Якудза из другого мира IX

Мы с сэнсэем обратились в слух. Имя клана Казено-тсубаса попрано какими-то чертями неадекватными, а оябун вместо того, чтобы послать гвардию и сравнять их офис с асфальтом, он просто гоняет чаи. Что-то странное творится и этому странному сейчас появится какое-то объяснение.

— Вы знаете, что сейчас государство начинает всё больше и больше регулировать процессы в стране? Императорская власть почему-то вдруг вспомнила, что она является главным решателем судеб Японии, вследствие чего начались глобальные перестановки. Военные атташе снова оказались у дел и теперь они понемногу начинают переводить страну на военные рельсы. То есть, в свете слухов о грядущем нападении на Россию, идет переформирование сознания людей и подготовка к новому порядку…

Мы молчали. То, что я слышал раньше о грядущем нападении, подтверждалось и сейчас.

— В свете этого переформирования возникают новые группировки якудза. Это бойцы нового формата, они не чтут традиций, не соблюдают кодекс чести, не хотят вести бизнес так, чтобы не мешать другим. И эти новые кланы спонсируются правительством. Они обучаются ведению боя в городских условиях. Обучаются методике терроризма и диверсий. И обучают их этому правительственные инструктора.

— То есть, правительство создает новые кланы якудза? Подвластные себе? То есть там находятся преступники, которые слепо следуют указаниям сверху? Группы зачистки неугодных? — не смог я удержаться от вопросов.

Сэнсэй ткнул меня локтем в бок, но слово уже было сказано. Я только поморщился в ответ. Пусть и не должен был лезть вперед сэнсэя, но не удержался. Чего уж там теперь…

— Ты всё такой же импульсивный, Такаги-кун, — хмыкнул Сато. — Дерзкий, импульсивный, резкий… Почти как я в молодости. Возможно, это мне в тебе и нравится. И ты правильно ухватил суть проблемы. Но есть ещё небольшой нюанс… Правительство взяло под свой контроль рост этих организаций. Старые кланы получают жесткий отпор при попытках усмирить молодежь. Два клана Миутири-гуми и Горанзоку-кай были уничтожены, когда решили наказать клан, похожий на Тараути-гуми…

— Правительство взращивает этих ублюдков для того, чтобы преступность в стране была управляемой?

— Ты правильно всё подмечаешь, Изаму-кун, — кивнула Мизуки.

— И если я прав, то они будут нужны для… — я сглотнул. — Для ликвидации неугодных граждан, которые посмеют возразить и подадут голос против пришедшего тоталитарного строя? А потом правительство будет судить каких-то бездомных бедолаг, которых выдадут за кровожадных убийц?

— И в этом ты прав, — кивнул Сато. — Похоже, что мудрость учителя передается ученику.

— Ещё бы ему передавалась выдержка и такт… Цены бы тогда не было адепту истинного учения, — хмыкнул Норобу.

Оябун с сайко-комоном расхохотались. Я позволил им повеселиться ещё больше, пустив красную краску на щеки. Вроде как смутился…

— Про эти новоиспеченные кланы говорят, что им выделяют для обучения крепких мальчиков и девочек из детских домов. Вроде как наши западные союзники выработали целую систему промывания мозгов и засирания их нужной информацией, — добавила Мизуки, когда смех стих.

— Это очень хороший лагерь и там учат, как заработать много денег и потом всю жизнь не работать, — проговорил я, вспомнив слова Харуто.

— Что? — поднял бровь оябун.

— Да я про тех ребят, которых забирают из детских домов. Вспомнил слова одного из бывших воспитанников.

— Да уж, там заработаешь много денег, — покачал головой сайко-комон. — По слухам, там обучают профессиональных убийц, которые не будут знать жалости. У них будет только один бог — командир отряда, а каждое его слово — закон.

— Так почему же… Ах да, — помотал я головой. — И что же, якудза ничего не могут сделать?

Оябун ещё раз пристально на меня посмотрел и я понял, что Кейташи Сато ничего не будет делать с Тараути-гуми. Человек, который носит титул куромаку, явно имеет влияние на эти организации. Возможно, он даже курирует новые возникшие кланы. И уж тем более, он не будет пытаться уничтожить одно из своих детищ. Он предпочтет сохранить свой клан и займет выжидающую позицию, чтобы понять — что принесут новые ветра?

В свете приготовлений к большой войне, порядок будет необходим. А человеком больше, человеком меньше — кто о них вспомнит после войны?

Похоже, что слова о чести, достоинстве и кодексе всего лишь остались висеть в воздухе. Казено-тсубаса-кай начало отходить от своих прежних идеалов.

— Якудза могут многое, но правительство не дает им этого сделать, — с легким нажимом в голосе проговорил Кейташи Сато. — И если поднимать восстание, то вряд ли синдикаты подтянутся. Слишком уж большие деньги тут замешаны, Такаги-кун.

— Но как же быть с нападением на наше кафе? Ведь его нельзя оставить без внимания!

— Увы, мы можем только попытаться выказать наше недовольство действиями молодого клана, — проговорил сайко-комон. — Вряд ли мы начнем войну с правительством из-за кафешки хинина. Даже если этот хинин и сделал раньше для нашего клана немало.

Всё понятно. Только зря время потеряли. Казено-тсубаса не будут впрягаться и не собираются защищать своё имя. Они отвернулись от нас. Печально видеть такое. Я слишком был уверен в поддержке якудза, а оно вон как вышло…

— Господин Сато, а может ли хинин сам разобраться с возникшей проблемой? — спросил я. — Разобраться, не упоминая Казено-тсубаса-кай.

Легкая улыбка возникла на губах оябуна. Он благосклонно кивнул:

— Одним молодым кланом больше, одним меньше. После войны кто о них вспомнит?

— Вы думаете, что всё-таки дойдет до войны? — спросил сэнсэй.

— Судя по настроению наших западных союзников — она неминуема, — со вздохом сказал Сато. — Грядут большие перемены, сэнсэй. Знаете, у китайцев есть присказка: «Меняющийся мир рождает героев». И что-то подсказывает мне, что эта присказка как нельзя лучше подходит к нашему молодому другу-хинину.

Все взгляды устремились ко мне. Я же в ответ криво усмехнулся. Ну какой из меня герой?