Статский советник (Горчаков-5)

Глава 19

– Стоило ли оставлять его в живых?

Мы пару часов ехали в полном молчании – и вот Гижицкая решила заговорить. И не на самую приятную тему. Чего уж там – я и сам опасался, что полицейский с жалобным голосом поднимет на уши всю округу, как только придет в себя.

– Вы бы его убили, графиня?

– Я? Разумеется, нет. – Гижицкая помотала головой. – Но…

– Всегда проще, когда подобное делает кто-то другой, не так ли? – усмехнулся я. – Мне случалось лишать жизни людей, но едва ли стоит убивать без необходимости. Я все-таки не палач.

Бедняге и так здорово досталось. Я разжился кошельком с парой десяток немецких марок и полицейским “люгером”, который куда лучше прятался под курткой, чем громоздкий винтовочный обрез. На мгновение мелькнула даже мысль прихватить форму и машину – куда новее и быстрее украденного грузовика – но я не стал рисковать: просто сбросил автомобиль с дороги в поле, а потом оттащил туда же и его незадачливого хозяина.

Если честно, я был не так уж уверен, что полицейский остался жив: я врезал ему по затылку достаточно сильно, чтобы бедняга пролежал в отключке часа два или три… может, и слишком сильно. Впрочем, это в любом случае ничего не меняло: мы успели убраться достаточно далеко. Настолько, что я понемногу начинал верить, что у недоброй судьбы уже закончился отведенный для нас на сегодня запас неприятностей.

Дорога через поля закончилось, и мне пришлось свернуть на асфальтированное шоссе в две полосы, проложенное вдоль реки. Граница с Люксембургом осталась в паре километров к северу, так что солдат уже, пожалуй, можноы было и не опасаться, а вот полицейские патрули…

Полицейские патрули, конечно же, никуда не делись. И будь я местным начальником – непременно поставил бы пару человек прямо на этой дороге. Не только самой большой в округе, но и, похоже, вообще единственной, ведущей в то ли деревню, то ли небольшой городок, вытянувшийся вдоль Мозеля.

Название на указателе я прочитать не успел. А может, никакой таблички и вовсе не было: приземистые домики в один-два этажа словно вынырнули навстречу фарам грузовика из вечернего полумрака, и мы сами не заметили, как оказались на центральной улице. Впрочем, я почему-то даже почти не нервничал, хоть по пути нам то и дело попадались и машины, и прохожие на тротуарах.

Несмотря на не самый поздний час, городок, казалось, уже погрузился то ли в сон, то ли в весьма близкое к тому состояние: никто никуда не спешил, а в половинах окон уже не горели огни. Только какой-то упитанный господин лениво обернулся на шум мотора, покачал головой – и тут же продолжил путь по своим делам.

Которые нас, конечно же, никоим образом не касались.

– Здесь так… – Гижицкая проводила взглядом проплывающий за стеклом пейзаж, – даже не знаю, как сказать…

– Спокойно? – догадался я. – Пожалуй. И все же не будем расслабляться раньше времени, графиня.

– И в мыслях не было. Но я бы, пожалуй, не отказалась узнать, где мы сейчас. – Гижицкая покачала головой. – Моих познаний географии, увы, недостаточно.

– Предлагаете остановиться? – Я на мгновение задумался. – Впрочем, почему нет? Заодно попробую понять, сколько у нас вообще осталось бензина.

Стрелка указателя топлива уже давно заваливалась к нулевой отметке – но за последние четверть часа больше никуда не сдвинулась. Не то, чтобы я всерьез собирался оставаться здесь надолго, но осмотреться, заправить бак, разжиться новой одеждой или даже перекинуться парой слов с местными, пожалуй, не помешало бы.

Так что я отыскал у дороги место потемнее, свернул на обочину остановился и заглушил мотор. Несколько минут мы с Гижицкой сидели молча, вслушиваясь в вечернюю тишину – но вокруг не происходило ровным счетом ничего: солдаты Рейха не сбегались со всех сторон, кусты не трещали под тяжелой поступью армейских сапогов, полицейские не выскакивали из-за углов, никто не бежал и не кричал… да и вообще не обращал внимания на замызганный грузовичок, приехавший по улице откуда-то с севера.

– Подождите здесь, графиня. – Я взялся за дверную ручку. – Я скоро вернусь.

Пока ее сиятельство бродила вокруг грузовика, разминая затекшую – как непременно выразился бы Богдан – тазобедренную конструкцию, я успел не только оглядеться, но и стащить сушившуюся у кого-то под окном на веревке одежду: пару рубашек, панталоны, брюки и, кажется, дамский чепец.

– Вот, держите. – Я протянул Гижицкой свою добычу. – Переоденьтесь и попробуем отыскать заправочную станцию… Или хотя бы бесхозную канистру с бензином.

– Что… что это? – Гижицкая осторожно приняла из моих рук еще чуть влажную кипу. – Я не…

– Брюки. И еще что-то, – улыбнулся я. – Местная полиция ищет мужчину и женщину – значит, самое время превратить вас в мальчика. В темноте вы вполне сойдете… ну, скажем, за моего младшего брата. Неплохо бы еще обрезать волосы, но…

– Даже не думайте, князь!

Гижицкая сорвала кепку с моей головы и тут же натянула на свою – по самые глаза. И тут же принялась расстегивать платье. То ли от волнения, то ли из-за какого-то особенного умысла она даже не потребовала у меня отвернуться – только встала за грузовик. В любое другое время я непременно оценил бы подобное зрелище, но сейчас обстановка… мягко говоря, не располагала. Так что я больше поглядывал на дорогу и на дома вокруг, пока ее сиятельство перевоплощалась.

Надо сказать, выходило у нее не так уж плохо. Брюки мужского кроя и просторная куртка с чужого плеча надежно спрятали женственные формы, и через несколько минут передо мной стоял мальчишка. С крохотными руками, хрупкий, изящный и какой-то холеный, несмотря на чумазые щеки. С нежными чертами лица, пухлогубый, да еще и наделенный противоестественно-длинными ресницами… но все же.

– Отлично выглядите, герр, – усмехнулся я. – Сложно поверить, что мы родились от одной матери.

– Мы не родные… братья. – Гижицкая пожала плечами, улыбнулась – но вдруг снова стала немыслимо-серьезный. – Господи, неужели этот день закончился?.. Я продала бы душу за возможность переночевать в нормальной постели.

– Не бросайтесь словами, графиня. Дьявол всегда рядом… вместе со своими соблазнами. – Я указал рукой на дома напротив. – Кажется, я видел где-то здесь вывеску. Какой-то отель, или, может быть…

– Да?! – Гижицкая схватила меня за руку. – Так пойдемте же, князь! У вас… у вас ведь есть местные деньги?

– Нет. Слишком опасно. – Я выдохнул через нос и покачал головой. – Нас будут искать – и не в последнюю очередь там, где можно остановиться на ночь.

– И что? Мы можем наткнуться на полицию где угодно, – возразила Гижицкая. – А пара лишних марок наверняка отобьют у хозяина желание болтать… А если повезет, он еще и поможет раздобыть и бензин, и нормальную одежду. Разве не так, князь?

С этим спорить было уже сложнее – хоть я и планировал скорее позаимстововать бензин из чужого бензобака вместо того, чтобы мелькать на глазах у местных без особой надобности. С другой стороны…

– Умоляю вас, князь. – Гижицкая шагнула вперед. – Дайте мне возможность хотя бы вымыться – и я сделаю все, что угодно. Если пожелаете – буду молчать до самого Парижа. Или…

– Не нужно обещаний, графиня, – поморщился я. – А то мало ли что может прийти мне в голову.

– Не имею никаких возражений, – негромко отозвалась Гижицкая – и вдруг, сделав жалобное лицо, затараторила: – Ты ужасный брат, Фридрих! Как ты можешь так поступить? Неужели не видишь, что маленький Ганс замерз и хочет есть?.. Когда мы вернемся домой, я все расскажу отцу – и он задаст тебе такую…

Обиженное нытье на немецком вышло таким натуральным, что я не выдержал и рассмеялся. Не знаю, что насчет полиции или хозяина отеля – но меня Гижицкая, хоть и на мгновение, провела… Да и ни сил, ни желания спорить уже не оставалось.

– Ладно, пойдем, – буркнул я. – Но если будешь плохо себя вести – оставлю здесь и скажу отцу, что тебя съели волки!

Гижицкая негромко прыснула и пошла за мной следом. Я уже собрался было взять ее за руку – но тут же одумался: вряд ли братья-погодки стали бы проявлять подобные нежности – особенно на людях.

– Держитесь в тени, графиня, – негромко произнес я. – Говорить буду я. А вы… просто постарайтесь не попадаться никому на глаза, хорошо?

В этой части городка на улице уже совсем стемнело, так что мы едва не промахнулись мимо нужного дома: вывеску у двери ничего не освещало, да и выглядела она настолько ветхой, что я и сам не был уверен, что разглядел через дорогу именно отель, а не какую-нибудь забегаловку или вообще магазин.

Внутри заведение больше всего напоминало кафе… или скорее крохотный ресторанчик. В темном помещении с низким потолком стояли всего пять-шесть столиков – зато каждый покрывала белоснежная скатерть. Да и деревянные стулья, хоть явно и видавшие виды, все-таки выглядели крепкими и, пожалуй, даже симпатичными – как и все вокруг, включая и лестницу с резными перилами, и стойку из темного дерева, и пожилую женщину за ней.

Она-то, похоже, всем здесь и заправляла. Кроме хозяйки в помещении были еще двое мужчин, которые, впрочем, молча потягивали пиво в углу и в нашу сторону даже не глядели. Я жестом велел Гижицкой сесть куда-нибудь, а сам направился к стойке.

– Доброй ночи, мсье. Чем я могу вам услужить?

От неожиданности я едва не споткнулся: хозяйка обратилась ко мне на чистейшем французском!

И я начал подозревать, что и мужчины в углу говорили вовсе не на местном наречии.

– До… доброй ночи. – Я откашлялся, попутно вспоминая нужные слова. – Вы сдаете комнаты на ночь? Нам с братом…

– Да, разумеется. – На стойке передо мной появился ключ с биркой. – Вверх по лестнице и вторая дверь направо… Желаете поужинать?

От одной мысли о еде желудок тут же тоскливо взвыл, но сидеть здесь, да еще и на виду у местных с переодетой в мальчишку Гижицкой в мои планы определенно не входило. Хозяйка и так слишком пристально разглядывала меня – впрочем, скорее с любопытством, чем с неприязнью или какой-то особенной подозрительностью: наверное, соображала, могла ли встречаться с ними раньше.

Похоже, чужаки сюда заходили нечасто.

– Благодарю вас, мадам…

– Марсо, – отозвалась хозяйка. – Называйте меня мадам Марсо.

И имя – тоже определенно французское. Но перейти границу Рейха вот так, незаметно для самих себя мы, конечно же, не могли. А значит…

– Ужин, – напомнила хозяйка, легонько коснувшись моей руки. – Если пожелаете, я могу…

– Нет, спасибо, мы не голодны, мадам Марсо, – быстро проговорил я, сгребая со стойки ключ. – Одну минутку…

Мои актерские способности – впрочем, как и акцент – определенно оставляли желать лучшего. Так что я поспешил развернуться к стойке спиной, шагнуть обратно к Гижицкой… точнее, к бестолковому братцу по имени Ганс – и отправить его наверх, в комнату.

За которую мне еще предстояло расплатиться.

– Прошу меня простить, мадам Марсо. Я ведь даже не спросил…

– Все в порядке, мсье. Мы ведь никуда не спешим, ведь так? – Хозяйка склонила голову набок и едва слышно усмехнулась. – Или вы желаете поскорее остаться наедине с вашей спутницей?