Знамением Шёпотом

— Но Ребекка? Как она в этом замешена? Ты среагировал, как только услышал, что она живёт напротив меня, — любопытство Лили разгорелось.

— Ребекка работала на моего брата Шона. А до этого она работала у Маркуса и была очень рекомендована им, — сказал Джек. — Теперь я понимаю почему. Маркус, похоже, раскрыл мой план и организовал аренду Ребеккой квартиры напротив тебя.

Джек сделал паузу, выражение его лица сменилось.

— Изначально я считал её исключительным сотрудником, пока не углубился в детали. Ребекка не только опытный хакер, но и искусный вор. Однажды она использовала силу Шёпота, чтобы манипулировать людьми и использовать их в личных целях. Её хитрость и безжалостность не знают границ.

— И ты оставил её у себя на работе?

— Ну да, а что такого? Я думал, что смогу с ней подружиться, возможно, направить её на лучший путь.

— Если Ребекка обладает такими выдающимися хакерскими и воровскими навыками, она может быть вовлечена в значительный заговор, связанный с планами Маркуса, — высказывала Лили. — Вполне вероятно, что она продолжает сотрудничать с ним, собирая секретную информацию от людей или организаций, которые могут помочь его гнусным целям. Ребекка — не просто обычная преступница; она представляет собой существенную угрозу для общества. Что если она участвовала в кибератаках высокого уровня, направленных на правительственные учреждения или корпорации? С её возможностями и ресурсами потенциал для нешуточного ущерба вполне реален.

— Да брось ты, я не совсем уверен, что у неё настолько большой уровень...

Во всём здании резко погас свет.

— Хотя знаешь, я беру свои слова обратно, — промолвил Джек.

— Что нам делать? — испуганно произнесла Лили.

— Здесь небезопасно. Пора навестить моего друга! — воскликнул Джек и взял Лили за руку и повёл к выходу.

Они вышли наружу. Как оказалось света не было не только в здании, но и во всём районе. Даже аварийные генераторы вышли из строя

— На улице оставаться опасно. Нам нужно спешить, — сказал Джек, его голос рокотал с оттенком беспокойства.

На улицах действительно было неспокойно. С тех пор как Рейс, Саманта и Сара начали расследование дела Маркуса, по городу прокатилась волна недовольства. Люди объединялись в митинги, пикеты и кампании против Шёпота. Каналы социальных сетей и группы, выступающие против Маркуса, Шёпота и его корпораций, множились, наполняясь страстными людьми, выражающими своё недовольство правдой. Даже конкуренты Маркуса присоединились к глобальному протесту, спонсируя тех, кто выступал против Шёпота.

— Я должен предупредить тебя о моём друге Амаду... он весьма эксцентричен. Иногда его мысли бывает трудно уловить, но это часть его загадочного шарма. Однако могу тебя заверить, что Амаду — настоящий гений, — объяснил Джек, в его тоне слышались нотки восхищения и веселья.

Лили посмотрела на Джека, её любопытство разгорелось.

— Ты боишься Маркуса? — спросила она, в её выражении прозвучало беспокойство.

Джек на мгновение задумался над её вопросом, на его лице отразилась смесь созерцания и уверенности.

— Человек не может позволить себе поддаться страху ни на этом свете, ни на том. Страх способен лишить человека достоинства и самоценности, бросив его уязвимым и бессильным. Это мощная сила, которая может полностью поглотить нас, лишив нашей личности и оставив лишь дрожащую оболочку. Это высшее унижение, капитуляция перед неизвестностью и неопределённостью. Чтобы жить по-настоящему, человек должен смело и решительно смотреть в лицо своим страхам, зная, что у него хватит сил преодолеть любое препятствие, которое встанет на его пути, — ответил Джек и резко остановился.

Перед ними с Лили стоял высокий мужчина. Это был Амаду, лучший друг Джека и харизматичный уличный художник. Широкоплечий и лучезарно улыбающийся, он излучал ауру энергии и творчества. Одежда Амаду отражала его яркую индивидуальность: он был одет в расписную джинсовую куртку и кроссовки, украшенные множеством ярких цветов.

— О! Джек! Как я рад тебя видеть! — воскликнул Амаду, его высказывание было полно энтузиазма. Он подошёл к Лили с широкой ухмылкой на лице. — А это, как я понимаю, и есть та самая прекрасная Лили? Джек не давал мне покоя своими рассказами о тебе.

— Он тоже рассказывал мне о тебе, — улыбнулась в ответ Лили.

— Что хорошего он сказал обо мне? — спросил Амаду с игривой ухмылкой. Глаза Амаду сверкнули интригой, и он наклонился ближе, с нетерпением ожидая её ответа.

Лили тихонько хихикнула, понимая склонность Амаду к скромности и самовыражению.

— Он сказал, что считает тебя гением, — ответила Лили, оценив уникальный взгляд Джека на Амаду.

Выражение лица Амаду изменилось, и он разразился искренним смехом, отбросив эту мысль.

— Наврал! Среди великого человечества есть те, кто выше остальных. Одарённые, талантливые, гении. Это те, кто сияет ярким светом, маяки человеческого потенциала. Но как насчёт тех, кто не поддаётся классификации, кого нельзя измерить теми же стандартами? Это аномалии, выбросы, те, кто существует вне установленных норм. Так и со мной. Я не гений, потому что меня нельзя сравнить с другими. Я — нечто иное, нечто уникальное. Одинокая фигура в море человечества. Быть гением — значит выделяться, а быть уникальным — значит быть необычным. Я не просто исключительный, я аберрация — одинокое насекомое, блуждающее среди кишащего муравейника человечества.

— Амаду, сейчас речь не об этом. У нас проблема с классификацией "М", — заявил Джек, его слова были обуяны беспокойством.

Любопытство Амаду сменилось решимостью, и он продолжил расспросы.

— И кто же тебя сдал? — спросил Амаду, сузив глаза.

— Ребекка, — лаконично ответил Джек.

Ответ Джека подтвердил подозрения Амаду, заставив его понимающе кивнуть.

— Я так и знал! А я ведь тебе говорил! — воскликнул Амаду.

— Я знаю, я знаю. Мы поговорим об этом позже. Сейчас нам нужна твоя помощь, — настойчиво потребовал Джек, в его голосе проявилась настоятельная просьба.

Амаду бесстрастно пожал плечами, его уверенность была непоколебима.

— Нет проблем. Ты знаешь, что делать, — сказал он, смотря на Джека, жестом приглашая Лили присесть. Он взял свои кисти и краски и расположился перед ней. Быстрыми, продуманными мазками он начал набрасывать её портрет на холсте, его движения были танцем художественного чутья и сосредоточённости. В этот момент Джек воспользовался возможностью ускользнуть незамеченным и скрылся в переулке, оставив Лили под творческим присмотром Амаду.

— Слушай внимательно и быстро запоминай. Сделай вид, что всё нормально, как будто ничего не происходит. Мило улыбнись, — сказал Амаду Лили, продолжая рисовать её. — Через полторы минуты зазвонят твои часы. Ты ответишь, сделаешь разочарованную физиономию и пойдёшь в том направлении, куда указывают мои глаза, — продолжал Амаду. — Примерно через двести метров слева будет узкая улочка. Ты свернёшь на неё и пойдёшь по прямой. Там тебя будет ждать Джек. А после мы познакомимся получше. Договорились?

— Зачем это всё надо? — спросила Лили, нахмурив брови в замешательстве.

— Посмотри, сколько вокруг камер. Мы сделаем так, чтобы тебя на них не стало видно. Мы обезопасим тебя, — заверил её Амаду, сканируя взглядом окрестности.

Лили изобразила милую улыбку и последовала указаниям Амаду. Ровно через полторы минуты ей на часы поступил входящий звонок. Это был Джек. С разочарованным видом она встала и начала идти по прямой, свернув в узкий переулок. В конце переулка её ждал Джек. Он взял её за руку и повёл в дом, где Амаду и его семья ждали с тревогой.

— И что это было? — спросила Лили, всё ещё пытаясь разобраться в ситуации.

— Переждём бурю. Чуть позже я уйду, а ты останешься здесь ещё на пару часов. Здесь тебе ничего не угрожает, — ответил Джек.

— А в чём опасность? — поинтересовалась Лили, её вопрос излучал оттенки беспокойства.

— Тут стоит поставить вопрос чуть иначе: “не в чём, а в ком”. Опасность исходит от Маркуса. Он наверняка направил сюда своих людей. Они придут, заберут меня с собой. Ты посидишь в сторонке, Амаду тебя спрячет. И через неделю вся эта история закончится, — объяснил Джек, его глаза отражали всю основательность ситуации.

— Лили, знакомься, — резко начал Амаду, дабы сбавить напряжение. — Это моя жена Амина и дочери Нассима и Хава. Приглашаю гостей к столу! — представил Амаду, с тёплой улыбкой жестикулируя в сторону своей семьи.

— Да, только стоит поторопиться, пока не пришли незваные гости, — дополнил Джек, своим тоном призывая их действовать быстро.

Амаду и его жена приготовили пир для Джека и Лили, заполнив небольшой обеденный стол разноцветными блюдами. Аромат богатых специй и трав насыщает воздух, окутывая комнату теплом и уютом. На столе стоит большая миска с ароматным кускусом, в котором лежат нежные куски тушёной баранины и множество овощей, включая сладкий картофель, морковь и нут. Рядом с кускусом лежит тарелка с хрустящими жареными строганинами и блюдо с острым салатом из помидоров и лука. В центре стола стоит чайник с горячим мятным чаем, ароматный пар поднимается и щекочет нос Джека. Жена Амаду также приготовила крепкий ароматный кофе, который она поставила рядом с чаем. Когда все садятся есть, Джек не может избавиться от чувства комфорта и принадлежности. Тёплая, гостеприимная атмосфера дома, восхитительные запахи и вкус еды заставляют его чувствовать себя так, словно он перенёсся в далекую страну, туда, где гостеприимство и община ценятся превыше всего.

— Ты не переживаешь насчёт того, что Ребекка тебя предала? — спросил Амаду, на его лице было написано беспокойство.

— Нет. Без доверия не может быть предательства, так же как без тьмы не может быть света. Предательство — это акт вероломства, который наносит глубокую рану, разрушая узы доверия, когда-то существовавшие между двумя людьми. Человек может совершить такой поступок только по отношению к другому, который одарил его своим доверием, и тем самым он обнажает хрупкую природу человеческой души. Ведь доверие — это не просто абстрактное понятие, а осязаемая сила, которая способна связать нас вместе, сформировать саму ткань наших отношений. И когда это доверие нарушено, его нелегко восстановить, потому что шрамы от предательства остаются надолго и глубоко. Действительно, самая большая трагедия предательства заключается не в самом поступке, а в том, что оно наносит непоправимый ущерб доверию, которое когда-то существовало, оставляя после себя лишь горькие остатки того, что могло бы быть. Но, поскольку я не испытывал особого доверия к Ребекки, я особо не расстраиваюсь.

— Кто-нибудь может объяснить мне, что вообще происходит? — растерянно попросила Лили.

— Ничего необычного, — ответил Амаду, его тон был успокаивающим. — Просто борьба между добром и злом.

— Борьба за что? За власть? Маркус хочет власти? Денег? Чего он добивается? — руки Лили дрожали от смеси разочарования и беспокойства.

— Ему нужно всё и все. Ему нужен порядок и контроль. Цензура. Он хочет держать свои руки на шее мировой экономики, — промолвил Джек.