Коррупционер

Глава 14

Глава четырнадцатая. Вы как все.

Утром следующего дня мы встретили с традиционным пирожным и эрзац-кофе в кафетерии магазина «Сокровища Буратино».

— Как выходные провел?

— Нормально — Олег старательно пытался слизнуть повисшую на усах сладкую массу кофейного цвета (сегодня он лакомился шоколадным бисквитом): — только, вчера тесть с тещей приехали в гости, я пошел в вино-водочный, а там очередь минут на тридцать. Когда отстоял ее, то перед моим носом коньяк кончился.

— А водка?

— А водки, вообще, не было.

— И что?

— Да ничего, тесть чаю попил, и сказал, что я у колодца службу несу, а воду не пью. В общем, остался недоволен.

— Ладно, братан, надо эту проблему решать. Только чуточку попозже. Доел? Пошли, нас там уже заждались боевые трофеи.

Отправив напарника имитировать бурную деятельность на маршруте, я зашел в парикмахерскую, поседел минут двадцать в продавленном кресле, дожидаясь своей очереди, и, наконец, был допущен к мастеру- суровой тетке лет сорока, в несвежем халате, не сходящемся на могучей груди.

— Как будем стричься? — на меня сверху упала серая простынь и затянулась жестким узлом на моей шее.

— Модельную, пожалуйста.

Над ухом защелкали тупые ножницы, больно дергающие волосы, периодически мастер выдирала мою растительность не менее тупой электрической машинкой. Когда, примерно, половина головы была приведена в беспорядок, над ухом раздался писклявый голос:

— Алена Максимовна, можно вас на минутку!

Я оторвался от зеркала, через которое наблюдал, как пожилая гардеробщица передавала цыганке в синей джинсовой куртке упаковки сигареты, доставая их из глубин гардеробной. Моя цирюльница, как хирург, держа на отлете профилировочные ножницы и алюминиевую расческу, солидно, как броненосец, двинулась в сторону соседнего кресла, где молоденькая девушка с сухими, выжженными хлором волосенками, собранными в крысиный хвостик, увлекшись, чикнула ножницами ухо благообразного джентльмена с обширной лысиной на половину головы. На пол уже упали первые капли крови, мужчина замер, ухватившись руками за подлокотники кресла. Девица, тоже, замерла, держа, опасно посверкивающие, лезвия ножниц, рядом с окровавленным ухом.

— Что ты шумишь? — Алена Максимовна оттерла мощным «фундаментом» практикантку, небрежно смахнула застиранной тряпкой особо густой, черно-красный, кровавый сгусток, с щеки клиента и продолжила незаконченную стрижку. Минут через десять, старательно зачесав волосы с боков и замаскировав лысину мужчины остатками прядей с висков, Алена Максимовна двинулась ко мне.

— Стоп! — я встал и скинул надоевшую простынь на столик «мастерицы»: — вы что, уважаемая, хотите меня стричь инструментом с остатками крови вон того гражданина?

— Какими остатками — Алена вытянула руку с ножницами, повернувшись к свету: — нет тут никаких остатков. Садись, не выпендривайся.

— Олег! Вон того мужчину задержи- я махнул рукой на порезанного клиента, который испуганным кроликом замер возле кассы. Олег, появившийся в сем заведении бытового обслуживания населения в оговоренное заранее время, понятливо кивнул и замер, загородив выход.

— Заведующая где?

— Обедают — Алена ухмыльнулась мне в лицо: — Если нет денег, так и скажи, нечего тут скандал учинять.

— Конечно — я улыбнулся, а потом гаркнул: — Заведующая!!!

В женском зале прекратил гудеть стационарный фен, надеюсь, не перегорел от моего крика, в глубине парикмахерской что-то упало, а затем раздались торопливые шаги, и в помещение мужского зала вплыла почти близнец Алены, только, держащая в руках стакан с какао и надкусанную ватрушку с повидлом, стоимостью семь копеек, очевидно купленную в фирменном магазине «Колосок», в трехстах метрах отсюда.

— Кто скандалит, что случилось? –добродушно спросила заведующая (надеюсь, что она), цапнув крупными белыми зубами новый кусочек мягчайшей сдобы.

— Вот, милиционер платить за «модельную» стрижку не хочет и скандалит — Алена успела первая открыть рот.

— Товарищ милиционер, вы почему не платите? Я сейчас вашему начальнику позвоню и….

— И будет мне ата-та? А, пойдемте вместе звонить? Вы моему начальнику, а я в санэпидстанцию, посмотрим, кто к кому вперед приедет.

— А что в СЭС звонить? Нас на прошлой неделе проверяли, у нас все хорошо.

— Товарищ, подойдите сюда — я махнул рукой мужчине, который уже дважды пытался вырваться из рук Олега на волю.

— А что я? У меня претензий нет. Подумаешь, порезали чуть-чуть.

— Вы, товарищ, женаты, судя по кольцу? — я смотрел в ухмыляющиеся лица Алены и заведующей.

— Ну да. А какое это имеет значение?

— Вы про СПИД слышали? Передается через кровь, через половой акт, через поцелуй, если зубы больные. Эта ученица, за неделю сотню людей постригла, наверное, кого-то тоже оцарапала, потом вас поранила, тем же, грязным, инструментом, а эта тетя вашу кровь грязной тряпкой вытерла, и пошла меня стричь, не обработав инструмент после вашей крови. Вы, товарищ, можете идти, только когда вы, по незнанию, свою семью или еще кого заразите неизлечимой болезнью, то вас крайним сделают.

Как-то мои собеседники побледнели, все трое.

— Мы обрабатываем… — вякнула заведующая.

— Где? Где на рабочем месте каждого мастера емкости с раствором для дезинфекции, где?

— Нам не выделяют спиртосодержащие жидкости!

-Ну, так что, товарищ, идете домой, или заявление, на всякий случай, пишите?

-Пишу.

— Олег, принимай заявление.

— А как?

— Все как обычно, только в конце пиши — прошу направить мое заявление в органы СЭС, для принятия решения, по существу.

— А вы, дамочки, пойдемте со мной.

— Никуда я с вами не пойду, вы не имеете права по этому вопросу меня допрашивать.

— Хорошо, как скажите. Где телефон?

— Телефон не работает.

— Это вам не поможет — я раздвинул сбежавшихся на скандал клиенток, горячо обсуждающих на пороге мужского зала проблемы современной медицины, подошел к гардеробу:

— Телефон, пожалуйста — я протянул руку, но бабка- гардеробщица, уловив отрицательный жест заведующей, смело заявила: — Нет у меня телефона, касатик.

— Ну что ж, я не гордый — я перегнулся через барьер и прихватил телефонный аппарат светло-салатного цвета, спокойно стоящий на полке. Гардеробщица, как орлица, попыталась вырвать у меня казенное имущество, но мою руку, прикрывшую сверху аппарат, она задеть не посмела.

— Сотрудник милиции вправе в любое время и беспрепятственно входить на территорию предприятия, проводить осмотр территории, беспрепятственно пользоваться средствами связи — начал я цитировать приблизительные положения, еще не существующего, Закона о милиции: — Воспрепятствование его законным действиям преследуется, в соответствии с действующим законодательством, в частности, арестом на срок до пятнадцати суток. Поедете на пятнадцать суток, гражданочка?

Гардеробщица отпрянула и достав из тумбочки спицы с какой-то шерстяной заготовкой, стала старательно делать вид, что ни меня, ни заведующую, она не видит и не слышит.

— Алена Максимовна, шаг влево, будьте любезны — тетка, от неожиданности слушается, и я начинаю крутить жужжащий диск, сверяясь с табличкой, где золотыми буквами на черном, наряду с прочими ноль один, ноль два и ноль четыре, выписаны телефон областного СЭС.

— Здравствуйте. Телефонограмму примите! Пишите? Салон красоты «Локон», адрес — Станционный Бродвей, дом пять, полностью отсутствуют средства дезинфекции, инструмент не обрабатывается, человеку порезали ухо до крови, макнули грязной тряпкой по ране, и продолжили стричь, потом попытались этим же инструментом работать с другим клиентом. Материалы собраны Дорожным РОВД, передал Громов. Кто принял? Время? Ага, записал.

В парикмахерской повисла тишина. Заведующая стояла, бледная, как жена Лотта, забыв укусить зависшую у рта ватрушку, с края которой повисла жидкая темно-коричневая капля повидла, готовая упасть на белоснежный лацкан халата.

— Вы хотели моему начальнику звонить? — я отодвинул телефон от себя: — Звоните, только не забудьте сказать, что у вас тут, в салоне, спекуляцией занимаются, и, наверняка, с вашего согласия.

— Ка-к-о-й спекуляцией?

— Ну как же? Вот. — я откинул в сторону прилавок гардероба, перегнулся через старушку –гардеробщицу, которая старательно считала петли на недовязанном шарфике, и стал выставлять на гладкую поверхность из ДСП сумки с сигаретами: — раз, два, четыре, пять! Ну, спекуляция же, в чистом виде.

-Роза Марковна! — заведующая сорвалась на крик: — что это такое?!

Бабулька оторвала глаза от спиц:

— Ну, Светлана Андреевна, вы же сами…

— Заткнись, ста… — заведующая от волнения потеряла лицо.

— Так чье это добро, гражданочки, кто с нами поедет в милицию?

— Понимаете, товарищ сержант, это знакомые Розы Марковны, из деревни, попросили сохранить это. Они на всю деревню покупают, ну вот и…- заведующая Светлана Андреевна заискивающе улыбалась.

— Ну, значит, пусть знакомые в течении трех дней с документами, подтверждающими законность покупки, приходят в отдел милиции. Если не успеют, то через три дня весь контрафакт будет уничтожен. Олег, бери сумки.

— Кто будет уничтожен?

— Предмет спекуляции будет уничтожен. Не скучайте, девушки — я нахлобучил фуражку на недостриженную голову. Ну их, нафиг, здесь стричься. Лучше, возле дома в учебной парикмахерской, за пятнадцать копеек достригусь.

В дежурку мы сдали две сумки, в роту отдали еще две. Если бы сейчас были выборы, я бы прошел в верховный совет СССР, так я был популярен среди коллег.

После того, как на привокзальной площади я угостился еле теплым, но не ставшим менее вкусным, беляшом из вокзального ресторана, а Олег пошел домой на обед, унося с собой сумку с самыми дорогими сигаретами, я решил совершить моцион, в виде неторопливой прогулке на подконтрольной территории. Цыганки с сигаретами куда то разбежались. Народ, ошалев от навалившейся, почти летней, погоды, как в последний раз расхватывал летнюю одежду и обувь в кооперативных киосках. Душа радовалась жизни, когда меня схватили за рукав кителя.

— Товарищ милиционер, вы должны задержать вон того парня, он преступник, он мою жену в квартире ограбил и изнасиловал — невысокий мужчина, с безумными глазами, истерично приплясывал передо мной, периодически тыкая в сторону «Сокровищ Буратино»: — Бегите, а то он уйдет.

— Кто уйдет?

— Я же вам говорю — преступник.

— Вы его узнали?

— Жена узнала.

— Где жена?

— в киоске

— Отойдите –я отодвинул искрящегося истерикой мужика и заглянул в будку киоска. В темном углу, зажавшись и обхватив плечи руками, тихонечко хныкала девушка лет тридцати, одетая в светло- серое длинное платье

— Девушка, вас как зовут?

— Марина.

— Кого вы узнали?

— Человека, ограбившего меня в моей квартире и чуть не изнасиловавшего…

— Вы его по каким приметам узнали?

— Он смеялся так, по дурацки

— а в лицо?

— Нет, он все время у меня сзади стоял — и девушка истерически зарыдала.