Киллер - кровавый туман мира

Глава 11

Эгип Осипович Кац с болью в глазах смотрел на маленькое зарешеченное окно, солнечный свет с трудом проникал сквозь пыльное стекло, которое от дыма сигарет и папирос стало совсем тусклым. Что будет с ним дальше он прекрасно знал, сокамерники смеясь просветили. Эти уголовники уже разыграли на пальцах его задницу (ещё смеялись гады — играем в очко на очко). Пока его не трогали, ждали отмашку с воли, которая по их словам должна прийти на неделе.

— За что мне всё это? — тихо простонал Кац.

А ведь всё начиналось так хорошо, даже можно сказать отлично. Со своей второй женой познакомился случайно, молодая красотка пленила его сердце. Ларачка Мардус мечтала стать одной из самых популярных певиц Советского союза, а это поверьте было не просто. Слишком поздно он понял, что супруга для достижения цели не гнушалась ничем, вплоть до измен. Впрочем известность, а значит и неплохие деньги, заставляли смириться с этими «неудобствами». Если так подумать, то у артисток «с улицы» было всего три пути: жить одной, менять мужей как перчатки или иметь понимающего и терпеливого подкаблучника, которого всё устраивает. Например для того, чтобы её посадили на съемках «Голубого огонька» за одним столом с космонавтами, Лара целую неделю с кем-то договаривалась. Прихватив баночку с вазелином исчезала на несколько часов, вечером к себе не подпускала, говорила что очень устала. Что там у неё устало Эгип догадывался, но ради будущих дивидендов терпел, это по его мнению стоило того. Неделю назад женушка притащила кассету, на которой звучали новые, ни разу не слышанные им песни.

— Я буду их исполнять! — громко заявила она.

Напрасно он уговаривал её подождать, дать ему время договорится с автором и композитором.

— Ты только послушай Лара, это же профессиональная запись, сделанная на хорошей импортной аппаратуре, — пытался он достучаться до её сознания.

— Просто девка хорошо дала на «Мелодии», Боренька любит в попу, а Витенька в ро… ну так все говорят, — быстро нашлась покрасневшая супруга.

Теперь стало понятно почему его жену записали вне очереди, впрочем деньги тоже забрали. Тогда она тоже приходила уставшая, говорила что от микрофона губы болят, да и на заднице сидеть долго не могла, там мол табуретка в студии неудобная.

Встретится с автором песен, а это оказалась молодая девушка, не удалось, она была в длительной командировке. Про Климову никто в творческой тусовке не слышал, что делало правдоподобной версию супруги.

— Как появится эта потаскушка, сунешь ей рублей сто, пусть радуется и гордится что такая известная как я, решила исполнить эти никчемные песни. Если по хорошему подумать и разобраться, так это она должна мне платить, за счет моей популярности вылезет и она, — заявила тогда супруга.

На ближайшем творческом вечере Лара исполнила «Теплоход» и «Малину», зал аплодировал стоя. Можно было бы приступать к репетиции остальных песен, как его срочно вызвали в министерство культуры. Там ему устроили полный разнос, пообещав всевозможные кары.

— Из Киргизии прилетела целая делегация, они подняли такой крик, что просто тушите свет. Кто вас надоумил перепеть песни их самой известной исполнительницы? Она единственная певица Киргизии, которую знает вся страна. Вы понимаете что сейчас вопрос стоит чисто политический? — брызгая слюной кричал на него заместитель Фурцевой.

Он бессвязно оправдывался, обещал исправиться и немедленно прекратить воровать чужой репертуар. По окончании выволочки получил такой словесные пендель, что вернулся на полусогнутых, в глазах от давления двоилось.

Дома рассказал жене о случившемся, но та только презрительно хмыкнула — Не посмеют, меня знает вся страна! На этом неприятности не кончились, вечером к ним постучался представительный товарищ, который представился адвокатом Лёд.

— Я уполномочен в досудебном порядке, так сказать миром, решить возникшую проблему. Компенсация морального и интеллектуального вреда составит всего двадцать пять тысяч, конечно за каждую из тех двух вами украденных, — чему-то улыбаясь предложил он.

Понятно они отказались, платить пятьдесят тысяч за однажды исполненные песни, это уже слишком. Юрист только с сожалением вздохнул, видимо и сам понимал абсурд озвученной им претензии. Уходя оставил свою карточку, на которой витиевато было начертано: Лев Осипович Соколов. Адвокат.

На следующий день их вызвали в милицию, где вежливый следователь начал задавать очень неудобные вопросы. Все они касались недавних гастролей, где конечно не обошлось без левых концертов. На положенные четырнадцать рублей за выступление много не заработаешь (и это при высшей ставке, как у народной артистки!), а с «неучтенного левака» можно было получить от трехсот до пятисот рублей. Камчатка, вообще отдельная история, там за концерт на одном рыбоперерабатывающем заводе получили аж целых полторы тысячи рублей!

Беседа, а по другому и не скажешь (вот что известность и популярность делает), резко закончилась после нелестных слов супруги о новой исполнительнице.

— Представляете до чего обнаглела эта малолетняя шалава, послала нам своего адвоката! Думала напугает, — засмеялась тогда она.

— Шалава? Может ещё шлюхой её назовете⁈ Допрос на сегодня закончен, вы гражданин Кац задержаны, вашу жену отпускаю пока по подписке о невыезде, — почему-то резко и зло сказал следователь.

Почему он так кардинально изменил свое мнение, поведал нанятый супругой адвокат.

— Вы как «Титаник» столкнулись с айсбергом, помочь вам не представляется возможным, — с сожалением произнес известный в определенных кругах правозащитник.

— Да в чём дело? Органам прекрасно известно о левых концертах, под эту гребенку можно посадить всех, — недовольно вскричал Эгип Осипович.

— Вы задели их гордость! Та шалава, как изволила выразиться ваша супруга, является чуть ли не официальным лицом всей Советской милиции! Её портрет украшает первый номер журнала «Человек и Закон», а это покровительство и особое внимание Щёлокова, — просветил защитник.

— Вот чёрт! Что же делать? Может обратится на Запад, там поднимут шумиху, здесь дело спустят на тормозах, — предложил Кац.

— Не выйдет, Лёд сейчас там жутко популярна: известная на весь мир писательница и Нобелевский лауреат, — замотал головой юрист.

— Тогда может стукануть в Комитет государственной безопасности, они как известно с милицией конфликтуют, — сделал новое предложение Кац.

— Мимо, она там тоже зарисовалась. Про Старую площадь даже не упоминайте, у неё родственник Пельше. Жаловаться больше некому, разве что Господу богу, — развел руки известный правовед.

— Гадство, нужно было соглашаться на условия того адвоката! Остались бы нищие, зато на свободе, — всплакнул Эгип Осипович.

— Какого адвоката? — встал в стойку нанятый юрист.

— Да мой тезка, Лев Осипович Соколов. Пришел и предложил заплатить пятьдесят тысяч, мы с женой по дурости отказались, — с сожалением произнес Кац.

Дальше произошло чудо, оказывается нанятый защитник хорошо знал этого адвоката, мало того, они вместе заканчивали институт. Остальное как говорится дело техники, два евре… извините юриста, быстро обо всем договорились. Сумма конечно значительно увеличилась: новые обстоятельства, набежавшими проценты и прочие мелкие неприятности, но выбирать и торговаться уже не приходилось, Эгип Осипович с радостью согласился.

Дома ждала недовольная супруга, всё что было нажито непосильным трудом ушло, остались только долги.

— Вчера позвонили с телевидения, моя новая запись отложена на неопределенное время, как сказали — по техническим причинам. Черт, деньги я уже отнесла, да и остальное эти козлы получили, — разрыдалась жена.

Что кроме денег получили от супруги телевизионщики Эгип не спрашивал, по зареванному лицу понятно — всё! (вернее везде). Хрен с ней, от неё не убудет, теперь нужно было срочно решать насчет остального долга. Из СИЗО его выпустили, но дело пока не закрыли, так сказать держали на коротком поводке. Ситуацию мог исправить очередной «чёс» по городам и селам, там за месяц можно было поднять не меньше десяти тысяч. Сейчас Кацу было страшно устраивать финансовый марафон, вешать на себя очередной эпизод не хотелось, он же до сих пор находился под следствием. Пока он раздумывал как поступить, позвонил адвокат Соколов, предложил его жене устроить несколько сольных концертов. Оплата по его словам хорошая, зал для выступления он организует, как и билеты в Красноярск. Супруга окрыленная улетела, вернулась только через неделю.

— Отработала двадцать тысяч, — устало сказала она.

— Ларочка, сколько же ты успела дать концертов, — удивился Эгип.

— Всего только два! Меня переправили на зону, в барак к уголовникам! Даже не спрашивай как я это смогла вытерпеть, после третьего десятка сбилась со счета. Из-за тебя у меня всё там растянуто и натерто, во рту до сих пор стоит непередаваемый вкус мочи и спермы, — истерично закричала супруга.

Катерину удалось найти с трудом, эта вертихвостка отплясывала с каким-то длинным напомаженными хлыщем, оказавшимся настоящим немецким графом. Пожаловалась подруге на плохое самочувствие, у той сразу включился комплекс старшей сестры. Если бы не охранники Гетти, которые не подпускали ко мне всяких разных, мечтающих потанцевать с Нобелевской лауреаткой, покинуть ратушу так быстро у нас бы не получилось. Комитетчицы догнали в фойе, тоже видимо где-то прохлаждались, у них моя медаль, диплом и чек на кругленькую сумму. Хотели уйти чисто по английски, но нас догнал кронпринц, пришлось перед ним разыгрывают целое представление — ужасно разболелась голова.

— Надеюсь мы с вами Ольга ещё увидимся, например завтра? — с надеждой спросил он.

— Вам трудно отказать! Может вы устроите нам, то есть мне, личную экскурсию? Так хочется побывать в настоящем дворце, увидеть королевский кабинет и спальню, — сладким голоском (аж самой противно) ответила принцу.

Почему не пообещать, всё равно он завтра будет занят другим, более важным государственным делом. Потом конечно станет извиняться и оправдываться, считать себя виноватым и обязанным, что для меня совсем не плохо. Паренек мне понравился, он ещё не испорчен высшим прогнившим светом, на него можно делать ставку.

Проводил нас до автомобиля, там совсем не по протоколу поцеловал мне руку, было приятно. Катерина всю дорогу смотрела на меня как на некое чудо, видимо перед её глазами промелькнула сказка о Золушке.

— Настоящий принц поцеловал тебе руку, сказать кому не поверят! — никак не могла успокоиться Катюша.

На это я только пожала плечами, подумаешь какая новость. В Европе этих принцев, герцогов, маркизов и графьев с баронами, как собак нерезанных, куда не плюнь, под каждым кустом торчит дворянская рожа.

— Ольга Викторовна, можно посмотреть на вашу Нобелевскую медаль, говорят она из чистого золота, — попросила Зинаида Трушева, моя личная «переводчица».

Конечно я не возражала, самой было интересно взглянуть на эту награду. Выполнена она была действительно из настоящего двадцати трех каратного золота, весила около двухсот грамм и имела диаметр в шестьдесят шесть миллиметров. После восьмидесятого года её изготавливали из восемнадцати каратного, зеленого золота, покрытого тонким слоем более дорогого, двадцати четырех каратного драгоценного металла. На Нобелевской медали (она как вы знаете у меня по литературе) изображен сидящий под лавром паренек, он слушает и записывает песню музы. Надпись на награде гласит: «Inventas vitam juvat excoluisse per artes». («Изобретение делает жизнь лучше, а искусство — прекраснее»). Также там есть слова из «Энеиды»: Тем из пророков, кто изрек только то, что Феба достойно. Тем, кто украсил жизнь, создав искусства для смертных… (по мне так какая-то непонятная хрень). Снизу, под фигурами музы и поэта, выгравированы мое имя и текст «ACAD. SUEC». («Шведская Академия»).