Михаил Гущин. Предотвратить смуту

* * *

Через два дня мы вернулись в академию, где нас дожидался Палыч. Ехать в Москву нам предстояло на том самом энергобусе, на котором мы ездили на охоту к Карнауховым. Только в этот раз студентов первого курса было все трое, а остальные были со старших курсов.

Отъезд запланировали на шесть утра. Как говорил Палыч, лучше заранее выехать, мало ли что в дороге случится. Наши личные вещи забросили в багажник, Сорокин уместился на переднем сидении рядом с водителем, а наша троица устроилась сзади. Маша села спереди, а мы с Владом заняли места сразу за ней. К счастью, энергобус оказался достаточно крупным, чтобы путешествовать с комфортом и не толкаться как шпроты в жестяной банке. Одно только печалило — здесь было жарко до невозможности и даже открытые окна в скором времени перестали спасаться от духоты. Трястись по дорогам до Москвы нам предстояло с утра и до позднего вечера.

Только раз мы остановились чтобы отдохнуть и подкрепиться в дороге. К этому времени солнце палило так нещадно, что находиться в энергобусе было просто невозможно. Пару часов мы просто сидели в придорожной кафешке и наслаждались прохладой.

— Еще пару часов такой поездки, и я призову лед прямо на соседнее сидение, — пробормотала Маша, потягивая прохладный напиток.

— Угум, офличная ифея, нуфно префлофить Палычу, — отозвался Влад, который в это время уплетал шашлык и закусывал луковыми колечками.

Фролова закатила глаза и укоризненно покачала головой.

— Ладно, что расселись, по метам! — скомандовал Палыч.

— Так ведь еще жарко! Давайте поедем уже после шести, — запротестовала Маша, но Сорокин ее не поддержал.

— Нужно ехать сейчас, пока дорога свободна. К вечеру неизвестно что будет.

Я так и не понял кто может занять дорогу и почему, но согласился. В конечном счете, спорить с Палычем смысла нет. Этого упертого барана все равно не переспоришь. Я уже забыл о его решении, когда мы добрались до Московского княжества, и нас остановили на границе. Двое дружинников и с десяток воинов Надзора заняли небольшой блок-пост и проверяли всех, кто въезжал и выезжал из княжества. Неплохо у них тут границы стерегут.

Палычу пришлось посуетиться с документами, а мы вышли из энергобуса и подтвердили свою личность. Интересно, с каких это пор при въезде в Московское княжество такие проверки? Из разговоров знаю, что в то же Польское королевство куда проще въехать, чем на территорию Великого князя.

Еще через час нам пришлось свернуть на обочину дороги, чтобы пропустить длинную вереницу машин. Все они были одинаковыми с виду, а внутри сидели военные. Я напряг дар, но не почувствовал силы — это ехали обычные воины. Интересно, зачем их стягивают в Москву? Судя по количеству машин, воинов было не меньше двух сотен. Нет, что-то здесь явно нечисто.

Остаток дороги до Москвы прошел без происшествий. Правда, по самой столице пришлось здорово покружить, чтобы вписаться в нужный нам поворот. Водитель, явно не привыкший к такому потоку машин, все никак не мог сориентироваться. И не удивительно, Ростов-на-Дону был раз в десять меньше Москвы. Длинный и неповоротливый энергобус с большим трудом маневрировал в потоке транспорта.

Когда мимо пролетел паромобиль, все ахнули от восторга.

— Вот это вещь! — выпалил Влад, провожая взглядом шикарный транспорт.

Он не касался земли и двигался приблизительно на высоте где-то я пядь от земли. В буквальном смысле парил над землей. Да, удовольствие кататься на таком транспорте стоит не меньше сорока тысяч, что в нынешней ситуации сумма просто неподъемная. Паромобиль быстро промчался мимо и исчез где-то вдалеке. Я видел как наш водитель вжался в сидение и ухватился за руль обеими руками. Да, если зацепить такую машину, придется пару лет работать на ремонт.

Наконец, когда уже почти стемнело, мы добрались до академии. Палыч схватил документы и направился отчитываться о прибытии организаторам, а мы остались дежурить у машины. Внутри никому не хотелось сидеть после длинного путешествия, а прохладный вечерний воздух так и манил.

Пользуясь случаем, я рассматривал Московскую академию. Она была вчетверо большей нашей и имела несколько корпусов, соединенных переходами. Сейчас здание подсвечивалось тусклым светом фонарей и выглядело особенно загадочным.

Справа, метрах в ста от ограды, стояло еще одно здание, явно возведенное в спешке. Оно со всех сторон было обнесено высоким забором, а узкие окна практически не пропускали свет. Это и был тот самый корпус, в котором мне предстояло учиться следующие четыре года. Ни о каком равенстве с остальными корпусами и речи не было. Не пойму, и зачем Преображенскому тащить сюда одаренных со всей страны и запирать в одном месте? Даже хорошо, что я сюда не попал. В Ростовской академии мне нравилось куда больше.

— Готово! — голос Сорокина вырвал меня из оцепенения. — Давайте поищем хорошую гостиницу.

— Как? Разве нас не разместят на территории академии? — удивилась Маша, озвучив мои мысли по этому поводу.

— Нет, я решил подыскать нам жилище подальше от академии, — Сорокин бросил недовольный взгляд в сторону отдельно стоящего корпуса и направился к автомобилю. Нет, все-таки что-то не так с этой академией. Если даже Палыч хмурится, это не к добру. Да и какой идиот будет отказываться от удобных апартаментов, к тому же еще и бесплатных?

Мы поспешили оказаться в машине, пока Палыч не решил оставить нас здесь. Когда машина тронулась, Сорокин повернулся к нам и произнес:

— Первые поединки пройдут уже завтра. Организаторы решили начать турнир на день раньше, так что нам повезло, что мы так быстро добрались сюда. Открывают турнир первокурсники, следом за ними пойдут старшие курсы по возрастанию. Как только заселимся в гостиницу, сразу отбой, чтобы никакого брожения. За алкоголь вообще голову откручу, руки поотрываю и запрещу целителям к вам прикасаться. Утром разминаемся, завтракаем и на арену. Всем понятно?

— Понятно! — протянул хор голосов. Уверен, сейчас каждый мысленно представлял себе завтрашний день.