратился он уже к Елене, – я провожу вас до такси.

– Спасибо, мистер Браун. Я даже не знаю, чтобы делала без вас, – смущённо произнесла Елена, садясь в машину.

– Всегда к вашим услугами, – подчёркнуто учтиво произнёс он.

Мистер Браун ещё несколько минут стоял на улице, провожая взглядом отдаляющийся кабриолет. Он невольно поймал себя на мысли, что ему как бы жаль, что они больше никогда не встретятся. За время расследования дела, он так проникся душой к этой молчаливой и застенчивой девушке, что ему хотелось бы встретится с ней ещё раз, но не в суде, а где-нибудь в парке или кафе.

Однако все эти мечты пронеслись в его голове лишь в один миг. Через пять минут мистер Браун уже мчался по шоссе на своём чёрном кадиллаке.

Из здания суда Елена сразу направилась в Арборию. У неё не укладывалось в голове то, что ещё каких-то пару дней назад она была марионеткой в руках обезумевшего доктора, а теперь стала директором довольно известной и прибыльной организации. Но как она будет справляться, не имея необходимого образования и опыта? Разумеется, у неё будут помощники, которые всё расскажут и покажут, но действительно ли она хочет продолжать дело, начатое её отцом, о котором она почти ничего не знала и ни разу не видела?