О богах, шакалах и детях
- Автор: Юлия Жукова
- Жанр: Юмористическая фантастика
Читать книгу "О богах, шакалах и детях"
У старших округляются глаза.
— Вы демона поймали, что ли?
Хос тихо рычит, но я глажу его по спине, и он замолкает.
— Мы его не поймали, — спокойно объясняет Азамат. — Мы с ним подружились. И очень вас прошу, не называйте его демоном, он этого очень не любит и сразу злится. Зовите его "хозяин леса".
— Ишь чего захотел, кот драный, — бормочет один из старших сыновей, рассматривая Хоса. Тот прижимает уши и фыркает. Мужик шарахается.
— Тихо, тихо, — осаживает обоих Азамат. — Не надо ссориться. Право слово, вам нетрудно будет называть его так, как ему нравится. Хозяин леса согласен приносить вам дичь из лесу в обмен на сурков. Как вам такая идея?
— Да он у нас этих сурков и так тырит! — разводит руками фермер.
— Вот потому я и привёл его сегодня сюда, чтобы всё обсудить. Он не будет больше воровать сурков, если вы согласитесь обменивать их на дичь.
— Ага, не будет он, как же… — ворчит всё тот же старший сын.
Азамат переступает так, чтобы смотреть ему в глаза.
— Если кражи повторятся, сообщите мне, я сам с ним разберусь. Но вот если кто из вас причинит вред хозяину леса, тот тоже будет иметь дело со мной, а как бы не с самим Ирлик-хоном.
Мужик вздрагивает и пригибает голову.
— Так точно, Ахмад-хон.
— Вот и замечательно, — Азамат расплывается в радостной улыбке. — Так как, согласны меняться?
— А сколько давать-то? — хмуро спрашивает фермер. — И какая дичь?
— Олень, — говорит Азамат.
— Ого! — ахает фермер. — И сколько ж сурков за оленя?
Азамат косится на Хоса, Хос — на Азамата. Потом показывает три скрюченных пальца — один на одной руке, два на другой.
— За одного оленя двух сурков, — переводит Азамат. И добавляет: — Только не в первые два месяца весны. Остальной год — пожалуйста.
Фермер переглядывается с сыновьями.
— За двух сурков целого оленя — это очень здорово, — говорит наконец. — Неужто взрослого?
Хос неопределённо пожимает плечами.
— Ему всё равно какого, — говорит Азамат. — Какого скажете, такого и принесёт.
— Как же вы понимаете, чего он хочет? — интересуется кто-то из молодых.
— Моя жена со всякой тварью общий язык найдёт, — ухмыляется Азамат.
Ему верят беспрекословно.
— Ну что ж, можно попробовать, — осторожно говорит фермер. — Но до первой кражи, и чтобы уважаемый хозяин леса тоже никому мне тут… вреда не причинил.
Хос легко кивает. Нужны ему эти сопливые фермерские дети.
— По рукам, — неуверенно произносит фермер, рассматривая когтистую лапку Хоса. На Муданге по рукам ударяют не ладонь-в-ладонь, а кулак-в-кулак. Хос с этим жестом явно плохо знаком, долго складывает кулак нужным образом, потом легонько тыкает им в кулак фермера, который стремительно убирает руку, стоит им соприкоснуться. Кир, стоящий чуть позади меня, прыскает от смеха.
— Вот и отлично, — покровительственно улыбается Азамат. — Ну раз уж мы здесь, давайте мы кой-чего подкупим к столу. Лиза, у тебя есть пожелания?
Список пожеланий ещё с прошлого приезда висел на холодильнике, так что я быстренько разбираюсь с закупками, подключив к делу одного из младших фермерских сыновей, которого я в начале осени лечила от ангины. Он без проволочек и лишних реверансов выносит мне всё желаемое и получает от меня помимо денег бесплатное благословение.
Фермерское семейство снова кланяется на прощание, и мы тоже, Хос, получивший от меня шар козьего масла, в том числе.
— Ты с нами или прямо отсюда в лес пойдёшь? — спрашивает его Азамат.
Хос мотает головой и лезет в унгуц. Когда мы взлетаем, он признаётся:
— Тут ближе. Но летать здорово!
Азамат поднимает бровь.
— А мне казалось, вы умеете летать.
— Только вниз, — вздыхает Хос.
Кир ржёт. Хос пихает его локтем.
— Чего пихаешься? Сам сказал, летать не умеешь!
— Я сказал: только вниз, — категорически поправляет Хос. — Отсюда могу вниз. Не ушибусь. Но вверх не могу.
— А, то есть, вы планируете, — соображает Азамат. — Как летяги, да?
Хос кивает.
— Вот почему такие складки на боках! — продолжает осознавать Азамат.
Хос снова кивает.
— Покажи хоть, — предлагает Кир.
Хос оглядывается на всё ещё видимую ферму.
— Дома покажу.
— Ты сегодня немножко получше разговариваешь, — замечаю, пока Кир не решил взять Хоса на слабо.
— Вспоминал слова, — застенчиво отвечает Хос. — Отец учил.
— Так ты с ним встречаешься иногда? — интересуется Азамат, который ещё тогда довольно болезненно воспринял мысль, что отец Хоса шляется неизвестно где, бросив жену с детьми.
— Каждое лето приходит, — гордо говорит Хос. — Учит. Летом еды много.
Азамат тихонько закипает.
— Что же он тебя не возьмёт туда, где много еды?
Хос чует его раздражение и удивляется.
— А это где?
— Ну, где он живёт остальной год.
— На севере… Но там не много еды. В одном лесу один хозяин, а больше — голодно. Взрослому надо очень много есть, — Хос крепко задумывается над следующей фразой. — Кот большой. Кошка меньше. Меньше ест. Может жить с котятами.
— А-а, — понимает Азамат. — Вот оно что. То есть, он с вами не живёт, чтобы вы были в достатке?
— Да-а, да-а, — кивает Хос. — Отец хороший.
— Получается, — говорю, — ты когда вырастешь, тоже пойдёшь на север?
Хос грустнеет.
— Да. Буду искать пустой лес.
— А если не найдешь? — интересуется Кир.
— Есть будет нечего, — пожимает плечами Хос.
Мы с Азаматом хмуримся.
— Если что, возвращайся, — предлагает Азамат. — Подкормим.
Хос фыркает.
— За что? Так неправильно. Сам найду. Больные у людей просят.
— За что — это интересный вопрос, — задумчиво произносит Азамат, притормаживая над стоянкой около дома. — Ты можешь определить, сколько дичи можно взять, чтобы общее поголовье не пострадало?
— Конечно! — удивляется Хос. — Все могут! Так лес ищут.
— Отлично, — улыбается Азамат, мягко сажая унгуц. — А сколько деревьев можно срубить, чтобы лес не пострадал?
Хос задумывается.
— Каких деревьев? И какой лес?
— Ну вот допустим, — говорит Азамат, открывая купол, — пришли мы с тобой в некий лес, например, на Сиримирне. И я тебя спрашиваю, сколько можно вынуть высоких сосен, чтобы лес этого не заметил. Сможешь сказать?
— Смотреть надо, — пожимает плечами Хос. — Наверное да.
— А сколько в поле может пастись овец, чтобы не всю траву повывести?
— У, это легко! — задирает нос лесной хозяин.
— Очень хорошо, — радуется Азамат. — Мне как раз нужен такой ч… э-э, работник, который бы мог оценивать лес или степь. Люди это очень плохо умеют делать. А я бы тебе за это платил — едой или деньгами. И ещё ты бы много летал на унгуце, потому что леса все в разных местах.
Хос выглядит совершенно потрясённым.
— Деньгами?.. Это нехорошо. Брать у людей деньги нехорошо.
— Ну, тогда едой и одеждой, — легко соглашается Азамат.
Хос по-прежнему хмурится.
— Не знаю. Спрошу отца.
— Так ты его до лета не увидишь, — вклинивается Кир.
— Летом спрошу, — пожимает плечами Хос.
— Это долго, — качает головой Азамат. — Мне уже сейчас нужно. Если ты знаешь, где твой отец живёт, я могу тебя к нему свозить, чтобы вы поговорили.
Хос отступает немного затравленно.
— Не знаю. Подумаю. Спасибо-до-свиданья!
Обращается в звериную форму и улепётывает в лес, только чёрные пятки сверкают.
— Ну во-от, — протягивает Кир. — А обещал показать, как летает.
— Твоя неуёмная жажда всех приставить к делу не доводит до добра, — бормочу я Азамату.
— Ну кто ж знал, что он денег испугается, — расстраивается муж.
— Если учесть их общее отношение к людям, можно было бы догадаться, — вздыхаю. — Ладно, может, ещё успокоится. Оставим ему снова сливок для сестрёнки.
После ужина я тщательно пресекаю попытки Азамата подкатить к Киру с новыми предложениями, и мы проводим вечер, как вчера — за чтением. Когда расползаемся по койкам, я обнаруживаю себя в редкой в последнее время ситуации — я наедине с Азаматом, и он не спит.
— Чем же Кир занимался днём? — немного ехидно спрашивает муж, откидываясь на подушки.
— Приносил пользу, — усмехаюсь я, переодеваясь в халат. — Шлифовал мне челночки и лепил плюшки.
— Я бы мог тебе отшлифовать, зачем ты его заставила? — удивляется Азамат.
Я не сдерживаюсь и хлопаю его по голове подушкой.
— Как ты мыслишь вообще?! Возвращайся в реальность, ау, милый! Мне тебя очень не хватает!
Азамат отпихивает подушку и садится.
— Лиза, ты чего? — говорит он пришибленно.
— Того. Почему ты сразу думаешь, что я его заставила? Почему ты думаешь, что он не хотел? Как у тебя в одной голове получается, что ребёнка надо чем-то занять, но я должна была ждать тебя, чтобы попросить сделать простое дело?!
— Я думаю, что он не хотел, потому что он ничего не хочет, — объясняет Азамат. — И естественно, раз он не хочет, значит, тебе пришлось его заставить. Мне ты всё время говоришь, чтобы я оставил его в покое, поэтому мне странно.
Я перевожу дыхание.
— Ладно, прости. Всё логично, у тебя просто была недостаточная информация. Я просто села вязать, а он предложил чем-нибудь помочь. Я долго выдумывала, что бы он такое мог сделать, придумала челноки для гобелена. Мы очень мило посидели, я вязала, он шлифовал. Я поставила передачку из тех, что Унгуц с книжниками переводил, так Кир читал субтитры. Он хочет выучить всеобщий. И ещё он сказал, что хочет учиться в клубе.
Азамат смотрит на меня, как будто глазам своим не верит.
— Он тебе прямо так и сказал?
— Ага.
Азамат надолго задумывается.
— М-да-а, — наконец изрекает он. — Похоже, Алтонгирел был прав, ты нашла к Киру подход. Но расскажи мне, — он приподнимается на локте, — в чём он заключается, а? Я думал, дело в том, что ты ему просто приказываешь, а раз он сам предложил, значит, нет?
— Трудно сказать. В основном я и правда просто приказываю. Но, мне кажется, ему нравится быть полезным. А вот как только речь заходит о пользе для него самого, тут и случается коллапс. Мы когда готовили обед, я его спросила, с чем делать пирог, и он отреагировал точно так же, как на твои предложения.
Азамат осмысливает услышанное некоторое время.
— Хочешь сказать, ему не нравится, когда ему предоставляют выбор?
— Может, просто не привык… — пожимаю плечами. — В Худуле он не сразу стал одежду выбирать. Хотя и не упрямился, как сейчас, но тогда он нас боялся… Ничего более толкового в голову не приходит.
— То есть, ты полагаешь, что если я ему скажу "садись и учись", он послушается?
— Может, и да, но радости ему это не добавит, мне кажется. Пускай перебесится, что тебе всё неймётся?
Азамат снова откидывается на подушки, заложив руки за голову — он совсем недавно стал это делать, видимо, кожа на груди перестала неприятно натягиваться. Надо сейчас его намазать, а то последнее время он иногда пропускал сеансы.
— Понимаешь, Лиза… Только не злись, но… когда я говорил, что хочу ребёнка, я всегда представлял себе сразу большого, с которым можно вместе заниматься чем-то интересным… У нас ведь обычно лет до трёх отцы своих сыновей почти не видят. Я представления не имел, что младенцы такие… ну, скучные. Нет, я очень люблю Алэка, я его обожаю, он замечательный и прекрасный, я с удовольствием с ним вожусь, но, ты понимаешь, это… не то. Конечно, он вырастет, и его я тоже буду всему учить, но я уже так настроился… а он такой маленький. И тут вдруг Кир — почти взрослый, умный, любознательный, прилежный, и ему так нужно руководство, он же прямо впитывал каждое моё слово. А это такое счастье — наблюдать, как человек познаёт, как твои уроки обращаются в чужое умение! Он ведь не жаловался, не говорил, что ему трудно и хотелось бы позаниматься чем-нибудь ещё. А потом вдруг какой-то каприз, и всё заброшено. У него ведь такой потенциал, Лиза! Я боюсь, что он растратится на глупости… Князь, хоть и не наследный, всегда будет в достатке, так что ему не обязательно зарабатывать. Его жизнь не вынудит учиться. И потом, он теперь всё время трётся с этой шпаной, с малолетними хулиганами. Приютские дети почти все воруют… Я не хочу для него такой жизни.