Охота на Тигра. Книга седьмая. Монгольские степи. Халхин-Гол

Глава 18

Событие сорок четвёртое

В мэрию Грозного поступила заявка на проведение гей-парада. Чиновники тут же дали согласие. И выделили для них одну из центральных, лучше всех простреливаемых, площадей.

Май подкрался незаметно. Вот только же было тридцатое апреля, а потом вдруг раз … и сразу Первое Мая. Демонстрация в Спасске-Дальнем, конечно же, после военного парада. А после уже в воинской части … Брехт в той жизни присягу принимал в военном лагере, когда сборы были под Еланью, где на лейтенанта экзамены сдавали. Даже вспомнить не мог ни число, ни сам процесс. Дали папку с листком приказа, и под мелкий нудный дождик прочитали все быстренько и в палатки.

А вот сейчас всё не так. Сейчас это праздник. В 1922 году на празднике пролетарской борьбы и победы был заложен обычай приводить к воинской присяге молодых красноармейцев. И этот обычай просуществует до начала Великой Отечественной войны.

Принимали красноармейцы, числом девятьсот восемь человек, присягу и в 9-й мотобронетанковой бригаде. Принимали побатальонно, всё же девятьсот человек. Если каждый будет читать по очереди, то не короткий праздник получится.

Девятьсот человек! И это ужасно. Вот, буквально через пару недель начнётся война и, что, совершенно не обучена четверть почти бойцов. Да, ладно не обучены, они некоторые русского языка не знают. Это буряты, эвенки, корейцы, казахи, даже пару китайцев есть. И как с ними воевать? Иван Яковлевич перед праздником съездил к Штерну и целый час зудел, уговаривал, стращал, ругался, но всё же выревел. Разрешил ему командарм увеличить бригаду на … На столько рот, сколько человек он уговорит остаться на сверхсрочную службу ещё на два года. Вернулся Иван Яковлевич и начал по-батальонно собирать дембелей в клубе и уговаривать послужить ещё два года. Самое интересное, что и предложить-то ничего особенного не может. Зарплата? Да, зарплата есть. Сейчас денежное довольствие срочников составляет 8 рублей 50 копеек в месяц, а вот если успеешь дослужиться до старшины роты, то будешь получать значительно больше — сразу до 150 рублей. Тяжело за два года, однако, до старшины дослужиться.

А для сверхсрочников? Для сверхсрочников существует своя тарифная сетка, разбитая на 11 разрядов. Минимальная зарплата в пехоте по первому разряду составляет 140 рублей, максимальная — 300. В артиллерии и танковых войсках к этой сумме приплачивали ещё по 25 рублей. Не так много, водитель на заводе получает больше.

Жильё? Ну, даже если построит отдельную, менее заселённую, казарму для «дедушек». А их там за забором ждёт родной дом, родители. Невесты, мать их. Земля… Ну, земля уже может и не ждёт, но воля точно. Всё же в части установлена жесточайшая дисциплина. И кроме того, Брехту ведь приходилось сразу предупреждать, что война с Японией со дня на день начнётся и придётся воевать. И парни, что сидели в клубе отчётливо понимали, что тут опять выматывающие занятия ежедневные и возможность умереть, а там, за забором, с правами шофёра и тракториста, с какими никакими навыками автослесаря, ты не просто станешь первым парнем на деревне, ты практически сразу станешь одним из руководителей колхоза.

Что им мог Брехт ещё предложить? Стать командирами со временем. Вот тут да. Тут уже рабочий и, тем более, крестьянин и рядом не стояли. Денежное довольствие командирского состава было значительно выше. Начиная с 1939 года, минимальный оклад командира взвода составит 625 рублей, командира роты -750, батальона — 850, полка — 1200, дивизии — 1600, а командир корпуса и вовсе получать будет 2000 рублей, командующий армией — 3200, командующий фронтом — 4000 рублей. Сталин, кстати, получает 1200 рублей. Жаль, сейчас нет тех приказов, что появятся после начала Великой Отечественной. Вот, тогда умело воевать станет просто выгодно. Будут введены премии за подбитый танк. От 200 до 1200 рублей в зависимости от того, из чего ты танк укокошил. Больше всего, кстати, давали за гранату или бутылку с зажигательной смесью, а за самолёт и того больше платили. В книге есть у Александра Твардовского в «Василии Теркине» эпизод про то, как он из винтовки немецкий самолёт сбивает. И рассуждает, что ему дадут орден или медаль. Ну, что-то дадут. Только кроме медали дадут и огромную по тем временам премию в тысячу рублей.

Провёл комбриг эти слёты дембелей и думал, что не будет много желающих, а оказалось, что на целый батальон сверхсрочников народу набралось. Почти шестьсот человек из восьми сотен демобилизуемых остались служить сверхсрочниками. Даже комитет организовали и попросили их из их частей не забирать. Пришлось новые роты из молодёжи в основном формировать. Ну, может, и хорошо, когда приказ выдвигаться в Монголию получат, можно салаг оставить в военном городке. Траву же в зелёный цвет должен кто-нибудь красить.

Брехт из-за принятия присяги пропустил самый классный кусочек первомайской демонстрации. С 1930 года характерной чертой празднования Первомая стало проведение парадов физкультурников. Девушки в трусиках белых облегающих и футболках едва натянутых на бюсты. Красота, наверное. А тут бритоголовые солдатики. Разные визуальные удовольствия.

И воздушный парад пропустил. Бегал, суетился, танк заглох перед въездом в город и всю колонну тормознул. Организовывал. На параде, блин, техника глохнет, как с ней на войну ехать?

Ладно, не последний первомайский парад, до 1968 года будут кроме демонстраций парады устраивать.

Событие сорок пятое

— Что-то сегодня не спится.

— Не беда, сопьемся завтра…

Брехт нервничал. Он не знал, когда точно должен начаться конфликт. В мае. Это точно. А вот в начале или конце? Потому, когда май кончился, он прямо сон потерял. Выходит, его действия настолько изменили историю, что не случится этого знакового события. И что, без него, ну, не без Брехта, а без халхин-гольского конфликта, теперь СССР придётся в Великую Отечественную воевать на два фронта? Доигрался в прогрессора, блин блинский. Хоть сам на Японию нападай. Должен быть заключён мирный договор. И должен быть разгром японской армии.

Второго июня, после того, как всю ночь проворочался с тяжкими думами, Иван Яковлевич пришёл в штаб злой, как собака, даже на полковника Бабаджаняна чего рыкнул. Сел в кресло в углу кабинета и погрузился всё в те же чёрные мысли. Стал строить планы, как японцев вынудить на какую никакую акцию по нападению на СССР. Ничего нового в голову не лезло. Ночью уже строил планы, как проберутся они со Светловым в Харбин и взорвут штаб Квантунской армии. А, ещё записку надо оставить, это вам привет от Сталина.

Заглянул снова Бабаджанян Амазасп Хачатурович и поинтересовался, сведя высокие брови домиком, что случилось.

— Извини … — и тут пронзительно затрещал междугородний телефон.

Брехт дёрнулся, как от удара плетью и подлетел к единственному аппарату цвета слоновой кости на столе.

— Брехт. Слушаю.

Попыхтели в трубку с той стороны. Иван Яковлевич подумал, что что-то со связью и дунул в трубку.

— Ало, слышно меня, — гаркнул после этого.

— Не ори, Иван Яковлевич. Слышно тебя, слышно. Бери самолёт, какой побыстрее, и лети сюда. Пророк чёртов, — трубка забибикала.

— Что случилось-то, Иван Яковлевич, — кавказский будущий маршал всё стоял в дверях.

— А? — Брехт помотал головой. Раз пророк, то значит, началось. Звонил Штерн. — Извини Амазасп Хачатурович, правда, случилось. Меня в Хабаровск вызывают, ты тут рули, я на японском бомбардировщике полечу. Да, через пару часиков учение устройте. Как обозвать? Вроде как нам срочно всей бригаде нужно грузиться в эшелоны и двигать чёрте-куда. И считай, полковник, что это не учение, а репетиция. На самом деле дальняя дорога предстоит. Нужно выявить слабые места. Пока больше сказать не могу, сам не знаю. Вернусь из штаба армии, всё расскажу, — видя, что Бабаджанян в пятый раз хочет спросить, что случилось, опередил его Брехт.

Летел Иван Яковлевич почти с хорошим настроением, так чуть разве волновался и только всё со счёту сбивался, сколько же вагонов, цистерн с бензином и платформ для техники нужно. Много выходило. Десяток эшелонов и это не простое, оказывается мероприятие брига… да, нет, практически корпус механизированный, перебрасывать. Тут дорога займёт пару недель, даже если сверху на железнодорожников рычать будут. А будут ли? Жуков, когда приедет, то подкрепления пойдут из России, а не с Приморья, вроде. Ну, без его бригады не обойдутся. Штерн-то точно будет там главным по тарелочкам.

Григорий Михайлович звание Героя Советского Союза за Испанию не получил и, хоть и командовал самой большой армией в стране, командармом не стал. По-прежнему был комкором. За Испанию был орденом Ленина награждён. Хасана в этой истории не случилось, и потому наград на груди командующего было совсем мало. Он, услышав, что Брехт появился в приёмной, сам выглянул из кабинета и поманил Ивана Яковлевича к себе. Потом закрыл плотно и первую дверь в небольшой тамбур и вторую в кабинет, и мотнул головой, подзывая комбрига к карте на стене.

Карта не изменилась, именно на реке Халхин-Гол и обрывалась.

Штерн ткнул пальцем в кусочек Монголии крохотный и усы свои гитлеровские пошурудил этим пальцем.

— Что скажешь Иван Яковлевич?

— Извините, Григорий Михайлович, а можно сначала вы поделитесь информацией. Хотя бы той, что не является большим секретом. — Сейчас по еврейской привычке опять вопросом на вопрос ответит.

— А что ты знаешь? — ну, что и следовало ожидать.

— Ничего. По радио ни слова не было. А другого источника информации кроме радио и газет у меня нет, так как в газетах тоже ничего не было, то я ничего и не знаю. Могу сделать предположение, дедукцию включить, как папаша Шерлок Холмс, раз вы меня обозвали хреновым пророком, то на Монголию напала Япония, и наши вмешались в конфликт. А раз вы меня сюда дёрнули, то дела пошли не очень, не катастрофа, но и не победа. Кровью умылись.

— Да, прав твой папаша.

— В смысле? — что-то запутал командующий Брехта.

— Отец говорю твой, Холмс этот, прав. — Мать вашу, Родину нашу. Он не читал Шерлока Холмса?

— Это литературный персонаж. Английским писа…

— Да, знаю, я пошутить хотел. Хотя не до шуток мне. Ладно, слушай. Сам не лишку знаю.

Событие сорок шестое

Все танки в армии устроены по принципу: летом не холодно, а зимой не жарко!

Штерн снова ткнул пальцем в речку на самом краю карты.

— Двадцать седьмого мая наши и монгольские войска были атакованы ночью двумя полками японцев, они скрытно на автомашинах подобрались к нашим позициям и атаковали их. Один полк хотел захватить мост и ударить видимо нашим во фланг.

Там, как говорит Ворошилов, с людьми плохо было. Наши и монгольская конница занимали позиции примерно в пятнадцати-двадцати километрах от реки Халхин-Гол. Река там виляет как раз и в неё другая впадает. Всего по фронту получатся километров двадцать пять. При этом общее количество войск у нас было около двух с половиной тысяч. Это было весьма разреженное построение. По уставу оборонять фронт в двадцать пять километров должен целый корпус.

К счастью полк, что шёл захватывать мост был замечен на рассвете, и наши успели занять оборону. А артиллерия обстреляла их колонну. Японцы залегли на возвышенности, но артиллеристы попали в машину с боеприпасами, и она там при взрыве всё разнесла.