Кощеевна

- Кощей, я тебе что, персональный извозчик?

- По старой дружбе же!

«Знакомый» отца был личностью…заурядной. Если скелета в балахоне можно назвать личностью… Но он все же был, разговаривал, двигался, сердился и хмурился. Хмурый череп — это нечто. Черный балахон с веревкой-поясом на, так называемой, талии, неровно спадал на корму; капюшон лежал на плечах, открывая обзор на желтоватый череп. В руках же скелет держал весло. Гляделки – а как он видит вообще? – затянулись, но первым все же не выдержал перевозчик.

- Залезайте. Только быстро. А то передумаю.

Кощей помог мне забраться на борт – лодка даже не покачнулась. Заняв свое место на жесткой скамье, смотрела на скелет: несмотря на свой хрупкий вид, веслом орудовал бойко. И молча. Только тихий всплеск воды разносился над округой. Когда же нос лодки коснулся берега, ощутила несравненное ни с чем облегчение, становясь на безопасную землю – она все же роднее. Кощей выкинул на берег остатки наших пожитков, попрощавшись с перевозчиком.

- Спасибо за помощь. Все как всегда великолепно.

Череп хрустнул челюстями, оттолкнувшись веслом от берега; Кощей ловко перепрыгнул через носовую часть, помахав рукой вслед, пока лодка не исчезла в набежавшем тумане.

- И кто это был? – Как бы невзначай поинтересовалась, выбрав себе мешок поменьше. Лошадей нет, теперь это наша ноша.

- Хаврон. – Ответил мой отец, словно я понимала о чем речь. – Он у нас тут иногда подрабатывает. Я ему помог в одном дельце, а он за это пообещал переправить через любую реку. Правда только три раза, и только через реку. Остался один проездной. А теперь придется ножками до ближайшего поселения. - Взвалив на плечо мешок, Кощей весело и легко зашагал по еле заметной тропе. Пришлось следовать за ним.

Если я правильно помнила, то мы должны быть на или около территории Три Двенадцатого царства. Какому сумасшедшему пришло в голову начать нумеровать царства? И сколько всего царств тогда? Я было хотела уточнить у Кощея, но его мелодичное посвистывание сбавило обороты моего желания, оставив на потом. Дорога дальняя, успеется.

Ага, как же.

Через час-два неспешной ходьбы, когда солнце оказалось в зените, а я начала хотеть есть, нас решили ограбить. Появившиеся лихие разбойники из-за холмов были настолько неожиданными, что мы с Кощеем просто встали посреди дороги, и смотрели на их быстрое сближение, переговариваясь между собой.

- О, «романтики дорог». Давненько я их не видел.

- А почему романтики?

- Вася, ты серьезно считаешь, что набегами можно разбогатеть?

- Ну, если поймать купца, или там кого-то знатного…

- Купцы без охраны не катаются. Тут скорее на богатыря какого-нибудь наткнешься и будешь потом кашки да бульончики хлебать. Ибо без зубов оно как-то не удобно. Поэтому и «романтики», не от земного мира.

- Ааа.

Я с любопытством наблюдала как нас пытаются – именно так – взять в кольцо, даже не зная кто перед ними. Зато кощеевскую корону они сразу заприметили. Уже в который раз от нее все беды. И ведь не снимет же! Но это так, лирическое, на самом деле страха не было, а жалкий и побитый вид «романтиков» вызывал разве что сочувствие. Лидер, мужчина лет сорока-сорока пяти, с недельной щетиной, квадратным лицом, грузинским носом – да простят меня грузины! – и большими глазами. По сравнению с остальными, он был еще более-менее прилично одет, но явно с чужого плеча. Всклоченные черные волосы добавляли ему некое сходство с сумасшедшим. А вот чистенькая сабля выделялась своей новизной или ухоженностью. И даже тот факт, что на нас смотрит острие меча, не вызвал приступ паники. Вот когда я в первый раз повстречала медведя – вот там да, адреналин. А так я ему молнией могу жопу наэлектризовать. Не говоря уже про Кощея. Не их день сегодня, ох не их.

- И кто же у нас тут без охраны ходит, да еще с такой цацей на голове? – Острие медленно поднялось от горла вверх, ткнувшись в корону. Та не поддалась. – Коль жизнь дорога, сдаем все украшения. И, так быть, мы вас отпустил с миром.

- У меня встречное предложение. – Кощей, хмыкнув на речь предводителя, начал развешивать любимую лапшу на уши всем, кому не повезло. Разбойник от такой наглости аж икнул. – Вы сдаете все, что у вас есть, и мы вас не трогаем. Сомневаюсь только, что у вас хотя бы медяк найдется.

Как и следовало ожидать, разбойники заржали, оценив юмор моего бати. Но не оценив опасности, исходившей от него. В самом деле, хотя бы подумали, что те, у кого корона на голове, обычными людьми быть не могут! А те, кто могут, ездят в карете и под надежной охраной. Но видимо с логикой у многих здесь был пробел.

- Слышь, откуда ты такой чудной? – Меч уперся в грудь Кощея. Тот спокойно, одним пальцем и без напряжения отвел оружие в сторону, улыбнувшись в ответ.

- Из Лукоморья. Кощея знаешь?

Разбойники неуверенно переглянулись. Главарь, зыркнув на подельников, с нахмуренным взглядом оглядел нас.

- Допустим слышали. И что?

Кощей расплылся в самой доброжелательной улыбке, не предвещавшей ничего хорошего.

- Так я он и есть!

В наступившей тишине пение кузнечиков отчетливей стало слышно. Крик какой-то птицы над головой привел главаря в чувства.

- Врешь. Все знают, как выглядит Кощей, и ты на него не похож!

Теперь засомневался сам Кощей, нахмурив брови.

- Ну-ка, расскажи поподробнее.

Ограбление явно пошло не по тому сценарию. Но удивительно, разбойники и сами забыли о своей цели, охотно вступив в разговор.

- Да пожалуйста! Статуя этого колдуна имеется в центральном городе, а там изображен тощий старик с бородой. И вот ты, батя, никак не похож на старика!

Я прыснула от смеха, глядя как лицо Кощея приобретает красноватый оттенок от негодования. Старик! Тощий и с бородой. Небось еще и колдовать не умел. Да, урон по самолюбию еще тот. Не повезет тому, кто установил и статую, и тому, кто распространяет ложные слухи. И царю заодно. Я не удержалась чтобы не поддеть его.

- А я думала, что твое лицо знают все.

Кощей посмурнел еще больше: был бы драконом, пар из ноздрей бы повалил.

- Узнают. В подробностях. Пошли, Вася, планы немного поменялись, навестим сначала местного царя. Обновим ему память.

И грозовой тучей прошел мимо главаря разбойников. Наверное, если бы не ударившая рядом с ним молния, он бы последовал за колдуном; я же, извиняющи улыбнувшись, догнала отца, пытаясь успокоить его гордость.

- Подумаешь статуя какая-то нелепая, не обижаться же на каждого вольнодумца с плохой фантазией! Главное тебя знают в Лукоморье.

- Видимо некоторые очень плохо знают. А значит не уважают. Надо же, старик! Тьфу!

Кощей театрально сплюнул, ускорит шаг, а я лишь громко вздохнула, поудобнее устраивая мешок за плечами. И не переубедишь же! Дите, великовозрастное…

В местную столицу Три Двенадцатого царства мы прибыли через два дня, проехав ворота на купленных конях и заплатив за въезд. Если я еще думала, что Кощей остынет на следующий день, то ни разу не угадала – он и не думал забывать. Все мои попытки вернуться к разумному решению были сметены, а фраза «меня ж Баюн потом засмеет!» поставила окончательную точку в споре. И вот мы здесь.

Шумно, многолюдно, местами не протиснуться, а местные торговцы так и норовят попасть под копыта лошадей ради продажи своего товара. Пришлось спешиться и протискиваться между местными, усмирять более активных. То, что, на Кощее красовалась корона, вроде как и не смущала никого, а парочка даже предложила продать: достаточно было зыркнуть на них сверкнувшим синевой глазом, и желающие отпадали. Жизнь в столице била ключом.

Ухватившись за матовую ткань плаща Кощея – не хватало еще затеряться тут, - рассматривала архитектуру сказочного государства в виде деревянных домов в один-два и даже в три этажа. Все здания были окрашены и ни разу не повторились в цвете; на некоторых крышах стоял флигель в виде петуха или кошки. Вот прошла женщина в меховой куртке и с коромыслом на плечах. Вот мужчина похожий на киношного гусара в красном мундире и с ухоженными усами. Дети, играющие в догонялки, а рядом радостно лает дворняга. Кто пеший, кто конный, но ни одной кареты, а про другие виды транспорта вообще молчу. И все вроде бы прекрасно, но гомон и узкие улицы снижали интерес к городу. А вот когда вышли на торговую площадь…

- Узнаю кто, руки поотрываю.

В центре площади фонтан с фигурой. С фигурой, которая видимо изображает «ужас всея Руси», но выглядит комично, даже если не считать, что из рта статуи льется вода. Серый камень с немногочисленными царапинами и сколами изображал этакого костлявого старца с длинной бородой и в доспехах, которые висели на нем как на вешалке. Длинный нос, тонкие губы, прищуренные гневные глаза и немощность в теле – чихнуть, и он сломается. Каменная табличка гласила: «Кощей, колдун из Лукоморья». Смеяться на это раз не стала, сдерживая отца от желания разрушить фонтан собственными руками.

- К Салтану.

- Зачем?

- Требовать моральную компенсацию.

Оставалось лишь вздохнуть и протискиваться через народ, поминая всех добрым словом. Мысленно конечно же. Уж лучше к ханам, чем еще раз в такой город сунуться.

Царский терем – дом, усадьба, коттедж – был обнесен высоким деревянным забором, возле ворот которых стояло двое скучающих молодцев. Темноволосые, с мечами на поясе, меховые куртки на плечах да в высоких начищенных сапогах. При виде нас один из них зевнул.

- Зачем пожаловали? – Еще даже вежливо, но лениво. Кощея эти двое точно не остановят.

- К царю. Дело у меня с ним.

- Не положено. Все дела проходят через совет бояр, вот к ним и идите.

- И к ним схожу, обязательно. Но сначала Салтан. Поэтому посторонитесь хлопцы.

- Стоять!..

Ага, как же, остановится он. Наоборот, Кощей щелкнул пальцами и охранники мигом свалились на землю сладко похрапывая на посту. Быстро и эффективно. Незаконно конечно, но мы ж колдуны.

Большой чистый двор с яблонями и дворник с метлой – тот только глазами нас и проводил. Кощей вошел как к себе домой, оставив коней на вольном выгуле в царском двору; я за ним еле поспевала. Попался какой-то мужик, хлопнув глазами в немом вопросе.

- Царь у себя? – Тот замедленно кивнул, захлопнув рот. – Спасибо.

Кощей распахнул тяжелые расписные двери, и мы вошли в зал. В приемную наверное. Для гостей и иже с ними. Где за столом на троне царь мастерил кораблик. Кому скажешь – не поверят. От вторжения рука царя дрогнула и мачта не туда встала, а его величество возмущенно засопел.

- Я же говорил – никого не впускать! Нет меня!

Царю Салтану было лет эдак пятьдесят, что-то среднее между «я еще не старый» и «молодость моя, молодость». Русые волосы обильно покрывала седина, морщины и складки на округлом лице, большие голубые глаза – в них так и плескалась детская обида. На макушке – маленькая золотая корона, съезжающая на правое ухо. Расшитый бисером и нитями красный кафтан до колен, белая рубашка под ним, полосатые штаны и высокие красные сапоги. Мантия висела на спинке трона и подметала собой пол.

- Ваше…

- Ну здравствуй, царь Салтан. Дело у меня к тебе есть дюже срочное и великое. – Обернувшись к сопровождающему, Кощей положил тому на плечо руку, возвышаясь над бедным служащим. – Никого не впускать. Дело государственной важности. – И вытолкал того за дверь, захлопнув за собой. Я прикинулась ветошью, скромно стоя сбоку и сложив руки за спину.