Комсомолец 2

* * *

Слава и Паша разъехались по домам в субботу днём — семнадцатого января. Оставили мне гору продуктов, пожелали не скучать на каникулах. Заглянуть ко мне в общежитие до возобновления учёбы не пообещали. Сообщили, что вернутся первого февраля. Так что комната на две недели поступала в моё полное распоряжение. Случись такое в девяностых — я был бы на седьмом небе от счастья (уже в день отъезда парней привёл бы туда подружку). Но в этой жизни я мог на каникулах разве что читать в одиночестве «Как закалялась сталь».

Потому что не собирался, как Паша, кому-либо «делать предложение». А то предложение, которое я сделал бы той же Королеве, в нынешние времена называли «аморальным поведением». И карали за него если не исключением из института, то изъятием комсомольского билета. В канун Дня студента, когда в своё тело мог вернуться его бывший владелец (я всё чаще задумывался над такой возможностью), расставаться с комсомольским значком я не хотел. Потому что это имело все шансы закончиться первомайским взрывом.