Киллер - кровавый туман мира

Нина в это время пыталась повесить большую фотографию на стену. Рама со стеклом была тяжелая, поэтому ни как не удавалось попасть гвоздём в паз.

— Здравствуйте, я по вашему делу, — начал зашедший без всякого приглашения Кубасов.

Свою гордость, двадцать первую «Волгу», Вениамин Аронович оставил у въезда во двор. Машине уже пошел шестой год, хотелось поменять на новенькую двадцать четвертую, но финансов как всегда не хватало. Полученный задаток в пятьсот рублей улетел не успев задержаться, жене на какой-то леший понадобилась новая шуба, а это минус четыре сотни. Сынок выпросил оставшиеся сто рублей, на днях в «Узбекистане» выступала модная певичка, от этого цены взлетели до космических высот. Попасть в ресторан он таки не смог, более расторопные заняли все места, вернулся под утро с фингалом на пол лица. По его рассказам туда приехала патрульная машина, да не одна, вязали и хватали всех подряд, пришлось спасаться бегством по темным переулкам. Вот в одном из таких дворов и налетел на гопоту, стольника как не бывало, фингал и шатающиеся от удара зубы в подарок. Повезло что из окна заорала какая-то тетка, иначе всё могло закончится намного печальней. Дорогой импортный костюм пришлось выбросить, он был порван в самых сокровенных местах (что наводило тревожные мысли), к тому же от него невыносимо воняло мочой и прочими… скажем выделениями. Вот и сходил сынуля на тусовку, стиляга хренов. Сколько раз было говорено — не таскайся по разным подозрительным местам, не ищи на свою задницу сомнительных приключений. Пришел бы в деканат протокол из милиции, там сразу бы приняли меры. Если так хорошо подумать, то можно было запросто вылететь из комсомола, а заодно и института (куда его с большим трудом устроили).

Ничего, переселит эту воровку со старой грымзой в Выхино, и зазвенит в кармане монета. Всё уже обговорено, ему три тонны, из которых нужно отдать половину благодетелю. Жалко до слез заработанное, но господь завещал делится, да и без высочайшей визы дело не пойдёт.

Что сразу бросилось в глаза, это стоящие во дворе новые беленькие «Жигули». Как в этом гадюшнике они оказались, это же страшный дефицит. «Волгу» было проще достать, чем эту итальянскую красавицу! Перекупы и спекулянты ломили за неё такие цены, что наверное дешевле было купить самосвал или бульдозер, правда они государством не продавались.

Совсем не спеша (вот ещё!), Вениамин Аронович поднялся на третий этаж, затем прошел в коридор, где воняло чем-то горелым и явно мало съедобным.

— Рассадник заразы, — брезгливо сплюнул Кубасов, — Чем приходится заниматься, да за это нужно давать талоны за вредность и на пенсию выводить раньше, — тяжело вздохнул он.

В комнатушку он зашел без стука (пусть шантрапа знает своё место), глянул и на минуту завис. После он не раз хвалит себя за актерское мастерство, выдержку и хорошую зрительную память. Дело в том, что малолетняя воровка вешала на стену фотографию, на которой были запечатлены четыре красивые девушки и… сам Марчин! Про этого антихриста, спаси и помилуй, ходили такие страшные слухи, что хуже просто не придумаешь. Внимательно присмотревшись он с удивлением узнал в одной из девиц Воробьеву, остальные лица были смутно знакомые. Знаете, бывает так: увидел где-то красивое или опасное лицо, в голове появляется штамп — Запомни! Вот и сейчас память не подвела, одна точно из «Советской милиции», а вторую видел на обложке первого номера «Человек и закон». Этот журнал невозможно было достать, только по блату. Там начали печатать не только интересную юридическую информацию, но и детективные повести и рассказы. Хорошо у него на работе оформлена подписка, а так бы хрен, или договаривайся за большие деньги.

— Здравствуйте, я по вашему делу, — через силу выдавил он из себя.

Мелкая биндюжница только взглянула, продолжая вешать рамку с фотографией на стену. Старая грымза сухо поздоровалась, затем пальцем показала на стоящую у стола табуретку. Пришлось садиться, иначе как узнать что тут происходит. Этих потенциальных переселенок стало не узнать, что-то в них изменилось, они стали… наглыми и осмелевшими! От такой чудовищной мысли Вениамин Аронович вспотел, интуиция взвыла красной сиреной.

На столе лежала рассыпанная стопка фотографий, где он с ужасом узнал главного районного обвинителя. Дальше хуже, старуха выпивала с самим Львом Евгеньевичем и прокурором города! Наглая малолетка чуть ли не в обнимку стояла с проклятым обэхеэсэсником, да еще и блядски улыбалась. Были и другие не менее примечательные лица, от которых сквозило если не Колымой, то крупными неприятностями точно.

Потихоньку он вытянул из старухи нужное, вытянул и ужаснулся. Куда он по глупости влез! Ещё немного и ему пришел бы конец, такие люди ничего и никому не прощают, у них это дело принципа.

— Ленька! Козел безрогий! Ты куда сучий потрах окурок кинул! Думаешь я не видела? Машину хочешь спалить? Я тебе быстро статью организую, — прокричала высунувшись в окно малолетняя дрянь.

Здоровый парень, совершенно бандитской наружности (наверное точно такие же издевались над его единственной кровиночкой), начал оправдываться, что впрочем не произвело на девицу никакого впечатления. Из окна убралась только после того, как он подобрал тот злосчастный окурок.

— Лично пришел чтобы узнать ваши пожелания к будущей квартире. Вдруг в нашей конторе что либо перепутают, потом переоформлять придется, — еле ворочая языком (да он просто отказывался такое говорить), пролепетал Кубасов.

— Это хорошо что вы сами успели прийти, правда бабушка? — повернулась от окна девица.

Старая перечница, согласно закивала головой, от чего у Вениамина Ароновича потемнело в глазах, наглость этих переселенок не знала границ. Вот почему эта воровка не вывалилась из окна, когда кричала про какую-то машину. Во дворе стояла только белая… так это оказывается её «Жигули»! Ничего себе ворье пристроилось!

— Нам бы рядом с зоопарком, я так люблю животных, — мечтательно сказала малолетка.

— Отдельная двухкомнатная, второй этаж! Подниматься выше тяжело, а на первом жулье всякое, вдруг в окно залезет, — подхватила старая перечница.

— Я конечно постараюсь, но фонды знаете не резиновые, — медленно проговорил Кубасов.

— На новоселье обещали приехать многие, — кивнула на фотографии древняя шантажистка.

Язык не ворочался, рот не открывался, но он всё-таки смог себя заставить произнести эти душераздирающие слова, — Можете не сомневаться, все ваши пожелания постараюсь выполнить, это же моя работа.

— И чтобы вид был не на помойку! — вбила последний гвоздь мелкая дрянь.

Пообещал всё организовать в самое ближайшее время (затягивать себе дороже), на ватных ногах вышел из комнаты. Вонь коридора уже не казалась противной, наоборот, он полной грудью вдохнул этот замечательный воздух свободы.

На работу в этот день он не вернулся, уже дома, после второго стакана коньяка его отпустило. Сведения которые предоставил участковый (пришлось покупать Армянский, пятизвездочный), подтвердили самые худшие его опасения. Малолетняя воровка официально числилась у Львовой, а она, страшно подумать, полковник милиции. Вторая служила в отделе Марчина, успела там не единожды отличится, за что имеет ордена и приличное звание. Шепчутся что она близкая родственница Щёлокова или какого-то генерала из КГБ. В общем много чего тревожного и крайне опасного он узнал за бутылку коньяка. Свобода она как птица, сегодня есть, а завтра улетела в далекие северные дали. Червонца за Армянский было совсем не жаль, случись худшее и десяткой тысяч не откупишься.

Покровительство у Воробьевой сейчас на самом высоком уровне, осталась загадка: как могла эта преступница так ловко устроиться? Хочешь, не хочешь, а заявленную этими вымогателями квартиру придется давать, иначе…. Что иначе думать не хотелось, перед глазами до сих пор стояло то фото с Марчиным. Его помощница тоже ещё та штучка, поговаривают многих хороших людей лишила здоровья. С подследственными не церемонится, самолично избивает резиновыми галошами. Почему галошами, так чтобы больнее и без следов, тут любой арестованный расколется. Вот откуда у неё столько наград, а может и за другое, не один он заглядывается на молоденьких. С такой фигуркой любая потаскушка карьеру сделает, главное знать перед кем ноги расставлять. Этой подстилке всё сойдет с рук, даже пресловутые галоши!

От таких мыслей заболела голова, как будто его самого приложили этими самыми резиновыми мокасинами.

— Проклятье, прибыли в этом году ждать не приходится, одни сплошные убытки, — всплакнул на третьем стакане Вениамин Аронович.

Долю благодетелю он уже передал из своих личных, понадеялся старый дурак на приличные барыши, теперь бабло не вернешь. У начальника правило — за каждую подпись гонорар, а вышло или нет этого кровопийцу не волнует. Хорошо гад устроился, ни за что не отвечает, случись что, он тут же покажет на него. Сдать бы эту жадную крысу, но вопрос в том, кого назначат на его место? До него был другой, так тот просил не половину, а целых три четверти! Повезло, отправили хапугу на пенсию, иначе хрен, а не его двадцать первая «Волга». Жена тоже обнаглела, вторую шубу ей подавай! Совсем зараза от рук отбилась, целыми днями шатается по подругам, от того дома жрать нечего. Сынок тоже деньги тянет, прямо как пылесос! Сотню на днях просифонил, а это если так посчитать — цельная зарплата. У них уборщица получает семьдесят, девочки в бюро по сто десять! Да он сам горбатится за сто сорок, это не в день, не в неделю, а в целый месяц!

Третий стакан коньяка (пришлось открывать новую бутылку), смягчил боль финансовых потерь. Главное чтобы беда обошла стороной, а деньги, деньги дело наживное. В следующий раз поднимет немного таксу, новые квартиры хотят все, так что извольте раскошелиться.

Не обошлось, через месяц за ним пришли и отвезли к следователю. За столом сидела та самая блондинка с фотографии, про которую он слышал много чего «хорошего». Взглянув на сейф за её спиной, он с ужасом увидел ту самую чёрную галошу!