Курьерская служба 4. Ассистент

Глава 10

— Что это? — крикнула через стену Самира.

— Не знаю, — соврал я, хотя, на самом деле, догадывался.

— Пожар? Мы тут сгорим заживо, что ли⁈

— Не волнуйся, — попытался я её успокоить. — Не сгорим. Наверняка есть запасные выходы.

— Ты какой-то очень спокойный. Ладно, молчу.

Самира очень сообразительная, понял я. Мы больше не переписывались на бумажках, но она поняла, что я в этом как-то замешан, и приняла мою стратегию — просто ждать.

А ждать пришлось недолго — среди ночи, когда я только смог уснуть, ко мне в камеру вломились трое солдат. Обычно приходили по двое, а тут я понял, что вести будут совсем не так, как обычно. И точно — скрутили, дали под дых, потащили в комнату для допросов.

Меня пристегнули наручниками к столу и сильно били. Я не помню, как лечился после, но у меня точно были сломаны пара рёбер, получено лёгкое сотрясение, а на колени я долго после не мог вставать.

— Кто они⁈ Как ты связался с Обществом? — говорил голос переводчика, спросонья с трудом передававший всю злость и ненависть господина Каяно.

— О чём, мать твою, ты говоришь, старый японский извращенец? — прошипел я.

— Двое солдат убиты. Это случилось после того, как ты ездил на лифте. И перед приездом важной персоны. Говори, как ты узнал? Как ты вызвал Общество? Имплант?

— Я понятия не имею, о чём ты! Я не знаю, где мы сейчас. Я не знаю, ищет ли меня Общество! — сказал я.

Снова серия ударов, я чувствовал переломы пальцев, орал, пытался что-то ответить — хотя не знал, что можно ответить кроме того, что знаю сам. Вскоре начал орать правду, потому что в моей ситуации это было безопасно.

— Из другого мира! — орал я. — Они пришли за мной из другого мира, больной ты ублюдок!

Истязания прекратились. Каяно сплюнул и процедил сквозь зубы тираду, глядя в сторону.

— Вы повредились умом, — сообщил переводчик. — Либо действительно так важны, что тайная полиция прислала телепорт-спецназ через весь земной шар, либо…

Не знаю зачем, но я кивнул переводчику. Он не закончил фразу — Каяно двинул ему локтём в челюсть. Тот испуганно посмотрел на него, затем затароторил что-то, потирая ушиб. Я понял — сказанное не нужно было переводить.

Но он же зачем-то перевёл?

Затем несколько экзекуторов ушли, а Каяно приставил мне к голове ствол. Я зажмурился, уже готовясь встретиться с Верховным Секатором, но неожиданно на шее щёлкнул ошейник.

— Лечись, — перевели мне. — У тебя пять минут. Особенно лицо. У товара не должно повредиться лицо.

Уже из коридора мне удалось услышать его вопрос на японском — первое слово было «Аки Харадо», название корабля, а второе, судя по всему — «готов».

Хорошо, понял я.

Товар, важный гость. Похоже, Каяно здесь не самая главная шишка. Над полковником обязательно должна летать птица повыше, и не факт, что обязательно речь о погонах, понял я. Это могут быть и учёные, и высокие шишки из корпорации Великой Полусферы Южного Процветания, а могут и какие-нибудь завязанные со всем этим мощные сенсы из Восточной Клики.

Долечиться мне до конца не дали, я только настроился на волну, убрал пару особо ощутимых гематом, нашёл перелом ребра и принялся его лечить, как внезапно лаборант снова щёлкнул ошейником у меня на шее. Чувство, когда у тебя отключают силу прямо в процессе сеанса — весьма любопытное, как будто ты получаешь контузию.

После я сидел некоторое время, приходя в себя. Все вышли из комнаты, закрыв за мной дверь. Время тянулось, но я решил подождать. Прошло полчаса, а может и час, и я не выдержал.

— Эй, выпустите меня! — крикнул я.

В ответ тишина. Сильно клонило в сон, я прилёг на стол и неожиданно быстро вырубился.

Сколько я проспал — не знаю. Проснулся от того, что снова орала сирена. Пробуждение было тяжёлым, вязким, я едва поднял голову, как тут же захотелось опустить её. Но я удержался, потому что что-то привлекло внимание.

Снаружи, из-за двери, слышались едва различимые звуки выстрелов. А криков не было.

В ноздри ударил вполне знакомый едва уловимый запах. Этот запах я ещё ни разу не чувствовал в этом мире, но не мог забыть даже спустя несколько смертей. Это был запах боевых нано-роботов вперемешку с парализующим газом.

Сначала я улыбнулся злорадной улыбкой. Я знал, что это пришли «свои», причём настолько «свои», что «своее» просто не было. Но тут же мне стало не до смеха. Я понял, что эти «свои» будут убивать не только японцев — они будут зачищать всех, кто есть в подземном комплексе.

Поэтому я снова заорал, насколько хватило ослабевшей глотки:

— Я зде-есь! Не надо убивать заключённых! Не убивайте заключённых! Самира! Чёрная такая…

На этот раз ждать пришлось недолго. Послышался звук сервоприводов в коридоре, затем загремел, загудел и зажужжал плазморез, небрежно отрезавший замок по кругу.

Дверь распахнулась, когда дым рассеялся, я обнаружил знакомое лицо под скафандром портативного шагохода-экзоскелета.

— Андрон? — Язык заплетался, а в глазах двоилось, но я его разглядел. — Не ожидал.

— Ага. Клёвая же штука, скажи? — он помахал конечностью с пушкой на запястье. — Из две тысяча восьмидесятых, в хранилище взяли.

— Вас сколько?

— Трое. И ещё пять дроид-станций, больше в лифт размерности не вышло. С десятком дронов на каждой. Я сначала проверил, наноботов распылил, потом…

— Я понимаю. Знаю, как это делается. Вколи мне скорее антидот.

Лифтёр не спеша подошёл к столу, в многофункциональном приборе на кисте ствол сменился на шприц, воткнулся в предплечье. В голове за считанные секунды стало чуть свежее.

— Кого там, говоришь, не трогать? — спросил он, словно посмеиваясь.

— Двумя уровнями ниже. Заключённые. Их надо освободить. Если я бегу один — это будет очень заметно.

Андрон поморщился.

— Самира, говоришь? Да, помню такую. Ну, пошли. Мы пока только казармы расчистили, может, их не убили ещё.

— Не убили⁈ Скажи своим!

— Здесь подземелье же, бункер. Как я им скажу?

— А ну срежь быстро эту херовину!

Я отодвинул руки максимально в сторону. Плазморез находился на небольшом летающем дроне, похожем на стрекозу. До сих пор не знаю, как изобретатели шестого Суперствола умудрились запихнуть столько энергии в такой маленький корпус, не иначе, как холодный термояд. Слетел с плеча шагохода, уселся на стол, распаял наручники.

Так быстро по этим помещениям я ещё не бегал. Я мчался, перепрыгивая через трупы солдат и работников, подставляя лицо сканерам летающих дронов. Они, разумеется, меня не трогали.

Пролёт вниз, ещё вниз. Пара мёртвых солдат, как тряпичные куклы висящие на перилах — похоже, они уснули от усыпляющего газа и были застрелены во сне. Следом — пожилой учёный, который замерял у меня сечение, а рядом два дроида, расколоченные об стену.

Второй шагоход с двумя дроидами-резаками допиливали дверь в мой блок. Услышав меня — он резко развернулся, но стрелять не стал. Лицо тоже оказалось знакомым.

— Борис. Добрый день.

— Здравствуйте, товарищ секатор, — он картинно отдал честь. — Что, вы свободны, получается?

— Откройте дверь и валите на другие этажи. А лучше — дайте пару дроидов, чтобы срезали замки внутри. Там трое заключённых, одна из которых — моя девушка.

— Ты уверен, юноша, что знаешь, что делаешь? Они не должны знать про наше существование. Спастись должны вы один.

Я начал закипать.

— Юноша? Ты, часом, не забыл, сколько мне лет на самом деле, дедок? Нет уж. Ещё бы я попросил освободить невольниц в соседнем блоке. Там их около сорока.

— Я должен их убить, Эльдар, — покачал головой Борис. — Прости, если был сейчас резок, но… План разрабатывался неделю, и по плану выжить должны только вы.

Плазменный резак дроида, остановившийся на пару мгновений, снова принялся за работу.

Я сделал пару шагов в его сторону.

— С каких это пор лифтёру лучше знать, что делать? Я не сомневаюсь, Борис, что у тебя большой опыт. И что именно так мы обычно делаем — полная зачистка и «чудом выживший». Но здесь так не сработает.

— А как сработает?

— А вот так. Здесь проводились эксперименты государственной важности, причём государство это — враждующее с нашим. Сюда попросту невозможно было добраться и спуститься обычными методами, и все прекрасно это знают. А наши власти наверняка знают, что я здесь, и готовили свой план по моему спасению. Иначе, как применением сенса, то есть магии — это невозможно будет объяснить. Местные умеют телепортироваться. Есть особый спецназ…

— Ты хочешь сказать, что спишешь всю нашу работу на каких-то местных недоумков? — усмехнулся Борис.

— Именно так.

Несколько секунд он думал.

— План — дурацкий. Но и сам мир этот мне противен, скорей бы он уже скончался. Тебе это поможет?

— Несомненно. Это шанс. Шанс продвинуться по службе и шанс в политическом плане. Не трогай пленников, Борис.

— Ладно, допустим, ты меня убедил. С этим уж сам разбирайся. Если, конечно, всё здесь не взлетит в воздух — тут должны быть системы на этот счёт.

— На воздух?

— Ага. Наноботы-разведчики нашли что-то такое. Я отправил Эйгора в аппаратную разбираться, но не факт, что поймёт. Тут не электроника, а хрен пойми что.

— Матрицированная техника, — кивнул я. — Режь уже скорей!

Секунда, потом другая… Дверь наконец-то распахнулась.

А следом двое азиатских бугаёв, привычно караулящих за дверью в тамбуре, открыли по нам огонь.

Я вовремя успел отступить ближе к экзоскелету Бориса, и его защитный щит перед моим лицом вспыхнул десятками точек от попадания пуль. Затем щит оттолкнулся и полетел по коридору, сбивая с ног, вынося дверные косяки. А уже после заработал уже его пулёмёт, разобравшийся с противниками за доли секунды.

— Ну, показывай, где твоя зазноба. Я буду молчать, говорить будешь сам. Сейчас пошлю дронов.

Дрон-плазморез слетел с плеча и полетел по коридору. Мимо забившегося в угол незнакомого старика, мимо безучастно смотревшей в точку на стекле сорокалетней дворянки.

В самый конец. Я увидел Самиру — на миг она отпрянула от стекла, испугавшись незнакомого устройства, летящего передо мной. Затем увидела меня и забарабанила в дверь.

Двадцать долгих секунд, пока одна за другой срезались хитрые замки на дверях.

А затем дверь отворилась, и мы упали в объятия друг друга.

Мы целовались непозволительно долгие для такого тридцать секунд и, признаться, я еле сдержался, чтобы не раздеть её прямо там, в грязном и дымном от гари коридоре, на глазах у иномирового засланца-лифтёра. Наконец я заставил себя прекратить и остановиться, сказав:

— Сейчас всё может взорваться.

— Я тоже хочу… Но ты уверен, что это лучшее время?

— Нет, Самира. Я в другом смысле. Сейчас весь этот бункер может взорваться. Надо спешить.