Охота на Тигра. Книга седьмая. Монгольские степи. Халхин-Гол

— Есть, Григорий Михайлович, я людей интенсивно готовлю, акцент делаю на стрельбу из пулемётов, мне бы к моим «Браунингам» и «Эрликонам» патронов побольше.

— Как бы это теперь проблемой не стало. Не хочешь на ШКАС перейти?

— Тогда лучше просто со штыком. Нужен крупнокалиберный пулемёт.

— Тогда ШВАК, там 12,7 мм.

— ШВАК давайте. Пулемёт не самый плохой. Там есть один огромный недостаток. В случае неполадок доступ к механизмам у него крайне затруднён — в отдельных случаях для устранения задержек в стрельбе требуется частичная или полная разборка пулемёта, представьте разборку пулемёта во время боя, или лётчиком в самолёте. Но мои умельцы подшлифуют, где надо. Я только слышал, что их по десятку всего в месяц выпускают. А мне сотню надо. Год ждать? — Брехт безнадёжно рукой махнул. Как бы не кончилась его лафа с «Браунингами» и «Эрликонами». Это Тухачевский был фанатом игрушек стреляющих, а потом Блюхер ему почти ни в чём не отказывал. А теперь, кто за него горой перед Москвой стоять будет?

— Ладно, Иван Яковлевич. Ты теперь Герой, имя на слуху, попробую прямо под тебя и патронов импортных раздобыть и ШВАКи достать. Всё, спешу, скоро совещание у Первого секретаря ВКПб Хабаровска. Должен быть. До свидания. — И пальцем на пепел показал.

Событие тридцать шестое

Едут муж с женой в машине и ругаются. Проезжают мимо двух свиней на обочине. Жена со злостью говорит мужу:

— Не твои ли родственники стоят?

Муж:

— Да, мои. Тёща с тестем!

Брехт Штерна не послушал. Он сходил в гостиницу, где остановился, переоделся в костюм и пошёл по направлению к дому Блюхера. Дебил. Полный. Ну, нет, худой, но дебил. Идти по Хабаровску во французском костюме тройке, это ничем не лучше, чем идти в форме комбрига со всеми орденами. На него опять смотрели во все глаза и оборачивались вслед. Всё, нужно было с играми в шпионов заканчивать. Иван Яковлевич, плюнул себе под ноги, встал в очередь к бочке с пивом и, отстояв, и получив тёплый уже и противный напиток, сделал пару глотков, снова плюнул и стал смотреть, куда вылить, чтобы вернуть кружку, и тут его тронули за локоть. Брехт подумал, что кто-то просит не выливать, а презентовать ему болезному, там рядом крутилось пару товарищей запойного типа.

— Ваня? — напротив стоял Блюхер.

— Твою, налево! — Не тот Блюхер. Брат младший. Павел. Бывая в доме маршала, видел его несколько раз, и в Москве, когда последний раз у Васьки останавливался тоже с ним там пересёкся.

Павел Константинович Блюхер служил здесь же в ОКДВА в Хабаровске и был командиром авиазвена при штабе ВВС Дальневосточной армии. Брехт точно не знал, что с ним произошло в Реальной Истории, не так, он точно знал, что брата расстреляют, но вот когда арестовали, не знал.

— Павел, ты как здесь? — Брехт увидел алкаша и сунул ему кружку.

— За тобой от штаба шёл. Второй день по городу брожу, домой не иду. Сидел за забором у соседей, видел, как за мной приезжали, а я вышел с соседкой … Ну, вышел, в общем.

— Понятно. И, что намерен делать?

— У тебя там граница рядом …

— Граница. Ну, граница, так граница. Слушай, Павел Константинович, на поезде не добраться. Давай, так сделаем. Я сюда нашу летающую лодку вызову. Прямо сейчас пойду в штаб, позвоню в Спасск. Часов через пять, как раз к темноте, здесь будет самолёт. Давай, знаешь где встретимся? Вот, где у вас дача на реке, и ещё, скажем, километр выше по течению, там ещё заводь есть с мостком или причалом. Вот туда лодка и прилетит, сможешь туда незаметно пробраться? — Брехт осмотрел брата маршала. Военная форма, так треть жителей Хабаровска в военной форме разгуливает. Если ромбиками и наградами не светить, то, как раз, лучшая маскировка.

— Справлюсь. Всё, до встречи, я окраинами туда буду пробираться. — Лётчик козырнул и двинул вдоль улицы к одноэтажным домам.

Брехт шёл назад к штабу и продолжал плеваться. Спасать Ваську — это понятно. Васька друг. Спасать Жену Блюхера Глафиру с двумя маленькими детьми, один из которых вообще грудной, ему пара месяцев всего, это тоже правильный поступок. Маршал ему сильно помог и продолжал помогать до самого последнего момента. Да и спасти ни в чём неповинную женщину — это плюс к карме. Но вот спасать Павла, рискуя и собой и своей семьёй. Не перебор ли это? Кто ему этот человек? Вообще никто. Он даже не знает, женат ли Павел и есть ли у него дети. И что, сдать властям? Плюнуть и срочно свалить из Хабаровска? Что, блин блинский, делать?

Ну, это сам себя накручивал, а ноги несли его штабу. И только, подойдя к крыльцу, понял, что всё уже решил. Придётся спасать Павла Блюхера.

До части дозвонился быстро. Потом оттуда ещё через двадцать минут перезвонили и запыхавшийся голос пробасил.

— Капитан Скоробогатов. Слушаю, товарищ пол… комбриг.

— Александр, ты помнишь, где мы с тобой чуть в Китай на приземлились, у Хабаровска.

— Так точно.

— Найдёшь это место ещё раз и снова в темноте на летающей лодке нашей?

Там помолчали, поскребли затылок.

— Не обстреляют япошки?

— Постарайся.

— Хорошо, товарищ комбриг, ждите. — Трубка забибикала.

Ну, вот и всё, отрезана дорога к отступлению. Теперь ещё придумать, что с этим Блюхером делать. Не ехать же опять во Владивосток. Дать ему лодку и пусть гребёт на другой берег озера Ханка. Охо-хо. Нет. Так нельзя. Что с ним японцы сделают, а уж если узнают, что это Блюхер, и что ему он, Брехт, помог бежать, то мало никому не покажется.

Что делать?